Бежана проводил ее взглядом и обратился ко мне:
- Ну как, выходит она за Датико или нет?
- За какого Датико?!
- За бригадира Датико, какого же еще! Недавно встретил я его в лесу. Ого! Обвешан оружием, как николаевский стражник! Он по секрету сказал мне, что его прислали сюда по сверхсекретному заданию правительства и что об этом нельзя никому говорить!..
- А ты что?
- Что "что"? Я сообщил двум доверенным лицам - нашему председателю и Бадрии, который в милиции работает. Они ведь партийные, им можно. Они не выдадут...
А впрочем, мне-то что!.. У меня другое к тебе дело, Сосойя!
- Что за дело, Бежана?
- Понимаешь, человек один там, в плантации... Не знаю, что с ним делать...
- Какой человек? О чем ты, Бежана?
- Ты что, Сосойя, перестал понимать грузинскую речь? Говорю тебе - там, в чайной плантации, у меня человек!
- Кто он такой?
- А я почем знаю?
- Спросил бы его!
- Спрашивал! А он молчит! Лежит с закрытыми глазами, улыбается и молчит.
- Дышит?
- Не знаю.
- Может, он мертвый?
- Дурак! Где ты видел улыбающегося покойника?
- Так что же с ним?
- А я почем знаю!
- Что же ты знаешь, болван! - взорвался я.
- Сегодня воскресенье, завтра будет понедельник!
Это я знаю!
- Ох, Бежана, беда мне с тобой!.. Идем, покажи, где этот твой живой мертвец!
Бежана встал и пошел, напевая свою любимую:
Минадора черноокая, Ты звезда моя далекая...
Мы миновали несколько домов, свернули на тропинку и подошли к раскинувшейся на склоне плантации чая, вдоль которой тянулся ряд тунговых деревьев.
- Во-он там, под последним тунгом! - показал Бежана рукой.
Я сбежал по склону и остановился как вкопанный у дерева.
В высоких зарослях папоротника лежал исхудалый, мертвенно-бледный, заросший бородой русский мужчина в военной гимнастерке. Я нагнулся, приложил ухо к груди незнакомца и уловил слабое биение сердца. Я дотронулся рукой до его щеки - она пылала жаром.
- Когда ты нашел его, Бежана?
- Утром.
- И молчал до сих пор?!
- Я сразу же побежал к тебе, дорогой мой, но по дороге забыл... Плохо без сахара, Сосойя! Люди стали забывчивыми... Вчера утром встретил я Аквиринэ... Посмотрела она на меня, улыбнулась, а поздороваться забыла...
Говорят, что...
- Ладно, ладно!.. Помоги-ка поднять его! Видишь, умирает человек!
Бежана в два счета сгреб мужчину.
- Куда его?
- Домой!
- Ты что, ошалел? Покойников выносят из дома, а я его понесу домой?
- Да не к тебе! К нам домой!
- К вам - пожалуйста!
Бежана несколько раз подбросил мужчину на руках, обнял его поудобнее и стал вприпрыжку подниматься по склону, приговаривая:
- Нно-о-о, лошадка, нно-о-о... А как его зовут? - спросил вдруг он меня.
- Откуда мне знать?
- Сосоин русский он! Сосоин русский! - - нашелся Бежана.
Мы пришли домой, поднялись на балкон. Незнакомца уложили на мою кровать. Тетя в недоумении глядела на нас.
- Кто это? - спросила наконец она.