У нас есть своя фирма «Самогонщик Corporation»
Мы на дому устраиваем самогонный session
Мы с детства спекулянты, торгаши и алкаши
Борьба за трезвость нам приносит только барыши.
«Сектор Газа».
— День “Хэ” настал, — с умным видом облизав палец с остатками бражки, обрадовал я собравшихся в тесной бабкиной баньке.
— Сладости точно нет? — вставила свои пять копеек моя бабка.
— Отыграла досуха, — с довольным видом заверил я старушку.
— Значит можно гнать, — обрадовалась она.
К слову, мой приезд на неё весьма так не дурно повлиял. На вид вроде такой же осталась, ну может на пяток морщин меньше стало, а вот поведение…
Казалось, за месяц моя старушка помолодела лет на тридцать. Как минимум. Везде поучаствовать стремилась, к молодежи даже пару раз примазаться пыталась.
Вот и сейчас она натурально втиснулась вместе с двумя здоровыми лбами, это я себя и Чижа имею в виду, в тесную деревенскую баньку, где абсолютно всё свободное пространство занимала тара с отыгравшей бражкой.
Баня была типичной и ничем не примечательной. Три на пять метров, если с улицы мерить и на глаз.
Парилка, помывочная и топочная — одно помещение. За стеной холодный предбанник.
Топилась баня по-черному. Это вроде так называется. Труба была, но из-за особенностей конструкции — обычная банная печь, сложенная из кирпича, стояла рядом с полатями, часть в помещение шла, а не куда положено.
Но это пока труба не прогреется.
Из-за этого были свои сложности. Прогорело всё в печке, заслонку в трубе прикрывать надо. Но не до конца.
А как угольки в печи потухли, вытяжку запираешь уже основательно. Потом с полчасика подождал и можно идти париться. А вот если останется какая головёшка тлеть при закрытой вытяжке, а ты в баню припёрся — рискуешь угарным газом надышаться и навсегда в баньке этой остаться.
Вот такой вот деревенский экстрим.
Чтобы в такую баньку сходить без неприятных последствий, истопник опытным должен быть. А без знания нюансов или баню к чертям спалишь, или купающиеся надышатся угара, и полетят их души жаловаться на нерадивого банщика куда следует.
Деревенские, конечно же, почти все на опыте. Хотя случается, что легкий угар цепают, но как правило, лишь сильной головной болью отделываются.
Нет бы строили, как цивилизованные люди, чтобы камни не открытым пламенем нагревались. Так же и безопаснее, и экономнее.
А эти почитатели традиций. Всё им по старинке подавай. Почитатели аутентичности, блин.
— Дайте ковшик, проверить надо бы, — запротестовал Чиж, прервав мои размышления о сельских экстремалах.
— Ты своими проверками и так цельное ведро извел, — возмутилась бабка. — Убыток нашему предприятию нанес.
— Так вы сами меня надоразумили, что это “Хлебное вино”, и что девчонкам оно нравится, — съехидничал малой.
“Спелась парочка” — пронеслось у меня в голове, пока я с интересом наблюдал за спорщиками.
Чиж, несмотря на протесты бабули, всё же схватил банный ковш и от души зачерпнул из ближайшей фляги.
— Мне нравилось, но ведрами я это не глыхтала, — ткнув пальчиком в мутноватую субстанцию, плескавшуюся в ковшике, выразила свое “фи” старушка. — Я так, на донышке. Для смелости и только за компанию, — приняв кокетливую позу, призналась бабка. — И не виноватая я, что компания у нас на красивых парней богатая была, а я с рождения скромная.
Вот чего-чего, а таких откровений я от неё не ожидал.
— А помнится мне, кто из вас двоих еще меня за излишнюю тягу к противоположному полу корил. А у самих рыльце в пушку! Так что, один-один. Брэк, — скомандовал я.
Крыть моим сообщникам было нечем. Так мы единогласно и пришли к мнению, что промедление в нашем деле смерти подобно. Единственное, что меня сильно напрягало, как перегонять такие объемы?
На бабкином аппарате — сорока литровая фляга, пара шлангов, сухопарник и змеевик из нержавейки, мы даже за неделю не справимся.
Чиж предложил собрать ещё пару аппаратов из молочных фляг, валяющихся без дела в гараже его бати или пойти в ва-банк и спереть у Саныча чудо американского самогоноварения.
Фермер одно время, как оказалось, тоже самогонку гнал. И даже из штатов аппарат моднячий заказал.
— В штатовский аппарат почти сто литров влазиет. А чтобы успеть, гнать будем посменно: круглыми сутками на трех аппаратах, — аргументировал малой.
— Не успеете, — прищурив глаз, выдала свой вердикт бабуля. — Посчитайте, олухи, чтобы самогонку из двадцати литровой фляги выгнать часа три уходит. А теперь, кто в математике силен, пусть скажет мне, сколько вам времени нужно? И где столько плит взять? Греть то чем будете?
Прикинув сколько по времени займет перегонка почти двух кубов браги, даже на двух модернизированных и одном забугорном аппарате, и как мы угребёмся с этим нудным процессом, я впал в уныние.
— Эх, молодежь, — съехидничала моя бабка, насладившись нашими скорбными лицами. — Видимо, пришла пора дедовский аппарат доставать. Пошли на подловку.
— Куда? — затупил Чиж.
— На чердак, неуч, — наехала на малого старушка. — Гнать будем на царском аппарате. Он мне по наследству от моего деда перешел, — внесла ясность бабка. — Не аппарат — загляденье. Его ещё до революции сделали. Царь его, вроде как, нашему барину на юбилей подарил. Мне моя бабка так рассказывала.
— Так я из барского рода что ли? — приосанился я.
— Ну, может и есть немного. Святых в нашем роду не было. Может какая родственница когда-то и кому-то из барчуков и глянулась, — зыркнула на меня бабка. — А аппарат этот, мой дед в семнадцатом году у барина реквизировал. Пока никто не видел, — просветила нас бабуля.
То, что обнаружилось на пыльном чердаке, нас с Чижом повергло в натуральный шок. У печной трубы лежала непонятная металлическая конусообразная херня.
И размером, и формой, эта штука отдаленно напоминала небольшой церковный купол. Цвет только был не золотистый, а какой-то плеснево-чёрно-зелёный.
И из того места, где в куполах крест обычно располагается, в нашем случае торчал небольшая трубка.
— Это чего? — завис я.
Эту хреновину я видел впервые. В юности бабка меня к чердаку и на пушечный выстрел не подпускала. Теперь я понял почему. Малолетний дебил, то есть я, легко мог разболтать всему селу, какое неведомое сокровище без дела пылится на чердаке бабкиного дома. А лишнее внимание в начале девяностых к таким девайсам были ни к чему.
— Конус от аппарата. Медный! — просветила нас бабка, горделиво расправив плечи. — Широким концом на куб ставишь, на эту трубку шланг надеваешь, к шлангу — змеевик. И все. Понеслась моча по трубам, — подмигнула нам старушка.
— Ба, а где же мы такой куб то найдем? — все еще не веря в мощь этого мощного самогонного девайса, озадачился я.
— Дурья твоя башка, — не выдержала бабка. — Ладно, этот молодой и безмозглый, — на ровном месте наехала она на Чижа, — Ты-то соображать уже должен! В бане у тебя в печку что вмуровано? Ты думаешь прадед твой дураком что ли был?
— И, правда — не дурак, — протянул я, сложив два и два. — Это же надо додуматься то. А сколько там влезает то?
— Триста литров, — как будто ожидая этого вопроса, рапортовала бабка. — А ну навались. В последний раз на этом аппарате к моей свадьбе угощение гнали.
С горем пополам, а спустили мы с чердака этот самогонный мегадевайс. Еле-еле через чердачный лаз его протащили. А потом мы с Чижом часа два приводили древний конус в порядок. Драили его песочком и водичкой колодезной омывали. Все в лучших народных традициях. И засверкал он у нас…
У котов так не блестят.
— Так, ты дуй за дровами, да коли их помельче, — скомандовала бабка Чижу, когда мы с ним с горем пополам водрузили древнее произведение самогонного искусства на банный котел. — А ты, — это она уже ко мне обращалась, — дуй в сарай и принеси из сундука корыто со змеевиком и там еще два шланга где-то были. Их тоже неси. Сундук в дальнем углу стоит. Клеенкой накрытый. Сокровища в нём.
Когда мы с Чижом выполнили полученные квесты, бабка с завидной ловкостью разложила в печке мини-костер, запалила его с одной спички и дособирала аппарат.
— Разгорится, закинем полную топку, — успокоила она нас.
А дед был действительно не дурак. Куб грелся в парной, а шланг, который к змеевику прикрепляется, через специальное отверстие в стене выходил в предбанник.
— Ба, а он же пропускать будет, — засомневался я в надежности конструкции. — Герметичности то между кубом и конусом нет. Прокладку надо было, наверное.
— Прокладкой прошмандовкам своим срам затыкать будешь, — наехала на меня бабуля. — А тут мы место соединения специальным герметизирующим веществом намажем! Тесто называется. Слышал про такое?
Я молчал и с недоверием смотрел на бабку.
— Пар же, тем более под давлением, тесто банально разорвёт и все наружу пойдет, — запротестовал я.
— Вот дурак. И чему вас только в школах учили, — закатила глаза старушка. — Тесто, намазанное на холодное, при нагревании просто высохнет. А пока там всё закипит, тесто запечется и всё надежно скрепит.
— Бабушка, вы втираете нам какую-то дичь, — встрял в беседу Чиж. — Даже чисто теоретически…
— Цыц, сопляк! — гаркнула старушка. — Хватит мне голову морочить. Теоретики херовы. А ну шагом арш за мукой! Щас вот убедитесь, что мой способ работает, а потом с сорняками на моем огороде бороться будете, пока все не изничтожите! — разошлась опытная самогонщица. — А тут я сама справлюсь!
Мотивация была зверская. Выполнив все указания, мы уселись в предбаннике и начали гадать, что и как у нас получится.
Минут через пять, Чиж было запаниковал, что наша активность привлечет к нашему мини-заводику ненужное внимание односельчан.
— Слетятся, как мухи на то самое и хорошо, если просто всё выпьют. У мужиков же вынужденный пост больше недели идет. Соскучились по самогону. Могут и по морде дать, — паниковал малой.
— Не очкуй, — успокоила его бабка. — Мужики сейчас в поле. А теперь, думай! Петрович свой мораторий три дня назад снял. Да и не принято у нас своих сдавать. А вот вечерком на огонек, по-соседски, заглянуть могут. Типа, мы ничего не видели, но налить надо бы. На этот случай мы под яблонькой полянку накроем и первачка гостям поставим. А чтобы по мордасам бить — это не про нас. Любавинские могут, бухаринские — нет. Так что не ссы в компот.
Но малой продолжал паниковать. Видите ли, сомнения у него вызывает древний аппарат и бабкин способ перегона. То дефлегматор какой-то ему подавай, то два перегона, как минимум нужно.
Рассуждения молодого напарника бабуля слушала в пол уха. Как радио. Я же предпочитал соблюдать нейтралитет и старался сохранять спокойствие, наблюдая за языками пламени, лизавшими дно мегакуба.
И тут, почти через полтора часа после начала погона, случилось это! В змеевике что-то забулькало, потом заклокотало, а из трубки самопального холодильника донесся запах уксуса и спирта.
— Разгребай огонь, — запаниковала бабка. — Головы пошли.
Аппарат исправно пыхтел, герметик из муки и воды со своей задачей справлялся на отлично.
Пришлось признать бабкин авторитет и смиренно выполнять её указания.
Пока мы по очереди орудовали кочергой, то раскидывая угли в печке, то сгребая их, с меня семь потов сошло. С Чижа может и побольше даже. Благо, что бабка перед погоном что-то в железном коробке, где камни, на которые водой брызгают, лежат, постучала и теперь тяга была ого го. Весь дым сразу в трубу тянуло.
А то поугорали бы мы тут, нахрен.
— Вот теперь нормально. Видишь, капает равномерно — значит, нужную температуру для отбора голов поймали, — соизволила объяснить бабуля. — Готовь дрова! На тело больше топлива нужно. Там тонкой струйкой уже течь должно. Воды холодной ещё натаскайте да тару под самогонку из сарая тащите.
— Ба, так нет свободной тары то? — напомнил я.
— Вот вы дельцы, — всплеснула руками старушка. — Дуй тогда в погреб, там, в десятилитровой банке, огурчики маринуются. Тащи это дело сюда. Огурцы мы на закусь пустим, а что не съедим, в ведро ссыпем, а в банку готовый продукт собирать будем, — сориентировала она нас.
Пока мы выполняли указания опытной самогонщицы, в здоровый банный ковшик накапал уже целый литр первака.
— Дровишек подкиньте и если не боитесь, можете первачка по писярику дерябнуть, — подмигнула мне бабка. — Только немного, а то пипирка отвалится.
— Чёт мне вообще самогон расхотелось пить, — скривил морду младший истопник. — Воняет от него. Бражка испортилась, наверное.
— Да что же ты меня сегодня нервируешь то? — всплеснула руками старушка. — Это же головы! Я же тебе сказала, много выпьешь, пипирка отвалится.
— Так вы же этим дорогих гостей потчевать собрались, — напомнил Чиж.
— На халяву и уксус сладкий, и хлорка — творог. Это не я придумала, пословица такая, — назидательно произнесла она. — А предложила, чтобы вы в другой раз этой дрянью не перепились.
Культпросвет бабуля вела без отрыва от производства. Периодически она ловила своим сухим пальчиком каплю, растирала ее на ладони и жадно втягивала самогонный дух.
— А вот сейчас уже можно дровишек добавлять и тело собирать, — распорядилась самогонщица, после того, как ловко поймала пальцем очередную каплю и удовлетворилась качеством продукции нашей фирмы. — Тело — это то, что и самим пить можно, и на праздничный стол для желанных гостей поставить не стыдно.
Огонь мы раскочегарили и через пару минут вместо кап-кап со змеевика зажурчало.
— Дай-ка стакан, — потребовала бабка. — Вот теперь пробу пора снимать.
Когда в гранёный стакан накапало грамм сто, старушка резко выдохнула и залихватски опрокинула в себя содержимое.
— Ух, — крякнула бабка. — Хороша, молодильная водичка то, — блаженно протянула она и смачно занюхала малосольным огурцом. — А вы чего? Зассали что ли? — провоцировала нас старая.
А вот это она зря сказала.
— А давай! — махнул я рукой.
— А держи, — улыбнулась бабка, протягивая мне граник, в котором плескалось грамм пятьдесят.
Подражая старушке, я выдохнул и лихо опрокинул в себя наш самогон. И застыл.
Нет, самогон то провалился, а вот ни вдохнуть, ни выдохнуть я не мог. Лоб испариной покрылся, морда красная.
И всё.
Так и стоял с открытым ртом, хватая руками воздух, а по лицу катились огромные капли пота.
— Выдыхай-выдыхай, бобёр! Занюхай! На огурчиком занюхай. А может водички? — суетилась вокруг меня бабуля.
— Ааа, — выдал я.
— Огурец на, — заткнула мой рот малосольным лакомством бабка.
Вот что значит опыт и понимание. Только я откусил огурец, как во рту заиграла целая гамма вкусов.
— Фух, — выдохнул я, вытирая лицо. — Это что было?
— Самогоночка, — протянула бабуля, окинув меня непонимающим взглядом.
— А чего крепкая то такая? Я же думал, ты первак отдельно собрала, значит, нормальная пошла. Сколько в ней градусов то? — осипшим голосом уточнил я.
— Да нормально там. Градусов семьдесят. Ну, может чуть больше или меньше. Чего ты начинаешь то! Как будто в первый раз, — разворчалась старушка.
Протестовать я не стал, меня накрыло. Приятное тепло растекалось по телу. Натуральный такой оргазменный спазм словил.
Даже с бабкой ругаться расхотелось.
— Ты в целом то, как? — проявил интерес к моей персоне Чиж.
— Кайф, — блаженно протянул я. — Словами не передать. Круче, чем потрахаться. Бахни — поймешь, — попытался я описать своё состояние.
И, кстати, ни разу даже и не соврал. Все именно так и было. Хер его знает, как так получилось, но самогон прочистил мой мозг, а тело начало требовать активности.
— Не, я потом. Подожду пару часов, посмотрю на вас, — включил заднюю малой. — Да и дел ещё много.
— А вот это верный подход, — похвалил я. — Бабуль, сколько на все погоны дров то нужно? Чет меня на работу пробило.
Воистину чудной самогон получился. Топор летал, как заводной. Дровяная куча росла с завидной быстротой, но усталости я не ощущал.
— Эй, стахановец, харош уже, — окликнула меня, выглянувшая из предбанника бабуля. — Покури хоть. Битый час без передыху топориком машешь.
Ну, если предлагают, отчего же не отдохнуть. Тем более что горючка потихоньку уже отпускать начала.
Решил дозаправиться и попутно проверить, чего там в бане интересного творится.
А в баньке все шло своим чередом. Десятилитровая банка наполнилась примерно на половину. Чиж успел набить руку и уже без подсказок периодически шерудил в топке кочергой или подкидывал пару поленьев.
— По струе ориентируюсь, — пояснил он. — Процесс чувствовать надо. Это не газ, обороты быстро не убавишь, — важничал малой. — Поймал жар и держишь его.
Обидно даже стало. Ненужным себя почувствовал.
— Ты иди, поспи пару часиков, — насыпала соли в сахар бабка. — Чтобы к сроку успеть, нам четыре — пять погонов нужно сделать. Один погон — это часов шесть. Как минимум, — рассуждала старушка. — Как раз отдохнешь, часа через четыре придешь, будешь котел от остатков освобождать и новую порцию заливать. А потом всё по кругу. Пока ты управишься, мы отдохнем.
— Ба, да не устал я, — запротестовал я.
— Иди, тебе говорят. Нам легче, а тебе сначала литров сто пятьдесят кипятка вычерпать надо будет, а потом триста литров готовой бражки обратно залить.
— В подсобники, короче, перевели, — буркнул я.
— На, пробу сними и дуй баиньки, — тоном, не терпящим возражений, выдала бабуля.
Так я превратился из идейного вдохновителя и лидера, в «принеси-подай, иди нахер, не мешай».
И бабке же ничего поперек не скажешь. Она, считай, самую трудную задачу решила. Да и самогонка у нас хорошая получается.
Бахнул я стаканчик, закусил огурчиком и отправился в сонное царство.
Вернулся в назначенное время и охренел. Бабка орудовала в бане одна.
— Малец к бате за аппаратом побежал, — отмахнулась она. — Я тут прикинула, не успеваем.
Несмотря на самогонный мегааппарат, как оказалось, мы не укладывались в сроки ну никак. Опытная бабка, к слову в свое время рулившая в колхозе доярками, решила подключить скрытые резервы. Достала свой сорокалитровый кубик, Чижа к бате послала.
К ночи мы удвоили производительность нашего предприятия практически вдвое.
В общем, гнали мы два дня и три ночи, строго соблюдая технологические перерывы, чтобы аппарат остыл.
Спали урывками. Не доедали и не допивали, без устали сливая брагу с осадка, разбавляя готовый продукт и фасуя наш товар по бутылкам. А тару ещё и отмыть же нужно было.
Движуха знатная шла.
К моему удивлению, соседи к нашей активности любопытства не проявляли. Да и как только из нашей бани понесло свежим самогоном, аналогичный аромат раздался и из соседних дворов.
Ошибся Петрович в своих расчетах.
Бухаринцы денёк погоревали, а потом в укромных местах бражку поставили. Кто-то даже в лесу схроны делал. Пацаны деревенские рассказывали.
Пятьсот двадцать литров сорока градусного пойла у нас в итоге получилось. Самогон был шикарный. С легким ароматом дымка, с еле уловимым привкусом дрожжей.
Минусы, правда, тоже присутствовали.
После первого стакана пробивало на движуху, а после второго стакана душа стремилась ввысь, а потом возвращалась, и тело начинало настоятельно требовать уединения с противоположным полом.
Жидкий аналог виагры у нас вышел.
Я когда это дело чухнул, вначале не поверил, а потом на дедке соседском испытал. Хер его знает, встал у него или нет, но через пять минут после его скорого отбытия восвояси в ночной тиши отчетливо были слышны охи и ахи бабки Анфисы.
— Во дает, старый дурак, — завистливо протянула родственница. — Семьдесят семь лет недавно же отмечали. Анфиска его уже и хоронить намылилась, а он ещё ого-го оказывается, — облизнулась бабка.
— Даа, — согласился я. — С таким самогоном мы и денег заработаем, и программу по повышению рождаемости в отдельно взятом районе выполним. Надо еще проверить, как наша самогонка на девок действует.
— Ты губу то закати. Натаху твою я к нашему двору даже и близко не подпущу, — огрызнулась старушка.