Глава 5. «Экскурсия»
Они вышли из кабинета. Мэтью едва перебирал ногами, когда Андер провожал его до комнаты. Парень был полностью разбит и на столько пропитан безразличием, что его совсем не волновало куда его ведут и где он будет лежать. Но прилечь хотелось. Просто свалиться замертво на кровать и смотреть в потолок.
Андер с кем-то здоровался по пути. Он будто и не слышал об этой ситуации. Выглядел как обычно, словно рядом не шел человек, потерявший всю семью. Никакой жалости. Мэт в этом и не нуждался, ему, на удивление, нравилось, что попутчик не кидает слезливых взглядов в его сторону. Собственно, даже представить сложно, что Хатиман может чувствовать что-то кроме злости. Он выглядел как чертова скала. Каменный до такой степени, будто все его мышцы лица давно стали неподвижными и оживали только в моменты ярости.
— А вот и здравствуйте, — на встречу парням шел Сэм.
Сэм всегда был дружелюбным, если дело не касалось работы, к тому же Мэтью внешне ему нравился и не вызывал негативных эмоций. Сэм даже протянул ему руку. Хендерсон, который плелся опустив голову в пол, сначала увидел протянутую ладонь, потому широкую грудь в черной футболке, шею с узорчатой татуировкой, и только потом улыбающееся лицо незнакомого русого парня. Его голубые глаза были добрыми.
Андер смотрел на друга с немым вопросом в глазах, стоя за спиной Мэтью. В САНУ было негласное правило, которое повелось еще от первого состава: с молодыми дружбу и отношения не заводить. Второе было прописано и в официальных правилах.
Сэмюэль в свою очередь взгляд Андера проигнорировал и только улыбнулся парню напротив еще шире.
— Я Сэмюэль, старший.
Мэт не понимающий, что значит старший и что вообще происходит вокруг, безэмоционально пожал протянутую руку и молча пошел дальше, уткнувшись в паркет взглядом. Он считал свои тяжелые шаги, разглядывая потрепанные кроссовки. Это помогало отвлечься от мыслей и отключало воображение. Мэт не хотел представлять окровавленные трупы мамы и сестренки, но не мог прогнать этот образ. Он представлял как выглядел убийца, почему он лишил жизни именно его родных.
Позади стояли Андер и Сэм, глядя в след обреченному парню.
— Что это было? — вздернул бровь Андер.
— Просто хотел познакомиться.
— Ну, да. У нас же все старшие знакомятся с молодняком, да еще и так настойчиво.
— Считай это исключением, — игриво улыбнулся Сэм.
Андер покачал головой. Когда его друзья нарушали правила, это все равно касалось его. Хатиман уже давно был главным. Он следил за порядком и солдатами, наказывал нарушителей вне личных отношений между друг другом. Конечно Андер не применял силу по отношению к друзьям, рука бы никогда не поднялась, но всякий раз просил не переходить черту. Если о поблажках узнает Фернандес, плохо будет всем.
— Сэми, ты знаешь правила. Никакого секса с младшими. Есть же старшие, с ними делай что хочешь.
Сэмюэль скривился как ребенок, не получивший конфету. Он увидел Мэта когда они с Андером шли к Фернандесу и больше не смог успокоить желание познакомиться. Друзья Сэма и те, с кем он спал, понятное дело, знали что он гей. Мэтью был сто процентным типом Сэма: среднего роста, коренастый, смуглый и серьезный. Радости и веселья ему хватало и в себе самом.
— Не вздумай нарушать. Я не фея-крестная, не могу скрывать от Фернандеса ваши косяки вечно, — тихо прорычал Хатиман и тяжелой походкой продолжил свой путь.
Когда Андер подошел к двери комнаты Мэта, тот уже стоял там как зависший персонаж из компьютерной игры — уткнувшись лбом в стену и не двигаясь. Хотя признаки жизни были. Он не удержался и всхлипнул, как бы не хотел показаться перед Хатиманом слабаком, нервы сдавали.
— Двери открыть дашь? — спокойно спросил Андер, звеня связкой ключей.
Хендерсон выпрямился, снова становясь максимально серьезным и отошел на пару шагов.
Всю ночь парень не мог уснуть. Он вертелся на кровати, ходил по комнате и истязал себя мыслями. Очень хотелось курить, но сигареты ему к сожалению не дали, так же как и возможности выйти из этой «темницы». Он уснул только под утро, истощенный и уставший.
***
Андер проснулся ночью не в своей комнате. Первое что он увидел в свете тусклого светильника — темную макушку Лин Хван. Лин пришла в армию сама, спустя пару месяцев после Андера и его друзей. Родители Лин путались с японской мафией, пока в один прекрасный день не были вынуждены бежать. Но их нашли в Чикаго. Родители хотели уберечь дочь от смерти и оставили ее возле особняка САНУ, думая что здесь живут какие-то богатые люди. С тех пор родителей Лин не искала. К Фернандесу ее привела охрана и было решено оставить девочку здесь.
Лин не боялась ничего кроме того, что Андер вдруг перестанет обращать на нее внимания. С тех самых пор как они познакомились, не было ни дня, когда бы Лин Хван не думала об их отношениях. Она хотела бы объявить всем что теперь они с Андером вместе, но это было не так. Они весело проводили время, у них был потрясающий секс, но больше ничего. Андер не чувствовал любви, Лин не могла растопить его ледяное сердце.
Хатиман тихо поднялся с кровати, натянул штаны и кроссовки. Он надеялся что Сэм или Якоб на кухне. Вдруг посреди ночи захотелось кофе и покурить. Не возможно не курить, как бы это не было необходимо. Нервы натягивались до предела и никакие лекарства не спасали. Только никотин помогал унять дрожащие руки. А дрожали они от разного: злости, убийств, воспоминаний прошлой жизни. В САНУ была налажена любая система, кроме нервной.
Стоя у двери, Андер последний раз взглянул на спящую Лин и комнату. Спальни старших не сильно отличались от спален молодых. Единственное что разнилось — свобода в мелочах. Старшие могли принести для интерьера или увлечений немного больше.
Парень вышел и поплелся по коридору, натягивая по пути футболку. Все давно спали, стояла мертвая тишина. Измученные трудным днем солдаты не могли бодрствовать еще пол ночи. Весь досуг младших занимала учеба и тренировки.
Андер спустился на первый этаж и зашел на кухню. Он встретил Якоба и Сэмюэля. Оба были уставшие, в черных «рабочих» костюмах. Якоб перевязывал руку Сэма бинтом, на столе стояла аптечка. Хатиман совсем забыл, что сегодня у парней были дела с наркоторговцами одного из популярных ночных клубов. Фернандеса не устраивало, что из-за их дряни люди пачками попадают в больницу. К тому же клуб этот принадлежал ему и такая ситуация портила репутацию заведения.
— А вот и повелитель сердца Лин, — улыбнулся Сэми. — Сбежал прямо с брачного ложе?
— Типа того, — отмахнулся Андер. Ему не хотелось шутить.
Парень закурил из пачки, которая лежала на столе, и сел напротив друзей. Тусклая лампа над столом отдавала желтым светом, словно в старых фильмах про бандитов.
— Что случилось?
— Эти торчки решили, что смогут взять нас силой, а Сэм в этот момент летал в облаках, видимо, — Якоб затянул бинт и слегка ударил друга по голове.
— Да просто внимательно слушал их бредни, — отмазался Сэмюэль. — Завтра будешь с Мэтью весь день?
Андер и Якоб переглянулись. Якоб не понимал почему лицо друга так скривилось.
— Я же тебе сказал, даже не думай о нем.
— Да это же просто перепихон, о котором никто не узнает, что ты так взъелся?
— С чего ты вообще взял, что он спит с парнями?
Вопрос Андера повис в воздухе вместе с сигаретным дымом. Парни посмотрели друг на друга с нескрываемым раздражением, только Якоб стоял рядом и слушал их словесный батл молча.
— Мой гей-радар, — подмигнул Сэм. — Дай мне проверить исправен ли он.
Андер покачал головой, делая последнюю затяжку. Огонек подкрался к самому фильтру. Парень затушил окурок и молча ушел.
***
Мэтью не мог уснуть ночью и не был в силах проснуться утром. Когда дверь в комнату открылась, он только натянул одеяло на голову, не понимая где он, кто и что происходит. Он был так изнурен мыслями и бессонной ночью, что все вчерашние слова казались ему страшным сном.
— Проснись и пой, — по кровати пнули, прогремел грубый голос Хатимана.
Мэтью только нахмурился находясь между сном и реальностью. Он хотел послать Андера подальше, но никак не мог открыть рот, сил не было.
— Слушай, спящая красавица, я не собираюсь с тобой нянчиться, — Хатиман снова пнул по ножке кровати и бросил на парня его форму. — Через двадцать минут я вернусь. Встал и оделся!
Мэтью измученно застонал, когда дверь за Андером закрылась. Он стянул с головы одеяло и сел. В ногах лежала сложенная форма. Парень потянул сначала то, что лежало сверху. Это была черная кофта, такие же грубые черные штаны, жилет, на который крепились петли, видимо, для оружия. Мэт скривился. Форма, мягко говоря, странная. Черный всегда в моде или сегодня среда*?
Парень поднялся и, едва передвигая ногами, дошел до ванной. Комната была не большая. В углу ютилась душевая кабинка, в другом углу унитаз и раковина. Все нужные принадлежности стояли на своих местах: зубная щётка, паста, полотенца и шампунь.
После душа стало немного легче, но осознание происходящего снова заставило переживать. Слушаться кого-то и потакать приказами — все это не про него. Но на весах была его семья, за которую нужно было отомстить. Никто не смел делать больно его родным.
Андер вернулся, когда Мэтью стоял с недовольным лицом, глядя в шкаф. На вешалках висела сплошь черная одежда, а внизу стояли две пары кроссовок и грубые армейские ботинки на шнуровке.
— Обувай ботинки и шевели ногами.
— Знаешь что, — фыркнул Мэтью, — это моя комната? Вот и хватит заваливаться сюда как к себе домой, ясно?
Андер с издевкой ухмыльнулся, чем еще больше разозлил парня. Он стоял сложив руки на груди и смотрел на Мэтью свысока. Редко когда услышишь как младший ставит ему свои правила.
— Я буду заваливаться сюда так часто, на сколько мне захочется, — тихо сказал Хатиман и в несколько шагов вплотную подошел к парню. — Я буду делать с тобой все что захочу, где захочу и когда захочу, потому что ты теперь мой, ясно?
Мэтью внутри сжимался от страха, под взглядом этих темных глаз, в которых не было ничего живого. Он не хотел признавать, но чувствовал, что боится, только внешне никак не показывал этого. Не хватало чтобы этот цепной пес почувствовал его страх.
Парень спокойно отошел от Андера и взял ботинки. Он пообещал себе, что однажды сделает больно Хатиману и сломает его власть над собой. Все однажды находит справедливость.
Когда они вместе вышли из комнаты, Андер вздохнул и медленно зашагал по коридору. Мэтью плелся рядом.
— Это третий этаж. Здесь живут солдаты. Вход на четвертый этаж запрещен, там живет персонал. Правое крыло третьего этажа занимаются комнаты старших, там тоже нечего делать. Ясно?
Мэтью закатил глаза, отчетливо понимая, что это «ясно» Хатиман выхватил из того, что сказал парень в комнате и теперь передразнивал как маленький ребенок. Становилось смешно от того, что этот человек может так себя вести.
Они спустились на второй этаж. Там вяло шатались по коридору девушки и парни в такой же форме что и Мэтью. Они не обращали на него никакого внимания, потому единственное что их интересовало с утра, это оставленная в одиночестве теплая постель.
— Второй этаж учебный. Все кабинеты подписаны, уроки от ваших школьных отличаются, но никого пока что не расстраивало.
Мэтью посмотрел на таблички на дверях, будто хотел убедиться в словах Хатимана. Они стояли возле кабинета «История оружия». Дальше была дверь «Боевое искусство. Теория», следом «Анатомия человека» и «Иностранный язык. Основы». Дальше разглядеть не дал Андер, он пошел по коридору к лестнице, по пути здороваясь с солдатами.
Они спустились на первый этаж. Андер безразлично указывал в разные стороны рукой, объясняя что и где находится.
— Справа от общей гостиной кабинет директора и библиотека, слева столовая. Пойдем.
Андер никогда бы не повел новичка завтракать, но Фернандес дал четкое распоряжение: показать особняк, накормить, объяснить правила и отвести к нему после всего.
Они вошли в столовую. Она ничем не отличалась от обычных столовых где-нибудь в детском лагере. Рядами стояли прямоугольные столы на шесть персон каждый; в дальнем углу была своеобразная раздача и мини-кафе.
Мэт кивал на вопросы Андера о том что он хочет съесть. Ему было неважно, да и голода он не чувствовал, хоть и не ел ничего вторые сутки. Все мысли замерли на смерти его семьи. Он думал, сможет ли попасть на похороны, что теперь будет с его свободой. От одного словосочетания «слушаться и подчиняться» хотелось скривиться.
— Бери поднос, сонная муха, — сказал Андер.
Только тогда Мэт обратил внимание на белый поднос, на котором стояла тарелка с макаронами с сыром, мини-пицца и апельсиновый сок. Мэтью не сопротивлялся. Взял поднос и поплелся к ближайшему столу.
В столовой было пусто. Все солдаты были на парах и в этой звенящей тишине было слышно как гудят приборы на кухне. Мэт безразлично пихал в себя еду, не чувствуя вкуса.
— Во время учебы в столовую приходят перед уроками и в обед. После занятий в любое время.
— Почему все это выглядит как розыгрыш, — проворчал Мэтью себе под нос.
— Потому что ты не знал о существовании таких мест, — ответил Андер, сидя напротив. — Учеба начинается в восемь, заканчивается примерно в четыре. В группы распределяют по возрасту. Есть группа от пятнадцати до семнадцати, от восемнадцати до двадцати одного, от двадцати двух до двадцати трех. Дальше ты либо переходишь в старшие и живешь здесь, либо выпускаешься, но в любом случае за тобой следят и выдать армию — значит предать. Предательство — смерть. Все просто.
Мэтью сделал пару глотков сока и хотел было отодвинуть поднос, но Хатиман покачал головой.
— Доедаем все. Это не детский сад, где ты можешь надкусить и бросить. Ешь.
Мэтью снова взял вилку в руки. Выбора не было, спорить он не хотел. Сейчас парень только желал поскорее все закончить и снова лечь в постель. Но его ожидала встреча с Фернандесом, после которой он окончательно забудет о сне.
_________________
* «По средам мы носим черное» — фраза из американского сериала «Американская история ужасов».