Ненормальная шутница когда-нибудь дождётся, что я не только не помешаю преподать ей урок, но и с радостью помогу в этом угодном одному охотнику деле. Она ведь специально так сказала, помешав мне заработать немного денег перед возвращением в Тхалдрилран. В случайности верят только дураки и маленькие дети. Не удивлюсь, если услышу, что у неё уже есть на примете другой план, где нам взять деньги на первое время. Ключевое слово — нам. Неужели, так сильно не хочет расставаться? На мгновение я даже усомнился в правильности принятого решения.
Я несколько раз всерьёз обдумывал, правильно ли поступил, не став возвращаться в крепость Кровожада, где можно было разжиться чем-нибудь ценным. С одной стороны, спешить с этим некуда. Яд ослабнет нескоро, продолжив отпугивать и мародёров, и зеленокожих коротышек. С другой стороны, дорога туда, поиски, сбор вещей, их сортировка, переноска, потом дорога обратно, займут много времени. Ещё нужно будет придумать куда пристроить трофеи. Не с собой же их всё время таскать. Поэтому следовало определяться, что для меня важнее, богатство или безопасность рода Аан'Геран? Но раз уж я до сих пор продолжал работать нянькой, ответ очевиден.
По моим представлениям, если какая-нибудь часть загадки Ллотх выпадет из общего уравнения, в её решении отпадёт надобность. Я не знаю, когда и где произойдёт битва, упомянутая паучьей королевой. Более того, не уверен, что Трит'мол до неё доживут или смогут договориться об объединении с моей роднёй, создав для неё ещё одну опасную угрозу. Согласно намёку богини, шансы на то, что дом Аан'Геран не разделит судьбу дома Трит'мол, не так уж и высоки. Наилучшим вариантом мне виделось сделать так, чтобы в загадке больше не было необходимости, а значит, её не требовалось отгадывать. Для этого достаточно исключить причину, по которой мы все должны собраться вместе.
Чтобы избежать худшего развития ситуации, нужно или окончательно уничтожить дом Трит'мол, или их врагов — дом Зуул'Грах, ведь именно он должен противопоставить нам дракона. Также можно уничтожить Крыло ярости. Насколько я понял, именно он принесёт поражение одной из сторон конфликта.
Учитывая, что Ллотх дала задание дому Трит'мол, следовательно, строила на его счёт какие-то планы, ещё и упомянула меня в качестве возможного союзника, убивать Татрит нельзя. Остаётся устранить либо Зуул'Грах, либо дракона. В одиночку воевать с победившим в войне родов благородным домом, занятие проблематичное. Мне не хватит времени охотиться на его членов по одному. «Проще» избавиться непосредственно от дракона, что совсем не противоречит планам Ллотх. К тому же моя специальность, как раз — убийство опасных чудовищ. К ауре драконов я привычен. Их слабые места мне известны. Если смогу совершить этот подвиг в одиночку, будучи свободным разбойником с глубинных троп, то и поводов для мести моим дорогим сестричкам ни у кого не появится. В идеальном варианте всё выглядит так: убийца драконов получил заказ, пришёл, быстро нашёл цель, устранил её и исчез в глубинах Подземья, к тому времени заполненных гоблинами. Этот план я взял за основу. Поэтому вместо крепости Кровожада, где Датри бы мне только мешала, сразу отправился в Тхалдрилран, делая вид, будто мне больше нечем заняться.
В связи с этими размышлениями, последние сутки я чувствовал себя несколько странно. Появился небывалый душевный подъём, азарт, целеустремлённость, которых уже давно не испытывал. Мой шаг ускорился, обретя дополнительную упругость. Словом, что-то изменилось, но вот что, пока не до конца понимал. Такое ощущение, будто я снова вернулся во времена своего детства, наполненного «грандиозными» планами и надеждами.
Когда увидел этих четверых охотников на чудовищ, помимо жажды наживы, я решил поработать над легендой, что являюсь таким же, как они. Если бы не выходка дурной женщины, всё прошло бы по плану. Нужно преподать ей урок, напомнив, кто из нас главный. Прикинувшись обычным магическим животным, дрессировка которого оставляла желать лучшего, презрительно махнув хвостом, оставил Датри разгребать вызванный ею же беспорядок. Раз я ездовое животное, то какой с меня спрос? Пусть хозяйка не договаривается, а оправдывается за действия своего питомца. Разбежавшись, легко перепрыгнул баррикаду. Под гневные крики охраны зашёл в грибную рощу, на ходу меняя окрас, сливаясь с окружающей средой. Если не получится взять добычу деньгами, возьму ценными частями тела мантикоры. Так даже лучше будет. Сделаю вид, будто их сожрал. Если понадобится, раздуюсь как шарик. Кроме того, это поможет мне дополнить генетическую линию мантикоры, добавив её в библиотеку доступных обликов. Я ведь мог обращаться только в тех существ, которых в достаточной мере изучил.
Задействовав маскировку по полной, принялся осторожно искать логово опасного чудовища, тоже относящегося к магическим зверям. Принюхиваясь к воздуху, наполненному множеством резких запахов, на мягких подушечках лап, пригибаясь к земле, я бесшумно крался между грибами, прислушиваясь к каждому шороху. Торопиться в подобных случаях не следовало. Взрослая мантикора опасна. Выглядела она большим, красным львом, с густой гривой, мощным скорпионьим хвостом, способным как колоть, так и дробить цели. Ещё она имела крылья летучей мыши, обладающие прочной, толстой кожей. Помимо того, что мантикора способна впрыскивать яд в свои жертвы, ещё она могла его выдыхать в виде густых клубов газа. Эти хищники — прекрасные охотники, с отличным нюхом, высокой сопротивляемостью магии, хорошо бегающие, прыгающие, лазающие, плавающие и летающие.
Хотя теневая пантера слабее мантикоры, но кто сказал, что я должен сражаться с ней в открытом бою? У неё свои преимущества, у меня свои. Теневые пантеры умели становиться практически невидимыми. При нападении из засады у них больше шансов остаться в живых. Здесь вполне уместно сравнение рыцаря с убийцей.
— Не хочешь сходить присмотреть за нашей шумной спутницей? — поинтересовался у Тошэхне.
Выслушав ответ, усмехнулся.
— Не надейся. Мы её ещё увидим. Нет, ловушку на неё ставить не нужно. Как ты себе это представляешь? Она сразу обо всём догадается. Ничего, скоро от неё избавимся. В смысле…
Резко замолчав, удивлённо посмотрел вверх.
— Не поделим, а избавимся. Зачем тебе её ноги? Ну и что, что они мне нравятся. Хочешь скопировать?
Представив сундук на женских ногах, тихонько рассмеялся. Хорошо, что про грудь не упомянула.
— Не отвлекай. Я занят. Если хочешь, тоже сходи на кого-нибудь поохоться. Не знаю, на сверчков, бабочек…
Больно укусив меня за уже восстановившееся ухо, Тошэхне превратилась в костяной рог, показывая, что от неё тоже будет польза, и что слазить с моей головы она не намерена. Одним словом — лентяйка, мечтающая первой попробовать мантикору на вкус. Будто я разбегусь и воткну в него этот рог, ага, размечталась. Хорошо, что не два бараньих рога приделала. Кроме того, за что она там держится?
Заметив растерзанные тела погибших работников фермы, сразу стал серьёзным и собранным. Оказалось, что на ферме работали рабы — серые орки. Судя по слабому запаху, доступному только зверям с хорошим нюхом, ещё они употребляли наркотическую травку. Похоже, кто-то тайно доставлял сюда контрабанду, подсаживая рабов на наркотики. Скорее всего, этим занимались конкуренты, с целью разорить ферму и выкупить её за бесценок, либо ради того, чтобы поднять бунт. Если текущие владельцы об этом узнают, участи управляющего не позавидуешь. Его живьём сварят в масле, как раз вместе с грибами и скормят сторожевым псам. Возможно, надсмотрщиков тоже заставят это жрать, чтобы выжившие ответственнее относились к своей работе. Впрочем, сейчас уже неважно, чем тут баловались серые орки и кто в этом виноват. Прилетевшая мантикора навела свои порядки.
Поскольку трупов было много и сохранялась неестественная тишина, вероятно, чудовище нажралось и завалилось спать. Самое время почесать ему пузико, коготками.
— Хватит баловаться. Готовься к броску. Позиция три, — попросил Тошэхну.
Паучиха, приняв прежнюю форму, послушно перебралась на мой хвост, прочно за него ухватившись. Двигаясь на запах чудовища, к которому добавился звук размеренного дыхания, вскоре мы нашли его убежище. Стараясь не шуметь, медленно подкрадывался к мантикоре, выбирая место для первого укуса. Всё было бы хорошо, но в дело вступила багровая ведьма. На естественную полянку в зарослях крупных грибов с шумом выбежала куда-то спешащая Датри. Увидев спящую мантикору, оглядевшись, она озадаченно спросила, не понижая голоса.
— Куда делся этот тупой кот? Неужели, заблудился? Мне что, всё самой делать? Уши ему от хвоста, а не монеты. Ни одной не получит.
Резко распахнув глаза, разбуженный зверь грозно зарычал. Ловко вскочив на лапы, он растопырил крылья и угрожающе поднял хвост, готовясь к бою. Вживую мантикора выглядела ещё внушительнее и опаснее, чем на картинках. Сразу как-то расхотелось находиться рядом с ней. Громогласно заревев на всю округу, показав впечатляющие клыки, мантикора атаковала Датри, попытаюсь полоснуть её острыми когтями. Особых поводов для агрессии этому чудовищу не требовалось.
Действуя рефлекторно, уклонившись, мечница тут же контратаковала большого магического зверя. Теперь уже мантикора, дёрнув головой, инстинктивно уклонилась, хотя такой удар мало чем мог ей повредить. Пышная грива надёжно защищала переднюю часть тела. Не останавливаясь, Датри быстро отпрыгнула в сторону, избегая чудовищного удара хвоста, оставившего в земле глубокую ямку. Не испугавшись, женщина применила технику «горизонтального разреза», оставляющему за собой светящийся след из маны, оставившую на лапе чудовища глубокий порез.
Яростно рыкнув, мантикора внезапно поднялась на задние лапы и резко взмахнула крыльями, поднимая ветер. Датри достаточно было всего на мгновение прикрыть глаза, вставая в стойку, чтобы сохранить устойчивость, как чудовище очередным прыжком сблизилось и нанесло новый удар лапой. Не растерявшись, применив «мерцающий шаг», мечница разорвала дистанцию, уходя из зоны поражения. Ещё один «мерцающий шаг» позволил ей запутать магического зверя и зайти сбоку. Дальше последовала столь же молниеносная атака техникой «косого разреза», от которой умная мантикора прикрылась крылом. Звериные инстинкты её не подвели.
Получив незначительное повреждение летательной перепонки, чудовище крутанулось корпусом, нанося длинным хвостом широкий, размашистый удар по большой площади. Багровая ведьма вовремя применила ещё один приём — «мерцающий прыжок», благодаря чему словно телепортировалась на другую сторону магического зверя, сохранив свои ноги в целости. В процессе прыжка она успела нанести «шквал порезов», ударив с высоты двух метров в голову чудовища, целясь в глаза. Опустив морду, мантикора смогла их уберечь их, взамен чего обзавелась множеством глубоких, кровоточащих порезов, из-за чего пришла в ярость. От опасного удара в шею, нанесённого следом, магического зверя уберегла мощная грива, чей большой клок Датри срезала за одно движение меча.
В отместку мантикора взмахом крыла оттолкнула мечницу, и тут же ударила её сверху, чуть не пригвоздив к земле своим хвостом. Напрыгнув, сбивая с ног, магический зверь чуть не откусил Датри голову. Если бы багровая ведьма не успела подставить меч, используя его в качестве палки, в которую упёрлась распахнутая пасть чудовища, придерживая лезвие сбоку, на этом их схватка закончилась бы.
Не сумев достать до мечницы зубами, зверь принялся бить её сверху скорпионьим хвостом, от которой Датри приходилось уклоняться, подражая маятнику. Выскользнув с помощью очередной техники движения, мастер меча применила технику «прокол». Глубоко вонзив меч в грудь мантикоры, багровая ведьма вынужденно подставилась. От удара когтистой лапой её отбросило на несколько метров, с глубокими, рваными ранами на животе и груди. Меч так и остался воткнутым в широкую, мускулистую грудь чудовища. Не успела женщина подняться на ноги, как её накрыли клубы зеленоватого дыма, вырвавшиеся из пасти раненного магического зверя.
В пылу их жаркой схватки, подобравшись на нужное расстояние, я запрыгнул чудовищу на спину и вцепился клыками в его загривок. Дёрнувшись от неожиданности, мантикора яростно взревела. Получив сигнал от паучихи, укусившей меня за хвост, сразу спрыгнул с чудовища, позволяя ему вонзить ядовитое жало себе же в шею, ударив со всей силы. Не мешкая, перебежав прямо под морду заревевшей от боли мантикоре, специально подставился под её клыки. Как только чудовище раскрыло пасть, намереваясь этим воспользоваться, ловким взмахом хвоста отправил прямиком ей в глотку Тошехне. Припав на задние лапы, подавившаяся мантикора, захлёбываясь кровью, отчаянно замотала головой, пытаясь освободить горло, в котором стремительно увеличивалось в размерах шипастое тело паучихи, раздирая его изнутри. Вот и всё, никаких танцев с мечом нам не потребовалось.
Оставив Тошэхне добивать обречённое чудовище, превратившись обратно в Убийцу драконов, поспешил на помощь Датри.
— Зачем ты влезла?! — сердито на неё рявкнул, осматривая раны от когтей. — У нас всё было под контролем. Мы бы и без твоей помощи прекрасно разобрались с чудовищем.
— Это ты во всём виноват! — обвинила меня мечница, морщась от боли. — Так бы сразу и сказал. И вообще, зря паникуешь. Сейчас перевя…
Сильно закашлявшись, она не смогла договорить. Раскрыв пасть Маттии, воткнув её язык в Датри, через который начал вводить в мечницу противоядие, вместе с исцеляющим средством.
— Не разговаривай. Сейчас почищу тебя от яда, а потом займусь ранами. У тебя не так много времени. Яд мантикоры быстродействующий. Он очень опасен. У тебя поражены лёгкие и горло.
Когда уже собирался вынимать язык, на полянке появилось новое действующее лицо. Внезапно я почувствовал по-настоящему ужасающую жажду крови, настолько сильную, что у самого чуть сердце не остановилось, только от страха. Мышцы словно заледенели. Усилием воли сбросив с себя негативные эффекты, медленно обернулся. В нескольких шагах от меня стояла незнакомая женщина, в шёлковом, тончайшем платье, такого же фасона, как и на Датри, только бордового цвета. Помимо этого, у неё тоже при себе имелся длинный, слегка изогнутый меч с односторонней заточкой и длинной рукояткой, но, в отличие от моей спутницы, двуручный.
Выглядела незнакомка весьма эффектно. Утончённые, аристократические черты лица, лёгкая бледность, длинные, распущенные белоснежные волосы, достающие почти до колен. Её платье, пояс, ножны меча и даже руки украшало множество тонких, цветных шнурков. Ещё на глаза попался золотой медальон, украшенный искусной гравировкой, изображающей отрубленную, женскую голову, с шеи которой обильно капала кровь, как и из закрытых глаз. Также эта пугающая женщина, появившаяся совершенно бесшумно, сумевшая застать меня врасплох, носила тонкие, золотые браслеты, золотую пряжку плаща, сделанную в виде остролиста, ножны меча с фигурной, золотой окантовкой. У неё даже пояс состоял из множества золотых, тонких, подвижных, вытянутых пятигранных чешуек, зачарованных до такого уровня, что я, как маг, глядя на него, испытывал искреннее восхищение. При этом незнакомка почему-то не носила ни серёжек, ни колец, ни других женских украшений. Очень странная и жуткая своею идеальной, неестественной красотой особа, настоящий возраст которой на глаз не определялся. Её могло быть как сто лет, так и триста, а то и все пятьсот.
Женщина с ярко-фиолетовой радужкой глаз, ненадолго задержав взгляд на ошеломлённой от её появления Датри, спросила прекрасным, и одновременно с этим убийственно холодным голосом.
— Это ты убил моего питомца? И что ты делаешь с багровой ведьмой?
— Лечу, — лаконично ответил.
— Не похоже, — усомнилась красавица.
Даже с моими продвинутыми рефлексами и задранной ловкостью я едва успел уклониться, наклонив корпус влево, от энергетической волны, созданной росчерком её меча. Незнакомка мгновенно извлекла свой меч из ножен, несмотря на внушительную длину, и с невероятной скоростью, держа его одной рукой, нанесла всего один удар. Росший за моей спиной гриб с толстой ножкой, похожей на бревно, развалился надвое.
Похоже, я столкнулся с воительницей, владеющей магией крови. Заклинаний она не произносила. Подозрительных жестов не делала. Больше всего её приём напоминал боевую технику, усиленную маной и основанную на особых способностях. Это что-то вроде моей трансформации. Втянув воздух носом, почувствовав сильный запах свежей крови, перебивающий все остальные запахи.
— Неплохо, — равнодушно похвалила красавица.
Чутьё на опасность взвыло дурным голосом, призывая немедленно спасаться бегством. Втянув обратно язык Маттии, резко уклонился от следующего выпада, срезавшего ещё один гриб.
— Плохо, — в свою очередь, осудил её поспешность с выводами, пытаясь подловить на эмоциях.
Сделав рывок, я мгновенно с ней сблизился и попытался нанести удар выпущенными когтями, рассчитывая на то, что из этой позиции длина её меча станет помехой, а не помощницей. Непринуждённо повернув корпус, она лёгким движением боковой стороны меча не блокировала, а плавно отвела мой удар в сторону, погасив его силу. После чего второй рукой нанесла мне удар в грудь, пробив её сложенными вместе и выпрямленными пальцами. Проигнорировав боль, я сразу же отпрыгнул, избежав ещё более серьёзных повреждений. Длинные, лакированные ногти женщины даже не погнулись от такого варварского к ним отношения. Отметив эту деталь, догадался, что у неё усиленное магией тело.
Слизнув с пальцев мою кровь, несомненно, мастер меча, за несколько секунд нанесла более десяти быстрых атак, вращая двуручный меч, словно невесомую игрушку. Сколько бы я ни уклонялся, полагался на свою скорость и восприятие, она всё равно дважды меня задела, подловив хитрыми приёмами. Пришлось ещё сильнее разрывать дистанцию, пока все конечности на месте.
Хмуро посмотрев на кровоточащие порезы, и не думающие закрываться, прислушался к своим ощущениям. Похоже, её способности блокировали мою регенерацию, разжижая кровь для ускорения кровотечения. Заблокировав болевые ощущения, с помощью магии трансформации свёл края ран, выигрывая время. Применив «быстрый шаг», она будто бы телепортировалась ко мне вплотную и с поворотом, раскрутив свой чудовищный меч, со свистом рассекла воздух. Блокировать такой удар, способный разрубить верхового ящера вместе со всадником, было бы полным безумием. Поскольку, отпрыгнуть я уже не успевал, пришлось падать на землю и откатываться в сторону. В этот момент она бы меня точно прикончила, если бы её не отвлекло выстрелившее жало Тошэхне. К сожалению, в этот раз очень высокая скорость удара моей паучихе не помогла. Как и не помогла режущая кромка. Орудуя жалом, словно гибким хлыстом, Тошэхне попыталась отрезать ей голову.
Уклонившись, повторив «быстрый шаг», мечница переместилась к паучихе-мимику и не раздумывая, пинком отправила Тошэхне, похожую на бронированного ежа, в полёт. Сила удара была такова, что сломав несколько игл, моя помощница камнем улетела в дальнюю часть фермы. Надеюсь, не сильно пострадав, а то у меня от испуга на мгновение внутри всё болезненно сжалось.
— Не мешайся — всё тем же скучающе-равнодушным голосом приказала фиолетовоглазая женщина, не заботясь о том, слышала ли она её или нет.
Раны от шипов на ноге незнакомки затянулись прямо на моих глазах. Да у неё регенерация не хуже моей! Даже лучше, учитывая, что я сейчас продолжал медленно истекать кровью, слабея с каждой секундой. Края ран хоть и стянул, но разрезанные мышцы, сосуды, нервы, так и не срослись, создавая серьёзную проблему. Если так пойдёт и дальше, то мой проигрыш лишь вопрос времени. Начинаю понимать, что чувствовали мои прошлые противники. Почему они так злились и ругались на несправедливость.
Разозлившись на незнакомку за то, что она причинила боль Тошэхне, решительно бросился в атаку. Проиграв обмен ударами, разница в мастерстве стала слишком очевидной, заполучив ещё несколько серьёзных ран, только за счёт яростного напора, не считаясь с ними, прорвавшись вплотную к противнице, применил подлый удар. Выстрелил языком Матии. Хотя опасная незнакомка всё равно сумела уклониться, изогнувшись, словно змея, описав дугу, конец острого, самонаводящегося языка Маттии вонзился ей прямо под лопатку, проходя тело насквозь. Повезло, что она не носила доспехов или защитных артефактов.
Опустив взгляд, противница удивлённо посмотрела на разорванное платье, в районе левой груди, на котором расплывалось кровавое пятно. На едва не сорванный, слегка поцарапанный медальон. Её маска безразличия — треснула. В глазах мечницы появилась хорошо знакомая мне кровавая ярость. Идеальное личико исказило гримаса безумной радости и жестокости.
— Ты пожалеешь, — скорее поблагодарила, чем припугнула.
Эта ненормальная, поскольку я собою заблокировал её меч, сначала рукой сломала мне плечо, продемонстрировав чудовищную силу, а после, сделав бросок, швырнула меня подобно мешку с земляными клубнями. Только благодаря блокировке болевых ощущений я сумел сориентироваться и перекатиться в сторону, избегая последовавшей за мной кровавой волны, сорвавшейся с её меча. Эта атака оставила в земле длинную, глубокую борозду, заставляющую призадуматься о разнице в наших силах. Она прошлась как раз на том месте, где я только что лежал.
Тяжело дыша, вскочил на ноги, понимая, что малейшая задержка означает смерть. Чуть ли не впервые я был так растерян и напуган, не зная, как поступить. Очевидно, что данный противник мне не по зубам. В обычном случае я бы сразу сбежал, не став геройствовать, но не оставлять же этой ненормальной беспомощную Датри. Излучаемая фиолетовоглазой женщиной жажда крови рывком поднялась на новый уровень, став ощущаться намного сильнее. В магическом зрении она напоминала яркий костёр, выбрасывающий в воздух огромное количество неконтролируемой маны, окрашенной в цвет крови. Теперь стало по-настоящему жутко. Запах крови усилился. Такое впечатление, будто бы вокруг стала сгущаться слабая дымка кровавого тумана. Подозреваю, спрятаться в нём от этой незнакомки не получится. Не похоже, что нанесённая мною рана причиняла ей хоть какое-то неудобство. И надо же было такому произойти, чтобы именно в этот момент на поляну с убитой мантикорой прибежала четвёрка охотников на чудовищ, которых, как оказалось, Датри не стала убивать.
— Бегите, глупцы! — крикнул им, призывая спасаться.
— Что здесь про…
Договорить лидер их команды не успел. «Кровавый порез», слетевший с лезвия её меча, перерубил пополам и его, и стоявшего рядом охотника. Им не помогли ни доспехи из шкур чудовищ, ни защитные артефакты. Выпущенный третьим охотником арбалетный болт, она с лёгкостью перехватила на расстоянии десяти сантиметров от своего глаза.
Похоже, неразговорчивая особа нам попалась. А ещё, бескомпромиссная, предпочитающая простые решения.
Отбросив отравленный арбалетный болт, с улыбкой маньячки она «быстрым шагом» переместилась к стрелку, с ходу его атакуя. Однако, охотники на чудовищ были опытными бойцами, прошедшими не одну схватку, уже смотревшими смерти в глаза и терявшими товарищей. Жажда крови фиолетовоглазой женщины хоть и придавила их, но не лишила воли к сопротивлению. Четвёртый охотник вовремя прикрыл арбалетчика. Он был по-настоящему искусным мечником, поэтому сумел отразить первый натиск противницы. Понимая, чем всё закончится, если им не помочь, я поспешил оказать поддержку. Однако эта стерва не только очень быстро переиграла охотника в фехтовании, снеся ему голову, но и обратным ударом рукояти сломала мне пару рёбер, сбив вместе с дыханием ещё и замах. Практически сразу же, она с разворота полоснула меня по животу, едва не разрубив пополам.
Свалившись на землю, я уже приготовился к встрече с богиней, но выручил арбалетчик, переключив на себя внимание двуногого чудовища. Оказывается, у него был обездвиживающий артефакт высокого уровня. Применив магию, от которой фиолетовоглазая женщина не смогла защититься, четвёртый охотник облегчённо выдохнул, убедившись, что она мгновенно замерла на месте. Однако, это его не спасло. Сохранив возможность управлять своей маной, женщина быстро применила технику — «кипение крови».
Испугавшийся охотник попытался убежать, спеша покинуть радиус действия, как он думал, заклинания, от которого мало что могло защитить, но не успел. Почти сразу же его кожа начала раздуваться большими, кровавыми пузырями и лопаться. По всей поверхности. Затем наступил черёд мягких тканей, внутренних органов, пока через минуту от несчастного дроу не остался только скелет, лежащий в луже отвратительно выглядящей, и ещё более отвратительно воняющей, кипящей жижи. Вместе с одеждой, оружием и личными вещами. К счастью, на меня подобный тип магии, схожий с действиями проклятий, не действовал, за что отдельное спасибо кладбищу древних драконов.
Отчётливо понимая, что долго обездвиживание фиолетовоглазую женщину не удержит, как и то, что двигаться мне пока не стоит, снова раскрыл пасть Маттии. Вытянув язык-лезвие, обернул его вокруг шеи женщины, готовясь одним движением отрезать ей голову.
— Не убивай! — прокашлявшись, хрипло закричала сильно встревоженная Датри.
— Тогда она убьёт нас, — указал на более чем вескую причину её не послушаться.
Расхохотавшись, словно ненормальная, без тени страха, приложив некоторые усилия, женщина смогла пошевелить пальцем. Указав им на меня, она выстрелила кровавой иглой, попавшей в ногу. В месте поражения тут же стал распространяться эффект сильного заражения крови.
Начав бороться с заражением, второй рукой прикрывая разрезанный живот, встревоженно крикнул.
— Или ты остановишь её или это сделаю я. Времени на вторую попытку нет.
— Лиррит Река крови является старейшиной багровых ведьм. Так просто её не убить. Сейчас она скинет паралич и разорвёт нас на тысячи мелких лоскутков.
— Нас?!
— В состоянии кровавой ярости она себя не контролирует. Из-за неё же не чувствует боли, страха и жалости. Чтобы убить её, необходимо целиком сжечь или растворить в кислоте. Лиррит получила два благословения богини.
— Вот же…, — чуть не выругался.
Богиня всё слышит и может не оценить такого «восторга». Чувствуя, что продолжаю слабеть, а ещё ощущать боль, несмотря на блокировку, решился на авантюру. Не мешкая, тут же воткнул ей в шею язык Матии, проталкивая его ближе к мозгу. Через него принялся накачивать женщину своей кровью, насыщенной средствами снятия синдрома кровавой ярости. Хорошо, что я более чем с ним знаком и уже давно.
Параллельно, с помощью дополнительных отростков, превратив язык в подобие корневой системы, сросшейся с её артериями, начал чистить кровь старейшины от всякой гадости, а её там накопилось столько, что у меня брови на лоб полезли от удивления. Даже не смог опознать большую часть соединений, не представляя, для чего они нужны. Впрочем, я далеко не всезнающ, так что не особо этому расстроился.
Когда кровавая ярость Лиррит стала стихать, для чего пришлось приложить немало усилий, закачал в неё большую дозу снотворного. Пока сам не отключился, через всю ту же открытую пасть Матии принялся выводить из организма заражённую, чужую кровь, вместе со слюной. Собирая и перегоняя к ней всё лишнее, очищая организм, этим я восстанавливал способность к самоисцелению, крайне необходимую мне сейчас. Иначе я на этом свете не жилец.
После того, как извлёк язык Матии из Лиррит, мстительно, с удовольствием понаблюдал, как она медленно заваливается на землю, погружаясь в глубокий, целебный транс.
— Спасибо, — хрипло поблагодарила доковылявшая до меня Датри.
Вот уж свершилось чудо. Не думал, что когда-нибудь услышу от неё это слово. Что дальше?
— Должна будешь! — поморщился от боли, стараясь лишний раз не шевелиться.
— Что-то ты выглядишь не очень хорошо, — ехидно заметила багровая ведьма, оглядев меня с ног до головы.
— Да неужели? — усмехнулся, после чего ещё раз поморщился.
Вот же негодяйка. Понимает же, что мне нельзя смеяться.
— Наверное, забыл умыться. Ничего, фляжка с водой всё поправит.
Заметив, как на полянку выскочила опоздавшая к финалу Тошэхне, в своей боевой форме, вымахав до размеров мантикоры, впервые облегчённо улыбнулся, тёплой, приветливой улыбкой.
— Опоздала, лентяйка. Где ты ходишь? За бабочками гонялась?
Подбежав, грубо отпихнув Датри, паучиха жалобно затрещала, бережно ощупывая меня своими мохнатыми, передними лапками.
— Признаю. Уделала она нас. Молодец. Чудом выжили. Что поделать, непобедимых не бывает. Не будь она одна и без доли везения, всё закончилось бы иначе. Ты знаешь, что нужно делать с мантикорой. Поспеши. Её нужно разделать, пока никто не явился. Мне нужны…, — перечислил требуемое.
Причём мне это уже необходимо не для заработка, а для исцеления.
— А мне что делать? — полюбопытствовала Датри.
— А какие у тебя отношения с этой женщиной? — ответил вопросом на вопрос.
— Нейтральные. Мы редко пересекались. У неё хватало своих дел, у меня своих. Если хочешь знать, не враги ли мы, то нет, не враги.
— Тогда ложись спать. Как проснёшься, возьмёшь свою старейшину и пойдёшь туда, куда приличным разбойникам ходу нет. Передаю тебя в её заботливые руки.
— А ты? — нахмурилась Датри, заподозрив подвох.
Она всё ещё испытывала слабость и головокружение после отравления, поэтому не сразу сообразила, к чему я веду.
— А я к тому времени уже буду далеко отсюда. Счастливым и свободным.
— Это вряд ли, — возразила багровая ведьма.
Почувствовав лёгкий укол, Датри резко посмотрела вниз. Увидев змееподобный язык Матии, незаметно подкравшийся сзади и ужаливший её в ногу, мечница грязно выругалась, обозвав меня бесчестной сволочью.
— Да, я такой, — спокойно согласился с закатившей глаза женщиной.
Прикидывая, смогу ли с помощью Матии снять золотой пояс и браслет со старейшины клана Тхаш'Гар, в качестве компенсации, или придётся ползти к ней, услышал раздавшиеся со стороны мантикоры хлюпающие звуки.
— Пожалуй, попрошу Тошэхне затащить их на шляпку гриба. Того, что повыше. Нужно обезопасить от них жадного управляющего фермы, а то мало ли, вдруг случайно примет их за беззащитных жертв. Боюсь, тогда мантикора покажется ему ласковым котёнком, по сравнению с этими женщинами.
***
Очнувшись, Лиррит не сразу сообразила, где она находится. Приняв сидячее положение, женщина с большим удивлением оглядела круглую шляпку гигантского гриба, послужившего ей постелью. Бесспорно, лежать на шляпке намного приятнее, чем на голой, холодной земле, но вопрос в другом — Что она здесь делает? Последнее, что старейшина клана мастеров меча помнила, как убивала каких-то очередных недотёп, попавшихся ей на пути. Сумевших достаточно разозлить Лиррит, чтобы она вновь потеряла над собой контроль.
Убедившись, что с ней всё в порядке, женщина нахмурилась.
«Неужели я настолько отдалась кровавой ярости, что появились провалы в памяти?» — озадаченно подумала.
Почти сразу же самая очевидная версия была отвергнута. Лиррит точно помнила, что ещё не успела достичь той стадии, когда её личность начала бы меняться под воздействием эмоций. Когда она становилась будто бы другой дроу, помешанной на сражениях, боли, страданиях и убийствах. Последнее воспоминание подсказало, что её что-то ужалило в шею. Коснувшись рукой того места, Лиррит ничего подозрительного не обнаружила, что неудивительно, учитывая высокую регенерацию.
— А где мой пояс? — только сейчас заметила пропажу.
Помимо пояса, с рук исчезли золотые браслеты утяжелителей и блокираторов маны, что являлись ценными артефактами высокого уровня. Также пропала золотая застёжка плаща. Исчезнувший кошелёк, пристёгнутый к пропавшему поясу, беспокоил её сейчас меньше всего. Не раздумывая, женщина рефлекторно схватилась за медальон, проверяя, на месте ли он. К счастью, вор, кем бы он ни был, не тронул самую большую ценность. Эта вещь очень многое для неё значила. Меч, что не менее странно, лежал рядом с Лиррит. Его стоимость была намного выше кошелька, пряжки и пояса, вместе взятых.
— Я победила или проиграла? — последняя находка заставила её усомниться в собственных выводах.
Скосив взгляд вправо, на лежащую рядом багровую ведьму, спящую на её плаще, старейшина Тхаш'Гар сама же ответила на этот вопрос, с полной уверенностью заявив.
— Проиграла.
Забота о ближних Лиррит была несвойственна, особенно в режиме кровавой ярости.
— Это она меня сюда затащила? — задумалась. — Нет. Не она. Не после того, как забрала мои вещи. Мои сёстры по мечу хоть и безрассудны, но не до такой степени.
Дыхание багровой ведьмы выдавало, что она находится в глубоком трансе, имеющим искусственное происхождение. Мечница никак не отреагировала на голос Лиррит, хотя должна была. Те, кто находятся на задании, за пределом безопасных зон, да ещё без надёжной охраны, имеют очень чуткий сон. Она на одних рефлексах должна была сразу проснуться и схватиться за оружие.
— Странно. Ничего не понимаю, — ещё больше запуталась старейшина багровых ведьм.
Ещё сильнее её поразило собственное состояние. Несмотря на пропажу вещей, потерю ездового зверя и порчу платья, Лиррит совсем не чувствовала приступов гнева. Напротив, ей было невероятно хорошо и спокойно. Ощущалась удивительная расслабленность и приятная прохлада. Подозрительно послушная кровь вела себя будто насытившийся, выспавшийся, довольный жизнью зверь, что-то тихо урчавший под нос.
— Меня накачали наркотиками? — предположила старейшина, не находя другого объяснения.
Давно она так комфортно себя не чувствовала. Не могла как следует расслабиться, выспаться, испытать не бьющую через край энергичность и опаляющий изнутри жар, а лёгкую бодрость и приятную свежесть. Для членов дома крови, из которого она происходила, особенно чистокровных, с этим вечно возникали определённые проблемы. Их сила подавляла контроль, а ярость и жажда крови, заглушали голос разума. Им тяжелее давался контроль эмоций. Чтобы не давать волю своему горячему темпераменту, они использовали ментальные техники и зелья, подавляющие кровавую ярость. Скорее всего, неведомый вор влил в неё одно из таких зелий.
Дом крови исправно платил положенную цену за свою особую силу, живучесть и долголетие. У каждого великого дома имелась какая-то особенность, служившая основой их силы и одновременно с этим — слабости. Разумеется, тактики борьбы с подобными особенностями давно уже выработаны, поэтому для Лиррит такое состояние не стало чем-то новым. Разве что эффект неизвестного зелья превысил все её ожидания. Она подумала: недопустимо, чтобы рецепт этого зелья остался неизвестен дому Снат'Нсар, что переводилось, как — Врата крови. Или стал известен, но их врагам. Заодно ей следовало поскорее вернуть свои вещи, а вора жестоко казнить. Только безумец осмелился бы ограбить дочь кровавого дома, оставив её в живых.
Определившись с планами, пока не прошло слишком много времени с момента завершения схватки, в которой её каким-то образом смогли незаметно усыпить, Лиррит безжалостно принялась приводить в чувство смутно знакомую багровую ведьму. Когда та открыла глаза и в них появилась осмысленность, взяв её за горло, старейшина бесстрастно спросила.
— Кто ты?
— Мастер меча Датри из клана Тхаш'Гар.
Вздрогнув и на мгновение опешив, но сумев быстро взять себя в руки, она чётко ответила, не делая попыток вырваться.
— Забавно, — после короткой паузы отметила Лиррит. — Госпожа клана как раз отправила меня разузнать, куда же пропали две наших сестры, взявшихся за пустяковый заказ по сопровождению каравана. Хорошо, что ты избавила меня от необходимости тратить время. Рассказывай всё, что произошло с тобой за последнее время? До мельчайших подробностей. Будешь хитрить — умрёшь. Солжёшь — умрёшь. Дёрнешься — умрёшь. Расстроишь — умрёшь. Если мне так захочется — умрёшь. Всё поняла?
***
Чтобы как следует отдохнуть, поесть, узнать последние новости, а также обменять трофеи на монеты, я решил остановиться в придорожном постоялом дворе. Массивное, трёхэтажное здание со множеством окон и многократной, причудливой крышей, имеющее огороженный внутренний двор, встретило меня традиционным гостеприимством дроу.
— Ещё шаг и ты умрёшь, чужак, — недружелюбно предупредил охранник, направив на меня копьё с зазубренным наконечником.
Посмотрев на вывеску постоялого двора, на крытую, надвратную галерею со множеством бойниц, поприветствовал копейщика.
— Да укроет тебя мрак, дитя Ллотх. Во сколько мне обойдётся стать своим в вашем кругу и безопасно отдохнуть у вашего очага?
— По одной серебряной монете за каждый цикл. Тогда мы забудем о том, что ты чужак и ещё по одной, чтобы временно стали считать одним из нас.
Поскольку спорить и торговаться бессмысленно, согласился расстаться с монетами из кошелька незабываемой Лиррит. Заплатил и за постой, и за охрану.
Опустив копьё, охранник безразличным тоном разъяснил.
— Правила простые. Спать можешь в общем зале на любой свободной лавке. Там два камина. Об ужине, отдельной комнате или пользовании купальней договаривайся с хозяйкой. За это придётся заплатить отдельно. Проливать кровь, затевать драки и портить её имущество — запрещено. Сердить хозяйку — запрещено. Прикасаться к чужим вещам и заходить в занятые комнаты тех, кто заплатил за охрану — запрещено. Наказание во всех случаях одно.
Он выразительно провёл пальцем по шее.
— Не успеешь продлить право здесь находиться, результат будет тем же. Захочешь сам вскрыть кому-то глотку, делай это за воротами. Если же тебя будут тащить сюда для этого, учти, охрана может вмешаться, а может и не вмешаться. Смотря с кем ей придётся иметь дело. На территории этого постоялого двора действуют законы Тхалдрилрана.
Потеряв ко мне интерес, не став спрашивать, есть ли вопросы и всё ли понятно, охранник отошёл в сторону. Зайдя в главное здание, я удивился количеству народа. Не ожидал, что здесь будет так много постояльцев. Разнообразием их одежда не отличалась. Как заведено в большинстве случаев, первый этаж гостиницы предназначался для общего пользования, то есть, и для мужчин, и для женщин. На втором этаже комнаты и столики, расставленные на круговом, выступающем балконе, сдавались только женщинам, а на третьем, благородным особам.
Добравшись до административной стойки, за которой сидела служанка, положил в глубокий деревянный лоток золотую пряжку плаща. Он предназначался для того, чтобы со стороны никто не видел, что я отдал и что получил. Вопросов о происхождении этого украшения мне не задавали. Даже при том, что никакого плаща у меня не имелось.
Сняв отдельную комнату, я заказал сразу несколько больших тарелок с жареным мясом, грибной кашей, тушёными овощами, дрожжевыми булочками и салатом из водорослей. Найдя небольшой, свободный столик круглой формы на одной ножке, поставил под него небольшую, деревянную статуэтку паука, которой прикинулась Тошэхне. Надеюсь, она не посмеет слишком безобразничать, внаглую таская у меня со стола мясо, а то со стороны это будет выглядеть несколько… необычно. В таком месте ей ещё не доводилось находиться, поэтому чувствовалось, что паучиха возбуждена, любопытна и настроена игриво. Для того и заплатил с избытком, пытаясь снизить шанс неприятностей.
Когда мне принесли первую тарелку, только принялся нетерпеливо набивать желудок, ведя себя как какой-нибудь бескультурный дикарь, а не достойный отпрыск благородного дома, тем более маг, активно чавкая, брызгая мясным соком и хватая пищу руками, как пришлось резко замереть и насторожиться. Сзади подошли двое, один из которых похлопал меня по плечу. Судя по запаху и характеру шагов, женщины.
— Эй ты…
Сделав лицо поглупее, удивлённо повернулся с набитыми щеками.
— Сохрани меня Тёмная мать, — скривилась одна из женщин. — Я надеялась, что хоть этот окажется симпатичнее троглодита. Не хочу видеть его в своей кровати. А ты? — разочарованно повернулась к подруге.
Придирчиво меня оглядев, та пожала плечами.
— Плевать. Мы же не детей с ним делать собираемся. Так, сбросить напряжение, на один раз. Зато смотри какой мускулистый и большой. Член, небось, такой же. Чего тебе ещё надо? Закажем больше крепкого вина. На пятом графинчике тебе уже будет всё равно на ком скакать, на троглодите или на бревне.
— Я, вообще-то, сейчас занят.
Из-под стола на мгновение высунулась юркая, много суставчатая конечность насекомого. Наколов на длинный коготь кусок мяса, она столь же быстро скрылось с ним из вида. Легонько пихнул ногой одну лентяйку и обжору, напоминая, что сейчас не время баловаться.
— Это не тебе решать, — ехидно улыбнулась первая женщина, не заметившая шуструю воровку.
Хотелось им нагрубить, но остановило понимание, что тогда спокойно поесть мне уже не дадут. Пока дойдём до ворот, пока вернусь, все тарелки к тому времени будут уже на столе, только пустыми. Кто же оставляет еду без присмотра? Уверен, найдётся немало желающих «бескорыстно» помочь ближнему убедиться, а не отравлена ли его пища? Если, конечно, она на самом деле не отравлена. Оставлять Тошэхну для охраны мяса, не лучшая идея. Так и быть, немного потерплю их компанию.
— Тогда, пока вы будете решать меж собой, кто первая ляжет в… кровать, не против, если я сначала восстановлю силы? А то на пустой желудок ни вам, ни мне постельные утехи удовольствия не доставят. Лучше присоединяйтесь, красавицы. Я угощаю.
Пригласил составить мне компанию, взглядом оценив приблизительную стоимость их украшений. В убытке я точно не останусь. Если уж ограбил старейшину клана мастеров меча, старшую принцессу благородного дома и призывательницу демонов, то даже интересно, они-то на что рассчитывают? Зачем занимают места не в своей очереди? Хотя, может, сначала их всё же стоит…
Додумать я не успел. Поскольку повернулся лицом к лестнице, ведущей на второй этаж, хорошо разглядел женщину, что по ней сейчас спустилась в главный зал постоялого двора. Узнать таинственную убийцу, сопровождавшую караван благородного дома Мун'Итиль, не составило никакого труда, как и ей опознать меня с первого взгляда. Она тут же замерла на месте. Выражение лица убийцы, одетой в безликий, классический костюм специалистов её профессии, изменилось с хмурого и задумчивого, на недоверчиво-изумлённое. Впрочем, спустя секунду она засияла радостной, хищной улыбкой, не предвещающей мне ничего хорошего.
Одновременно с этим у боковой стены главного зала возникло окно портала, окутанное клубами чёрного дыма, подсвеченное с той стороны оранжевым, потусторонним светом. Из него в зал с надменными лицами вышли две женщины. На их одежде отчётливо был виден герб чёрно-красного, шестиглазого демонического спрута. Посмотрев на магический компас, идущая впереди красавица, роскошный наряд которой указывал на её высокое положение, безошибочно отыскала меня взглядом в толпе. Повесив на пояс дорогостоящий, поисковый артефакт, она удовлетворённо отметила.
— Вот тот, кто нам нужен.
Я явно чем-то сильно провинился перед Тёмной матерью, иначе не объяснить, почему через главный вход, расположенный за моей спиной, в то же время в гостиницу вошли Датри и Лиррит Кровавая река. И как завершающая ягодка на пирог, совершенно не чувствуя атмосферу надвигающегося «праздника», из-под стола снова высунулась лапка паучихи, зашарив по нему в поисках чего-нибудь вкусненького.
Немного подумав, взяв большой кусок жаркого, сам нанизал его на коготь Тошэхне. Пока не началось, принялся быстро набивать рот всем, что можно переварить, активно пережёвывая пищу.
— Какой нетерпеливый, — рассмеялась усевшаяся рядом охотница за удовольствиями. — Так не терпится доставить нам удовольствие? Ты кушай, кушай. Пригодится, потому что мы из тебя скоро все соки выжмем.
«Своими не захлебнись», — мрачно подумал, жалея, что вторую тарелку так и не успели принести.