КРАСНЫЙ КЛЮЧ
Мальчика хоронить не стали. Просто вынесли из трубы и положили рядом с отцом. Книжку Зих забрал, хотя Елена сказала охотнику, что синдром Гриннинга может через вещи передаваться. Но Зих только хмыкнул.
— У меня жена больна, — сказал он. — Кабы так заразно было, я бы уже заболел.
Ночевка прошла спокойно, и Зих, доверившись спецназовцам, даже отважился поспать пару часов. Перед этим он тщательно почистил и смазал свой «Стормер», а заодно наконец-то попробовал, подходят ли к его красавице патроны из трофейной снайперской винтовки. Патроны, хоть и были нужного калибра, почему-то не подошли, и Зих сразу потерял к трофеям интерес. Во сне ему снилась какая-то ерунда — они с покойным Снигирем забивали свинью на площади в городке № 13. Бессмысленный сон, дурацкий. Впрочем, в сны Зих не верил. Его разбудили голоса — Елена и Бескудников что-то обсуждали негромко. Зих повернул голову и увидел, что у Елены в руках карта.
— Опять ложь, — сказал он.
— Какая ложь? — не поняла Елена, глядя на проснувшегося охотника.
— Про карты, — Зих сел, обхватил колени ладонями, чтобы стало теплее. — Начальник ваш сказал, что карты у вас старые.
— Старая и есть, — Елена протянула Зиху карту. — Посмотри, какой год. Вон там, в углу.
Зих глянул на карту. Она была напечатана на клеенчатой бумаге и выглядела совсем новой. Елена не обманывала: карта была составлена в 2008 году, сто семь лет назад и за четыре года до Катастрофы. Зих немного умел читать карты, был случай поучиться.
— Ленинск? — спросил он, глядя на Елену. — Так назывался Каменный Лес?
— Большой был город, почти полмиллиона населения, — ответила девушка. — Я довоенные фотографии видела. Красивый был город. Стоял посреди бескрайней тайги.
— Ишь ты, — сказал Зих, водя пальцем по карте. — А это, стало быть, наш городок тут. Поселок Лутовиново. Надо запомнить.
— Сможешь сказать, куда дальше пойдем? — спросила Елена с хитрым блеском в глазах.
— Сюда, — Зих сразу сориентировался по карте, на которой не было ни одного знакомого названия, однако местность была ему так хорошо знакома, что названия не играли никакой роли. — К Роднику.
— Поселок Красный Ключ? — уточнил Бескудников, взглянув на карту. — Так мы в сторону от Каменного Леса уходим.
— Уходим, — согласился Зих. — Вот он, трубопровод, а мы сейчас вот тут. До города отсюда по прямой на север день пути с грузом за плечами. И дорога вроде удобная, сразу за холмами идет старая автотрасса прямо до самого Каменного Леса. Но и ваши друзья в черном это знают. И коли охотятся они за нами, тут им самое удобное место нас встретить. Местность вокруг как стол, ни укрыться, ни затаиться. Не, опасно. Мы в обход пойдем. Пару дней потеряем, зато целее будем.
— Резонно, — согласилась Елена. — Ладно, давайте завтракать. Я есть хочу.
Спиртовку на этот раз раскочегаривать не стали, ограничились сухими хлебцами и тушенкой. Военные запивали свои порции водой, Зих — спиртом. Несколько раз охотник ловил на себе неодобрительные взгляды Елены, но промолчал. А потом они оставили укрытие и двинулись дальше, по тому маршруту, который охотник определил для группы.
Для начала Зих повел военных к своему самому секретному и лучшему тайнику в округе, устроенному в развалинах трубопроводной станции. В тайник уложили трофеи и амуницию военных, после чего Зих повел группу на Родник.
Дорога оказалась тяжелой — начался дождь со снегом, поднялся сильный западный ветер, и через два часа Зих согласился сделать небольшой привал. Передохнув несколько минут у подножия ближайшего к дороге холма и дождавшись, когда стихнет ветер, пошли дальше и вскоре спустились в длинный глубокий овраг, на дне которого еще оставался грязный слежавшийся снег. Тут Зих увидел следы.
— Стойте тут, — велел он, скинул с плеча винтовку и пошел вперед, всматриваясь в черную раскисшую землю. Следы были старые, но кое-что разобрать было еще вполне возможно.
— Что случилось? — спросила Елена.
— День тому тут ходили, — сказал Зих. — Много народу прошло, человек десять. Топали на северо-восток, прямехонько к Роднику. Странно только, что по дну оврага пошли, а не по дороге.
— Ну и что?
— Думаю, кто это мог быть. Похоже, Дикие это были.
— С чего решил?
— А некому тут больше такими толпами разгуливать, — с иронией сказал Зих. — А если серьезно, глянь: рядом с человеческими следами собачьи. И они время от времени друг друга перекрывают. Значит, мутапсы были прирученные. А кому еще в компании мутапсов бродить, как не Диким?
— И что ты предлагаешь?
— До Родника остался час ходьбы. Подождите меня тут, в этом овраге. Я пойду, посмотрю, что там.
— Нет, один ты не пойдешь, — запротестовала Елена. — Возьми кого-нибудь из моих людей.
— Зачем? Я один справлюсь.
— Плохая идея. Вдвоем безопаснее будет.
— И чего вы, бабы, так спорить любите? — Зих еще раз внимательно осмотрел истоптанный участок земли. — Ладно, уговорила. Леха, прогуляемся?
— Да не вопрос, — с готовностью ответил молодой Бескудников.
Они дошли до развалин старого совершенно разрушенного каменного моста через маленькую речку, вытекавшую из оврага, и Зих увидел вышки ЛЭП. Некоторые из них рухнули, некоторые были покорежены прошедшим здесь ледником, но первоначальная линия их расположения угадывалась хорошо — теперь можно было уверенно идти в сторону поселка. Следы привели к дороге, идущей параллельно линии вышек, на которой красовались раздавленные льдом и изъеденные ржавчиной каркасы некогда брошенных машин. Здесь Зих остановился.
— Точно, к Роднику пошли, — сказал он уверенно. — Если просто водой запастись, это одно. А если они там табором встали, тогда плохо дело.
— Что предлагаешь?
— Проверить. Если Дикие все еще там, пойдем в обход мимо Родника. Не хотел я этого делать, но придется. Дикие всегда толпами кочуют, человек по пятнадцать-двадцать, а то и больше, так что сталкиваться с ними нам совсем ни к чему. Я все думаю, какого черта они в овраг спустились?
— Давно пора нам пострелять, — заметил Бескудников. Зих оделил его быстрым снисходительным взглядом, но ничего не сказал.
В окрестностях Родника Зих не бывал уже давно, лет семь, но ничего тут не изменилось. Только заросли вездесущей сурчиной травы стали, казалось, еще гуще и выше. Некогда это был большой поселок, застроенный добротными домами. Теперь от многих домов остались только кучи обломков. Но Зих, глядя на знакомое место, подумал о другом. Он вспомнил, как впервые побывал в Роднике вместе со Снигирем. Старый учитель устроил им опасное приключение: втайне от родителей решил показать своим ученикам святое место. Шли они сюда неделю. Наконец, Снигирь привел сюда своих питомцев — Зиха, Четырехпалого Яшку и Крысу, — и показал им старое здание, расположенное в самом центре поселка, возле того самого родника, от которого и пошло название места. Здание было необычным — оно имело башенку с круглым куполом. Снигирь сказал ему, что здесь когда-то люди учились вере, и называлось это место храмом или церковью. Мальчишки тогда добросовестно облазали все развалины, но ничего интересного не нашли — лишь монеты и разный мелкий металлический хлам, который не заметили или не сочли достойным внимания побывавшие здесь прежде мародеры. Но вот родник Зих запомнил хорошо. Вода тут была удивительно вкусной и почти не фонила. Снигирь сказал им, что если вода немножечко радиоактивна, это даже хорошо, полезно для здоровья. Однако искупаться в роднике почему-то не разрешил. Сказал, что эта вода дана Богом. Мальчишки только посмеялись, но купаться не решились. Когда они вернулись домой, их уже искали, и разъяренные родители чуть не линчевали Снигиря. Крыса еще тогда неуклюже пошутил, что если Снигиря прирежут, уроков больше не будет. Но все закончилось благополучно, и Снигиря отпустили, и снова были уроки, но только Зих так и забыл спросить, почему в роднике нельзя было искупаться.
Зих и Бескудников, взяв оружие наизготовку, двинулись через развалины к центру поселка. Было тихо, даже вездесущие мутапсы не показывались. Лишь несколько ворон с карканьем поднялись с развалин. Зих выругался — птицы их выдали.
— Сюда! — бросил он Бескудникову и метнулся к уцелевшей стене. Вороны между тем улетели в ту сторону, где над разрушенным куполом церкви кружились в тяжелом пасмурном небе их товарки.
— Стерьво поганое! — пробормотал охотник, глядя на птиц. — Забыл я про них, совсем забыл…
— Чего не так? — шепнул Бескудников.
— У Диких тоже глаза имеются. Пошли! — Зих бросился в узкий проулок между развалившимися домами, расплескивая грязь. Бескудников побежал следом за охотником, на ходу снимая свой «Шквал» с предохранителя. Несколько секунд они перебегали от одного дома к другому, таясь в густых тенях под стенами, пока, наконец, не увидели церковь. И возле нее — Диких.
Между ними и церковью была широкая площадь, когда-то асфальтированная, но теперь вся изборожденная трещинами и выбоинами. Два из трех бетонных столбов, на которых некогда висели освещавшие площадь фонари, повалились, третий оседлала целая стая ворон, наблюдавшая за пиршеством нескольких облезлых тощих собак, рвущих ворох внутренностей у ржавого церковного киоска. Справа от Зиха был родник, а за ним верзила в собачьей парке свежевал подвешенную на металлической ограде тушу мутапса. Срезал большим ножом куски мяса и кидал в ведерко. Работал сосредоточенно, увлеченно, время от времени отрезая от туши маленькиеполоски мяса и отправляя их в рот. У входа в церковь стояли еще двое Диких, в таких же парках. Зих поднял винтовку, глянул в прицел. Судя по татуированным знакам молний на щеках и носу оба дикаря были из Северного клана Громового Медведя. Один стоял, опершись, как на посох, на длинный отрезок водопроводной трубы — обычное оружие Диких. У второго был обрез двуствольного ружья. Они о чем-то беседовали, переминаясь с ноги на ногу и поминутно почесываясь. Их разговора охотник слышать не мог — мешали ворчание грызущихся над падалью собак и шум ветра. Да и расстояние было слишком большое, чтобы отчетливо разобрать то, о чем говорили Дикие.
— Прикончим? — шепнул Бескудников, нацепив на ствол винтовки глушитель.
— Не вздумай, — прошептал Зих, не сводя глаз с Диких. — Чаю, их там полная церковь. Они нас на части порвут. Смотрим, наблюдаем, примечаем все и тихо уходим, пока не заметили.
Из церкви вышел еще один дикарь, пожилой, косматый, с взлохмаченной бородой, одетый в медвежью шубу мехом наружу, — видимо, старший в этой ватаге, — подхватил с земли обломок кирпича и со злобным воплем швырнул в разодравшихся собак. Потом подозвал свежевавшего мутапса мясника. Верзила отложил нож, вымыл окровавленные руки в роднике (видел бы это сейчас Снигирь!) и пошел на зов. Из короткого разговора мясника и медвежьей шубы Зих уловил только два слова «сделать» и «впрок».
Верзила и дикарь с обрезом ушли куда-то за церковь, и через несколько мгновений Зих и Бескудников услышали женские крики. Еще через пару секунд появились оба посланца, тащившие за руки молодую женщину в грязном и рваном пуховом комбинезоне. У родника женщину швырнули на землю: Дикий с обрезом ухватил ее за волосы и поставил на колени. Мясник подошел к ограде и, взяв тяжелый молот на длинной ручке, направился к пленнице. Женщина все поняла, завопила истошно, душераздирающе, обреченно — дикарь с обрезом ударил ее кулаком в лицо, разбивая губы, заставляя замолчать.
Мясник встал сбоку от жертвы, занес молот для удара — и вдруг опрокинулся на спину, будто нечто невидимое сбило его с ног. Дикарь, державший пленницу, ничего не успел понять, потому что через долю секунды его череп разлетелся вдребезги, словно взорвался изнутри. Содержимое головы Дикого в медвежьей шубе вылетело прямо на стену церкви у входа, запятнав ее огромной багровой кляксой, дикарь с трубой выронил свое оружие, упал на колени и зарылся лицом в грязь, окрасившуюся его кровью. А еще через мгновение Зих увидел, как Бескудников, выбросив из винтовки отстрелянный магазин, молниеносным движением сменил его на полный — и все понял.
Женщина опомнилась, вскочив на ноги, бросилась в их сторону, и вся свора мутапсов рванулась за ней со злобным рычанием. Зих нажал на спуск — ближайший к беглянке мутапес полетел через голову в заросли сурчиной травы. Бескудников парой точных очередей положил остальных тварей, но из церкви уже выбежало с полдюжины Диких. Увидев трупы своих соплеменников, они яростно завизжали, выхватывая из-под собачьих кожухов и накидок ножи и утыканные ржавыми гвоздями дубинки.
Зих успел послать еще одну пулю, прострелив голову здоровяку в шлеме из медвежьего черепа и ранив бежавшего за ним дикаря. Больше стрелять ему не понадобилось: за спиной Зиха хлопки выстрелов из «Шквала» слились в змеиное шипение, и враги снопами повалились на землю, роя ногами грязь, хрипя и обливаясь кровью. Зих ждал, когда появятся остальные, но из церкви больше никто не вышел. Распуганное выстрелами Зиха воронье кружилось над площадью, на которой теперь были только трупы — человеческие и собачьи, — и еще беспомощно вставшая среди них и впавшая в оцепенение спасенная женщина, к которой уже спешил Бескудников.
************************
Пожитки уничтоженной шайки Диких лежали у прогоревшего и сильно дымящего костра, разведенного прямо под куполом церкви. Два больших кожаных мешка, один с собачьими шкурами и разным металлическим хламом, подобранном в развалинах, во втором — пара старых байковых одеял, несколько кусков сала, с десяток клубней картофеля ибутыль с мутным и вонючим самогоном, который Зих не решился попробовать. Другие вещи в церкви явно принадлежали пленникам — хорошие брезентовые рюкзаки, помятый, но вполне приличный пятилитровый котелок и две пластиковые канистры для воды. На каменном полу церкви у костра были расставлены разноцветные пластмассовые тарелки и мисочки, лоток с ложками, яркие коробки из-под пищевых концентратов, несколько стеклянных бутылок, фаянсовые бокалы и красная чайная чашка с отколотым краем. На полу валялись обертки от съеденных концентратов. Чужие, необычные, неожиданные в этом мире предметы. В другой раз Зих обязательно забрал бы все это богатство — такие вещи всегда можно продать за хорошую цену тому же Усачу, — но сейчас было не трофеев. Тем более что спасенные ими люди сейчас нуждаются во всем этом добре куда больше него. Не затем они с капитаном Бескудниковым спасли их, чтобы потом оставить без барахла и припасов.
Всего этих несчастных было восемь человек: трое мужчин, две женщины — одна из них та самая девчонка в пуховике, из-за которой Бескудников начал стрелять, — и еще трое подростков обоего пола. Бескудников нашел пленников в большой яме за церковью. Зих внимательно рассмотрел чужаков. Одежда явно довоенная, фабричная, совсем как та, что была на найденных в трубопроводе мертвецах. Дети блестящими и восторженными глазами смотрели на Бескудникова, тайком пытались дотронуться до его черной брони и оружия, а старший из мужчин тут же направился к вышедшему из церкви Зиху.
— Сам Бог привел вас сюда, — сказал он, глядя на охотника как на святого. — Они убили бы нас, обязательно убили.
Зих ничего не сказал. Его гораздо больше интересовало содержимое карманов и сумок убитых Диких. На трупе дикаря в медвежьей шубе охотник нашел новенький перочинный ножик (отличная вещь, тридцать банкнот Усач за него только так выложит!), мешочек с дешевым табаком и другой, с порошком черного мухомора, да еще тронутый ржавчиной пистолет «Грач» с пятью патронами в обойме. Нож, табак и патроны Зих забрал, пистолет выкинул. Под шубой убитый дикарь носил ветхий матросский бушлат с блестящими пуговицами — Зих осторожно, чтобы не набраться ползающих по бушлату вшей, срезал пуговицы ножом. Мелочь, но Усач за них неплохо заплатит. Мертвый мясник тоже порадовал Зиха — в его поясной сумке оказались два винтовочных патрона калибра 7,62. Четыре дробовых патрона к охотничьему ружью, недорогие женские украшения из расшитой бисером кожи и медной проволоки, еще один, вполне приличный кухонный нож, детская кукла без головы и алюминиевая кружка достались Зиху в наследство от прочих покойников. Всего они с Бескудниковым положили десять Диких — семь мужиков и три женщины. Совсем, совсем неплохо. И большую часть работы сделал капитан. Эти ребята из HEAVEN совсем не так плохи, как ему казалось вначале…
Закончив сбор трофеев, охотник посмотрел на наблюдавших за его действиями людей.
— Вы что, без оружия ходите? — спросил он заговорившего с ним человека. — Жить надоело? Кто такие?
— Я Феодор, пастырь из Белого бора, — ответил старик. — Мы шли на Голос, чтобы быть в числе избранных, призванных Им. Мы остановились в этом месте на ночлег, но тут появились эти дикари и пленили нас. Мы даже не успели убежать.
— Я спросил, почему вы без оружия ходите? — Зих тяжело посмотрел на пастыря. — Идиоты?
— Мы Наследники Мира, — с достоинством сказал Феодор. — Нам запрещено брать в руки оружие.
— Кем запрещено? — Зих ткнул пальцем в девушку, которую спас Бескудников. — Вот ее сегодня чуть не убили и не съели. А было бы у вас оружие…
— Все в Его руках, — сказал Феодор. — Если бы Анна погибла, она возродилась бы в Последнем Убежище, как равная среди равных, как избранная среди избранных. Но Он судил по-другому, послав своего ангела, который спасает.
— Ангела?
— Его, — Феодор показал рукой на Бескудникова, — ибо Черные ангелы всегда подают верным спасение.
— Черные ангелы, говоришь? — Зих достал коробку с сигаретами, закурил и выразительным взглядом пригласил Бескудникова отойти в сторону.
— Опять получаются черные ангелы, — вполголоса сказал он офицеру. — Мальчишка в трубопроводе тоже назвал тебя так.
— Думаешь, все дело в черных комбинезонах отряда 505?
— Теперь уверен в этом. Ты зачем начал стрелять?
— Я не выдержал, — Бескудников покраснел. — Не мог я смотреть на это…
— Молодец, — Зих хотел потрепать парня по-дружески за плечо, но подумал, что такого фамильярного обращения с ангелом на глазах этих сумасшедших допускать не стоит. — Отлично стреляешь. Я «раз-два-три» сказать не успел, а ты уже всех положил. Патроны мне сэкономил.
— Ты тоже избран Им, если Он даровал тебе в спутники своего ангела, — сказал Феодор Зиху. — Мы будем молиться за тебя.
— Ваша книжка? — Охотник показал пастырю книгу в красной обложке. Феодор кивнул утвердительно.
— Так ты… — начал он, но Зих не дал ему договорить.
— Я нашел ее, — сказал он. — Совсем недалеко, у старого трубопровода. Там умерли от снежной болезни и голода двое из ваших. Козьма и его сын Петр.
— В нашей общине не было людей с такими именами, — ответил Феодор.
— Они тоже шли на какой-то Зов, про который ты говоришь. О чем вообще речь?
— Как я могу объяснить тебе, если ты не знаешь нашего учения? — ответил Феодор с грустной улыбкой. — Но для меня будет большой честью просветить тебя.
— Э, нет! Просто скажи, куда и зачем вы идете?
— Он зовет нас, — торжественным голосом сказал Феодор, глядя на Зиха взглядом фанатика. — Пришло время, когда исполнится Его воля. Он откроет для нас двери Последнего Убежища, а прочий мир будет истреблен Его гневом. Спасутся лишь Наследники Мира.
— Куда и зачем вы идете? — повторил Зих.
— В место, которое зовется Каменный Лес. Он призывает нас быть там, когда начнется Очищение.
— Какое Очищение?
— Последнее Очищение этого мира от греха и язв, пятнающих его.
Охотник пожал плечами. Похоже, эти фанатики действительно свято верят в то, что говорят.
— Значит, ты ведешь их в Каменный Лес? — сказал он Феодору. — И ты всерьез думаешь, что доведешь их?
— Если мы погибнем, то возродимся, — ответил пастырь. — Он не оставит свой народ.
— Кто это «Он»?
— Бог. Единственный и всемогущий.
— Легко вам живется, люди добрые, — с иронией сказал Зих. — Придумали себе Бога и верите, что будете жить еще одну жизнь. Дело ваше. Только в этом мире про вашего Бога давно забыли. И не всегда ангелы бывают рядом, чтобы спасти.
— Бог нас не оставит, — произнес Феодор. — Он послал вас нам во спасение. Неужто это тебя не вразумляет?
— Просто подумал, что блаженные вы, если без оружия разгуливаете и только на Бога своего надеетесь. Посмотрел я на ваше добро в церкви — только ради него вас десять раз прирежут.
— Жаль мне тебя, — сказал Феодор. — Нет в тебе искры Божьей.
— Твоя правда, нет, — Зих повернулся к Бескудникову. — Останься с ними. Черных тут нет, так что я вернусь за вашими. Пусть Елена поговорит с этим старым дураком. Может, узнаем что-нито важное.
********************
Сектанты, сморенные усталостью от пережитого, чувством безопасности, сытостью и теплом, крепко спали вокруг костра. Они не слышали, как за стенами церкви, в сгустившейся ночи завывают ледяной северный ветер и забредшие в развалины Красного Ключа на запах пролитой крови мутапсы. И не могли слышать того, о чем Зих говорил Елене и Бескудникову. Да если бы даже и слышали, Зиха это не особенно волновало. Его сейчас заботило совсем другое.
— Те парни, которых я прикончил у силосной башни, не вас искали, — говорил Зих, стряхивая пепел с сигареты себе под ноги, — они на нас случайно наткнулись. Я почти уверен в этом. Не сунулись бы они драться двое на трое, даже если совсем бы безбашенные были. По-другому бы себя повели — затаились, наблюдали бы, подмогу вызвали. У них была другая задача, а вот какая, пока не знаю.
— Неубедительно, — сказала Елена. — А почему тогда радио не работает?
— Вот этого не могу сказать, не разбираюсь в технике. Но чувствую, что все дело в этих, — Зих показал на мирно спящих сектантов. — Сдается мне, что черных этих специально посылают, чтобы они передвижения сектантов в этих местах отслеживали. Есть что-нибудь, чего я не знаю?
— Ничего, — Елена тряхнула головой. — Поверь, я правду говорю.
— Что ты знаешь о Наследниках Мира?
— Да ничего особенного. Все, что знаю, я тебе уже рассказала.
— А чего это они вдруг поперлись в Каменный Лес? Да еще аккурат в то время, когда вас туда послали? То сидели тихо много лет в своих поселениях, Богу молились, своего Очищения ждали, а тут потащились — без оружия, всей гурьбой, и в одно место, куда их какой-то Голос зовет. Неспроста это все.
— Мы и сами понимаем, что неспроста, только смысл какой во всем этом, а, Зих?
— Не знаю. Пока не знаю. — Охотник посмотрел на Елену. — Налей-ка мне еще твоего коньяку. Очень хочется.
Он сделал глоток из колпачка и подумал о том, что столько лет прожил на свете, даже не подозревая о том, что могут быть вещи с таким удивительным вкусом. А с другой стороны, что же в этом удивительного? Скажи ему кто еще вчера, что есть ненормальные, которые таскаются по Внешнему миру без оружия, он бы не поверил…
— Лена, ты мне честно скажи, — сказал Зих, возвращая пустой колпачок, — у вас в головах такие же штуки, как и у тех, черных?
— С чего решил?
— Уж больно сноровисто наш Леха с оружием обращался сегодня, — Зих полез за сигаретами. — Так есть у вас нейрошунты, или нет?
— Если я скажу «нет», ты мне все равно не поверишь.
— Не поверю, — Зих чиркнул спичкой. — И вы, и черные — одного поля ягода. Чего делите?
— Наследие, Зих. То, без чего этот мир умрет окончательно. «Лабиринт» разыскивает сохранившуюся информацию и технологии параллельно с нами. Я тебе говорила, что это война без жалости и без правил. Но у нас разные цели. Мы хотим помочь людям преодолеть последствия Катастрофы, хоть немного облегчить их выживание, а «Лабиринт» просто хочет власти. Если диск Дроздова окажется у них, нам не удастся спасать больных снежной болезнью, а «Лабиринт» сможет это делать.
— Но вы же знаете, как называется лекарство.
— Знаем. И даже можем изготавливать его на наших базах, правда, в очень малых количествах. Но дело не только в лекарстве. Я тебе говорила о мутациях. Дроздов докопался до чего-то очень важного. Мы должны знать, до чего.
— Опять ты скрываешь всю правду, но я не в обиде. Военные все одинаковые.
— Наши тайны не должны тебя касаться, Зих, поверь мне.
— Мне плевать на это все. Мне надо жену спасти.
— Вот, и все так думают. Кто-то хочет спасти больного ребенка, кто-то умирающую жену. И «Лабиринт» предложит такое спасение. Люди поверят им, а не нам, пойдут за ними, как идут сегодня на их зов Наследники Мира. — Елена помолчала. — Знать бы еще, зачем все это лабиринтовцам понадобилось.
— Это можно узнать только одним способом. Надо попасть в Каменный Лес и посмотреть, что там происходит.
— Именно это мы и собираемся сделать.
— Нет, не так. Я собираюсь сделать.
— Что? — Елена сверкнула глазами. — Ты о чем, Зих?
— Я пойду туда один. Вчетвером мы туда не проберемся, нас быстро накроют.
— Ты это серьезно?
— Конечно. Я ничем не рискую. Для всех я просто охотник. И повод у меня есть хороший — пришел-де найти человека по имени Александр, от покойных родственников Козьмы и Петра последнюю весточку принес. Хорошо придумал? Коли хорошо, еще коньяка мне налей.
— Зих, ты с ума сошел.
— Нет, ты скажи, хорошо я придумал?
— Придумано здорово, но нам что делать?
— А ничего. Здесь пока побудете, со скорбными этими. Они ведь вас за ангелов принимают, готовы вам руки целовать, и не только руки. Вот и подержите их тут пока, посмотрите, что будет. А заодно Феодора этого расспроси, что да как — глядишь, он что-нибудь интересное расскажет.
А я быстро обернусь. Каменный Лес тут совсем рядом, три-четыре дня мне хватит, чтобы осмотреться. Если повезет, могу и диск ваш поискать.
— Ты не знаешь, где искать.
— А ты подскажи.
— Нет, — решительно сказала Елена. — Прости, но не могу. Должен понимать. Это совершенно секретная информация.
— Видишь, какая ты стерва. Не зря я не хотел с тобой связываться.
— Зих, дело не во мне. Если «Лабиринт» тебя заподозрит, они могут захватить тебя и применить мнемосканирование, у них есть такие технологии. Ты сам им все расскажешь. Сверхсекретная операция, которая готовилась много месяцев, будет провалена. Я не имею права так рисковать. Нотвоя идея… Ты всерьез хочешь это сделать? Я имею в виду, диск поискать?
— А почему нет? Если найду, время вам сэкономлю, и мне ответственности меньше, вас с собой таскать, — охотник быстро посмотрел на задумавшегося Бескудникова. — Хотя вы, как я погляжу, и сами за себя постоять можете.
— Ладно, — решилась Елена. — Дам я тебе кое-какую информацию о диске. Найдешь — отлично, не найдешь — мы сами все сделаем.
— Заметано. Налей еще коньяку.
— С чего это ты так хочешь мне помочь?
— Стало мне все это дело интересно, — ответил Зих. — Знаешь, давай так договоримся. Если я все это дело проверну, ты мне к красному пропуску хотя бы пару бутылок коньяка добавишь. Как тебе условие?
— Смешной ты, Зих. Неужели ради бутылки спиртного так рисковать собрался?
— Да не в коньяке дело. Дело во мне. Я уже довольно долго живу на свете, и вкус жизни у меня стал пропадать. Вот и хочу найти новый вкус, ради которого стоило бы еще пожить, — Зих поднял пустой колпачок. — Такой хотя бы.
— Хороший ты человек.
— Хороший, — согласился Зих. — Поэтому не обижайте хорошего человека, детки. Доверьтесь мне, и давайте посмотрим, что у нас получится…