Расцеловались раз и другой. Роберт зашёл за турникет и двинулся к стеклянной двери, за которой мерцало лётное поле. Распахнув её, он обернулся. Георгий стоял на том же месте, чемпионски помахивая ладонью.
Через несколько часов самолёт приземлился на родном вечернем аэродроме. Было пасмурно, сеял осенний дождь.
Роберт подхватил чемодан и направился к выходу. Из рупоров лилась хорошо знакомая музыка.
Среди встречающих Роберт сразу же увидел поджарую фигуру и смуглое выбритое до синевы лицо с тонкой пушистой полоской над губой.
— Как ты узнал? — удивился Роберт.
— Твоя мать сообщила мне номер рейса, — ответил Манаджаров.
Они обнялись.
— Ну, как мать? — спросил Роберт.
— Всё так же. Прихварывает.
— Что случилось? — спросил Роберт. — Из-за твоей телеграммы я всё время ломаю голову.
— Дождь пошёл, — сказал Манаджаров, — скорее в машину, пока сухой.
У Манаджарова был «Москвич» за которым он следил с великим тщанием. Роберт забрался в чёрно-красный салон и уселся рядом с водительским креслом.
— Подожди, я сейчас прицеплю дворники.
Манаджаров включил волшебные палочки, и они тотчас же стали трудиться.
Машина выехала на шоссе и понеслась знакомым маршрутом.
— Что там с Нонной? Ни строчки не написала.
— Она была в больнице, — сказал Манаджаров.
— Вот так номер, — сказал Роберт. — Только этого не хватало.
— Ты же знаешь, зачем она туда ложилась, — сказал Манаджаров.
Дождь бил в стёкла, колёса, чавкая, шли то воде.
— Что за пожар? — пробормотал Роберт. — Не могла она, что ли, меня дождаться?
Манаджаров ответил не сразу:
— Не могла. И так оказалось поздно.
Роберт почувствовал, как по спине его пробежал ледяной ветерок.
— Слушай, — сказал он хриплым голосом, — хорошо бы нам поторопиться.
— Нет, — сказал Манаджаров, — торопиться не надо.