- Ты куда? - воскликнул Венедикт. - Я знаю куда...
- Что ты знаешь?
- Да, дядя Венедикт, мы все любим тебя, но... простить оскорбления Конституции и проявления пережитков капитализма, извини, не можем. Вот так! - категорически заявил Отия и тоже потянулся к одежде.
- Да постойте, сукины дети! Не сводите меня с ума!
Ничего я такого не говорил!
- Это выяснится там! - произнес Нодар многозначительно.
- Где там?
- Увидишь...
- Вы что, сволочи, задумали? Бога у вас в душе нет!
Клевещете на меня! - обезумел Венедикт.
- Здесь нас четыре свидетеля. Устроят тебе очную ставку, что ты тогда запоешь? - сказал Яго.
- И совесть вам позволит сделать это, бессовестные?
- Позволит, да еще как! - ухмыльнулся Нодар.
- Из-за паршивой рыбы губите человека? - прослезился Венедикт. - И кто? Выросшие на моих глазах мальчишки! Нате! Подавитесь и рыбой, и кошем, и Супсой!
Жрите, авось лопнут ваши утробы!..
- А ты отстанешь от нас?
- Я-то отстану, но бог вас накажет!
- С богом договоримся мы сами, а ты оставь нас в покое!
- Поднимитесь хоть чуть выше, безбожники!
- Чуть выше поднимемся, так и быть! - пообещали мы.
- А я ничего такого не говорил, сукины вы дети, и прикусите ваши поганые языки!
- Опять ты за свое?
Венедикт долго укоризненно смотрел на нас, потом вскинул на плечо топор, плюнул и пошел своей дорогой.
Мы прыснули. Венедикт обернулся.
- И в кого только вы уродились, черти полосатые?
- Иди к нам, дядя Венедикт, угостим тебя хорошим табаком! - позвал я.
Венедикт почесал в затылке, подумал, потом решился, вернулся и уселся на камне.
Закурили.
- Вот вы здесь дурака валяете, - начал Венедикт, - а простых вещей не понимаете... Потому - дети вы, несмышленыши... У реки, как и у леса, свои законы. Это неважно, бьете вы слона или зяблика, ловите рыбу или кита... Охотник должен уважать охотника... Слышали про такое растение женьшень? Так вот, когда искатель найдет и пометит его, никто другой не имеет права даже дотронуться до того женьшеня. Нарушил правило - смерть тебе! Это - закон! А как же! Река эта - общая, и все мы имеем на нее равное право! Я разве против того, чтобы вы здесь ловили рыбу? Да ни боже мой! Ловите себе на здоровье, рыбы в реке хоть отбавляй! Но ловите до правилу! Эвон, сколько тут кошей выше моего! И ничего! Я ни слова! Почему? А потому, что поставлены они до правилу, люди держат расстояние! Я ведь тоже поставил свой кош выше Ладикоиного, а он что? Ни слова. Потому - знаю я, где и как ставить Кош... А вы? Взяли да устроились в двух шагах от меня... Разве это дело? Тото... - Венедикт поднялся. - Ну ладно, пойду я... А вы тут будьте осторожны с рекой... Супса - она сумасшедшая... Бывайте, ребята!
Венедикт ушел. Мы подобрали свои манатки, сняли наш кош и перенесли его далеко вверх по течению реки.
...На берегу у нас разбита небольшая палатка. Отия и Яго отдыхают в тени палатки, я и Нодар устроились на коше и ждем, когда на сетку выбросится рыба. Мутные волны Супсы несут наглотавшуюся ила, потерявшую ориентацию рыбу, подбрасывают ее на сетку коша, а сами, вероломные, стекают сквозь сетку. Обалдевшая рыба бьется, извивается, разевая рот, прося помощи. Но какая уж тут -помощь! Я и Нодар хватаем рыбу за жабры и бросаем на берег.
- Смотри, Сосойя, твоя красавица пожаловала!
- Я посмотрел на берег. У палатки стояла Хатия.
- Хатия! - крикнул я.
Она помахала рукой и что-то крикнула в ответ, в шуме реки я не расслышал.
- Чего тебе, Хатия? Зачем пришла?
Хатия сложила у рта руки рупором и прокричала что-то.
- Иди к ней, - сказал Нодар.
Я вышел на берег.
т- Ну что ты орешь?
- Здравствуй, Сосойя! - Хатия протянула руку.
- Будто не виделись сегодня... Знаю я, зачем ты пришла! - я пожал руку Хатии.
- Сосойя, дайте мне половить рыбу...
- Нельзя! Слышишь, как бурлит река? Куда тебе на кош!
- Сосойя, миленький, прошу тебя! - заскулила Хатия.
- Ты что, с ума сошла? - Отия вышел из палатки.
- Бессовестные! - обиделась Хатия.
- На вот тебе рыбы, бери сколько угодно! - Яго поставил перед Хатией ведро с пойманной рыбой.
- Что ты суешь дохлую рыбу! Я хочу сама ее поймать!