Овдя побежала сначала за реку, чтобы деда Микиту до дому довести. Но старик был очень слаб, не держался на ногах.
- Ладно, полежу под черемухой до утра, - сказал он. - Ночь теплая... К утру, глядишь, опомнюсь.
Овдя рассказала старику о том, что Серга сидит в яме у Амона.
- Выручать парня надо, - сказал дед Микита. - Отправят его в уезд, наговорят на него, чего было и не было, да и засудят. Беги, дочка, к сапожнику Андрею, он придумает, как замок с решетки своротить, самой тебе не справиться.
Овдя побежал в посад.
Подойдя к дому Андрея, она увидела, что калитка заложена палкой, значит, хозяев нету дома. "Наверное, у дочери в Нюричах загостились", подумала Овдя и пошла дальше.
Солнце уже давно закатилось, на небе показались неяркие звезды, подернутые тонкой пеленой облаков. Из-за леса выглянул краешек луны.
На Нагорной, возле родника, девки пели нестройно и тоскливо:
Чудный месяц плывет над рекою...
В центре посада было тихо и темно. Люди, устав от шумного праздника, спали беспробудным сном.
В доме Амона тоже не было видно ни огонька.
"Спят", - решила Овдя и через одной ей известную лазейку в заборе пробралась во двор. Посвистела тихонько, и к ней, виляя хвостом, подбежала Сойка.
Буско - Овдя это знала - сидел на цепи, ночью его никогда не отвязывали.
Крадучись Овдя прошла на огород. Из-под черемухи, гремя цепью, навстречу ей кинулся Буско.
"Ага, его возле ямы привязали, значит, Мишка верно сказал, что Серга тут!"
- Буско, Буско! - негромко позвала Овдя.
Буско приветливо заворчал и улегся под черемухой.
Овдя подошла к яме. Она была закрыта решеткой из полосового железа. При свете поднявшегося месяца был хорошо виден замок с толстой дужкой.
- Дядя Серга! - позвала девочка. - Ты тут?
- Тут! - отозвался из ямы Сергей. - Это ты, Овдя?
- Я, я. Хочу тебя выпустить.
- Ключ принесла? - обрадовался Серга.
- Ключа нету. Замок сломать надо.
- Как его сломаешь? Мне отсюда не достать, у тебя сил не хватит. Сбегай за Андреем.
- Его дома нет. У дочери гостит.
- Может, скоро вернется. Иди посторожи у его ворот.
Так же, крадучись, как шла сюда, Овдя пошла обратно. Проходя мимо хозяйского дома, она невольно оглянулась, не следит ли кто за ней из окон, и вдруг заметила неплотно прикрытое окошко. Ей вспомнилось, что как раз в простенке у этого окна вбит крюк, на котором всегда висят ключи.
"Утащю ключ", - решила Овдя.
Сердце заколотилось от волнения и страха.
Овдя встала на завалинку, заглянула в комнату. Там громко храпел Амон, было темно и душно.
Овдя ухватилась руками за подоконник, подтянулась и уселась на подоконник верхом. Просунула руку в комнату, нащупала крюк.
На крюке висели три ключа. Сверху - короткий, с маленьким колечком; под ним - большой, как молоток, ключ от амбара; последний - небольшой плоский ключик. Значит, верхний.
Неслышно, не звякнув, Овдя сняла ключ с крюка.
В это время под Амоном заскрипела деревянная кровать.
Амон закряхтел, перевернулся на другой бок и снова захрапел.
Через несколько минут Овдя была уже у ямы.
- Дядя Серга, принесла ключ!
- Молодец! Открывай скорее!
Овдя отперла замок, Сергей изнутри поднял тяжелую решетку и вылез наружу.
- Тут они где-то собаку привязали, - вспомнил он.
- Собака меня знает.
Серга опустил решетку и снова запер ее на замок.
Овдя вывела Сергу на улицу.
- Ключ положи на место, чтобы не подумали ни на тебя, ни на работника, - сказал Серга.
Когда перебрались на другой берег реки, он сказал:
- Спасибо тебе, Овдюшка! Ты, я вижу, совсем большая стала.
Микита обрадовался, увидев Сергу.
- Ну, слава богу, а то я уж так боялся за тебя, парень. Ух, кровопийцы, душегубы! - погрозил он костлявым кулаком в сторону Амонова дома.
- Ничего, дедушка, недолго осталось терпеть, скоро мы, большевики, возьмем власть в свои руки. Тогда наступит новая, справедливая жизнь.