Проснувшись в девять утра, словно по звонку, Белый кинул взгляд на соседнюю кровать — та пустовала. Не успел он сесть, как в комнату вошёл Свар с мокрой головой, попутно вытираясь полотенцем.
— Доброе утро, неугомонный, — поприветствовал тот Белого. — Что сидишь весь напуганный? Обо мне стал беспокоиться? Если да, то спасибо. Но, как видишь, всё в порядке, только вот в душе намучался — никак не мог отрегулировать воду — то холодная, то горячая, да и каким-то рывками, словно где-то сидит гадостный человек и попеременно перекрывает краны, наслаждаясь моими мучениями. Что, рассмешило? Это хорошо. Давай в темпе в душ, а то я еду, что захватили ночью с собой из кафе, в микроволновку уже засунул. Да, — он поднял руку, — и не надо мне про вред микроволнового излучения. Я это наслушался на всю жизнь за один день пребывания у Кати. Хихикаешь? Вот, вижу, что тебя уже отпустило. Ты не смотри что я Древний, как меня постоянно мысленно называешь, я ведь тоже своеобразный и врач и психолог. Что сидишь? Дуй в душ.
Позавтракав и приведя себя в нормальное состояние, мужчины вышли из гостиницы, предварительно оплатив номер ещё на неделю вперёд. Белый стал возражать, но Свар был непреклонен.
— Подумай сам, дружок. Мы для всех в городе. Да и если придётся вернуться, лучше, чтобы не было проблем с местом ночёвки. Так что молчи и делай как говорят старшие.
На улице первое, на что непроизвольно обратил внимание Олег — был чёрный Мерседес-Спринтер с затемнёнными стёклами, на котором во весь бок красовалась надпись — «Ритуальные услуги».
— Надеюсь, что это не за нами? — скривился Белый, — а то уже как-то не по себе.
Он непроизвольно отошёл от машины подальше, и только сейчас обратил внимание на номера — они были питерские.
— Что за… — пробормотал Белый. — Это или стёб или…
— Или… — раздался за спиной знакомый голос.
Обернувшись, Олег вздрогнул — перед ним стоял Сергей Павлович Ярый в чёрном строгом костюме и белой сорочке. Более того — на западный манер, в его петлице был цветок, правда не традиционная гвоздика, что было бы правильнее, а какой-то придурашливый — колокольчик зелёного цвета, хотя… Олег присмотрелся внимательней и опешил от узнавания — это был один из бутонов именно того цветка, что забрала Катя пятнадцать лет назад с капища на острове. Он знал, что вопреки всяким законам природы, этот цветок жил в квартире Ярый все эти годы. Более того, цвёл круглый год, наполняя квартуру нежным ароматом.
— Что за… — повторил Белый и… замолчал. Через время, немного очухавшись, задал вопрос не к месту и не ко времени.
— Сергей, а как этот питерский катафалк так быстро оказался в Перми? Сюда не близок путь.
Ярый смотрел, прищурившись, на Белого, а потом перевёл взгляд на его товарища, который стоял со своим ничего не выражающим выражением на лице.
— Солнца и мира, Свар, будь здрав, — поприветствовал Сергей так, как Древний долгие века назад сам здоровался со своими близкимии друзьями.
— Солнца и мира, Сергей, — ответил Свар и коротко поклонился. — Спасибо тебе, что не забыл мои слова. Очень приятно твоё внимание.
— Ты, насколько вижу, более адекватно отреагировал на моё появление. Поэтому прошу — бери под ручку невменяемого товарища и садитесь в машину. Мы, в принципе, только Вас и ждём.
Белый, отпихнув протяную руку Свара, отступил назад.
— Сергей Павлович. Хоть я и знаю тебя много лет, но позволь сначала поинтересоваться — откуда ты здесь взялся и вообще… ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ ПОТЕРЯЛ???
— Что потерял, то нашёл, точнее кого, — сколамбурил Ярый. — Не думал ли ты, чудак, что вы вдвоём отправитесь на верную смерть, а мы, твои, надеюсь, что правильно чувствую, друзья и соратники, будем сидеть на попе ровно и ждать печальных вестей? Если и в самом деле так думал, становится обидно, правда. Значит, не ценил наше отношение к себе, и не понимал насколько близок и дорог.
Белый вскипел.
— Причём здесь отношение ко мне и то, что здесь делаю? Хватит меня путать. Это моё дело, а ты к этому не имеешь вообще никакого отношения.
— Ты и в самом деле так считаешь? Или в тебе сейчас кроме обиженного ребёнка ничего нет? Белый, не разочаровывай. Ты сейчас в таком состоянии, что можешь ляпнуть то, о чём потом будешь жалеть всю оставшуюся жизнь. Пожалуйста, возьми себя в руки и думай, прежде чем говорить.
Ярый шагнул к Древнему.
— Свар, ты тоже так думаешь?
Древний не спешил отвечать. Он видел, что ещё секунда, и отношения между Белым и Сергеем могут разрушиться раз и навсегда. Оба были на грани, только чудом сдерживая себя от оскорблений. Решив немного разрядить обстановку, задал с виду невинный вопрос, но его и в самом деле интересовалите трое, что сидели в машине и старались не выдать своё присутствие.
— Сергей. Позволь поинтересоваться — а кто кроме тебя прибыл в помощь двум, как ты думаешь, «смертникам»? Ведь именно так ты определилнашу судьбу?
Ярый постарался успокоиться и ответить нормальным тоном, но нервозность всё же проскользнула в ответе.
— Со мной почти вся группа, с которой прошёл Афган. Было пятеро, но один, к сожалению, не смог приехать по весьма уважительной причине — умер два месяца назад. Остальные здесь. Парни, на выход, — скомандовал он тем, кто сидел в машине.
Дверь сдвинулась, и оттуда на асфальт довольно бодро ступили три немолодых человека.
Белый дар речи потерял от внешнего вида людей.
— Сергей Павлович, — Олег перестал злиться, а стал понемногу впадать в истерику. — Ты со своими друзьями не попутал чего? Я, конечно, не молод, и это все знают, но то, что вижу перед собой — из ряда вон.
Он долго крепился, а потом… захохотал в голос.
— Ты, дедушка, собрал своих друзей-пенсионеров в помощь нам? Ты что, издеваешься? — сквозь всхлипы, только и смог выдавить Белый. — Им дома сидеть у телевизора в тёплых носках под пледом, и что бы никто из близких не смел шума издать — вдруг случится инфаркт или инсульт.
Один из трёх пожилых мужчин, что стояли у машины, лениво цедя, бросил Ярому.
— Сергей, можно я этому мешку с песком уши надеру? Он-то с виду моложе нас, но на самом — то деле старше. А вот гонора как у подростка несмышлёного. Кичится свой крутостью, а ведь то, что было много лет назад, давным-давно растерял. Видимость одна осталась, да и та истончается.
Белый прекратил смеяться и бросил злой взгляд на говорившего.
— Я, конечно, не воевал как Вы, но у меня СВОЯ война всю жизнь. Та, о которой люди и не догадываются. Поэтому, старички, прикусите язычки, а то…
— А то боишься описаться от неожиданности? — проговорил другой, невысокий мужчина. — Влад, он обратился к соседу. — Приготовь капельницу. Реополиглюкин 400 миллилитров внутривенно. Скорость 30 на одну. Как посмотрю на этого бодрячка в ковычках, так понимаю, что наша машина может понадобиться ему по прямому назначению.
Белый с непониманием смотрел на мужчину и от удивления лишь глотал воздух.
Тот же вышел из импровизированного строя и неспешно обошел Белого кругом. Встав на место, заявил.
— Все симптомы возможного инсульта — красное лица, затруднённое дыхание, обильное потоотделение. И это я ещё пульс не мерил. А так.… Проколол бы его для очистки совести ещё и гепарином. Да и для нормализации метаболистических процессов в нейронах мозга у меня есть ноотропил. Как вариант — аминалон с седуксеном. И наш молодящийся друг немного успоится и начнёт здраво мыслить.
Свар изумлённо смотрел на говорящего, а потом перевёл взгляд на Белого.
— Ты это… извини… о чём он? Я ни чего не понял. Этот человек что, тебя обидел?
Белвй молчал, переводя взгляд с Древнего на Сергея и незнакомого человека. Вновь и вновь… Потом, судя по всему, что-то «щёлкнуло» в мозгу и он смог объяснить Свару.
— Нет. Он меня не обидел. Единственное, что я понял из речи — он неплохой врач, а вот всё остальное…
— А «всё остальное», что я назвал — знает любой фельдшер на «Скорой помощи», даже не врач. А мне-то Вас отрекомендовали чуть ли не как медицинское светило мирового масштаба. Что ж Вы, батенька, азов не знает? Стыдно должно быть. Я ведь назвал именно то, что используется повсеместно в стране. Ладно, выяснили лишь одно — в команде, к сожалению, врач лишь я. Честь имею.
Мужчина прикоснулся по-военному к беёсболке защитного цвета и залез в машину, закрыв за союой дверь.
Олег хлопал глазами.
— Это что сейчас было? — он спросил у Сергея, — это КТО?
— ЭТО, как ты выразился, мой старый боевой товарищ. Полковник медицинской службы, доктор наук, заведующий кафедрой в Военно-медицинской Академии.
— Это я уже понял. А КТО он?
Ярый повернулся всем телом к Олегу.
— Ты можешь свои мозги собрать в кучку и нормально задать вопрос по существу? Я тебе ответил на вопрос. Добавлю ещё позывной, который стал его кличкой по жизни — Шприц. У него, кстати, хоть один шприц, но всегда с собой. Да и в барсетке, с которой он не расстаётся даже ночью, больше половины занимают ампулы с лекарствами и таблетки. Так что он всегда готов, даже не в минуту, а в любую секунду прийти на помощь нуждающимся.
Олег сглотнул и поинтересовался оставшимися стоять у машины.
— Справа — Игорь, позывной «Косой», снайпер от бога. Вы, между прочим, виделись однажды.
— Да, знакомое лицо, — улыбнулся Белый. — Помню, как он издевался над полковниками из Москвы. А третий?
— Слева — Влад, «Гекс». Сапёр-суперпрофессионал, каких тоже, пожалуй, немного. И я, командир группы, позывной «Викинг».
— Сергей Павлович, ты так расхваливаешь своих старичков, прости, своих боевых товарищей, словно лучше их нет поныне. Все из себя такие супер-дрюпер…
— ТАКИХ точно нет. Про Алексея Евгеньевича, то есть, Шприца, разговор был. А что Игорь, что Влад — до последнего времени были наставниками в подразделениях ФСБ и ГРУ. Многие их вообще называют «отцами», настолько уважают за то, что смогли дать молодёжи. Да и сейчас эти знания и опыт у них никуда не делись — всё так и осталось при них.
— А ручки-то не трясутся?
— Нет, не трясутся, Белый. Скорее у тебя они будут дрожать, чем у моих друзей. Ты, к сожалению, не сможешь в силу своих знаний и умений оценить их опыт, поэтому доверься человеку, который всегда уверен, что его спина будет прикрыта.
Белый вскинулся от издёвки Сергея.
— Ты хочешь меня оскорбить?
— Чем? Тем, что я сказал, что ты некомпетентен? Так это не оскорбление, а констатация факта. Ты и не сапёр, и не снайпер. Да и военный врач из тебя, уж прости, как из… Ладно, промолчу. Согласен, что в тебя Высшими силами заложено то, что нет ни у кого, но если смеришь гордыню, то согласишься с моими словами.
Успокоившийся Белый вновь завёлся. Он прекрасно понимал, что Сергей его провоцирует, но для чего это было надо? Вот на этот вопрос ответа Олег так и не нашёл. Более того. Зная Ярого много лет, он впервые на себе испытал то, что никогда до этого не чувствовал — его прублично оценили как никчёмного человека, оценив как дилетанта во всём без исключения.
— «Стоп. Хватит истеричничать и злиться. Поддели и показали, что я пустое место. Делетант, ети его. Хотя, по больтшому счёту, а Сергей прав. Я ведь ни с кем из них не смогу сравняться по знаниям, умениям и опыту. Тот же врач, Шприц. Человек, который прошёл путь от военврача с боевым опытом до преподавательской работы… Явно, что с головой у него более чем. А о знаниях и говорить нечего. Надо собраться и успокоиться. Вывели его из себя как мальчишку. Заставили злиться и психовать. Или это было намеренно сделано? А смысл? Ладно. Пороглотить все обиды, и выяснить каким боком они здесь появились.»
— Сергей, — обратился к Ярому Олег. — Хочу поинтересоваться. А для чего тебе пришлось собрать старую гвардию? Неужели ПОПРОСИЛИ сверху?
— Ну-у, наконец-то первый разумный вопрос, — хмыкнул Сергей. — Ты прав. Именно что попросили. Бывших, как ты понимаешь, сотрудников Конторы не бывает. Тем более таких, кто прожил с честью и достоинством, не запятнав мундир. Это не громкие слова, а суть жизни того поколению, к которому и ты принадлежишь.
— Красиво и пафосно, да надуманно. Но всё же?
— Дурак ты, Белый, если не понимаешь слова ЧЕСТЬ. Хотя, если ты ТАК относишься к долгу, то как же девиз братства? ЧЕСТЬ И СЛАВА! Так? Это тоже для тебя пустой звук, судя по твоей реплике?
Олег вскинулся.
— Причём здесь братство? Я всегда следовал этому девизу. Всю свою жизнь.
— Так какого хрена ты НАС оскорбляешь, а? — Сергей взглянул на Древнего, который на протяжении всего разговора произнёс только одну фразу.
— Свар. Я много лет знаю Белого, это так, но хочу сказать сейчас совсем другое — я много лет НЕ ЗНАЛ Белого. К сожалению, за последние полчаса я понял, что тот человек, которого я уважал безмерно, оказывается и не существует вовсе. Это лишь оболочка того, что есть на самом деле. Но это всё лирика, хоть и неприятная лоя меня. Теперь по делу. Болтать дальше и попросту сотрясать воздух не имею возможности, да и желания. Меня попросили собрать бывшую группу и помочь полковнику Терентьеву. Попросили люди, которым я отказать не могу. Поэтому мы действуем не под началом Стаса Терентьева, а лишь согласовываем с ним наши планы. Эта операция планировалась давно, и некоторые её аспекты заточены именно под наше участие. Моя встреча с Вами тоже не спонтанна. Теперь вопрос — Вы двое едете с нами, или сами добираетесь до школы? Если рассчитываете, что Стас не знает, что мы здесь — ошибаетесь. Именно он и попросил Вас забрать. Теперь жду ответа. Времени мало, а три машины на выезде из города ждут только нас. Сейчас надо спешить, а уж при вьезде в Красноуфимск сделаем остановку, и Терентьев проведёт общее совещание. Далее машины последуют каждая своим маршрутом — не нужно, что бы нас видели вместе.
— Я с Вами, — почти сразу ответил Свар, на что Белый хотел возмутиться, но Древний его осадил.
— Или ты сейчас возьмёшь себя в руки и будешь поступать должным образом или… Не заставляй МЕНЯ повторять слова, произнесённые Сергеем. Я вижу, что у тебя в голове не строгий поток мыслей, а сумбур, и до селе спрятанная гордыня вдруг затмила всё хорошее. Остановись, пока не поздно, или мне придётся тебе помочь… Боюсь, это тебе не понравится.
Олег побледнел, но, пересилив себя, выдавил.
— Я тоже с Вами.
Немного остав от Ярого, Белый прошептал Древнему.
— Я думал, что мы заодно, что справимся вдвоём, не подвергая других опасности.
— Мы заодно, Олег, но результат действий команды всегда выше, чем результат одиночки. В данный момент я действую и старюсь мыслить о положительном результате, а не о подвиге одитнокого смельчака, который погиб во славу чего-то там непонятного. Как выясняется, что цели у всех-то разные. И мне более импонируют те, что высказал вчера полковник. Давай не будем ссориться между собой и со всеми, а лучше послушаем, что скажут люди более мудрые и с опытом проведения боевых операций. Ты таким, увы, не обладаешь.
- -
Через три с половиной часа четыре машины остановились на берегу живописного Александровского пруда, не вьезжая в одноимёное село. Белый обратил внимание, что водитель их машины за пару минут сменил номера с питерских на местные, 66-го региона, судя по цифрам — принадлежащих Екатеринбургу.
Пока все мужчины разминали ноги, Терентьев, позвав к себе Сергея и Олега, отошли от остальных, присев на траве у воды.
— В общем, план такой. Хочу сразу потчеркнуть, что это не моя это выдумка, а разработка центра, над которым работало множество людей. Так что отклонения для НАШЕЙ группы недопустимы. Какова цель я уже сказал — захват Игнашева и его двух помощников и всех документов, что они вывезли из отдела. В крайнем случае, было получено «добро» на их ликвидацию. Я имею в виду и фигурантов, и документов. В тех бумагах и носителях находится ТАКОЕ, что ни в коем случае не должно покинуть пределы России. Теперь по Вам. Группе Викинга предписано страховать, я потчёркиваю, СТРАХОВАТЬ мою группу и тебя, Белый. Каковы твои планы — я не знаю. Может поделишься как собираешься действовать? Это не ради любопытства, а дела ради. Да и что б друг другу не мешать.
Олег смутился. Планов-то у него, если честно, и не было вовсе. И чем он ближе приближался к конечной точке своего путешествия, тем меньше у него возникало уверенности в успешности своих действий. Но отступать было поздно…
Он открыл свой рюкзачок и достал оттуда два листа бумаги, отдав один Стасу, другой Сергею.
— Пока ехали, я нарисовал схематически план подземного комплекса. Конечно, могут быть незначительные ошибки и дополнения — я здесь не был три года. За это время могли что-то и новое организовать. Как видите, входов в сам комплекс — четыре. Если отбросить центральный и технический, где наверняка стоит уже чужая охрана, то остаётся два. Первый — вентиляционные шахты. Но и здесь, думаю, уже не пройти. А вот о четвёртом знают очень мало людей, но все они не местные. В своё время дети нашли этот проход, лазая где ни попадя. Было решено его завалить. Так и поступили. Завалили, но… только по отчётам. В этом проходе создали фальш-панель, которая имитирует груду камней. По факту — то лишь внешне нагромождение булыжников. А за ней — стальная дверь, которую можно открыть только изнутри, то есть, зайдя в проход с поверности. Честно говорю — я там не был, но все детали как пройти, мне известны. В том числе и как включить обманку для видеокамер и датчиков, что стоят по техническому коридору. Есть там один неприметный шкафчик, откуда, после нажатия комбинации цифр на табло, включается программа на центральном пульте управления, которая закольцовывает трансляцию на камерах за последние полчаса. За это время можно спокойно пройти мнимый завал и вернуть всё в исходное состояние.
— Интересно-о-о, — протянул Терентьев. — Белый, ты сможешь там провести двух-трёх моих?
— Да хоть всех, — улыбнулся Олег. — Основное, что бы не вмешивались в мою работу.
— Это понятно, — кивнул Стас. — Я так понял, что ты не об этом проходе хотел рассказать? Тебя волнует что-то более серьёзное?
— Да, — согласился Олег. — Дело в том, что у последнего прохода вниз, вот здесь, — и он показал на рисунке где именно, — не оканчивается путь, а для посвящённых он, пожалуй, только начинается.
— Не понял, — поднял вопросительно голову Терентьев. — Как это начинается? У меня имеется план шахтного комплекса, но за этой точкой ничего нет. Или всё-таки есть?
— Есть. — Белый достал из рюкзака ещё два листа бумаги. — Вот ЭТО именно за последней дверью. Вы видите основные проходы и структуру комплекса исследовательского института братства и, так называемый, «зверинец». Мы его называем «зоопарк».
— Ни х…., - посмотрев на план, Терентьев опешил. — Получается, что то, на что был весь расчёт, фикция?
— Если был расчёт взять штурмом комплекс шахт, то и здесь ты бы со своими шестью людьми ничего не добился. Ломаные коридоры, датчики на каждом углу. Пожарная система тушения, которая может так же использоваться, как и распылитель отравляющих веществ. Амбразуры для стрелков через каждые пятнадцать-двадцать метров. Стас. Вы не пройдёте и полсотни метров, если ТАМ у кого-нибудь соображает голова. Но ты сам мне сказал, что в охране "бывшие" из силовых структур. Думаю, что хоть один головастый из них, но найдётся.
— И всеми нашими планами, — расстроился Стас, — можно подтереться.
— Не можно, а нужно, — вступил в разговор Сергей, разглядывая схему проходов и комнат подземелья. — Странно другое, Стас. Как так случилось, что люди, разрабатывающие план операции, не имели ни малейшего понятия о другом подземном комплексе. Насколько знаю, это не являлось тайной ни для кого. У меня складывается впечатление, что и твою группу и мою бросили на убой. Во имя чего? Что бы под шумок Игнашев вывез документы из страны? А мы бы пали смертью храбрых? Или это некомпетентность высшей степени или… куплено вообще ВСЁ в стране??? На данный момент мне кажется, что перед нами стоят две основных задачи — осуществить захват фигурантов и не потерять при этом своих людей. Третья задача, как по мне — уничтожить все документы при любом раскладе. Олег, ты, кто здесь бывал, можешь что предложить? Понимаю, что глупо спрашивать о конкретике, но хотя б основные предложения. Да и как ты САМ рассчитывал действовать?
— Я рассчитывал войти с парадного входа. Через три дня в школе начинается новый учебный год. Да, не удивляйтесь. Здесь он никогда не бывает первого сентября. У нас свои праздники и в этом году начало учёбы выпало на четырнадцатое сентября. Я к чему веду. С сегодняшнего дня в близлежайшие города и посёлки начнут сьезжаться родители с детьми. Доступ в этот день в подземелье свободный для всех посвященных. Поэтому я и хотел зайти внутрь, смешавшись с людьми и, затаившись на сутки, а место для этого знаю, на следущий же день пробраться в «зоопарк» и начать действовать оттуда.
— Олег. Ты всё время упоминаешь «зоопарк». Уточни для меня — что там такого страшного, что даже сверху запретили туда вести людей?
Белый задумался, а потом предложил всем послушать его рассказ — это может спасти чью-то жизнь в случае, если твари выберутся из своих «клеток». Терентьев согласился, что в конце разговора приласит всех, кто будет участвовать в операции под землёй.
— Тогда вопрос, — Стас постучал карандашом по рисунку Белого. — Как считаешь, где будет Игнашев?
— Уверен на все сто процентов, что в самом защищённом месте — в лабораториях, где сверхнадёжная защита. Там полсотни метров камня над головой и три метра железобетона со всех четырёх сторон. Плюс такие же пол и потолок. Автономность комплекса — девяносто дней. Свет, вода и питание из расчёта на пятьдесят человек. Там, правда, ещё есть особенность — с включением защиты и изоляции лабораторий срабатывает пункт дизинфекции «зоопарка». То есть все биологические, да и не только, объекты будут уничтожены — морозильные камеры снизят температуру до минус шестьдесят. Затем пламя высокой тепературы и, под конец — набор самых сильных кислот, что есть в природе. Там такой состав, что бетон сможет продержаться, если будет заблокирован слив — дней пять. Атмосфера, естественно, станет непригодной для дыхания даже в скафандре высокой защиты. А без них — почти мгновенная смерть.
— Ну Вы и нагородили, безумцы. — Терентьев был ошарашен. — Для чего это, более менее, понимаю — что бы уничтожить подопытных. Мне немного рассказали кто там, или, вернее, ЧТО там в камерах, но до конца так и не поверил. Ну… ты об этом расскажешь чуть позже. Скажи другое. А если так никто и не придёт на помощь сотрудникам лаборатории в случае аварии. Как им выбираться оттуда? Наверняка же был продуман какой-то план?
— Да, — подтвердил Белый. — И вот с этого нам, точнее ВАМ, и придётся начать. Изнутри лабораторного комплекса имеется вход в эвакуационный модуль. Это что-то напоминающее капсулу на полсотни человек. Внутри нет ничего — ни стульев, ни поручней. Окон, естественно, тоже. Как мне рассказывали, там и пульта как такового нет — кнопка «старт» и кнопка «выход». Когда люди заходят в этот модуль, на внешнем пульте у входа есть рубильник. Если его включить, то дальнейшие действия необратимы. Сначала герметично закрываются створки модуля, затем проходит сигнал на уничтожение самой лаборатории. Одновременно с этим включаются электромоторы спасательной капсулы. Та двигается по тоннелю с неимоверной скоростью. При прохождении каждой сотни метров, тоннель автоматически перекрывается бронированной заслонкой, а сам пройденный участок или заливается водой или засыпается щебнем, предварительно смешенным с цементом, а сверху ещё поступает и вода. Вообщем, чередование «пробок» из воды и бетона по всей длине тоннеля. Протяжённость тоннеля — пять километров. Окончание путешествия — когда капсула останавливается в пещере и кнопка «выход» начинает светиться. При ёё нажатии раскрывается передняя часть капсулы и люди смогут, пройдя через пару пещер, подняться по лестнице на поверхность. Да, забыл добавить. На всё про всё, тем, кто будет в этой капсуле, необходимо выбраться на поверхность не более чем за час — спустя этот промежуток времни вычислитель, который находится в месте прибытия, после появления самой капсулы, начинает отсчёт до своего уничтожения. Через час же все пещеры будут польностью залиты водой. Так что сами понимаете — это путь в одну сторону.
Сергей слушал рассказ и его глаза выражали нескрываемое удивление.
— Олег. И это ВСЁ сделало твоё братство?
— Не моё, а наше. Не забывай, мой старый товарищ, что и у тебя на руке есть символ.
— Это так, — кивнул Ярый под удивлённым взглядом Стаса. — Но я не верю, что такая механика была придумана и сделана обычными людьми. Это что-то из области фантастики точно.
— Нет, — категорично ответил Олег. — Это просто кропотливый труд множества братьев на протяжении четверти века. Плюс и техника кое-какую имели. Не думаете же Вы, что вручную пробивали пятикилометровый тоннель в сплошных скалах? Нет, конечно. Был горнопроходческий комплекс плюс другие агрегаты. Вся сложность была в другом. В системе эвакуации полностью отсутствует электорника как таковая. Только механика, притом сдублированная не в одном и не в двух вариантах. Ведь рассчитывалось это на все случаи нападения.
— И что же там за твари такие, что от них можно спастись только таким путём? — спросил кто-то из-за спины и Белый, повернув голову, увидел, что люди столпились вокруг них и слушают рассказ о подземельях.
— Это я дал знак, что бы подошли, — успокоил Терентьев, — а теперь и в самом деле, расскажи о том, что содержится в «зоопарке».
— Все понимают, что эта информация не должна быть известна никому кроме Вас? Ни Вашему начальству, ни друзьям, ни семье? — встав, Олег повернулся к мужчинам. — В ином случае проговорившийся может в любой момент покинуть не только окружающих, но и эту землю?
— Товарищ полковник, — спросил кто-то из спецназовцев. — Это он серьёзно?
— Совершенно серьёзно, — подтвердил Свар. И на него перевели глаза все вокруг. — Господа и товарищи офицеры. Эта информация не подлежит огласке кому-бы то ни было. А что бы не подвергаться искушению, у всех в мозгу теперь стоит ментальный блок, который Вашим экстрасенсам и психологам, вместе с психиатрами не взломать никогда. Если же такое случится, во что я не верю, то Вы просто лишитесь памяти и станете по умственому развитию сродни грудничкам. Жестоко? Да, но Вы должны понимать на что идёте, и какие будут последствия для каждого, если попытаетесь рассказать что-либо из услышанного. Олег. Они готовы тебя слушать дальше.
Древний, под недоумёнными взглядами окружающих людей, прошёл в центр и сел рядом с Белым.
— Хорошо. Прошу запомнить всё, что скажу. — Олег потёр ладонями лицо и обвёл всех взглядом. — Вы должны помнить главное — любое неосторожное движение и смерть наступит мгновенно. Самое главное — это две линии, которые начертаны на полу в лабораториях института и в «зоопарке». Первая, внешняя — чёрная. Это граница, которая отделяет безопасную зону от опасной. За ней следует красная линия. Это для Вас — граница жизни и смерти. Поверьте — я не пугаю, а предостерегаю. У разных существ, находящихся в клетках, разный уровень опасности. Кстати. Клетки — это образное выражение. Там, скорее, небольшие пещеры в скалах, которые забраны пуленепробиваемым стеклом, да ещё в три слоя. Между стёклами — инертный газ или, в наиболее опасных отсеках — нервно-паралитический, который сможет задержать тварь, находящуюся за преградой, и дать Вам хоть немного времени, что бы покинуть опасную зону. Повторяю — за красную черту не заступать. Большинство тварей, содержащихся в «зоопарке», обладают ментальными способностями. Они вполне могут внушить Вам, что за дверью или стеклом — самые близкие Вам существа, которых незаслуженно заперли. Это могут быть образы жены, детей, родителей. У каждой твари есть свой диапазон воздействия, поэтому смотрите под ноги на линию. Она не везде ровная. Где-то ближе к ограждению, где-то дальше. Ещё. Перед самыми стёклами и дверями находится металлическое ограждение, которое мешает открытию клеток. Управляется всё с центрального пульта лаборатории. К тому же там есть система защиты «от дурака» и один человек не сможет снять барьеры. Для этого требуются слаженные действия минимум двух, а то и трёх человек, которые должны одновременно ввести цифровые ключи. С этим, думаю, выяснили. Теперь по самим существам. Вы должны помнить, что ни одной безобидной твари там нет. У всех без исключения главным является одно — человек для них в первую очередь еда, всё остальное на втором плане. И едой является не только Ваше тело, но и эмоции, и мысли. Это, поверьте, самое страшное для разумного, который теряет личность и понимает в последние секунды жизни, что не в силах этому помешать. Не смотрите в глаза существу более секунды. Если задержите взгляд — Вы попадёте под контроль и с этой минуты Вы уже не человек, а лишь биологическая марионетка. Не менее важным является и внешний облик тварей. Например — в клетке на полу разлита жидкость. Вроде ничего страшного на первый взглляд. Только вот эта жидкость может мгновенно скопировать Ваш облик до мельчайших деталей. Вплоть до оружия. Конечно, оно стрелять не будет, но даже с расстояния в пару сантиметров лично Вы не сможете отличить его от настоящего. И это существо, которое создаст ваш дубликат, сначала Вас заморочит, а потом просто сожрёт, не оставив ни капли органики. Это, к примеру, «перевёртыши», как мы их называем. Не обладая собственным телом, разумная биомасса за несколько секунд способна принять вид любого существа — человека или животного. Она так же и размножается, когда в избытке имеется исходный материал, а это, как понимаете, человеческие тела. Они даже могут разговаривать вполне осмысленно, но не долго — лишь до тех пор, пока не отвлекут Ваше внимание и не набросятся на Вас. Есть и похожие — напрмер, «полотёры» или «уборщики». Их по-разному называют. Это существо, в большинстве своём, выглядит как сморщенная столетняя старуха. Внешне ничем не отличишь с пары метров. И псевдоодежда соответствует, и сопутствующий запах. Если Вы стоите — Вы в безопасности, но стоит оказаться ростом меньше существа, например Вы сели или легли — бросок твари и спустя десяток минут от Вас на полу не останется ВООБЩЕ ничего. Эти твари за минуты переваривают и усваивают даже металл. Они, между прочим, тоже разумны, но постоянное чувство голода забивает всё — такой у них метаболизм. Был эксперимент — в клетку поместили мёртвого быка. Засекли время. Ровно через полчаса пол в камере был чист до блеска. Ни костей, ни крови — ничего. Только вот этих тварей было уже две. Правда через сутки снова оказалась одна — вторая была сьедена.
К чему я рассказываю — что бы Вы прониклись — там нет безобидных существ. Всё, что движется или замерло — враги для Вас и должны быть немедленно уничтожены. Об остальных тварях и рассказывать не буду — долго и не имеет смысла. Если Вы с ними повстречаетесь вне клеток — это будет последними секундами Вашей жизни. Теперь по оружию. Обычным огнестрелом их не взять. Никак. Одни будут пропускать пули через себя, словно они вода. Другим Ваша стрельба лишь поможет окрепнуть — они будут свинец и сталь поглощать, становясь лишь сильнее. Что пригодно для их уничтожения? Взрывчатка и огонь. На расстоянии — более ничего. В ближнем бою, а это крайность, могут помочь длинные ножи или мечи. Лучше, если они будут с нанесением серебра. Это ведь непросто так упоминается в сказках про упырей и вампиров — серебро разрушает связи между молекулами в теле тварей. Есть ещё и оружие, которое было создано Древними, но до наших врёмен дошли одиночные экземпляры, которые оценить попросту невозможно. Вопрос к окружающим — кто умеет пользоваться арбалетами или луками? Может кто владеет искусством боя на мечах? Хотя бы навыками?
Двое из спецов Терентьева подняли руки, утверждая, что умеют обращаться с разными видами холодного оружия. Один, как оказалось, мастер спорта по фехтованию. Саблист. Ещё один сказал, что прошёл курс тренировки по стрельбе из арбалета.
Более Белого удивил Косой из команды Ярого — снайпер заявил, что в последние годы много времени посвятил именно совершенствованию стрельбы из арбалетов. Как спортивных, так и боевых.
— Спасибо, что не промолчали, — заметил Олег. — Тогда просьба к полковнику. Мне нужно, что бы те, кто выразил свои умения, ненадолго съездили бы со мной. Здесь есть небольшая «закладка», откуда я смогу вооружить всех соответствующим оружием. Да и посмотрю, как обращаются с ним. Там ведь в комплекте непростые стрелы. Поэтому…
Терентьев согласился и, через десять минут одна из машин покинула стоянку, увозя Белого и ещё четырёх человек к указанному месту.
Остальные бойцы разошлись, негромко обсуждая между собой то, что услышали.
Стас, тем временем, наклонившись к Древнему, задал вопрос, который мучил его со вчерашнего дня.
— Свар. Ты прости моё невежество и наглость, но ответь, пожалуйста, на такой вопрос — может быть ты сможешь сделать в нужном месте то же, что проделал вчера? Это облегчило бы все действия, да и жертв можно было бы избежать.
Древний задумался. Он, в принципе, и сам раздумывал над этим, но было нечто, что мешало его планам — посторонние люди. К тому же, как он узнал у Белого, в первый день занятий, всех малышей группами водили именно в «зоопарк», что бы показать тварей, рассказывая о их особенностях. Вообщем, показывали то, с чем им придётся иметь дело всю оставшуюся жизнь. Воздействовать избирательно на такой площади Древний не мог, сил бы не хватило, а насылать на всех морок — может случиться непоправимое, если у кого из работников не выдержат нервы.
Это он и попытался объяснить Терентьеву. Тот вроде бы понял, хотя в его мыслях Свар ощутил сомнение.
— А если воздействовать на конкретного человека? Того, кто нам нужен? — не унимался Стас. — Внушить ему, что бы отдал приказ подчинённым о сдаче оружия и выхода на поверхность?
— А Вы уверены, полковник, что в этой компании ОН главный? Вот лично у меня есть сомнения. Поймите одно — я не всесильный бог, который щелчком пальца может внушить целым народам ту или иную мысль. Мне такое даётся с большими физическими и умственными затратами. Да и не уверен я, что смогу «пробить» несколько сот метров камня. Поверьте — даже у необычных людей есть пределы возможного.
— Ну Вы же попробуете? — всё ещё надеялся Терентьев.
— Конечно попробую, но никаких гарантий давать не буду. Даже обнадёживать не стану…
Поблагодарив, полковник встал и отошёл к своим подчинённым, а Древнему уже задал вопрос Сергей, который то время, что Белый рассказывал о подземельях, всё ёрзал, дажидаясь удобной минуты.
— Свар. Как думаешь, а Катя смогла бы нам помочь? Я имею в виду послать ещё какой-нибудь посыл в мозги посвящённым. Ну, например, внушить выйти всем наверх или, к примеру, заблокировать посторонних в подземелье? Это так бы помогло нашим командам…
— Не знаю, Сергей, — задумчиво ответил Свар. — Может быть, и получилось бы, а может и нет. Я тебе скажу то же, что с минуту назад говорил полковнику — я не бог во плоти, а лишь воплощение разума в теле. Что касается Кати, то хоть мощь её разума невообразима, но, по сути, она ещё ребёнок. Да-да, именно ребёнок, который пока не привёл в гармонию мозг и тело. Вот ещё бы лет десять, тогда да, можно было бы легко решить множество вопросов. Пока же её усилия, если вдруг Катя начнёт форсировать способности, могут иметь печальный исход. Поверь моему слову. Непросто так говорю — бывали аналогичные случаи. К тому же внизу, не забывай, множество тварей-менталов. Как ОНИ отреагируют на возможный посыл с внушением? Если их всех усыпить — это одно, а если вдруг у них заложено в мозгу природой или предками, что на такое насилие надо отвечать насилием? Если они одновременно сойдут с ума, если можно так сказать, и дружно станут пробиваться к выходу и свободе? Будет катастрофа для ближайших населённых пунктов, если хоть пара тварей сможет выбраться. Я, если честно, был в ужасе, когда узнал от Белого, что такой «зоопарк» существует на земле. По мне, так всех их необходимо уничтожить как можно быстрее и более этим не заниматься.
— Не согласен, — возразил Ярый. — Мне Олег говорил, что результаты исследований в самое ближайшее время могут продвинуть нашу медицину даже не на один, а на пару шагов вперёд. Это и с онкологией и с ДЦП. Там порядка десяти направлений, по которым проводятся исследования и почти все перспективны и дают положительную динамику.
— Я так понимаю, что именно ради результатов этих исследований Игнашев сюда и прибыл? А вслед за ним и ВЫ? Не знаю почему, но все итоги предстоящих событий мне уже не нравятся. Не спрашивай — не отвечу. Это пока интуитивно, на уровне чувств.
- -
Через час машина, уезжавшая к тайнику Белого, вернулась. Счастливых обладателей нового оружия обступили товарищи, а Белый, подозвав Терентьева, вновь сел на берегу.
— Что могу сказать, — Олег криво улыбнулся. — Эта четвёрка не зря назвалась. Я там дал опробовать новое для них оружие — в принципе, все показали довольно неплохой результат. Только саблист… Он спорсмен, а этим всё сказано. Сможет ли поднять оружие на тварь или живого человека? В этом есть сомнения. Ведь стреляя из пистолета или автомата в противника — это совсем не то, когда смотришь тому в глаза, порой последним видя затухающий взор и уходящую жизнь. Такие схватки не для каждого. Но что будет, то будет. Давайте сейчас закончим планирование, да и отправимся каждый по своему пути. Я, пока ехал к тайнику, продумал план. Вы сейчас выслушаете молча, а потом выскажетесь. Хорошо? Всё пока очень сырое, но уверен, что сообща придём к одиному мнению. И так… Что предлагаю…