Глава 31. «Черти из ада у нас бы замерзли»
В кабинете Фернандеса треснул потолок. Было пыльно и душно. Мэт и Эйден обессилено сидели на корточках у стены. За дверью кабинета все еще доносился панический шум. Там за дверью никто не понимал в чем причина и это вгоняло в бо́льшую панику.
Старшие стояли смирно. Закаленные, обученные, не имеющие права растеряться. Андер думал, как хорошо что Фернандес не видел его двадцать минут, когда он стоял столбом и бездействовал.
— Это все Убийца, — сказал Фернандес. — Один из парней охраны видел улетающий вертолет сразу после взрыва.
Мэт кивнул сам себе. Он тоже слышал шум вертушки, но разглядывать не было времени. Он бежал к Андеру, молясь чтобы он был в безопасности.
— Это очень странно, — сказала Лин. — Он убивает всех без разбора, но никак не связывается и не выдвигает требований. В чем причина, как мы должны это понять?
Лин было страшно. Она скрывала свои эмоции, старалась держать голову прямо и душила накатывающие слезы. Половина младших мертвы, другие едва дышат и скорее всего это великая случайность, что снаряд попал в крыло младших, а не в них.
— Я подумаю что можно сделать. Сейчас есть еще одна задача — выйти и объяснить всем что происходит. Вы моя опора и должны быть рядом в этот момент, поэтому я позвал вас. Лин, когда всех солдат извлекут из под обломков, соберите не раненых на первом этаже. Якоб, медсестра вызвала знакомых врачей из города, досмотрите их с охраной, когда они приедут. Не хватало еще одного налета за ночь.
Старшие вышли. Фернандес начал звонить кому-то из охраны, что-то выяснять, приказывать. Мэт так и сидел рядом с другом. Андер подошел к ним и протянул сигареты. Мэтью закурил.
— Принести воды? — тихо спросил старший.
Мэтью и Эйден покачали головой. Будь Эйден в другой обстановке, гордился бы, что сам Хатиман предлагает принести ему воды. Но сейчас было не до шуток.
— Мне кажется я проклят, — хмыкнул Мэт. — Вокруг меня постоянно умирают люди. Где бы я не появился всегда творится какое-то дерьмо.
— Не накручивай, — спокойно сказал Андер.
Фернандес едва успел сбросить вызов, телефон снова зазвонил. Парни будто чувствовали что-то неладное. Все трое поднялись на ноги и внимательно смотрели на директора. Его лицо скосилось в тоскливой гримасе. Он бросил взгляд на Мэтью и осел на свое кресло тяжелым грузом.
— Я буду ждать вас у себя. Парней на охране предупрежу. Соболезную твоему горю.
Вильгельм сбросил вызов и устало потер лицо. Его белая рубашка была в грязных пятнах и пыли, но сейчас мужчина не обращал на это никакого внимания, пусть и никогда не позволял себе раньше появляться перед солдатами в подобном виде.
Когда Фернандес снова посмотрел на своих солдатов, они молчали в ожидании новостей, но директор готов был поклясться, что Мэтью уже все понял. Таким серьезным и напряженным было его лицо.
— У Данбара тоже был взрыв. Тот их дом, считающийся штабом, разнесен в щепки. Сегодня там было много его людей. Праздновали день рождения друга Зака. Зак… мертв.
Мэтью втянул воздух, но выдохнуть забыл. Он закрыл глаза, пытаясь успокоиться. В нем скопилось много эмоций. Они разрывали изнутри, подталкивая закричать, сломать что-нибудь, но он держался, сжимая руку Андера в своей.
— Уильям отвезет свою жену в аэропорт и приедет. Нам пора держаться в месте. Иначе никого не останется в живых.
***
Они вышли к солдатам. Те шептались, словно рой пчел. Директор поднял руку вверх, чтобы все замолчали. Перед ним стояли напуганные и потерянные люди, ожидающие малейшего объяснения. В рядах осталось человек пятнадцать старших и пятеро младших из сорока. Непривычно было видеть такой маленький состав.
Фернандес завел рассказ о неизвестном убийце, Данбаре и конечном итоге — убивают всех без разбора. Его компания стояла позади. Они все устали. В тяжелой обстановке кружила смерть. Мысли о Бабби глушили голос директора. Эйден мечтал просто прижаться к Якобу, но все пятеро стояли прямо, словно готовые к любому повороту событий соколы.
— Мы не знаем что будет утром. Не знаем стоит ди идти на пролом и связаться с этим Убийцей. Но здесь и сейчас главное позаботиться о выживших. Медисон и приглашённые врачи заняты этим. Но им может понадобиться помощь, поэтому трое из вас должны быть в санчасти, слава Богу, ее не сильно задело. Пятеро тех, кто хорошо готовит пойдут на кухню. Сейчас нам как никогда нужно быть сытыми, чтобы не утратить последние силы. С вами пойдёт Лин Хван. Еще четверо нужны на подмогу охране. Смените их утром. Андер и Мэт будут со мной до приезда Данбара. Распределят его людей по комнатам. Оставшиеся с Якобом и Эйденом займутся уборкой. По возможности нужно будет очистить помещение. Нам нужно где-то жить, пусть даже неизвестно сколько времени мы еще останемся здесь. Будем надеяться на лучшее.
Солдаты не перечили и не задавали вопросов. Когда директор замолчал, все начали распределяться без споров и шума. Они не стая школьников, они солдаты САНУ. Дисциплина — прописано в первых пунктах свода правил.
Мэтью кивнул Эйдену и пошел следом за Андером и Фернандесом. Его жизнь снова разделилась на до и после. Теперь уже на до и после в САНУ.
***
Уильям и его восемь оставшихся людей приехали под утро. Лицо мужчины не выражало абсолютно никаких эмоций. Он был бледный как стена, только под глазами четко красовались темно-синие круги. Вильгельм пригласил всех в свой кабинет и налил чистый виски в стаканы. Восемь человек в устрашающей тишине опустошили стаканы в память о павших.
— Из всех моих людей остались эти восемь парней. Половину отстреляли словно бродячих псов, остальные погибли сегодня.
Данбару было тяжело говорить об этом. В жизни случалось много всего. Близкие умирали, сам был на грани жизни и смерти попавшись на мушку конкурентов, но сегодняшняя ночь стала самым страшным событием в его жизни.
— Проводите парней в свободные комнаты и сами отдохните пару часов. Нет смысла истощать себя. Утром смените Якоба и Эйдена.
Солдаты и гости вышли. Мужчины выпили еще и сели на пыльный диван. Они молчали, обдумывая будущее. Никто не знал что дальше. Вся их идеально выстроенная жизнь и бизнес рухнули под ноги неизвестному.
— Кто бы мог подумать, что нас объеденит такой случай, — сказал Вильгельм.
— Не так давно ты хотел убить моего сына, а теперь прикрываешь моих людей.
— Только сейчас я понимаю, каким глупым был мой поступок. Наверное, правда, что мы учимся до самой смерти. Сейчас я осознаю, что вообще не стоило браться за все это, — Фернандес обвел взглядом кабинет. — Какого черта мы вообще начали. На крови и страданиях других построили свое счастье.
— Я тоже не святой. Если переживу это все, уеду к жене. Она сейчас на пути в деревню к своим родителям. Готов завести животных и сад. К черту этот бизнес и деньги. От них чаще всего ничего хорошего. Чем их больше, тем сильнее хочется еще. Да и для кого теперь стараться. Я всю жизнь надеялся, что Закари вырастит и все таки придет в мои бизнес, а теперь плевать.
— САНУ была больше, чем бизнес. Все эти дети стали моей семьей. Я спасал их, давал кров, но просил ужасные поступки в замен, будто оно продавали душу дьяволу.
Мужчины так и сидели, обсуждая свои ошибки. За это время приходила медсестра Медисон, сказала что с трупами разберутся ее друзья в городе. Пару раз заходили солдаты, докладывать о том как продвигается уборка и кого из младших не удалось спасти. Солнце медленно поднималось. Наступало утро. Алый рассвет не предвещал ничего хорошего.
***
Мэтью и Андер так и не смогли уснуть. В комнате Андера было темно. Они обнимались, лежа на кровати. К утру казалось будто голова набита стекловатой. В ушах то звенело, то шумело. От взрыва все слова звучали как из-под толщи воды. Иногда слышно хорошо, иногда приходится переспросить.
— Такое чувство, что все это страшный сон, — тихо сказал Мэт, выпуская Андера из объятий и переваливаясь на спину.
— Мне кажется, что все сон еще с того дня, как ты пришел сюда. То страшный, то наоборот прекрасный.
— Была мысль поступить как Ромео и Джульетта? Я вот подумывал, когда был у Данбаров.
Мэт поцеловал старшего в губы и встал с постели. Он надел толстовку и начал обуваться. Руки все еще дрожали и шнурки не поддавались.
— Куда собрался?
— Не могу больше лежать. Пойду помогу парням.
Андер согласно кивнул и тоже начал одеваться.
— В каком смысле ты думал про Ромео и Джульетту? — усмехнулся Хатиман, застегивая черный бомбер.
— Хотел послать нахер все свои обиды, сбежать, встретиться с тобой и… ну, не знаю, застрелиться, например. Эта часть плана была сыровата, согласен.
Андер не сдержал смешок. Он подошел к Мэту, сгреб его в объятия и поцеловал в кончик носа, словно маленького послушного ребенка.
— Ты должен знать, что я бы согласился.
— Оставил бы свою хорошую жизнь крутого парня, чтобы умереть где-то с таким как я?
— Однозначно.
Мэтью расцвел в улыбке в ответ и потянул старшего на выход.
Они нашли Эйдена и Якоба сидящими на лестнице. Парни молча смотрели под ноги и молчали, думая о своем. Андер и Мэт спустились и встали напротив. В воздухе кружилась пыль. Наконец-то стало светать. Из-за взрыва света в доме не было всю ночь, только аварийные фонари.
— Может отдохнете? — спросил Мэтью. — Мы поработаем за вас.
Эйден посмотрел на него таким же взглядом, как в тот момент, когда Мэтью вернулся в САНУ. Он поднялся и подошел ближе. Вокруг солдаты гремели, скидывая сломанную мебель и куски штукатурки в одну кучу. В сквозную дыру в стене задувал холодный ветер.
— Нам нужно поговорить, пойдем на улицу? — сказал Эйден.
Мэт переглянулся с Андером. Старший догадывался о чем речь, но вида не подал. Сел рядом с Якобом. Они смотрели в удаляющиеся спины молча.
На улице светало. На темно-синем небе не было ни звезд, ни луны. Возле санчасти суетились солдаты и врачи. Трупов в закрытых черных мешках уносили в машины похожие на скорую помощь. Мэт закурил и повернулся спиной, не в силах наблюдать за этим.
— Слушай, может не время, но кто знает буду ли я жив завтра, — начал Эйден, заглядывая в глаза друга с смертельной тоской. — Я просто хотел сказать, что я знал о том что сделал Фернандес.
Мэтью замер на секунду, а потом просто устало покачал головой и осел на корточки, сплевывая на асфальт. Его уже совсем не удивляло. Предатель там, предатель тут.
— Я даже не хочу спрашивать по какой причине ты молчал, — спокойно сказал Мэт, не глядя на друга. — Просто скажи когда?
— Когда и Хатиман. Я проходил мимо кабинета Фернандеса и у него была приоткрыта дверь. Я подслушал. Правда, прости меня. Я решил что это не мое дело. Лезть между директором и Хатиманом чистое самоубийство.
— Забей, друг, — вяло улыбнулся младший, похлопывая парня по плечу. — Теперь это уже не важно.
Он бросил недокуренную сигарету на землю и затушил носочком кроссовка, поднявшись в полный рост. Соблюдать идеальную чистоту больше не было надобности. Вокруг трупов и руин никто не заметит маленький окурок.
Парни пошли обратно в дом.
***
У Вильгельма в кабинете стояла гробовая тишина. Уильям пытался уснуть в его комнате, а директор сидел на своем кресле и смотрел в стену добрые полчаса. Он перебирал в голове всех своих врагов, всех детей врагов и даже родителей своих солдатов. Никаких вариантов не было. Он даже не предполагал кто стоит за этой кислотной жаждой уничтожить все группировки Чикаго.
Неожиданный телефонный звонок резанул по ушам. В тишине мелодия показалось нестерпимо звонкой. Фернандес схватил мобильник как спасательный круг, надеясь услышать хоть какую-то информацию.
— Здравствуй, дядя Вильгельм, — послышалось на той стороне.
— Кто это?
— Я знал, что ты меня не узнаете. Ты ведь так и не поняли в чем дело. Не понял почему ваши убийцы умирают, почему все вы скоро будете мертвы.
Фернандес вскочил с кресла. Он сжал телефон до скрежета, снова напрягая память изо всех сил. Перед глазами мелькала вся известная информация об этом убийце. Вильгельм полез в стол, вывернул все бумаги и уставился на фото этого парня. Лицо было плохо видно, но его вдруг осенило. Руки затряслись, едва слышно и хрипло он спросил:
— Роберт, это ты?