Группа Свара.
Древний, пройдя по дороге, завернув за очередной выступ скалы, увидел перед собой не только свою группу, но и тех молодых ребят, которых выгнал с площадки у входа. Теперь ранее цивильно одетые парни напоминали каких-то бандитов — небрежно накинутые разгрузки, автоматы и пистолеты в руках. Некоторые даже держали сапёрные лопатки.
Свар посмотрел на толпу перед собой и… захохотал в голос. Увидев на лицах некоторых парней обиду, немного успокоившись, пояснил.
— Не обижайтесь, молодежь. Просто Вы выглядите как боевики в Средней Азии. Я тут смотрел на днях фильм по телевизору о басмачах — так Вы один в один. Только на головах у них были тюрбаны.
— Нет. У кавказцев они называются папаха, а у афганцев и соседних народов — паколь. Некоторые называют пакуль. И выглядят по-другому. Первые — из меха, а вторые из шерсти. — Поправил Древнего старший из группы боевиков Всеволода. — Не обижай ребят. Они категорически отказались уходить отсюда, бросая в подземелье своих учителей и наставников. Я разрешил им поморадёрить, так они быстренько разобрали оружие, что было на наёмниках. И тела их от греха… припрятали до поры. Скажи, Свар, что делаем, ждём?
— Пока ждём, но, чувствую, время утекает, словно сквозь песок. Было… и нет его. Лучше подскажи, где находится технический вход? Он вроде должен быть шире, чем для посетителей. Мы сможем заблокировать его каким-либо способом? Плохо будет, если оттуда полезет что-нибудь.
— Мы думали над этим вопросом. Как вариант — можем приварить двери ворот к раме. Калитку можно пока оставить. Что хорошо — петли на наружных дверях ещё не спрятали после ремонта. Обычно они в бетоне, и хрен достанешь, но тут руководство решило поменять ворота на более прочные. Поставить поставили, но окончательно доделать не успели. В школе ведь не только ученики отдыхали летом, но и педагоги и технический состав. Всех начали собирать только пару дней назад.
— Справитесь с блокировкой?
— Да, без проблем. У нас есть термитные шашки. Они, правда, предназначены для уничтожения тварей — сжигают тех без следа. Но наши умельцы пробовали и на металле — сталь спекает неплохо.
— Тогда действуйте. Когда закончите — подходите сюда. Да, и калитку прихватите, но так, что бы её можно было открыть.
— Сделаем. — Мужчина назвал по позывным двух человек, которые без лишних слов сорвались с места — все слышали разговор и знали что делать.
— Хорошо, — удовлетворённо кивнул Древний. — Теперь с остальными. Юноши и… девушки, — он обратился к молодёжи. — Видок у Вас ещё тот, но ничего. Извините, если обидел. Не со зла. Вижу Ваше упорство и отвагу — это замечательно. Что попрошу — организуйте оцепление метрах в ста отсюда. Для чего, поясню. Надо создать такую преграду, что бы ни сюда, ни отсюда никто выйти без разрешеня не мог. Ни люди, ни твари. Я прошу Вас выполнить мою просьбу. Не считайте, что я отсылаю Вас подальше от опасности. Вряд ли мы сможем выстоять против наёмников. Сделаем всё возможное, чтобы их задержать. Но если прорвутся, то… Я уже не говорю о твари, которая, судя по всему, начинает разбираться с охранниками у входных ворот. Так что будьте готовы ко всему. Не буду объяснять, что если хоть что-то прорвётся в посёлок — не сдобровать никому. Поэтому стойте до последнего. Ясно?
— Ясно, — хором ответили парни и бегом направились вниз по дороге. Осталась лишь одна девчушка. Подойдя к Свару, задрав голову, с вызовом произнесла.
— Меня можете не гнать. Во-первых, я осталась здесь для связи, а во-вторых, — она опустила голову, — внизу мои родители и старшая сестра. Я просто не могу уйти отсюда.
Мужчина протянул руку и привлёк к себе девушку. Обнял её и прижал к груди. Та ткнулась куда-то носом в грудь и тихо заплакала.
— Но-но, только без слёз. Ты ведь тоже стремилась сдать испытания? Так? Поэтому будь мужественой. Хочу спросить — сколько тебе лет и насколько хорошо знаешь территории школы и лаборатории?
Девушка посмотрела на Древнего. Глаза её, к удивлению Свара, был сухие, лишь в уголках дрожали две слезинки.
— Я Мила. Выпускница этого года. Знаю всё, что находится под землёй. Даже то, что многие учителя и хозяйственники не знают. Мой папа — инженер комплекса, а мама — врач в школе. Сестра… сестра работала в лаборатории. Она закончила медицинский, и вернулась к нам. Так что проводника лучше меня не найдёте.
Древний смотрел на хрупкую девушку и его удивило проявленные стойкость и терпение. Погладил её по голове и вновь прижал к себе. Наклонив голову, тихо сказал. Так, что бы не слышали другие.
— Я удивлён твоим мужеством, Мила. Не буду тебя прогонять, но хочу услышать обещание, что не будешь лезть вперёд всех. Если такое случится — выпорю ремнём. Обещаю. Да, ты не сказала сколько тебе лет. Или это тайна?
— Никакой тайны нет. Мне семнадцать… будет через два месяца. И я обещаю, что вперёд не буду лезть.
— Я тебя услышал, но помни про ремень, — с улыбкой сказал Древний и выпустил девушку из объятий. — Будь рядом со мной, но не очень близко.
Та кивнула и отошла на пару шагов в сторону.
Вскоре вернулись двое бойцов и доложили, что двери приварили на совесть, а калитку можно открыть, если снова раскалить место сварки.
Свар слушал доклад о проделанной работе, когда его позвал старший группы.
— Свар. У нас гости, — и он показал на двух бегущих к ним наёмников.
— Стоять! — крикнул один из боевиков и все направили оружие на наёмников. В ту же секунду перед бегущими в стену ударила пуля и с визгом срекошетив, улетела вверх.
Наёмники остановились как вкопанные метрах в десяти.
Свар подошёл ближе и, выдержав паузу, задал вопрос.
— Что случилось, что Вы бросили пост и сбежали?
— Там, — заикаясь, и нервно сглатывая, попытался объяснить тот, кто был знаком с Радеевым. — Мы слышали несколько минут стрельбу. Такое впечатление, что одновременно стреляло человек десять. Очередями и непрерывно. Потом люди стали кричать и… мы услышали какой-то свист и урчание. Поняли, что нам не сдобровать.
— Если сдадите оружие — мы Вам ничего не сделаем плохого. Задержим на время, а потом, скорее всего, отпустим на все четыре стороны, если, конечно, на Ваших руках нет крови.
— Мы никого не убивали, стояли всё время на посту. Даже и в подземелье не спускались.
— Потом расскажете обо всём. Сейчас оружие и всё колющее-режущее на землю.
Наёмники быстро положили на землю автоматы, потом избавились от пистолетов и ножей. Сбросили разгрузки и сделали пару шагов в сторону.
Один из боевиков братства быстро проверил их, ощупав и доложив, что те чисты.
Свар повернулся к старшему боевиков.
— Свяжись со снайперами — пусть спускаются и присоединяются к нам. Своих двоих отправь к входным воротам — пусть заварят и их. Те, кто был внутри, вряд ли выйдут наружу сами, а если попытаются — то с ними выскользнет и тварь. Одного из своих отправь с этими, — он головой показал на сидевших у стены наёмников, — к нашим молодым помощникам. Там за ними присмотрят, а сам пусть возвращается обратно. Действуй.
Двое мужчин побежали наверх по дороге. Старший четвёрки, выслушав распоряжения Свара, отошёл в сторону, тихо говоря в микрофон рации. После непродолжительного молчания вновь что-то спросил. Дождавшись ответа, подошёл к Древнему.
— ФСБ-шник, с которым я на связи, сообщил, что в километре от нас приземлились два вертолёта. Кто там — непонятно, но то, что это не военные и не наёмники, точно. Тот в бинокль рассмотрел, что выгрузились из вертушек около полутора десятков мужчин. Одеты как мы, и с ними ещё трое стариков. Вертолёты улетели, а эта группа направилась сюда.
— Уточнить, кто это, можешь по своим каналам? — спросил Древний, хотя уже чувствовал на расстоянии основное содержание и настрой мыслей спешащих к ним людей — беспокойство и решимость идти до конца. У одного из них яркость мышления просто доминировала над остальными — словно над туманом светило солнце.
Посмотрел на озадаченного мужчину.
— Будем ждать нежданных помощников здесь или идём сейчас к воротам, а те подойдут?
Увидев спешащую пару снайперов, старший группы, не задумываясь, ответил.
— Идём. Моих там двое. Случись что, если не успели двери заварить, без помощи не выдержат.
— Тогда бегом?
И четверо мужчин побежали вверх по дороге.
Группа Белого.
К закрытому основному конференц-залу прошли тихо — по пути никто не повстречался. Подойдя ближе к двери, сапёр поднял руку и шепотом произнёс.
— Пластид. Около килограмма. Радиовзрыватели и контактный размыкатель на двери. Дайте несколько минут, а сами отойдите метров на тридцать.
Вся группа слышала эти слова, поэтому дополнительно ничего говорить не пришлось.
Работа затянулась не на пару минут, а почти на полчаса. Когда сапёр вернулся к группе, его руки заметно подрагивали. Он сел на пол и прислонился спиной к стене.
— Я разобрался. Там опытный человек ставил. Две ловушки. Я чуть не купился на одну, но всё же понял схему, по которой всё это ставилось. Пластид убрал себе в рюкзак — может пригодиться, а вот взрыватели и всю электронику пришлось просто сдвинуть по стене в сторону — снять невозможно — может пройти сигнал оператору, что нарушена цепочка. Тот, как и я, в его случае, сразу нажал бы кнопку подрыва. Теперь уже Ваша задача связаться с теми, кто внутри и узнать — нет ли и там на двери взрывчатки. Но это пока без меня. Дайте посидеть минут десять в покое. Честно говоря — струхнул сегодня как никогда. С ТАКИМ мне не приходилось ранее сталкиваться, хотя почерк сапёра знаком. Это… нет, вряд ли. Скорее всего, его ученик.
Олег подошёл ближе к двери и удивился той работе, что проделал спец — куча проводов висела гирляндами по обеим сторонам двери. Мигали индикаторы, но следов взрывчатки не было видно. Хотя четыре взрывателя, висящих на проводах около головы, не внушали оптимизма.
Белый достал нож и попытался выстучать вопрос тайным языком братства. Едва он начал, как его руку придержал один из боевиков.
— Олег, давай уж я. Ты давно не пользовался нашим кодом, поэтому не стоит и начинать. Говори текст, а я буду передавать.
Белый смущённо улыбнулся и убрал нож. Обратился к вызвавшемуся помощнику.
— Готов?
— Да. Говори.
— Всем, кто в зале. Здесь Асарх Белый с группой. Просим подтвердить, что нас слышат.
Через минуту с другой стороны раздался ответный дробный стук, который тут же переводились в слова боевиком.
— Адрюшин. Старший преподаватель по тактике, — мужчина улыбнулся, пояснив, — это человек, который и меня всему научил. Передаёт, что внутри почти семьдесят человек. Из них десять ранены, истекают кровью и требуются неотложная помощь.
— Я услышал. Только просьба — давай без лишних разговоров и пояснений. Перевод что туда, что оттуда дословный. Это важно.
— Прости, Белый. Я понял. Продолжай.
И далее произошёл короткий разговор, внёсший ясность в дальнейшие планы.
Белый подозвал к себе всех бойцов группы.
— В двух словах, если кто не слышал всего разговора. Внутри люди, кто нуждается в срочной помощи. Есть с огнестрельными ранениям. Двое очень плохи. Наша задача — открыть дверь и всех увести в наше помещение. Там будет тесновато, зато безопасно. Тела погибших тоже забираем — здесь их оставлять нельзя ни в коем случае. План меняется. Поход в сторону лабораторий будет позже, когда я смогу помочь раненым.
Через пару минут те, кто находился взаперти, открыли с помощью ручного управления заблокированную дверь.
Старейшина Уральского Круга, который находился здесь вместе со своими ЗАЩИТНИКАМИ, вкратце объснил ситуацию.
— Пара десятков вооруженных автоматами наёмников сгоняли со всего комплекса людей именно в эту комнату. Они не слушали объяснений, каждый раз стреляя в того, кто хоть как-то оказывал сопротивление. Среди этих убийц не было случайных людей и дилетантов. Они действовали жёстко и продуманно — всегда оставаясь под прикрытием своих сослуживцев. Вся группа контроля в лаборатории погибла на месте, лишь попросив минуту для полной блокировки дверей в клетки тварей. Можете себе представить? Попросили минуту на необходимую работу и тут же были расстреляны. Наёмники сами не стали утруждаться переносом тел — пригнали туда мужчин. Те погибших и отнесли к нам. Мы почти сутки мучались от непонимания обстановки. Ни связи, ни информации с поверхности. Двери наёмники закрыли, предупрежив всех, что снаружи будут заминированы. В случае попытки открыть — умрут все и сразу. Один из наших сотрудников попробовал с помощью Дара проникнуть через дверь. Он смог подтвердить, что и в самом деле снаружи находится взрывчатка. Поэтому пришлось бездействовать. Были бы одни мужчины — попытались бы вырваться, но сами видите — среди нас треть женщин. И большинство из них просто обслуживающий персонал.
Белый слушал СТАРЕЙШИНУ, который и в самом деле за последние сутки превратился внешне в глубоко старика. Переживания за своих подопечных резко ухудшили его состояние. Быстро продиагностировав состояние Главы, Белый не заметил критического ухудшения, чего не мог сказать о двух мужчинах, которые находились без сознания. У одного было ранение в грудную клетку, у другого — в голову.
— Уважаемый, — обратился к СТАРЕЙШИНЕ Олег. — Сейчас нам небходимо как можно быстрее покинуть это помещение. У меня в группе мало людей, поэтому прошу Вас самому дать распоряжения сотрудникам. Всем нужно перейти на уровень выше в безопасное место. И необходимо организавать переноску раненых, да и тела погибших здесь оставлять негоже. Их тоже нужно унести.
— У меня есть предложение, извиите, что вмешиваюсь в Ваш разговор, — негромко произнёс седовласый мужчина. — Я инженер комплекса. Здесь неподалёку находятся морозильные камеры. Мы часто используем их для хранения еды для подопечных из «зоопарка». Вчера утром две камеры оставались пустыми. Предлагаю тела наших товарищей на время разместить там, а позже, когда всё закончится, похороним их со всеми почестями у нас в комплексе.
Олег удивился, что здесь, оказывается, и своё кладбище имеется, но вслух ничего не сказал, лишь согласно кивнул.
Старейшина стал распоряжаться и спустя пару минут в помещении не осталось ни одного растеряного человека — все были готовы к дальнейшим действиям.
Когда первыми стали выносить погибших, все присутствующие молча встали, в полной тишине отдавая дань тем, кто оставался на посту до последнего. Вскоре мужчины, кто выносил тела, вернулись и подошли к Белому.
— Мы их разместили так, что при внешнем осмотре будет незаметно. Командуй, Белый. Мы готовы.
Олег, встав у выхода, дождался полной тишины.
— Сейчас действуем быстро, но аккуратно. Сбоку на дверях до сих пор висят эелементы взрывного устройства. Поэтому прошу ничего не задеть, иначе может случиться беда. Далее. Все идут за провожатыми, держа друг друга за руки. В коридорах света нет, а включать его — это навести на нас врагов. Не бойтесь потеряться. Если случайно разомкнули руки — не пугайтесь и не волнуйтесь, сразу останавливайтесь. Сзади и сбоку колонны пойдут бойцы с приборами ночного видения. Они Вас подхватят и вернут в строй. Ни в коем случае не кричите, да и разговаривать не нужно. Потерпите десять минут, а потом сможете расслабиться и отдохнуть в полной безопасности. Все готовы? Тогда выходим…
Группа Ярого-Терентьева.
Сергей вернулся к полковнику мрачным. Протянул трубку Стасу.
Терентьев, видя, что новости не просто плохие, а ОЧЕНЬ плохие, не спешил распрашивать Сергея. Дал ему возможность немного успокоиться, и лишь через полчаса задал нейтральный вопрос.
— Соединиться удалось сразу? А то у меня, бывало, раз десять нажимаешь клавиши, а на дисплее — ничего не высвечивается.
— Нет, всё прошло без нареканий. Стас, я понимаю, что тебя интересует ситуация, но прошу — не спрашивай и не тревожь сейчас. Дай немного прийти в себя. Очень тяжелые новости. Одно скажу — моя жена и дети в безопасности. Уехали из города в одно тайное место. Там будут под защитой. Да, кстати, ты был прав — мою квартиру пару дней как плотно «пасут».
Я воспользовался случаем и набрал номер своего хорошего знакомого, можно сказать, должника. Так тот сообщил, что пришла команда из Москвы плотно взять под наблюдение мою семью. А на следующий день фельдегерь доставил Начальнику управления письменное распоряжение, что бы мою семью постоянно сопровождала охрана. Что удивило моего знакомого, то второй приказ не отменял первый, а, скажем так, дополнял, но именно это дополнение в корне дела ВООБЩЕ меняло ситуацию. Понимаешь о чём я? Вначале только контроль — соответственно люди начали работать с определённой предвзятостью. А тут новая вводная, которая, по сути, меняет режим наблюдения и надзора на режим персональной охраны. Если честно — гениально по простоте, но прихожу к выводу, что такие «игры» идут уже на самом верху. Там, судя по всему, имеются две или более группировок, которые враждуют между собой. Одно могу сказать точно — те, кто за нас, к счастью, более влиятельны — ТО дополнение к приказу, что пришло в Питер, было отдано очень высокостоящим лицом, иначе бумажку попросту засунули бы куда подальше. Хотя чего тебе рассказываю — сам прекрасно знаешь как всё делается.
— Да уж, знаю. Сам в этом кручусь с утра до вечера. Не поверишь, Сергей Павлович, насколько мне было легко с тобой работать, и настолько мерзко сейчас. Жду не дождусь когда срок придёт. Мне бы ещё пару лет до выслуги дотянуть, а потом пошлю всех далеко и надолго.
— Подожди, не озвучивай свои мысли вслух. Сам же знаешь, что над нам всеми много «пересмешников», которым только дай повод для возможности поиздеваться. Помочь по жизни — ТЕМ всегда тяжело. Делают вид, что их вообще не существует, а вот вмешаться в жизнь человека и нагадить слегка, а потом со стороны смотреть и хихикать — на это ОНИ мастера.
— Палыч. Я слышал, что ты вроде сенса или медиума. Не важно, как называют. Скажи честно. ОНИ есть или нет?
Ярый с удивлением посмотрел на своего давнего знакомого.
— Стас. Ты меня удивляешь, честное слово. Когда по Управлению слух пошёл, что со мной не всё в порядке, кто, напомни, встал за меня горой? Ты! Всем доказывал, что ничего потустороннего не существет и всё материально. Так? Так. Кстати, спасибо тебе за помощь — ведь твоё слово много значило в тот момент. И, между прочим, обманывал всех, признайся.
Терентьев отрицательно замотал головой.
— Я до сих пор не верю, что на небе есть кто-то, кто контролирует или наблюдает за моей жизнью. Вот не верю, и всё. Существовали бы ОНИ, тогда на земле не было бы такой несправедливости. Был мир и порядок. И люди не болели бы и не умирали так рано. И войн бы не было.
— Какой же ты наивный, Стас. С одной стороны отвергаешь всё то, во что не можешь поверить, а с другой стороны… Скажи, много лет назад, когда в нашу жизнь ворвался Белый и всё привычное перевернул с ног на голову, вспомни тот случай на берегу Вуоксы, когда с твоим разумом соприкоснулась сущность другого мира, ты что, так и не поверил? Ну да, ты видел обычный китайский термос с логотипом Visa. Дурость, правда? Хорошо, допустим, что в тот момент ты бредил. А когда твои подчинённые получили для опознания останки убийцы, что стрелял в Белого на острове Вуоксы? Ты ведь, насколько помню, лично ездил на остров и осматривал дерево, с ветвей которого снимали части тела. Помнится, пришлось даже спиливать пару веток, наче было никак не достать. Это нормально? Ну, я имею в виду, что дерево почти мгновенно пронизывает тело человека во многих местах, при этом ветви не потеряли ни одного листа. Кстати, не одно, а два дерева, насколько я помню. Нет? Никак? Хорошо. Вспомни момент, когда я тебе лично передал записку, в которой был указан адрес и все приметы человека, передающего чертежи с оборонного завода америкосам. Нет? Считаешь, что это я методом дедукции вычислил? Снова никак? Хорошо. Последний случай, когда человек силой мысли воздействовал на десяток морально закалёных наёмников, среди которых не было новичков. И воздействовал через полсотни метров земли, бетона и скальной породы. Скажешь, что это гипноз? Не видя перед собой конкретных людей внушить, что вместо привычных коллег вдруг обнаружились неземные твари. ЭТО ты считаешь тоже в порядке нормы? Я так тебе скажу, только не обижайся, если ненароком задену. Я не знаю ТОЧНО, есть ОНИ или нет, но то, что есть Высший разум или что-то иное, с которым мы сосуществуем, это без вариантов. Вот тебе пример, как говорят, на пальцах. Представь, что решил у себя на даче устроить муравейник. Идёшь в лес с какой-нибудь бочкой, что можно плотно закрыть. Находишь небольшой муравейник и, стараясь его особо не повредить, вкладываешь в ёмкость. А уже дома аккуратно в затемнённом месте выкладываешь из бочки то, что принёс. Потом на протяжении времени каждый день ходишь и смотришь, как твои подопечные устроились. Может и подкармливаешь поначалу, что бы население муравейника не разбежалось. Надолго тебя хватит на такое занятие? Вряд ли. Месяц, от силы полтора-два. Потом ты будешь воспринимать муравейник как что-то привычное для тебя, а временами начнёшь раздражаться, что и в твоём доме появились муравьи, которые ползают где попало. Будешь в этом случае их снова кормить? Нет. Через время, скорее всего, будешь воспринимать муравьёв уже как неизбежное если не зло, то неприятность. Согласен с моими взглядами? Хорошо. А теперь взгляни на эту ситуацию со стороны обычного муравья. Приходит кто-то огромный и запихивает тебя и твою семью в ёмкость. Все в панике — вас же лишили привычного уклада жизни и питания. Проходит время и весь твой народ вываливают совсем в другом месте. Дом разрушен? Не беда, отремонтируем, а то и лучше сделаем. Питание? Оказывается, что на новом месте даже больше еды, чем было раньше. К тому же и далеко бегать не надо — всё совсем рядом. Что вокруг? Тепло, солнце не печёт, да и вода есть. Что остаётся населению твоего дома? Только радоваться жизни и плодиться. Проходит время, население увеличивается, соответственно, надо и пропитания больше добывать. Бегаем дальше и сил затрачиваем больше. Ведь те, кто живут сейчас, не знают, что раньше еда была совсем рядом. Но это было много и много поколений назад. Тем временем новые жители муравейника замечают, что некоторые из собраться так и не возвратились в свой дом, где-то сгинув. И калечат некоторых и травят. И нет больше доступных вкусняшек, о которых слагали былины их пра-пра-пра-прадеды. Что улыбаешься, Стас? Это хорошо, если в этот муравейник не будут совать палочки всякие огромные существа или случайно не зальёт твой дом дурно пахнущая вода… Именно ведь так и происходит с людьми и с теми, о которых ты меня спрашиваешь. ОНИ сделали своё дело, а теперь мы сами по себе. Есть люди, которые сохранили в себе немного того, чем поделились Основатели нашего «муравейника» со своими подопытными. Но большинство совсем не задумывается о том, что где-то и когда-то мы жили в других мирах или вообще были созданы в ходе очередного эксперимента. Понимай как хочешь. И в отношении людей ОНИ ведут себя точно так же, как и в приведённом примере люди с колонией муравьёв.
— Сергей Павлович, ты разложил всё по полочкам, но трудно поверить в то, что вокруг нас есть ДРУГИЕ.
— Стас. Другие — это люди, которые обладаю чуть большими способностями, чем обычная толпа. Катя, моя жена и дети — этого больше чем достаточно. Да и я в их окружении тоже изменился. Увы, не владею мысленной речью и свойством увидеть поток крови в организме человека, как, например, мой сын. Или дочь, которая может безошибочно определить патологии в теле человека, который находится одетым в другой комнате. Это ты считаешь нормальным? Белый ещё много лет назад предупреждал меня, что с каждым годом будет рождаться всё больше и больше детей, владеющими аномальными способностями. Можешь мне поверить, что это и в самом деле так происходит. Есть статистика, которая даже принижает колличество таких детей. Что будет через ещё двадцать лет — можно только догадываться. И рождаются такие дети не просто так, поверь. Грядёт что-то, когда именно эти детки встанут на защиту нашей земли в один ряд, плечом к плечу. И никто не сможет с ними справиться, потому, что это новое поколение будет жить не для себя лично, а ради всех на земле.
— Красиво и пафосно, — улыбнулся Терентьев. — Но мы до этого светлого дня вряд ли доживём. Сергей, что случилось? Только честно. Я же видел тебя.
— Друг Виктора с супругой и женой Олега попали в автоаварию. Настя мне сказала, что вроде как тормоза у машины отказали. Супруга Виктора скончалась на месте, а он сам и Люда в больнице. Состояние критическое у обоих. Врачи только руками разводят. Главврач сказал моей супруге, что надежды почти нет. В больнице мои детишки провели диагностику, как они умеют, а когда вернулись домой — плакали оба. Это, наверное, впервые, когда я вообще узнал, что мои дети плачут. С детства никогда такого не было. А больше волнует Катька. Эта засранка оставила записку для жены, что уехала по делам. И телефон свой положила, придавив бумажку.
Терентьев осунулся. Он тоже был знаком и с Виктором, и его женой и с Людой, которую беззаветно любил Олег. Поджав губы, оборонил.
— Не верю я, что у человека, который всю жизнь за рулём, вот так внезапно во время движения отказывают тормоза у машины. Не верю и всё…
— Я тоже не верю, Стас. Да и Настя проговорилась, что всё очень странно с аварией.
— Палыч. Может что нужно? Ты только скажи, я….
Его слова перебил офицер, который был на связи с группой Свара. Протиснувшись в небольшой схрон, где рядом полулежали Ярый и Терентьев, протянул рацию своему начальнику.
Полковник пару минут слушал, а потом задал вопрос.
— Документально подтверждено?
Выслушав ответ, отдал рацию офицеру. Задумался и, словно говоря сам с собой, пробормотал.
— Поступил приказ из Москвы о сворачивании операции. Точнее нашего участия в ней. Недалеко от посёлка сел вертолёт, который должен будет забрать нашу группу в полном составе, даже водителей. Но вот что-то стрёмно мне садиться в чужой вертолёт, да ещё всей группой. Миш, — Терентьев поднял глаза на офицера, который оставался рядом с ним. — Дай оповещение всем, что бы снимались с позиций. Сбор у машины.
Офицер кивнул и поднял грустные глаза на полковника.
Терентьев вспылил.
— Ты так смотришь на меня, как будто сам не знаю, что двое сейчас под землёй. Их мы никак не сможем оповестить, а вот мне только что было сказано прямым текстом, что бы группа была в ПОЛНОМ составе. Получается, что иного варианта, как дождаться окончания операции, нет и в помине. Собирай парней, где сказал, я сам со всеми переговорю. Да, Юру Прожарова, что с группой Свара, не дёргай.
- -
Через несколько минут, как Терентьев покинул позицию, у Ярого завибрировал телефон. Он достал аппарат и посмотрел на текстовое сообщение. После чего, свистом подозвав к себе одного из боевиков братства, показал ему сообщение.
— Нам тоже только что такие же пришли, — сообщил боец, — но мы не сами по себе. Как ты скажешь, так и будет.
— Хорошо. Спасибо за верность долгу. Давайте собирать всех. Нужно переговорить.
Боевик выскольнул из схрона настолько бесшумно, что Сергей отдал дань подготовке этих людей, а ещё через десяток минут четверо бойцов братства и Гекс стояли вокруг Ярого и смотрели на своего начальника..
— Мне поступило распоряжение от Вашего руководителя, Всеволода, что он своей волей снимает всех бойцов и требует от меня как можно быстрее прибыть к центральному входу в школу. Я Вас неволить не могу — Вы, к сожалению, подчиняетесь мне лишь на время. Поэтому благодарю за службу и освобождаю Вашу четвёрку от своего присутствия. Спасибо, парни, что помогли. Я благодарен Вам за всё.
— Сергей Павлович, — несмело задал вопрос один из боёцов. — Как мы поняли, ФСБ-шников тоже отозвали?
— Да. К ним пришёл приказ, а они люди служивые и подневольные. Так что скоро убудут.
— Подождите. Получается, если мы все уйдём, то зона эвакуации останется без контроля?
— Почему без контроля? — усмехнулся Ярый. — А мы двое что, не идём в зачёт? Гекс, ты со мной?
— Викинг, Палыч, зачем задаёшь глупые вопросы? Куда ты туда и я. Как в добрые старые времена.
— Спасибо, друг.
Ярый шагнул навстречу своему однополчанину и сжал его в объятих. Через мгновение отстранился, посмотрев на приданных людей.
— Двигайте к машине. Не надо о нас печалиться, да и думать не думайте. Это, как я понял, уже не Ваша операция. Над Вами есть свои начальники, а вот мы — свободные люди и над нами только светлые боги и никого больше. А ещё есть такие понятия как честь и достоинство, которыми мы всегда дорожим. Прощайте парни и спасибо за всё.
Четверо мужчин остались стоять без движения, а Сергей, потянув за руку Гекса, вернулся к месту засады.
— Что думаешь, Викинг? Пришёл наш последний?
— Нет, Гекс. Как ни странно, не вижу наших смертей ни сегодня, ни в ближайшие дни. Да и образов больницы не наблюдаю.
— Только ладно, — обрадовался сапёр. — Ты же вроде как ясновидящий, об этом все знают. И, согласись, «проколов» ведь не было с твоими предсказаниями?
Ярый улыбнулся.
— Ни одного. И сейчас тебя не обманываю. Скажу так. Будут пострадавшие, но к членам нашей группы это не относится.
— Тогда на тебе, Палыч, сам выход, а я поменяю позицию. Считаю, что лучше отойти подальше как от вертолётной площадки, так и от самого выхода. Что хочу тебе предложить, если не против. Сам ты не сдержишь толпу, а стрелять начнёшь — задавят как котёнка. Я предлагаю быть вместе. И вообще не подрывать мины, что установил у выхода. Лучше их сниму. Того «добра», что установлено мной и «гостями», хватит на сотню человек. Да и, знаешь, мне что-то не верится, что отсюда полезут. Не знаю почему, но вот последние полчаса думаю как снять свои мины, не потревожив сигнализацию датчиков и чужих мин.
— Ты считаешь, что мы здесь зря?
— Первое время думал, что мы здесь нужны, а вот сейчас… Всё как-то странно и не правдоподобно. Вертолёт этот, куча датчиков с минами. У меня вообще мысль мелькнула, что всё это рассчитано именно на нас, вроде как декорации. Я могу, конечно, подорвать свои заряды, но тогда те, что рядом стоят, сработают однозначно. И датчики все эти накроются медным тазом. А вот что будет потом?
— А потом два варианта, — продолжил Ярый. — Или прибывает группа зачистки, как мы планировали ранее, или группа зачистки только уже по наши души, что не есть хорошо, согласан?
— Согласен. Мы хоть и старые, но пожить ещё немного можно.
— Тогда веди, Сусанин. Показывай место, где оборудуем новую позицию.
Группа Свара.
Мужчины успели добежать до дверей именно в том момент, когда пара боевиков закончила сплавлять петли ворот. Не успев отдышаться, услышали грохот с другой стороны и железо загудело.
— Это что за тварь там, что двадцатисантиметровый металл вибрирует? — спросил офицер ФСБ, инстинктивно направив ствол крупнокалиберной винтовки на двери.
Ярый хмыкнул, увидев это движение.
— Это похоже, что пытались взорвать дверь с той стороны. А твоя пукалка, если ТА тварь вырвется, не поможет от слова вообще. Несоразмерная разница в массе. Что ВЫ слышали, — задал вопрос бойцам братства.
— Когда прибежали, ещё были слышны автоматные очереди. Стреляли вроде как трое. Потом двое, а последние пару минут вообще хлопал лишь пистолет.
— Ясно, что живых по ту сторону нет. Я, имею в виду, людей.
— Наши дальнейшие действия? — задал вопрос один из боевиков.
- Пока ждём, а потом надо будет идти на помощь группе Белого. Что у них и как, я не знаю — мысленно к ним не пробиться и не понять обстановку.
В этот момент старший из группы боевиков поднял руку, призывая всех к тишине. Судя по всему, у него работала рация и тот выслушал информацию. Позже, отключившись, пояснил.
— Сюда приблизительно через двадцать минут прибудут Главы трёх КРУГОВ. С ними пополнение — с полдесятка ЗАЩИТНИКОВ высшего ранга и два МАСТЕРА. Нам велели ждать и ничего не предпринимать. Всё объяснят, когда прибудут сюда. Свар. Тебе лично просили передать, что бы не поступал опрометчиво.
Древний пожал плечами и отошёл от двери. Осмотревшись, выбрал место в тенёчке, куда не светило яркое осеннее солнце и, сев, оперевшись спиной о скалу, закрыл глаза.
- -
Через полчаса на площадке стало многолюдно. Боевики доложились прибывшему Всеволоду о событиях, в которых принимали участие. Выслушав, тот попросил всех подождать и, подойдя к Свару, опустился рядом.
— Ну, здравствуй, путешественник по мирам и временам, — улыбнулся старик. — Слышал о тебе от Олежки много хорошего. А теперь подумал — коль есть возможность, так почему самому не воспользоваться оказией и не познакомиться лично. Я — Всеволод, руковожу…
— … Центральным КРУГОМ, да и, по факту, всей организацией. Я прав? — улыбнулся Свар, пожав протянутую руку. — Мудрый, опытный и думающий человек, который никогда не делает скоропалительных выводов, тем более необдуманных действий. Это так тебя Белый охарактеризовал.
— Что ж. Приятная характеристика, — вернул улыбку Всеволод. — Но давай отложим разговоры на чуть более позднее время. Ты готов сейчас следовать давно разработанному плану, а не сломя голову мчаться в темноте на помощь Белому?
— Расскажи о плане, а там посмотрим насколько он, как ты говоришь, «давно разработан».
Всеволод подозвал к себе немолодого мужчину, который, как и все боевики, был одет в чёрный комбинезони и разгрузку. Вот только вместо автоматных рожков в его карманах было размещено какое-то электронное оборудование.
— Это Николай, — пояснил Всеволод. — Главный разработчик и строитель подземного комплекса. Его голова придумала всё то, что существует в данный момент под землёй. Все системы безопасности и многое другое, о чём знает лишь он один.
— Не только я, Всеволод, — тихо поправил старика мужчина. — Ты ещё знаешь, да и Аркадий, что внизу. А так, по-моему, больше никто.
— Тогда слушаем тебя. Предложи свой вариант, как нам освободить людей и уничтожить посторонних.
— Вы точно хотите их уничтожить? — уточнил Николай. — Если так, то это намного облегчает работу.
— Поясни, — попросил Всеволод.
Мужчина присел на корточки рядом с мужчинами.
— Когда строился комплекс, точнее нижний уровень, где сейчас лаборатория и «зоопарк», возник вопрос о возможной изоляции как уровня в целом, так и отдельных помещений в частности. Кроме трёхступенчатого построения защиты клеток в «зоопарке», нам пришла в голову мысль обеспечить изоляцию каждого помещения на случай, если вдруг во время каких-либо мероприятий случится заражение сотрудников. Или вдруг внезапно тварь вырвется во время встречи или конференции врачей и учёных. Сами понимаете, что случись такое, через пятнадцать минут живыми люди не будут — или умрут или будут заражены. За время существования лаборатории был подобный случай. Тогда погибли три медика, которые препарировали тварь. Думали, что та мертва несколько дней, а, как оказалось, та просто притворялась и выжидала момента для нападения.
— И как вы справились? — поинтересовался Свар.
— Просто затопили помещение. Ведь над школой и лабораторией находится подземное озеро. Небольшое, но воды там хватит, что бы затопить весь комплекс одноверменно. И взрывать ничего не надо. Существует система труб с задвижками, которые находятся над каждым помещением нижнего уровня, да и над другими тоже. Открыть эти затворы можно дистанционно, даже не находясь в центральном пункте управления комплекса. Я предположил в своё время, что заражённые могут находиться и в центральном пунке, поэтому сделал запасной вывод для подключения к управлению компьютеров комплекса. Если Вы готовы, можно начать.
— Подождите. Вы хотите утопить людей, которые захватили Комплекс? А если те не в одном месте, а в разных? Если в коридорах или лаборатории?
— Нет ничего проще, — улыбнулся седой мужчина. — Мы ведь заранее имели представление, что лаборатория будет иметь высший уровень опасности, поэтому абсолютно весь комплекс может быть мгновенно заблокирован перегородками. Расстояние между ними — двадцать пять метров. Герметизация полная. Мы проверяем каждую перегородку два раза в год. Опускаем и поднимаем. Как правило, такая работа осуществляется в летний и зимний периоды — когда в школе каникулы и отсутствуют вездесущие сорванцы, лазающие где только можно.
— С этим понятно. А как узнаем где находятся заложники, если те ещё живы, и наёмники, кто захватил комплекс?
— Два способа. Первый — визуальный, с подключением ко всем камерам комплекса и второй — камеры сдублированы с тепловизорами, да ещё и подключены датчики массы. Это позволяет чётко определить где человек, а где тварь.
— Наворочали, накрутили… Хорошо, если всё сработает как надо. Кстати, — Свар легко поднялся на ноги. — А потом вода куда девается? Канализация?
— Да. Через час после полного заполнения водой помещения или отсека, автоматически одновременно открываются дренажные люки и перекрываются трубы доступа воды. Это уже делает автоматика, не человек.
Николай, протянув руку, помог подняться Всеволоду и трое мужчин пошли дальше по дороге, минуя ворота, ведущие в школу. Свар краем глаза заметил, что ни один из присутствующих не пошёл за ними, сделав вывод, что всё было обговорено заранее.
Дорога стала резко подниматься наверх. Мужчины помогли пожилому человеку и вскоре вышли на ровную площадку среди скал. Инженер подошёл к одной из множества трещин в скале и, засунув внутрь руку, нажал на чуть выступающую кнопку.
К удивлению Древнего, инженер перешёл к противоположной стене и сунул руку в ещё одну трещину. И только потом из небольшого кустарника, что рос рядом среди камней, на уровень груди выдвинулся матовый металлический тубус. Николай, откинув защитную крышку на торце, ввел код на панели доступа. Достал из нагрудного кармана небольшой планшет. Подключив его к разъёму в тубусе, подозвал к себе спутников.
— Я сейчас буду влезать в систему управления главным компьютером. Потом включу все доступные камеры. Это займёт минуту. Не отходите от меня далеко — вместе с активацией доступа вокруг взводятся два заряда, которые не оставят от нас ничего, если вдруг кто решит отойти от пульта более чем на три метра. Если устали стоять — лучше садитесь здесь же.
— Вы какие-то параноики. — Древний очумело смотрел на Николая. — Нельзя ведь так жить. Везде мины, мины, мины. Чуть что — или взорвут, или утопят, или сожгут, или вообще растворят без остатка. И Вы считаете, что живёте полноценной жизнью? Какая же это жизнь?
Николай улыбнулся, но ничего не ответил.
А через пару минут трое мужчин искали с помощью камер наблюдения группу Белого, возможных заложников и захватчиков.
Разглядев, что в одном помещении с работниками комплекса находятся Белый и бойцы братства, Свар выдохнул, сбрасывая напряжение.
— Интересный человек этот Белый, — негромко произнёс Николай. — Мало того, что сейчас он в совершенно секретном помещении, о котором и знают-то полдесятка человек, так тот ещё и заслонку активировал. Подождите…. О, ещё более забавно. Белый активировал каким-то образом и те камеры, что вообще недоступны никому из посторонних.
— Не удивляйся, Коля. — Всеволод разглядывал обстановку в комплексе. — Я сам ему дал всю необходимую информацию. Как видишь — пригодилась.
— Тогда ясно, — улыбнулся инженер, — а то я уж подумал, что где-то у нас «течёт». А он не…
— …Белый из тех людей, что скорее с головой расстанутся, чем что-то расскажут посторонним.
— Ясно. Вопрос закрыт. Так. А вот и наши «друзья-приятели». Как я и предполагал, они разместились в зале отдыха, за стеной которого модуль эвакуации. Я предлагаю запустить саму капсулу, но без изоляции пути. То есть заблокирую опускания заслонок после прохождения модулем отрезков пройдённой дороги. Позже мы его вернём на место. Делали такое раз. Помучаемся, но не страшно. Тем самым опустим дополнительный затвор, перекрывающий тоннель. Второе — надо будет заблокировать не только зал ожидания, но и пару смежных отсеков. Во-избежании, так сказать. Лучше перестраховаться.
Всеволод поднял голову и посмотрел на увлечённого инженера.
— Есть возможность связаться с нашими, или как-то дать знать, что мы идём на помощь?
— К сожалению, нет.
— Посмотри где тварь, что была у выхода.
Николай долго смотрел на экран планшета, переключая разные режимы, но, в итоге, смущённо развёл руками.
— Я не вижу её ни на одной из камер ни в одном диапазоне. Или твари нет в комплексе или… она на потолке, куда камеры не «смотрят». И ещё, Всеволод. Мне нужно подтверждение от Совета Глав КРУГОВ на затопление помещения с живыми людьми. Сам такую команду ввести не могу — прав нет.
Всеволод снял с шеи цепочку с медальоном и протянул его Николаю.
— Как использовать, знаешь?
— Да, знаю, — инженер помедлил, стиснув в руке металлическую пластину. — Мне вводить код?
— Нет, мы здесь, что бы просто посмотреть как люди, захватившие центр, развлекаются. Вводи, чего медлишь? — взорвался Свар и вскочил на ноги. — Пока ты мямлишь, там, может быть, ещё кого-нибудь убьют. Действуй! Живо!!!
Николай не ожидал такой вспышки агрессии от внешне спокойного человека. Он не с первого раза попал жетоном в прорезь приёмника.
— Не кричите на меня, пожалуйста, — тихо попросил мужчина. — Ведь именно мне предстоит убить сейчас множество людей, а не Вам. Я ведь не воин, а инженер.
— Ты считаешь, что Я с утра до вечера уничтожаю по полсотни людей и никак не могу нарадоваться? — Древний схватил за лацканы куртки инженера и притянул его к себе. — Нажимай на свои кнопки и делай то, что должен делать.
— Отпустите меня, — попросил Николай. — Я выполню свои обязанности. Другой вопрос как будут потом жить с этим…
Он ввёл несколько последовательных команд, после чего выключил планшет и вынул соединительный кабель. Закрыв предохранительную крышку, слегка надавил на тубус и тот легко и без звука исчез в земле.
Николай ногой засыпал место землёй. Потом чуть слышно произнёс.
— Мины сняты с боевого режима. Мы можем возвращаться к воротам в школу.
— Тогда вперёд. — Древний воодушевился. — Сейчас вскрываем двери и идём на выручку Белому. Он, небось, соскучился по мне.
Группа Белого.
— Ну что, готовы? — спросил Олег у четвёрки боевиков братства, — офицеров мы оставим здесь. Случись встретиться с «гризли», они погибнут сразу, а на мне ответственность за их жизни.
Офицеры ФСБ находились рядом, так до конца и не понимая, почему их, всю жизнь посвятивших защите людей, настолько бесцеремонно отстранили, словно они курсанты, ещё ничего не знающие и не умеющие. Но Белый был непреклонен.
Разблокировав и подняв внутреннюю герметичную перегородку, осторожно открыл дверь и выглянул наружу. Там всё было тихо. Где-то вдалеке слышался гул воды, словно с высоты низвергался водопад. Уже делая шаг вперёд, своим обострённым чувством понял, что он впервые в жизни не сам устроил ловушку, а попался в неё как несмышлёныш. Каким-то чудом толкнув человека, что стоял за ним, внутрь комнаты, крикнул во всю силу.
— Здесь тварь. Закройте дверь и перегородку. За мной не ходить. Это ПРИКАЗ!!!
Далее всё проходило, словно время потекло в иной скорости. Оттолкнувшись от закрываемой двери, Олег прыжком и последущим переворотом ушёл в сторону. Поднявшись на ноги, с удовлетворением заметил, что дверь захлопнулась, и пол чуть задрожал — это сверху опускалась изолирующая перегородка. Убедившись, что в тоннель за ним никто более не вышел, улыбнулся. Посмотрев на чуть мерцающее марево впереди себя, развёл руки в стороны и в ту же секунду в ладони скользнули два старинных клинка, которые и были предназначены именно для схваток с созданиями, чуждыми этой земле.
— Что? Страшно одному нападать? Или ты слегка подустал после бойни наверху? Так те не воины, а наёмники, которым платят за проделанную работу. Или оружие моё не нравится? Поверь — оно досталось мне от далёких предков, что уничтожали этими клинками подобных тебе….
Белый не бравировал, он знал, что «гризли» — это тварь, которая понимает человеческую речь. Более того. Это создание было очень умным и хорошим бойцом. Среди подобных считалось делом чести выйти с врагом один на один. И НИКОГДА в круг сражающихся не смел вступить другой представитель расы. Если такое случалось — нарушителя мгновенно убивали свои же соплеменники. И сейчас Олег произнесёнными словами вызывал тварь на поединок. У соперника существовал определённый кодекс чести, которому тот следовал до последнего.
И Олег своего добился. Тварь перестала мерцать и проявилась в полной мере.
Та была чуть выше Белого, но её тело было словно свито из жгутов мышц. Четыре руки, две ноги и короткий хвост, который, как знал Белый, выделял жидкость, сравнимую с кислотой. И сейчас он видел, что сзади твари уже блестела лужица, которая шипела, растворяя бетон пола.
— Выключи свой хвостик, иначе я буду вынужден воспользоваться огнём. Знаю, что тебе такое оружие будет неприятно. Поэтому давай действовать по чести. Или ты не будешь следовать заветам и законам своего народа?
Тварь что-то пробурчала, и в голове Белого словно проявились слова.
— «Меньше говори, бледный. Я буду сражаться по законам своего народа. Но и от тебя требую взаимности.»
И хвост у твари словно стал короче. Или втянулся в тело? Размышлять особо Олегу было некогда. Он знал, что на кону его жизнь, хотя из схваток один на один с представителями этого вида никогда человек не выходил победителем. Белый улыбнулся.
— Я всегда держу данное слово. Начали?..
Две минуты схватки пролетели как один миг. Постоянные перевороты и кувырки. Белый всего один раз смог достать клинком тварь — и сейчас на её груди расплывалось всё шире и шире кровавое пятно. Раны, нанесённые кинжалами, что держал в руках Белый, никогда не заживали. Уже раз поранив тварь, Олег знал, что та не выживет. Но время играло против человека. Он одну ногу уже подтягивал, стараясь не смотреть вниз — ниже колена всё было разорвано в клочья. Левое плечо было дважды пробито когтями и оттуда тоже не переставая текла кровь. Олег изначально заблокировал болевые рецепторы, дав приказ телу не ощущать повреждения. Мозг этому противился, но сила духа и Дара главенствовали.
Очередная короткая встречная схватка и Олег почувствовал, что в его онемевшей левой руке нет клинка — тот торчал в области поясницы у его соперника. Качнувшись от нахлынувшей боли, Белый посмотрел на грудь — два отверстия рядом с сердцем, из которых обильно текла кровь
— «Да… Повоевал. Мне отсюда уже не уйти. Но и тварь я победил в честном бою. Та уже опустилась на колени. Что же. Как пели наши деды — «Это есть наш последний…»
Олег хотел сделать шаг навстречу своему врагу, но раненая нога подвела хозяина и не удержала тело. Мужчина рухнул на врага и в последний миг оба обменялись последними ударами.
— «Спасибо, бледный, за хорошую драку. Ты бился достойно. Я не смог тебя победить, но и ты меня не осилил. Ухожу свободным, а это великая честь для война — умереть в схватке с достойным врагом. Прощай».
— «Ты бился достойно, — согласился Олег. — Мы могли быть друзьями, а не врагами. Жаль, что так вышло. Прощай, враг».
Белый, лёжа на туше замершего «гризли», вдруг подумал совершенно о постороннем — а почему человекоподобное существо сравнили с медведем, ведь между ними не было ничего общего…
Его мысли путались, стали скакать по воспоминаниям последних лет, потом перед глазами встала Люда, которая стояла в окровавленном платье и протягивала к нему руки, крича что-то непонятное. Потом… потом перед его закрывшимися глазами появилась Катя. Его девочка, которую он спас, которую любил всем сердцем, желая ей счастья в жизни. Вспомнились её веснушки и огнено-рыжая копна волос. И, уже окончательно впадая в беспамятство, где-то на перефирии гаснущего сознания, услышал яростный крик своей подопечной.
— Белый, Олег. Гад такой. Держись. Не смей умирать! Если умрёшь — я тебя из-под земли достану и сама потом прибью. И не один раз. Держись, кому говорю! Держись! Ты мне нужен. Я ведь без тебя не смогу жить. Держись, гадёныш!!!
Олег попытался улыбнулся, но губы уже не подчинялись — тело не принимало приказы разума. Последним усилием, собрав все оставшиеся силы в организме, послал последнюю мысль своему близкому и любящему человеку.
— «И я люблю тебя, мылышка. Будь счастлива, Солнышонок».
И сознание померкло…