Ж а н. Уж не знаю как. Это меня не интересует... Нисколько!
Н и н а. Так откр[ойте] ему глаза.
Ж а н. Не угодно ли вам взять на себя это приятное дельце?
Н и н а. И возьму!
Ж а н. И возьмите!
Н и н а. Жанчик, вы знаете, как я отношусь к вам, - вы не должны допускать...
Ж а н. Эх, что там! Если б моя воля, я завтра же подстроил бы ей такую пакость, что - слоны ахнут!
Н и н а. Я говорю вам - вы не должны.
Ж а н. Оставьте. Знаю я, что должен и чего не должен. Воспитывать человека чуть не тридцать лет, а тут вдруг является герцогиня из Чухломы... и - пожалуйте!
В е р о ч к а (глядя к морю). Дядя Жан, ужин готов.
Ж а н. Прекрасно. Идёмте, позовём их.
(Верочка садится на скамью за кустами. Идут Ольга и Ладыгин.)
Л а д ы г и н. Я не понимаю этого.
О л ь г а. Чего вы не понимаете?
Л а д ы г и н. Я вас люблю, я страстно желаю вас, а вы капризничаете.
О л ь г а (смеясь). Вы называете это - каприз, и только.
Л а д ы г и н. Ну да, а - как же? Уверяю вас, что я вообще очень нравлюсь женщинам, - они меня любят, а тут вдруг...
О л ь г а. А вы умеете любить, да?
Л а д ы г и н. Господи, - какой странный вопрос. Я не мальчишка, не старик.
О л ь г а (смеётся). Вы очень просто понимаете любовь, удивительно просто!
Л а д ы г и н. Я же не... этот, не... как это?
О л ь г а. Не - кто?
Л а д ы г и н. Ну, вы знаете! Я забыл слово... имя.
О л ь г а. Робинзон Крузо?
Л а д ы г и н. Нет, - при чём тут Робинзон Крузо, если дело идёт о женщине. Другое.
О л ь г а. Вильгельм Телль?
Л а д ы г и н. Это - сказка. Ну - всё равно.
О л ь г а. Гамлет? Ловелас?
Л а д ы г и н. Я - честный человек, а Ловелас, кажется, был негодяй.
О л ь г а. Кто же?
Л а д ы г и н. Вы смеётесь надо мной - за что? За то, что я вас искренно люблю. Поверьте, я люблю вас не как других любил, - честное слово.
О л ь г а. Бросьте это. Ваша любовь - на две недели скучных будних дней - не более. В вашей любви не будет праздника...
Л а д ы г и н. Ну, уж извините! Вы не можете знать...
О л ь г а. Вы - почти дитя, хотя и красивый мужчина. Вы очень извините! - сильное животное, но мало человек, очень мало!
Л а д ы г и н. Человек - прежде всего - физика... (Дел[ает] поп[ытку] об[нять] её.)
О л ь г а. Ну, это грубо, и я больше не стану говорить с вами. (Почти с тоской.) Как скучно здесь! Хоть бы кто-нибудь пел, хотя бы немножко музыки... Все живут, точно во сне...
Л а д ы г и н. Вот - идут все эти! Ольга Борисовна, дайте мне возможность поговорить с вами после ужина... Умоляю вас!
О л ь г а. Я подумаю.
Л а д ы г и н. Умоляю.
О л ь г а. Тише!
Б у к е е в (пристально смотр[ит] на Ольгу). Хорошо сейчас один рыбак сказал: "Ежели, говорит, всё от ума делать, так это тоже глупость будет!" Вы согласны?
О л ь г а. Не знаю, право.
Л а д ы г и н. Я - совершенно согласен. Не люблю умных людей.
Б у к е е в. Вам не холодно?
О л ь г а. Немножко...
Л а д ы г и н. У меня дядя математикой занимается и всё о теории вероятностей говорит, - нестерпимо скучно.
Б у к е е в. Даме холодно - скажите, чтоб ей принесли плед или шаль.
О л ь г а. Платок у меня в комнате, Дуняша знает. (Ладыгин, недов[ольный], уходит, насвистывая.)
Б у к е е в. Надоел он вам?