До сих пор много лет Марат жил по одному и тому же расписанию. Школа с понедельника по субботу. Тренировки и схватки, и в воскресенье тоже. Раз в месяц — жестокая драка. И чтение каждый день.
И вот теперь — новая напасть. Переломный момент, превращение из мальчика в юношу. Женщины, девушки, и потребность в любви. Желательно плотской. Чрезвычайно развратной.
И это тоже был переломный момент. Он понял, что из юноши в конце концов превратится в мужчину. Что все, что было до этого — только подготовка. Теперь ему необходимо, и категорически нужно — узнавать другой мир.
Тот, в котором присутствовали и женщины.
И как это сделать? Марат просто представил, как он подходит со своими проблемами к любой из одноклассниц… И его отшивают, жёстко, резко, с диким хохотом сначала, — и ехидными смешками потом.
Это было недопустимо.
Но Марат знал, что нет ничего невозможного. Да, сначала многое кажется недостижимым и невероятным, но на самом деле вполне достижимо и вероятно. Поначалу он тоже не знал, как можно справиться с противником, который вдвое старше и сильней тебя. А потом, с приходом новых знаний, практики и опыта — это стало нормальным.
Нужны только знания и практика, которые преобразуются в опыт.
А где люди обычно берут знания? Ну конечно, в книгах, в тех же учебниках. И Марат занялся любимым делом. Чтением. В интернете он нашел массу пособий, но прочитав их был разочарован. Они годились для взрослых отношений. Знакомство в сети. Знакомство на улице. Знакомство в публичных местах. И как вы это себе представляете, в четырнадцать лет? Тем более, что как раз со знакомствами у него было все в порядке. Он давно уже (ещё в первом классе) познакомился с одноклассницами. Знал множество девчонок во дворе и окрестностях. В подъезде у него жило много красивых женщин и девушек, которых он тоже знал по именам.
И что? Ему нужно было не очередное знакомство, а возможность общения. Желательно с последствиями. С очень глубокими последствиями, как бы пошло это не звучало.
Первой книгой, целенаправленно прочитанной на эту тему, стала «Первая любовь» Тургенева. И опять разочарование. Конечно, понятно, что ради любви девушка даст себя высечь… Но чего добились юные герои? Ничего! Всё взял себе более старший и опытный. Ситуация, в которой Марат точно не хотел бы оказаться.
И это — типа пособие по любви? Конечно, некоторые здравые мысли у Тургенева присутствовали. Но в целом — можно было бы гораздо короче, "не думай что можешь с наскоку победить более сильного и опытного" — но это Марат и так знал.
Второй, и необычайно полезной книгой-пособием стала "Анжелика". Про эту книгу ему рассказали школьные друзья, и по их словам это была чуть ли не порнография, только без картинок. Марат начал читать, и хотя поначалу был опять разочарован — но ближе к середине роман очаровал его. Тулузская школа любви — это основа основ. Для того, чтобы освоить эти самые правила любви, Марат завел дневник, как и раньше. Да, обычный бумажный дневник. Марату нравились дневники, именно школьные. Занимаясь борьбой, он вел два параллельных дневника: школьный и спортивный. В одном записывались домашние задания по учебе. Во втором — домашние задания по спорту. Подтянутся — сто раз. Отжаться на кулаках — тоже сто раз, на пальцах — пятьдесят раз. Мостик — семь минут… И так далее.
«Любви заслуживает лишь достойный» — простые слова. Но сколько за ними скрывается. Ты должен быть достойным победы. Ты должен быть опытен, тренирован и готов ко всему.
«Никто не любит жадных, но все тянутся к щедрым». Тоже простые слова. Но как быть, если ты никакой не миллиардер, и даже не миллионер? Да очень просто! Не деньги делают человека щедрым. Но подарить другому человеку улыбку, теплое слово и одобрительное выражение лица — кто мешает?
Марат занялся собой. Он начал тренироваться.
Все как обычно. Улыбнуться — пятьдесят раз. Выправка осанки — пять минут. Изучить повороты головы — десять минут. Главным тренажёром для него стали не гиря или кукла для бросков — но обычное зеркало. Во-первых, отработать эту самую улыбку. Но сами по себе губы, растянутые в оскал готового к броску зверя — ничего не значат. Марат улыбался сам себе в зеркальную гладь, и ставил себе выражение лица, вкладывал какое-то чувство. Улыбка одобрения, улыбка сомнения, улыбка изумления, озорная улыбка. Это только кажется, что мы это умеем — но на самом деле все эти гримасы требуют заточки и мастерства. Улыбка может сказать о человеке иногда больше, чем слова.
Гейши в Японии взглядом и улыбкой могли уронить человека, натуральным образом — сбить с ног. А как себе это представлял Марат? Скорее всего примерно так: идёт юноша, погруженный в себя. Потом поднимает глаза, уголок губ едва дернулся, демонстрируя заинтересованность. Вот взгляд расширяется, появляется нотка одобрительного изумления, и если тебе улыбаются в ответ — улыбка переходит через много стадий — удивление, легкое смущение, и прямой вызов, веселье от предстоящего знакомства, разговора и дальнейшего… Это предвещают уже глаза, чуть суженные и подернутые томной поволокой. Кто может устоять перед таким?
Отработав это множество раз, и не один день — Марат попробовал применять свои, пока еще очень начальные умения на улице. Это работало. При этом ни к чему не обязывало. Тебе же не говорят: «прыгай в койку», не заламывают руки. Тебе просто улыбается незнакомый человек. Обычный мальчишка, который радуется жизни. Да просто в правилах вежливости требуется улыбнуться в ответ.
Через неделю Марат добился того, что все женщины, начиная от сопливых девчонок, заканчивая пожилыми старухами — улыбаются ему в ответ. Это вдохновило молодого человека. Он понимал, что его путь верен, что любовь — это такая же наука и искусство, в которых есть правила и законы, приемы и уловки. И эти правила он собирался изучить, а законы постичь так глубоко, как только это возможно.
Лето было в самом разгаре, и Марат к тому времени оказался в деревне, среди тучи внуков, которых работающие родители засылали к своим родителям-пенсионерам. Марат в первый же день опробовал свою улыбку на соседской девочке Дине.
Она казалась ему вовсе не девчонкой, а вполне взрослой шестнадцатилетней женщиной, опытной и прожженной (на взгляд пацана, которому только-только стукнуло пятнадцать).
Улыбка удалась на славу. Дина не просто обратила на нее внимание. Когда их ватага пошла купаться, эта самая Дина долго и неприкрыто изучала фигуру раздевшегося для купания мальчишки. Потом, когда все оказались в воде — подплыла к нему. И с самым зверским выражением лица положила Марату руки на плечи, едва не утопив, а потом ещё поднырнула, и попыталась стащить с него трусы в воде. Марат, конечно, обратил все это в шутку, хотя чуть не захлебнулся в результате такого ухаживания. Трусы он сберёг, и вылез на берег немного испуганный, но довольный.
Дину уже через день охомутал самый взрослый в их компании, высоченный и степенный парень, которого все называли «Сашок».
Что ещё кроме улыбки? Взгляд, конечно. Марат прочитал во многих книгах, что иногда влечение человека к человеку происходит с первого взгляда.
Но как это отработать? Опять зеркало? Но оно, к сожалению, не может само сказать, что возникает на душе у другого человека от той или иной твоей гримасы. Нужен был напарник, а лучше — напарница.
Поколебавшись немного, Марат решил обратиться к самой опытной девушке, которая была сейчас под рукой.
Двоюродная сестра Лена, на два года старше, красавица и умница. Марат колебался секунд тридцать, а потом пошел ее искать. И нашел, качающейся на качелях с задумчивым выражением лица.
Ленк! Тебе нравится, если мужчины на тебя смотрят? Причем так смотрят… с желанием? Поняла как? — взял Марат сестру сразу «за рога».
Сестрёнка особо не удивилась.
А тебе нравится, когда на тебя девушки смотрят, и чуть не облизываются от желания? — вернула она вопрос с уточнением.
Естественно нравится!
Ну, вот и ответил на свой вопрос, — резюмировала Лена.
Ну, так это другое, — продолжил наступление Марат. — А вдруг сегодня она устала, или думает, что плохо выглядит?
Да все равно в глубине души нравится, особенно если готовилась. А мы постоянно готовимся… — произнесла сестра.
Во-от, — удовлетворённо произнес Марат. — Вы готовитесь,
Постоянно перед зеркалом, у вас есть примочки. Там замазал, здесь подправил… А у нас, мужчин, такого нет. Мы как получится, так и делаем. Без всякой подготовки.
А ты, братик, решил вроде как подготовиться, — совершенно серьезно сказала Лена и перестала раскачиваться.
Она ко многим вещам относилась серьезно, чем и привлекла Марата.
Это похвально…
Ну а как по-другому? — продолжал он. — Вон в школе, читать-писать учат. Считать учат, законы всякие, правила, домашние упражнения. А просто как посмотреть на другого человека, чтобы ему что-то передать — никто не словечка не скажет. Никто не научит. Как будто никаких правил и законов в этом случае нет. Беспорядок, если честно.
Ленка задумалась.
Ну, ты прав. Я, честно говоря, как то об этом не думала. А от меня чего надо? — перешла она к делу.
Было бы здорово, если бы ты меня чуть поучила. Как надо глядеть на девушку, чтоб ее не испугать. Что надо делать, чтобы она заинтересовалась.
Диалоги тоже будем репетировать? — похоже, Ленка уже вошла во вкус.
Все знали ее страсть к театру. Она даже из сельских малышей пыталась сделать театральную группу, и пару раз в сезон они давали представления. Марат в тех представлениях обычно играл роль лошади или дерева. А именно — «берёзки». Стоял с привязанными к телу и рукам берёзовыми ветками, пока мелкие девки с завываниями «…во поле кудрявая стояла…» — водили вокруг него хороводы под дружные аплодисменты престарелых зрителей.
Да погоди ты с диалогами. Давай начнем с основ. Как в школе. Пишем сначала кружочки и палочки. Учимся правильно карандаш в руках держать. Уж до картин Айвазовского потом дойдем…
Логично, — сказала сестра. — Тогда… Изобрази как мне на своем лице восхищение моей красотой…
Вот прямо сейчас? — попытался увильнуть Марат.
Изображай! — отчеканила Лена. — Прямо сейчас. Мне же тоже надо понять, что к чему, и нормально подготовиться к следующему занятию… Это что за обезьянья гримаса, прямо страдающий по бананам павиан! — воскликнула она через секунду.
Восхищение твоей красотой, — съязвил в ответ Марат.
Бровями работай больше, — скомандовала Елена. — Глаза так расширяются. Выше брови, что ты куксишься? Улыбочку, лёгкую, не как у крокодила, который антилопу кусает. Просто уголками губ. Голову не клони вбок, тебе не идёт, морда перекрашивается, как у обалделой собаки… Лучше просто чуть поверни… Нет, надо с зеркалом, пойду принесу…
Вернулась она с зеркалом и ассистенткой.
Евгения. Вторая двоюродная сестра Марата, его ровесница (на пару месяцев младше). За ними увязался и младший брат Женьки — Илья. Вчетвером они серьезно принялись за дело. Марат учился ловить взгляд, снисходительно (а не презрительно) улыбаться. Девчонки учились "хлопать глазками", изображать невинность и заинтересованность. Лена порекомендовала всем хорошо усвоить «таинственную мечтательность».
Когда девушка такое видит, она сама начинает развивать в голове мысль. Все люди мечтают, — говорила она. — Главное чтобы лицо действительно выражало мечтательность, а не похотливые фантазии. Все парни когда на девушек смотрят заинтересованно, у них прямо на лице читается. Естественно, это отталкивает. На тебя словно на кусок мяса смотрят, ещё чуть-чуть и слюни потекут…
А ещё можно вот так, — ввязалась в разговор ассистентка. Женька придала лицу игривое выражение и положила указательный палец себе в рот. Губы у нее собрались в едва заметную трубочку, и Марат почувствовал, что у него реально похолодело внизу живота — настолько это было развратно и легко читаемо.
Фу, Женька, сейчас научишь братцев всякой пакости, — смеясь, прервала ее выступление Лена. — Это потом будем изучать, я вам такие штуки покажу…
А Марат во все глаза смотрел на серую мышку Женю. Иногда ее ещё называли «пирожок с дырочкой». Полноватость и девичья худоба каким то странным образом уживались в ее фигуре. Но сейчас Марат видел — когда она подрастет, это будет просто бомба для мужского пола. А глазищи то какие! Лениво-развратные, зелёные, манящие. Тьфу ты черт…
Совершено естественно, что их занятия практическим флиртом, как их окрестила Лена, привлекли внимание всей отдыхающей молодежи в деревне.
Занимались в основном днём. После утренней прополки грядок, или хождения в лес за ягодами-грибами. Неожиданно в роли главной актрисы проявила себя Дина. Ленка была вполне довольна своей ролью режиссера и директора, и поэтому отнеслась к этому снисходительно.
Динка уловила предстоящую выгоду сразу, моментально. Уже на первое занятие она пришла в высоченных, куда выше колен кожаных сапогах и в огромной соломенной шляпе. Не смотря на порядочную изношенность реквизита — выглядела она просто потрясающе.
"Хорошо выглядеть можно и в старой одежде. Главное не форма, а содержание" — отложил себе в память Марат, глядя на Дину.
Марат, — тем временем командовала Лена. — С тебя двадцать пять комплиментов Динкиным сапогам. Дина — считай. Отмечай удачные и неудачные…
Марат, слегка касаясь указательным пальцем губы, а большим — подбородка (это чтобы контролировать что челюсть расслаблена), начинал:
Какие у вас изумительные сапожки, — он старался больше налегать на интонацию, а не на слова. — Ничего себе, я просто потрясен вашими сапожками… Ваши сапоги просто великолепны. У меня просто нет слов когда я когда я смотрю на ваши сапожки. Сногсшибательные сапоги… Изящная у вас обувка, барышня…
С каждой фразой вокруг раздавались смешки, Динка снисходительно кивала, и Марат понимал, что как раз к этому он и стремиться. Надо чтоб к твоим словам прислушивались, нужно вызвать дружелюбный смех, а не досаду оттого, что к тебе пристает мелкий паренёк совершенно невзрачной внешности.
Вы потрясающе выглядите в этих сапогах…
Потрясающе уже было, — кокетливо запротестовала Дина.
Было — «я потрясен», — отпарировал Марат.
Ещё два, — гаркнула Ленка. — Не отвлекаемся. Готовится Шубарику! Комплименты шляпке!
Шубарик, толстый парень из дома напротив — быстро сник лицом, и попытался даже спрятаться за спину худосочному Илье.
Мне очень понравились ваши сапожки… Вот что я скажу, девушка, в этих сапогах вы высший пилотаж… Все, двадцать пять, — выдохнул Марат.
Ну…, я бы не сказала, что пятерка, — Дина глядела ему прямо в глаза, но Марат спокойно выдерживал этот взгляд, в голове вообще ни одной путевой мысли от напряжения.
Но четверка с плюсом точно…
Прошу учесть, что лицеисты, обучающиеся в лицее рядом с Екатерининским дворцом, среди которых учился и Пушкин, за урок делали по сто комплиментов. И урок не заканчивался, пока все не пройдут упражнение. Это должно быть так естественно, как и дышать, — менторским тоном вещала Ленка, которая прошлым летом гостила в Питере и побывала там на экскурсиях где только можно. — Вы же с трудом наскребаете два десятка, и вид у вас после этого как у загнанной лошади…
Сама попробуй, — произнес Марат, действительно дыша не хуже вышеупомянутого животного после скачки.
А мне не надо, я девочка, — весело ответила Ленка.
Тотчас же между присутствующими начал разгораться спор: надо или не надо?
Шубарик! К барьеру, — пресекла разрастающийся диспут девушка.
Я не буду, — пропищал толстяк, и явно вознамерился свалить. Ленка посмотрела на Дину. Дина — на Сашку. Тот в свою очередь ни на кого смотреть не стал, сгреб своей длиннющей граблей несчастного Шубарика за шкирку, и вышел с ним вперёд.
Шляпка, — гавкнула Ленка.
Классная шляпа, — прогнусавил пытуемый.
Лена даже всплеснула руками:
Ребята, давайте посерьёзней. Какая на.… классная шляпа? — она, как и полагается настоящему режиссеру, не упускала добавить в собственную речь экспрессивных словечек. — Ты кому комплимент делаешь? Шляпе? Нет, дорогой мой, ты делаешь комплимент Дине, которая носит эту классную шляпу. Ее голове, например. В частности. Марат делал комплименты ей, ее ногам, используя сапоги в качестве объекта. Посмотри на Дину!
Шубарик посмотрел.
Она тебе нравится?
Да ни фига, — ответил насупленный парень.
Динка побледнела, а потом покраснела. Гневно проглядела на своего Сашу. Тот улыбнулся и развел руками.
Она мне нравится, давайте я ей про эту шляпу скажу, что думаю. А это недоразумение пусть шлёпает в амбар, — сказал Саша, продолжая улыбаться. — И там подрочит, если на другое не хватает.