Анвар и Ашту двигались по коридору плечо к плечу. Шли в ногу, молча. Не сговаривались, так получилось. Слишком тягостными были мысли, слишком волнительным ожидание. В дверь приемной вошли так же молча, только друг за другом. Не обращая внимания на прищурившего глаза секретаря, прошагали через всю приёмную и остановились перед дверьми в кабинет Темного.
— Вас ожидают, — квакнул Абар, подозрительно оглядывая людей. Нечасто заходили они в это место.
Анвар и Ашту все так же слаженно повернулись друг к другу. Встретились взглядами, улыбнулись. Анвар торжествующе, Ашту, как всегда, лукаво и насмешливо. Кивнули, и, отвернувшись, отворили дверь и шагнули внутрь.
Кабинет встретил их тишиной и темнотой. Два Несущих стояли в пяти шагах от входа, на границе между свободным пространством и шевелящейся, хищной тьмой.
Парни не обращали внимания ни на них самих, ни на едва слышное злое шипение. Все их внимание было сосредоточенно на Императоре, застывшем на троне-стуле. Руки в черных перчатках покоились на подлокотниках-морках, провал капюшона пугал беспросветной тьмой.
На колени перед возвышением парни опустились вместе и так же слаженно склонили головы, демонстрируя Великому незащищенную шею. Темный не шевелился, но они чувствовали его взгляд, изучающий, немного недовольный.
Всадники за спиной стояли молча, но их эмоции считать было гораздо проще. Злость, раздражение и презрение. Оба демона не могли простить повелителю, что его выбор пал на людей. Обычных людей, ничтожных тварей, между тем обошедших их ставленников. Еще хуже им было от понимания — эти щенки обошли их кандидатов не только в выборе Темного. Проклятые мальчишки ползли вверх, словно заговоренные жуки. После смерти предыдущего Несущего смерть, быстро стали отрядными, затем генералами, после ашт-генералами, а теперь вот посмели возомнить себя равными им, Всадникам. Но мальчишки и правда были сильными, ловкими и достаточно хладнокровными, а еще они держались друг друга. Наводило на некоторые мысли, не зря ведь освободилось разом два места Несущих.
— Люди еще никогда не ступали в Сердце, — задумчиво шепнул Темный, нарушив молчание. Словно это был не его выбор, словно жалкие человечки сами посмели явиться пред его очи. — Желаю удачи.
Темный хмыкнул и встал, возносясь над своим столом. Поднял руки, протянув их над искрящимся серебряными искрами черным гранитом, и сделал движение, словно сдернув с него покрывало. На столешницы действительно открылся взору, появившись из ниоткуда, крупный граненый камень. Он приковывал внимание переливающейся внутри тьмой, словно маленькая ночь и бездна, захваченные бурей, крутилась она вихрем.
Темный осторожно опустил руки на камень и тьма, на мгновение замерев, рванула к ним и прошла дальше, затопив весь зал.
Анвар не поднимал взгляд, страшась вызвать недовольство Императора. Он не понимал ни что происходит, ни что должен делать. Только смутное подозрение заставило его скосить глаза направо, на стоящего там Ашту… чтобы понять — приятеля рядом нет. Анвар удивленно дернулся, забыв о сомнениях, поднял взгляд к Императору и вздрогнул вновь. Ни стола, ни Темного рядом не было, а вместо него стоял кто-то другой. В таком же черном балахоне, с холодной, до дрожи пугающей тьмой под капюшоном.
Существо медленно вознесло руку, и чуть шевельнуло пальцами, показав Анвару подняться. Тот послушал. Встал, натужно сглотнув. Никто не рассказал ему об обряде, и чего ждать, что делать он не понимал. Существо опустило руку, шевельнуло пальцами, тут же обхватившими возникшую из ниоткуда рукоять кнута. Черные петли, с искрами лезвий, зазмеились, спускаясь на пол.
— Смерть, — шепнул Анвар, не разобрав собственного голоса. Невольно склонил голову, хохотнув над вбитыми генералами привычками.
Его посетил Первый Всадник, выбрал именно его достойным. Значит, Ашту достался Хаос. Анвар вновь невольно улыбнулся, он был уверен, что приятеля выберет именно этот Всадник. Они подходили друг другу. Но в том, что сам сможет пройти испытание, теперь был неуверен. Смерть очень переборчив, и далеко не все выбранные на роль его Несущего выживали.
Рука Всадника взлетела. Щелкнул кнут, возвращая Анвара в этот погруженный во мрак мир. Анвар еще успел удивиться, что умудряется рассмотреть в этой тьме все, даже мельчайшие складки на балахоне Смерти, когда кнут сделал еще одну петлю в воздухе и устремился к нему.
Анвар отпрыгнул, едва успев среагировать на это движение, и судорожно ухватился за рукоять меча, вытягивая его из ножен.
Смерть стоял практически не шевелясь, лишь рука взлетала и опускалась, отправляя в полет оружие. Анвар тяжело дышал сквозь зубы. Его одежды превратились в рванье. Тело покрылось сотнями порезов и рваных ран, а подобраться к замершему Всаднику не удавалось.
Наконец он решился. Во время очередного взмаха нырнул вниз, резко бросаясь вперед. Не останавливаясь, провел мечом у левого плеча, пытаясь взрезать Всаднику бок. Отшатнулся, убираясь прочь. Зашипел, прижав свободную руку к щеке. Пальцы нащупали тонкий, исходящий липкой и теплой жизнью порез.
Всадник кивнул, опуская зажатый в левой руке короткий меч.
Анвар стиснул зубы, изучая бесстрастную фигуру злым взглядом. Ему не победить, Анвар понял это слишком отчетливо, но и сдаваться он не собирался. Если так, то он постарается нанести Всаднику хоть небольшую, да хоть какую рану. Зло оскалившись, Анвар вновь бросился вперед, ныряя под несущийся навстречу кнут. Поморщился — меч звякнул о клинок Всадника. Попытался разорвать дистанцию. Но прогадал. Согнулся, получив острым крекером по груди. Следующий удар вырвал из рук меч. Анвар не успел даже подумать о своем проигрыше, когда украшенное острыми лезвиями тело кнута обвилось вокруг его шеи.
Рот сам собой открылся в беззвучном крике. Глаза округлились, выдавленные охватившей болью. Руки метнулись к тугим петлям, пытаясь сорвать их, ослабить боль, позволить воздуху войти в грудь. Как его тело опустилось на колени, он не помнил.
Всадник не спешил. Подошел медленно, накручивая жестокое оружие на руку. Всмотрелся в глаза своему противнику, словно впитывая бурлящую там ненависть и обещание. Обещание не прощать даже после смерти. Качнул капюшоном и вонзил клинок Анвару в грудь.
Анвар дернулся, сжав напоследок зубы. Боль охватила тело и схлынула, оставив после себя тьму.
*
Анвар просил его собрать волосы в хвост. Да он всегда об этом просил. Ворчал, что старая бабка, будто так Ашту выглядел безумцем. Но выбранная роль адругу нравилась. А сегодня завесившие взор патлы играли ему на пользу. Удалось понаблюдать и за напряженным другом и за мрачной фигурой Императора.
Когда тьма затопила кабинет они позволили рассмотреть и возникшую на месте Темного фигуру.
Понимая, что остался с этим кем-то наедине, Ашту уже безбоязненно поднял взгляд, а после и встал, застыв с чуть склоненной набок головой.
Фигура качнула капюшоном, словно осталась довольна поведением человека и перебрала пальцами, сжав проявившийся хопеш.
— Хаос, — улыбнулся Ашту.
«А Анвар был прав» — довольно хмыкнул он, разглядывая своего… противника?
— И что я должен делать? — не дождавшись реакции, спросил он у Всадника, но тот молчал.
Ашту хмыкнул уже задумчиво и медленно двинулся по кругу, извлекая из ножен меч. Стоять перед Всадником с пустыми руками было несколько неуютно.
Хаос ничего не предпринимал. Следил за противником, чуть поворачивая голову.
Ашту недовольно качнул головой и попытался исчезнуть. Дар молчал. По спине пробежал неприятный холодок. Парень только сейчас вдруг понял, насколько привык быть адругом, быть проклятым. Покинувшая сила, выбила почву из-под ног, но Ашту быстро взял себя в руки, улыбнувшись Всаднику с доступным восхищением.
Тот кивнул вновь согласно, и шагнул вперед.
Ашту посчитал это началом. Звон стали потерялся в пустоте, увяз во тьме, едва касаясь ушей. Движения Всадника были быстрыми. Ашту едва ли уступал ему. Клинки сошлись, словно прилипнув друг к другу. Провал капюшона оказался совсем рядом с его лицом.
По голове, словно молотом ударили, подарив вспышку боли и ярких образов. Тиври, мать, орущий дед, улыбающийся двоюродный брат, за ними пришли боль, холод и голод, мозоли на руках и ногах, разбитые губы и сломанный нос, а еще Анвар, почему-то протягивающий руку.
Ашту едва смог проморгаться, тряся головой, как ушибленный. Но Всадник не нападал, стоял и ждал, пока противник сможет хоть стоять не шатаясь.
— Простите, накрыло что-то, — хохотнул Ашту, оскалившись и предпринял новую попытку подобраться к Всаднику.
Через несколько ударов Всадник вновь оказался так же близко. Но Ашту больше делать глупостей не стал и лицо Хаоса во тьме не искал. Теснил, придерживая его руку своей свободной. Отпустил, скользнул ей к поясу. Попытался воткнуть нож Всаднику в бок. Вместо этого зарычал сам. Хопеш прогрыз предплечье до самой кости. Меч выпал, но Ашту подхватил его еще в полете, не давая коснуться пола. Отступил. Крутанул несколько раз другой рукой, примеряясь. Вздохнул и, улыбнувшись немного печально, пошел вперед.
С Анваром они тренировались ежедневно, и держали примерно равный счет. Никто из генералов с ними уже давно связываться не решался, а к Всадникам они сами не лезли, понимали чем грозит. Положение не то. Несмотря на все это, Ашту считал себя умелым бойцом. Но умения Всадника оказались намного выше.
Ашту едва мог стоять прямо. На нем не осталось живого места. Рубаха и штаны походили на спутанные нити. Рванье прилипло к телу, неприятно растягивая раны и заставляя кровь бежать сильнее. Седые волосы облепили щеки и плечи, мешая двигать головой. В чем-то Анвар был прав. Ашту стискивал зубы, он привык к боли, но ощущение обреченности неприятно свербело внутри, сбивая с ритма сердце. Он не выиграет, в этом Ашту был уверен. Всадник не пожелал становиться его частью. Осталось только умереть красиво.
Улыбнувшись как можно безумнее, Ашту бросился в последнюю атаку. Повторил неудачный прием. Оказавшись к Всаднику вплотную, позволил хопешу впиться в израненное плечо, упираясь в искалеченную кость. Сам же склонил меч к острию, в попытке достать горло Хаоса. Скользнувший в последний миг между лезвием и балахоном нож, отвернувший меч от цели, заставил выругаться. Лезвие хопеша, вспоровшее живот вырвало последнюю улыбку. Убрал ее Всадник просто, вонзив свой нож Ашту между ребер.
*
Очнулся Анвар, лежа на полу. Жесткий камень холодил онемевшую щеку. В живот впивалась рукоять меча. Неудобно подвернутая рука напрочь потеряла чувствительность. Во рту было сухо, словно в Айванской пустыне, а глаза жгло. Облизав губы и сглотнув мнимый песок, Анвар зашевелился, пытаясь подняться. Удивленно оглядел лежащего рядом Ашту, тьму кабинета. Послушал злые шепотки и наконец перевел взгляд на застывшего статуей Темного.
— Рад приветствовать тебя, Несущий смерть, — стоило взгляду Анвара переместиться на него, заговорил Темный с неясным довольством.
— Повелитель, — прохрипел Анвар, неуклюже переползая на колени и склоняя голову перед Императором. Такого исхода он не ожидал.
Рядом захрипели. Анвар, забыв кажется все, чему его учили, перевел взгляд вправо. Ашту шевелился так же медленно и дергано, как он мгновения назад. Огляделся точно с таким же безумным и недоверчивым выражением и так же неуклюже перекатился на колени, опустив голову.
— Рад приветствовать тебя, Несущий хаос.
— Повелитель, — услужливо прохрипел и Ашту.
***
На маленькой вытоптанной до состояния каменной плитки поляне, отделенной от остального пространства толстыми переплетенными ветвями, среди кучи разобранных трупов, крови и внутренностей дрались между собой двое. Один, в блестящих золотом доспехах, двигался словно восставший мертвец и реагировал на удары только судорожным дерганьем зажатого в руках меча. Второй, покрытый пылью вперемешку с кровью, в разорванной одежде, сам напоминал труп. Но глаза его сквозь разметавшиеся, слипшиеся в сосульки волосы блестели обреченным злом.
Человек, темный, единственный из десяти пока еще державшийся против созданий Света, дышал тяжело и прижимал к боку грязную руку. Сквозь пальцы тонкими, быстрыми ручьями бежала кровь, вымочившая уже весь бок и часть ноги до колена.
Доспех светлого блестел, отражая лучи высокого солнца. Меч тихо свистнул, звякнув о такой же клинок в руках темного, сверкнул очертив дугу, вновь встретил преграду и замелькал словно выброшенная на берег рыба, стараясь пробить умелую, но слабеющую защиту. В конце концов очередной удар завершился не звоном металла, а глухим шлепком. Темный успел еще зашипеть сквозь стиснутые зубы, а клинок уже совершил последнее движение, отсоединив голову с болезненным оскалом от тела.
Светлый воин остановился, прижав руки сжимающие меч к груди, обвел ристалище безэмоциональным взглядом и развернулся к господину, застывшему на вершине одного из деревьев.
— Неплохо. Если создать таких пару десятков.
— Нет! — зло отрезал Свет. — Этого уничтожить, — кивнул он на застывшую фигуру внизу. Проклятье. Свет задумался, сжав губы в тонкую линию. Эти воины были уже третьими по счету, но все равно выходило не то. У Тьмы создания были сильнее, выносливее, а у него получались тупые беспомощные болванчики. — Мне нужны светлые существа для эксперимента, — задумчиво прошептал он.
— Что? — несколько удивленно переспросил Несущий страх.
— Ваши твари не подчиняются мне полностью, вот в чем проблема, — заговорил Свет, глядя на украшенную кровью землю. Он отвечал на вопрос Всадника, но явно говорил сам себе. — Вот в чем проблема. Они сопротивляются моей воле, вот и выходит… это. Бесполезная груда мяса. Слабая и никчемная. Для моих Паладинов нужен тот, кто будет даже без сознания возвеличивать меня. Кто готов отдать все за меня. Нужен светлый.
— То есть, я вам больше не понадоблюсь, — задумчиво констатировал Тограс, осторожно касаясь рукояти ножа.
— Нет. Понадобишься, — поморщившись ответил Свет. — Я не смог до конца разобрать потоки. Несколько… не поддаются. Никак не могу понять, к чему отец их применил. Так что, пока выход — слепое копирование, — Свет усмехнулся, поворачиваясь к собеседнику, — а нож оставь. Я не они, мне ваше оружие нестрашно.
Несущий страх вздрогнул и убрал руку подальше от ножа.
— Вот и славно. Не стоит меня расстраивать, — улыбнулся Свет холодно и пошел к лестнице, больше здесь делать было нечего.
***
Его задумка не удавалась. Паладины, те, кого он хотел противопоставить созданиям отца — Всадникам, не получались. Они были сильны, бесчувственны, превосходили силой и ловкостью всех существ которых удалось против них выставить. Но они были глупы. Могли выполнить лишь один приказ, четкий и полный. И не держались на лошадях, словно на самом деле были куклами.
Свет послал их к укрывшимся предателям, надеясь получить материал для дальнейших исследований, но получил лишь трупы. Каждый безмозглый болванчик притянул по два эльфа. По два дохлых эльфа.
Что сделал отец со своими тварями, что они способны действовать без его приказов. Свет выслушал все, что знал Несущий страх об обряде. Создал практически идентичную систему. Поработил сильнейших сущностей мира способных взаимодействовать с его силой. Даже сердце не стал менять, наполнив сутью отцовскую игрушку. Но не выходило.
Свет хотел уничтожить темных именно своими созданиями. Показать отцу, что он также может сотворить что-то подобное. Только сильнее, лучше. А выходило? А выходило, что он ничего не может.
***
Береника сидела в своем любимом кресле. Тихонько раскачиваясь, оно помогало погрузиться в мысли. Выпустив колечко дыма, старая кочевница довольно прижмурилась.
Кьяль, благословенная земля. Фрукты, теплое море, вкусная рыба. Что можно еще пожелать. Разве что немного хорошего отношения. Все же, кочевников не любили. Нигде. Пожалуй, только в Темной империи в последние пять лет их стали привечать. Не зря, видать, помогала Всаднику. Береника тепло улыбнулась, вспомнив хмурого мужчину и его противоположность, живую и светлую Сауле. Возникшая перед лицом мрачная физиономия внезапно ожила, дернулась и зашевелила губами. Легкий морской ветер остудил. Старое тело передернуло от побежавшего по жилам мороза. В голове тихим шелестом прозвучал умоляющий голос: Помоги!
Береника распахнула глаза. Бездумно осмотрела веселящийся табор и захлопала руками по карманам юбки, в поисках трубки. Вспомнила, что до видения курила и свесилась, оглядывая уже землю. Подняла находку, протерла юбкой и, не очищая, забила вновь.
— Марта! — грозно позвала она, когда получилось взять себя в руки. Пальцы уже не дрожали, зато удалось распробовать табак, внезапно оказавшийся с мерзким привкусом гнили и лечебных трав. — Тьфу ты, пакость, — со вздохом буркнула Береника, вытрясая из чаши угольки и испорченный табак. — Вечно глупостями занимаешься. Нет, что б прямо сказать — спасай своего Всадника от серой гнили. Нет, надобно поганить все вокруг.
Когда-то, целую вечность, назад, тогда еще юная девушка оказалась в нужном месте в нужное время. Береника стала единственно свидетельницей возрождения Тьмы в мире. Любопытство позволило ей не сбежать, и после она ни разу не пожалела о своей смелости. Она помогла Тьме скрыться, пока не наберётся сил. Затем помогала ему найти подходящее для ритуала место и призвать сильнейших сущностей мира. На зов пришли пятеро: Смерть, Хаос, Страх, Боль и Судьбу. Судьба отказала Тьме, пояснив, что ее присутствие может навредить молодому миру. Но Береника ей приглянулась. Судьба одарила ее способностью подсматривать за собой. Тогда же, Тьма оставил кочевнице, в награду за ее смелость, три камня, что случайно создал вместе с Сердцем. Один из них однажды дал Беренике вторую жизнь. Через сто тридцать лет второй подарил такой шанс Несущему смерть.
В морском ветре послышался тихий смешок. Судьба любила игры.
На этот раз кочевница принялась очищать трубку по всем правилам.
— Звала? — вышла из-за кибитки дочь.
— Да. Собираемся, — просто сказала Береника, не отрываясь от дела.
Марта несколько испуганно дернулась, такие быстрые сборы всегда значили неприятности, но тут же улыбнулась и кивнула.
Стоило дочери развернуться, Береника перевела взгляд на ее спину. Времени совсем нет. Путь далекий, да по пескам Айваны. Глубоко вздохнув и сунув трубку в карман, Береника поднялась с кресла. Ей тоже было что собирать.