Путники по-прежнему держали курс на северо-восток. Целые сутки после битвы за меч они двигались, нигде не останавливаясь.
Нелли сидела рядом с бессменным возницей — Мелисом — и разглядывала кристаллы, которые она подобрала на Скале Теней. Вокруг них разливалось удивительное тепло и покой.
— Дай потрогать, — попросил Мелис.
Нелли протянула один из камней ему. И вдруг — о чудо! — его шершавая, обожжённая, ободранная ладонь на глазах стала разглаживаться и заживать. Мелис ахнул, но Нелли не растерялась:
— Переложи во вторую руку! — скомандовала она.
Мелис послушался, и через минуту вторая ладонь тоже стала гладкой и чистой, будто никогда не прилипала к рукояти меча и не покрывалась волдырями от ожога.
— Нелл, ты тоже попробуй. Приложи к щеке, — посоветовал Мелис.
Нелли долго не раздумывала, и маленький белый шрам исчез прямо на глазах молодых людей. Девушка потрогала щеку и удовлетворённо улыбнулась.
Пейзаж вокруг них изменился, лес стал не таким мрачным и диким, и никакие потусторонние шепотки более не тревожили их слух. Местность была по-прежнему безлюдной, но страха не наводила. И тогда Лидброт дал команду сделать привал.
Утомлённых лошадей распрягли, Эйлин рискнула развести небольшой костерок. И когда все устроились вокруг приветливого огня (Торментира уложили неподалёку), а в котелке забулькал хорошо знакомый друзьям «кулеш по-сарисски», Нелли рассказала магам о необычном свойстве кристаллов.
Вот теперь Эйлин живо заинтересовалась ими, и Лидброт тоже захотел взглянуть на находку.
— Может, с их помощью мы сможем подлечить Солуса? — с надеждой спросила Эйлин.
— Что ж, это вполне возможно, — согласился с ней старый волшебник. — Только сейчас, на ночь глядя, не стоит экспериментировать. Если что-то не получится, в темноте нам будет трудно контролировать ситуацию.
— Что может не получиться? — Нелли горела нетерпением.
Эйлин грустно усмехнулась и отдала дочери камень. Затем она взяла влажную чистую тряпочку и в очередной раз обтёрла раны Торментира. И снова его тело выгнулось на земле дугой, да и сама Эйлин почувствовала, что руки её сводит нестерпимая судорога, словно выворачивая их из суставов. Она стиснула зубы, чтобы не закричать. А на лице Торментира была такая жуткая гримаса, что даже бесстрашная Нелли сделала шаг назад, не говоря уж о Мелисе, который в ужасе отшатнулся.
Наконец всё это прекратилось, Торментир снова лежал тихо и неподвижно. Боль в руках Эйлин утихла, и она сказала, вытирая пот со лба:
— Вот видите… Даже подступиться тяжело. Лучше экспериментировать при свете солнца. Как-то спокойнее.
Нелли молчала. Неожиданно голос подал Мелис:
— Госпожа Эйлин, вы сами возьмите в каждую руку по кристаллу. Вам сразу станет легче.
Нелли протянула оба камня матери, и по рукам той разлилось тепло. Боль ушла, отступила, и Эйлин ощутила спокойствие и уверенность в своих силах.
После ужина все улеглись отдыхать. Путешественников охватила неодолимая дремота, что было неудивительно после таких приключений. Только Эйлин бодрствовала, оставшись дежурить возле Торментира.