— Нужно им помочь! — шипела Шиес, сверкая глазами.
— Кому? — насмешливо уточнила Вериорен, изучая представшую картину.
На дороге перед ними было настоящее побоище. Судя по всему, на карету, охраняемую темными, напали эльфы. Светлых было много, но состоящие в большей степени из людей отряды охраны держались стойко. А вот отряды, состоящие в большей степени из монстров, без смущения пытались убить не только остроухих но и своих.
Шиес не желая изучать обстановку, рвалась вперед, заявляя что нужно непременно присоединиться и бить хотя бы понятного врага — «ушастых», так как в карете наверняка Сауле. Бить своих, даже таких, преданных странному Свету, Вериорен не хотела. Спасать неизвестного в карете тоже не торопилась, понимая, что там может быть совсем не жена Несущего смерть, а еще, справедливо опасалась попасть под раздачу.
Они с вредной человечкой наверняка вновь перешли бы на крик и сдали свое укрытие, но в это время на дороге появился еще отряд. Оценив обстановку, твари бросились своим на помощь, успокоив немного нервную девчонку, и та согласилась подождать развязки. Последними в эту мешанину влились двое воинов.
Уже через несколько минут выжившие эльфы исчезли, растворившись в зелени. Темные монстры, посмевшие напасть на своих, все лежали на земле, и Шиес предприняла новую попытку показать себя. Вериорен схватила ее за косу, едва успев увернуться от кулака благодарности.
— Да подожди ты! — подняла руки в успокаивающем жесте эльфа. — Еще не все, давай подождем чем закончится.
Не сказать, чтобы Шиес с радостью приняла предложение, но даже в ее голове сложилось понимание, что не все обрадуются вылезшим из кустов девицам, тем более, что одна из них ушастая.
— Смотри! — зашипела Вериорен, потирая ушибленный ретивой дурой бок. Удерживать невменяемую приходилось постоянно, но терпеть такое обращение она не желала.
Шиес, еще раз окинув эльфийку злым взглядом, уставилась на дорогу. Там происходило что-то интересное: воин заглянул в карету и заговорил, породив волну ругани. Оставшиеся в живых темные переглянулись и разделились. Некоторые умчались на полночь, к замку. Остальные подбирали и запихивали в карету павших.
— Какого демона они делают? — потрясенно прошипела Шиес.
— Ее нет в карете, — задумчиво пояснила эльфа.
— Что значит нет?
— То и значит, она ушла… давно, — поморщившись объяснила расслышавшая речь темных Вериорен. — Похоже, она знала о преследовании, — указала она рукой на темных. — Скрылась, пока карета и охрана их отвлекали.
— Она не маг!
— И что? — способности новой знакомой вызывали у Вериорен все больше вопросов. — Это мешает ей взять артефакт?
— Вот же, шалость пустоты, — потрясенно пробормотала Шиес, — а как ее теперь найти?
— Давай пойдем к князю, он подскажет, — еще раз попыталась повернуть происходящее в свою сторону эльфа.
— Нет, тогда она совсем уйдет, и я не смогу ее найти, — непреклонно мотнула головой Шиес.
Она не хотела признаваться неизвестной эльфийке, но оставаться одной ей было страшно. Еще страшнее было идти к светлым. Она бы все отдала за то, чтобы Ашту оказался рядом, но пока его нет пойдет и Сауле. По крайней мере она казалась Шиес взрослой, умной и рассудительной, и наверняка знала, что делать в сложившейся ситуации.
Тяжело вздохнув, эльфа согласно кивнула, пусть темная и не могла видеть ее жеста.
— Хорошо, давай пройдем по этой стороне немного дальше на полдень и там уже перейдем на тракт.
— С чего вдруг на полдень? — воинственно спросила Шиес, не озаботившись тем, чтобы подумать.
— Ты думаешь жена Несущего смерть вернется в замок после нападения, — устало уточнила эльфа. Идея идти вместе с этой девицей уже не казалась ей такой хорошей.
— Кхм, нет, — понимая, что сморозила глупость, почесала нос Шиес и вновь обретая свою уверенность велела, — пошли!
Эльфийка скрежетнула зубами в бессильной злости и тяжело потопала следом за неуемной девицей.
Далеко отойти им не дали. Уже через пару десятков шагов в спину Вериорен уперлось острие кинжала, а в голову темной было направлено сразу три стрелы.
— Стоять и не двигаться! — велел слегка потрепанный, но все еще пугающе прекрасный эльф.
Шиес попыталась выхватить меч, но эльф, уставший после боя с темными, шутить был не намерен. Быстро скрутив девушку, он приставил к ее шее тонкий длинный стилет.
— Я же сказал, не шевелиться. Иначе получишь разом пяток дырок!
Пока возмущенная Шиес хлопала глазами, не понимая, как светлый смог ее так быстро обезвредить, остальные остроухие сноровисто разоружили эльфийку, после чего связали обеих.
— Да ты хоть знаешь, кто я! — от пренебрежительного толчка в спину с велением идти к Шиес вернулся дар речи.
— Заткнись, дура, — не своим голосом взревела эльфийка.
— И кто же ты, воительница?
Но это — «дура» от союзницы и почтительное «воительница» от врага, вкупе с насмешливыми взглядами эльфов сотворили совсем обратный эффект. Шиес выпятила грудь и презрительно скривившись, заявила:
— Я невеста Несущего хаос.
— Ой, ду-ура-а!
Были бы свободны руки, Вериорен схватилась бы за голову, а так пришлось обойтись закаченными глазами.
Эльфы округлили глаза, с недоумением глядя на Вериорен, и уже с большим, хищным интересом уставились на человечку.
А до Шиес только после протяжного стона эльфийки дошло, что она сделала. Только сейчас она сообразила, что своим длинным языком отдала противнику преимущество.
— Ой! — тихо шепнула она любимое выражение Сауле и захлопала глазами.
Когда это емкое слово успело к ней прицепиться, Шиес не знала. Но такое короткое, из уст маленькой светлой оно всегда могло описать всю ту гамму чувств и эмоций, что ее настигали. Вот и сейчас, оно объяснило всем, даже самой Шиес, все, что она имела в виду.
Эльфийка только головой покачала на это.
Никто из потрепанных эльфов, ни одна из девиц, не заметили, как вздрогнул усталый лучник с потухшим взглядом. Как уставился он на надменную девчонку, рассматривая, словно выискивал в ней каки-то ведомые лишь ему признаки.
Литониэль едва сдержал возглас, услышав признание девицы. Его тяготил долг пятилетней давности. Тогда Всадник спас его и остатки отряда. Пусть и самостоятельно его подставив под удар. Можно было и забыть о долге. Тем более, сам Несущий хаос сразу отказался от такой «чести». Но Литониель дал слово. И проклинал себя. Из-за последних событий, из-за нарастающей угрозы войны, быть должным одному из высших иерархов Тьмы не самое спокойное состояние.
Он послушно выполнил приказы своего камо. Связал дрожащие руки темной и так же спокойно ступил на тропу, но мозг его уже искал выход, перебирая возможности отпустить невесту и рассчитаться с долгом.
Через несколько часов ходу непривычно молчаливая Шиес и все еще не простившая ей глупость Вериорен сидели примотанными к двум деревьям, пока эльфы перевязывали друг другу раны. Делать это у тракта, когда там шатается толпа темных они не хотели.
Шиес смотрела на кончики своих сапог, на приклеившийся к ним полусгнивший листик и ругала себя последними словами. Сейчас, когда в горло не тыкали острым металлом, когда можно было спокойно подумать и вспомнить свои действия, она вдруг поняла насколько Ашту был прав называя ее глупой девчонкой.
Она ведь маг! И пусть слабый, необученный, скрыться под иллюзией ей умений хватило бы. И меч. Достала медленно, испугалась. А уж про свое признание и вовсе думать не хотелось.
О том, что эльфы могли спокойно пробить ее неумелые чары. О том, что эльф тренировался с мечом минимум раз в десять дольше ее, Шиес не думала. Для таких мыслей ей не хватало ни жизненного опыта, ни знаний. А вложить их за тот короткий период, что она жила в замке Несущий хаос попросту не успел.
— Куда вы нас? — отвлекая Шиес от мрачных мыслей, спросила эльфийка у усталого, потрепанного камо отряда.
Тот посмотрел на нее каким-то отсутствующим, пустым взглядом и лишь потом встрепенувшись усмехнулся, тихо проговорив:
— Отведем к Свету. Пусть он решает, для чего может пригодиться девка Змея и предательница.
— Это я-то предательница? — вспыхнула эльфийка. — Я в отличие от вас верна своему князю, а не неизвестному, назвавшему себя Светом, но при этом уничтожившему наших же старейшин!
— Ты верна предателю, — устало проговорил эльф. — Он предал Свет Первородный, как и те, уничтоженные. Из-за него наш народ раскололся и вынужден убивать друг друга.
— Действительно, — ядовито ухмыльнулась Вериорен, — во всем виноват князь, приведший нас к миру. Создавший союз с темными, благодаря которому мы больше не воюем, не умираем на границе. Благодаря которому мы смогли вернуться в свои исконные земли, в лес Таньинель. А Свет молодец. Именно из-за него за несколько месяцев погибло больше эльфов чем за годы противостояния с темными.
— Заткнись, — сузив глаза, велел эльф. — Князь пошел на союз с врагами уничтожавшими нас веками. Сколько крови на лапах этих темных монстров? Свет делает так, чтобы мы могли больше не вспоминать о войне, уничтожит саму суть Тьмы! А князь глупец, возомнивший себя умнее Первородного. Думающий, что мы сможем забыть о той боли, что принесли нам темные.
— А ты ничего не перепутал, дружок? — не сдержавшись, влезла в их перепалку Шиес, перетянув на себя полный злобы взгляд эльфа. — Я, конечно, девочка маленькая по сравнению с тобой, но отлично помню, что это вы развязали войну. Вы и ваш Свет заставили нас уйти на полночь, за Вангор. Вы уничтожали целые племена, желая избавить всех от Тьмы. Только скажи мне, а кто кроме вашего Света хотел от него избавляться?
— Ты права, ты слишком маленькая, чтобы понять, — грустно улыбнулся эльф, и, больше не обращая на них внимания, поднялся и остальным велел собираться.
Вериорен посмотрела вслед сородичу и перевела на Шиес задумчивый взгляд.
— Знаешь, а ты, когда не строишь из себя великую невесту, даже создаешь впечатление умной.
Шиес едко хмыкнула, но вступать в перепалку не стала.
Вскоре эльфы вспомнили и о них. Отвязали от деревьев и подгоняя в спину заставили идти по тропе.
***
Ночью над замком разразилась буря, подняв разом всех. В каждом окне виднелось лицо, бледное, волосатое или синее, но неизменно испуганное. В башню-клык без перерыва били толстые, прямые, словно начерченные, разряды. Над замком, ровно очерчивая его стены, клубилась, переливаясь всеми оттенками тьмы, туча. После очередного разряда осветившего, казалось, даже самые темные углы стоящей внизу громады, и сопровождавшегося громом той силы, что способна заменить бой всех посмертных колоколов в мире, туча дрогнула. Взорвалась изнутри и понеслась по небосводу, в мгновения затягивая весь мир. Порывы ветра, не тронувшие замок, положили видневшиеся во вспышках деревья ближайшего леса, словно поставленные без опоры книги. Угасла стихия так же внезапно, как и началась. Стоящие у окон еще долго трясли головами, пытаясь понять, закончилось ли представление, или это они оглохли.
Мертвый ночевал в Цемре, у женщины. Наблюдал за гневом стихии со стороны, прижимая к себе трясущееся, горячее тело. С тоской и болью он понимал: произошло что-то, что изменит жизнь и его, и ее, и всех тех, кто ходит под небом мира. Проигнорировать такой знак он не мог и четко понимал: утром нужно идти к Кагару, не размениваясь на завтрак и разбор документов.
Мертвый хмыкнул, оглядывая покои Несущего боль. Здесь ему еще не доводилось бывать.
Комнаты полностью отражали своего господина. Темные тона и отсутствие искусственного света затмевались обилием украшений и мебели. Большой удобный диван, заваленный подушками и одеждой. Мягкие глубокие кресла, повернутые сиденьями к раскрытому окну. Низкий, но широкий стол, захламленный бумагами и книгами. Высокий открытый шкаф, полностью заполненный фигурками, украшениями и декоративно-рабочим инструментом, словно жил здесь не один мальчишка, а разом ватага. Зеркало с туалетным столиком, заставленным баночками — с ватагой жила еще и девица.
— Что-то случилось? — отвлек его от разглядывания почти спокойный голос демона. Почти.
— Кхм, вот, возьми, — Мертвый протянул зажатый в руке конверт. Его оставил Ашту, наказав передать Кагару, если происходящее выйдет из-под контроля. Мертвый еще придержал бы — контроль, хоть и мнимый, еще сохранялся — но после ночного представления боялся, что безумец, по своей привычке, оставил там что-то действительно важное и способное изменить ход вещей. Так что откладывать дальше не решился. — Ашту передал, хм. Тебе.
— Ты смог связаться? — вскинул Кагар взгляд на лицо Мертвого и тут же потупился, понимая какую глупость совершил. Навряд ли послание из Айваны в таком виде дошло бы так быстро. — Извини, проходи, — мотнул он головой, указывая на диван, и сам показал пример. Прошел и опустился на сиденье, со вздохом уставившись на конверт.
— Ну?! — поторопил Мертвый, понимая, что может испытывать мальчишка. Ему тоже, несмотря на возраст и опыт, брать это письмо в руки было откровенно страшно.
Кагар кивнул. Вдохнул поглубже и будто бы даже задержал дыхание. Оторвал сургуч, вытянул сложенный лист, расправил и вчитался.
Уже по осветлившейся коже, по мелким деталям рисунка на лысом черепе, Мертвый понял, что их опасения были не пустыми.
— Прочти, — едва слышно просипел Кагар, протягивая Мертвому бумагу. В глаза человеку он старательно не смотрел.
Мертвый почувствовал как резко взмокли его ладони, но виду старался не подать. Взял письмо, вчитался в ровные мелкие руны, будто созданные с самим листком.
— Аш саа, — тихо выдохнул он, не сводя взгляда с письма.
«Я так понимаю, империю вы уже угробили? Если Мертвый передал тебе это письмо, заначит, Тьма не в нем. Плохо. Найдите тело, которое он занял, и охраняйте. Тьма — это Темный. Или наоборот. Следите за адругами, там многие повернулись к Свету. Отправьте туда магов, пусть наблюдают со стороны и по необходимости помогут племени избавиться от лишних. Моим отрядам можете доверять. У них приказ слушать тебя.
Ах, да, главное забыл. Свет возродился. Готовьтесь к войне».
— Есть мысли? — тихо спросил Кагар.
— Есть, хм, но информации они не несут, — сквозь зубы процедил Мертвый. Ему очень не понравилось его имя в письме. Значит вот какую судьбу готовил для него безумец. Тело для Повелителя. — Скаар, грязный, подлый шхар, хм, ледяшка безумная, тьма его поглоти, — все же не сдержался Мертвый, благодаря про себя Повелителя, что не пошел на поводу у проклятого адруга.
— Что будем делать?
— Вооружаться, — резко выдохнул Мертвый, прикрывая глаза. Взял себя в руки, вернув мыслям нужное направление. — Темный не зря отправил из замка девочку… хм, есть, конечно, вариант, что это Абар, но он слишком слаб. Хм, даже я его бы не выбрал.
— Она ведь светлая, — нахмурился Кагар непонятливо.
— Мальчик, болван! — зарычал Мертвый и вновь зажмурился. Несущему хаос удалось выбить его из постоянной сдержанности.
— Прости, — хмыкнул Кагар понимающе. Он даже представить не мог, что было бы, прочти он в письме свое имя. — Но ведь он сын Анвара!
— Именно. Хм, лучшее тело для Тьмы, отданный добровольно не только носитель темной крови, хм, но и зачатый сутью Смерти.
— Когда Несущий смерть об этом узнает…
— Хотел бы я посмотреть. Хм, и чтобы этот седой ублюдок непременно был рядом, — зло прошипел Мертвый. Но внутри пожалел и Анвара, приятного ему, и маленькую напи, вообще не сделавшую ничего дурного. Наоборот, разом припомнилось ее ясное личико и добрая улыбка.
***
Привал устроили на границе эльфийского могильника, не выбираясь из тени рощи. Въезжать в Вангор темные отчего-то предпочитали с утра. Словно надеялись, что так можно проскочить лес за один день, без ночёвки. Несмотря на жару в стороне от кареты и дороги горел костер, потрескивая сухими, давно заготовленными дровами. Схроны с ними можно было отыскать по всей окраине рощи — если конечно знать, где искать. Воины прохаживались, разминая затекшие за пол дня пути тела, перешучивались. Но даже незнакомый с темными существами мог уловить в их тихих голосах напряжение, заметить, с каким подозрением бросают они взгляд на огромные деревья, закрывающие горизонт.
Сауле стояла у самого начала могильника, рассматривая ровное зеленое море. Именно море лежащая пустошь и напоминала. Катил волны ветер, перебирая высокую траву, в которой никогда, никто не смог бы найти цветка — эльфы не позволяли им расти. Шумели деревья, напоминая шелест прибоя. Даже птицы кричали. И пусть это не горластые кликуши бурянки, но если очень сильно захотеть, можно поверить. Кахир, чуть прищурив глаза — подражал кому-то из Всадников — смотрел на ждущие и ненавидящие их деревья и держал ее за руку. Гнолы не мешали, тихо посапывая носами за спиной, в попытке уловить опасные запахи.
Сауле едва повернув голову на сына вздохнула. Гнолы предупредили ее, что с охраной они пройдут всего день. Эльфы не осмелятся напасть на такую большую группу у границ, дадут время зайти глубже. Преследователи же, раз позволили добраться до Вангора, так же постараются зайти поглубже — побоятся, что патрули помогут. Так что, еще сутки покоя у них были. А дальше? Придется идти своим ходом. Без лошадей, без надежной охраны, зато и без преследования.
Сауле еще не знала, где будет прятаться от настойчивого внимания врагов. Но пока решила двигаться к мешичам. Там точно не выдадут, помогут. Дадут время подумать, а может и подскажут, куда лучше податься.
Все ночи после получения послания они с Кахиром и гнолами спали в карете. Было жутко неудобно, но Фаат настаивал. По его мнению, уйти нужно так, чтобы даже свои не знали, где их потеряли. Воинам он запретил заглядывать в карету, как и разговаривать с Сауле. Объяснял все возможными врагами, способными подслушать кого сопровождает такое количество охраны.
Уходили ночью. Когда спали все, кроме часовых. Активировали подаренный Темным медальон и углубились во тьму леса, впрочем, не сильно отдаляясь от дороги.
Сауле беспокоила возможная встреча с эльфами. Но день прошел спокойно. Вечер, пусть и лишенный огня и света, так же не принес страха. Вокруг тихонько пели ночные насекомые, в чаще заливалась трелью птичка-полуночница. Это путешествие начиналось страшнее чем прошлое, но пока проходило гораздо спокойнее. До глубокой ночи.
Проснулась Сауле словно от толчка. Рядом вскочили на ноги гнолы, шумно втягивая воздух подвижными носами и безостановочно шевеля ушами.
— Что случилось? — тихо шепнула она, глядя на Фаата.
Но отвечать гнол не захотел, вместо этого они с приятелем повернули головы на полночь, в сторону замка.
Сауле, несколько удивленная таким поведением, повернулась туда же и охнула.
По небу, растекаясь и перекручиваясь, неслась страшная черная туча. Она словно огромный свиток разматывалась по бесконечному полотну, усыпанному узором из звезд, вытягиваясь в непроглядную черноту.
— Что это? — испуганно прошептала Сауле, прижимая к себе Кахира.
Как ни странно, сын не проснулся от такого бесцеремонного обращения
Гнолы затявкали что-то между собой и договорившись укрыли людей своими телами. Как раз вовремя. Безумный, сильный удар ветра едва не опрокинул кучу из тел на землю. Придавил к ней, прорываясь, казалось, насквозь через гнолов. Те болезненно заскулили, ощутив давление стихии. Ветер рвал и ломал деревья. Сауле лишь вздрагивала заслышав очередной треск, а Кахир спал. Долго бушевать стихия не собиралась, ударив в последний раз сжавшихся в единый комок существ, отступила, обнажив чистое, звездное небо.
Гнолы поднялись лишь убедившись, что странная буря не собирается возвращаться. Поводили носами во все стороны и осторожно встали, все еще подозрительно принюхиваясь и прислушиваясь.
— Фаат? — тихонько позвала Сауле, надеясь, что гнол лучше знаком с таким явлением.
Но тот лишь мотнул головой, досадливо фыркнув. Он о такой буре только слышал, да и то давно. Когда был еще щенком.