Три дня пролетели без всяких происшествий. У меня в голове словно счётчик появился, который отсчитывал, сколько до конца месяца осталось.
Но глупо было бы ожидать, что та история нападения больше никак не даст о себе знать. Когда одна из официанток сообщила, что меня просят к столику дальнему подойти, внутри что-то ухнуло.
— А кто просит? — отреагировал Петр, который здесь же был.
— Господин Сокольников, — ответила девушка.
— Хм… — нахмурился Петр. — Иди, как тут не пойти.
Это он уже мне сказал. Я руки о полотенце вытер, волосы пригладил, фартук снял да пошёл, куда звали. Девушка меня до самого столика проводила. Я за ним уже важные беседы вел, когда с целителем общался.
Сидел мужчина один и от Горыныча разительно отличался. Если тот мощный и подтянутый был, но этот — пухлый и с заметным, выпирающим животом. Только взгляд мне его не понравился. Очень уж цепкий, взвешивающий.
— Звали, господин? — замер я возле стола.
— Олег Васильев? — посмотрел он на меня. — Присаживайтесь, юноша, — улыбнулся мужчина.
Цепкость из глаз ушла, спряталась на глубине. Вперед вылезла профессиональная маска дружелюбия.
Я присел. Напрягся, не зная, как себя вести. Это вообще кто?
— Чем обязан? — спросил прямо.
— Недавно в этом ресторане инцидент произошёл, — улыбка ушла, и мужчина перешёл на обычный тон. — Пострадала моя дочь. Мне шепнули, что жизнь ей спас один юноша. Поэтому я здесь.
Да уж, да уж. Сказать такое мог только Аристарх Павлович. Сплетник целительский.
— Не совсем понимаю… — осторожно ответил я.
Действительно не понимая, чего от меня хотят. То ли бить собираются, то ли спасибо сказать.
— Признаюсь, — ответил Сокольников, который даже не представился. — Я удивился, когда узнал, что посудомойщик талант имеет. Ещё и сирота, который из приюта сбежал. Откуда такие умения?
— Ничего такого я не сделал. Убрал то, что девушку убивало. Ей плохо было, вот я и…
Надеюсь, он купится на моё смущение.
— Непростая ситуация, — покачал он головой. — С одной стороны, знаю я, что неосторожное вмешательство и повредить может. С другой — сам Аристарх Павлович отметил, что вмешательство было необходимым, целесообразным и эффективным. А как его слову не поверить, да? — улыбнулся Сокольников одними губами. — К тому же победителей не судят.
— Господин, к чему этот разговор? — постарался я не показать раздражения.
Нервировал меня этот тип.
— О, юноша, — развеселился он. — Вы меня не так поняли. Я пришёл поблагодарить за спасение дочери. По разумению или случайно, но вы ей спасли жизнь. Юленька отдельную благодарность передавала, но лично встретиться не может, сами понимаете.
— Я сделал то, что должен был. Помог тому, кто нуждался, — ответил я нейтрально, когда он замолчал.
— Качество, отлично подходящее для целителя, — поощряюще улыбнулся он. — Не расскажете, Олег, откуда у вас такие умения?
— Жизнь заставит, и не так раскорячишься, — улыбнулся и я.
Прозвучало грубо, даже вызывающе, но мужчина заострять внимание на этом не стал, понимающе кивнул. А что мне ещё ему сказать? Что в другом мире искусство целительское постигал?
— Это уж точно. А не хочешь ко мне на службу, Олег? — резко перешёл он на ты.
Так-то боярину не с руки выкать простолюдину. Это он так уважение и благодарность выказать хотел, как понимаю. Выказал — и хватит. Пора вербовать добычу.
— К сожалению, — вздохнул я, — не могу ответить согласием. Людям помогать хочу. В лечебнице Аристарха Павловича работать.
— Работать у него и правда престижно. Но куда выгоднее аристократу служить. Если и правда талант имеется, ни в чем нуждаться не будешь.
— Понимаете… — опустил я взгляд, призывая на службу весь актерский талант. — Мои родители в аварии погибли. Не успели доктора к ним приехать, помощь оказать. Вот тогда и решил, что сам целителем стану. Вдруг кого от сиротской участи уберегу.
Фактически это правда. Когда мои родные родители погибли, я тоже в целители не просто так подался. Жизни спасать хотел.
— Похвально, похвально, — улыбнулся он, прекрасно поняв, что я съехать хочу. — Тогда, если мастерство подтвердишь, готов в частном порядке твоими услугами воспользоваться. Людей у меня много, нужда в толковом целителе всегда есть.
— Если это не помешает работе в лечебнице, не вижу препятствий, — ответил я.
— Вот и славно. Но это не всё, что хотел сказать. Держи.
Из-за стола было не видно, но на диванчике рядом с мужчиной лежала папка, которую он и достал. Открыл, взял, что хотел, и передо мной положил.
— Это моя тебе благодарность.
Я взял книжицу, на которой золочеными буквами было выведено «Паспортъ». Удивленно вскинул брови.
— Разумеется, я навёл справки о том, кто моей дочке помог, — пояснил мужчина. — Узнал, что документов у тебя нет. Про приют тоже выяснил. Этим и воспользоваться могли, сам понимаешь кто. Теперь не воспользуются. Всё официально сделано.
— Благодарю, — только и сказал я, заглянув внутрь.
И правда, все мои данные записаны. Даже фотография есть, из приюта, старая, четырнадцати лет. Помню, Олега фотографировали, было дело.
— Ещё кое-что. Узнал я, что у твоих родителей квартира была под Петербургом. Сейчас там твоя тётка живет. Написала отказ от тебя и взять к себе не захотела. Квартиру не по праву захватила… Если хочешь…
— Нет, — поспешно ответил я. — Повезет, сам себя всем обеспечу. А раз отказалась от меня, то и видеться с ней не хочу.
Делать мне нечего, как за квартиры с какими-то тетками, про которых впервые слышу, воевать.
— Как знаешь, — спокойно кивнул он. — Тогда, — мужчина достал из внутреннего кармана пиджака визитку, — если проблемы возникнут, смело обращайся. Помогу.
— Спасибо, господин, — взял я визитку.
— Это я тебя должен благодарить, — добродушно улыбнулся он.
На этом беседа закончилась. Растерянный, я ушёл обратно на кухню.
Надо что-то делать с телом. Живу себе и чувствую, реакции — не мои.
Что мне этот Сокольников? Разговор нормально прошёл, никто не угрожал почти. Но как отошёл от него, на кухне уже пробрало. Не меня, тело. Причем с запозданием, будто оно только и ждало, чтобы выплеснуть всё. Руки задрожали, спина мгновенно взмокла, сердце заухало. Тук-тук-тук — стучало бешено.
Сделал простую дыхательную практику. В себя пришёл. Мысли в порядок привёл. Жизнь в ресторане продолжалась, никому до меня дела нет, разве что кроме Петра, который пару внимательных взглядов бросил. Работа окончательно помогла в себя прийти.
Прокрутил в голове ещё раз сказанное и совсем успокоился. По факту, мне сделали хорошее предложение. Уйти под руку аристократу, работать на него. В практике, уверен, буду обеспечен. С обучением тоже вопрос решат. Как с деньгами, жильем и прочими мелочами, от которых никуда не деться и время отбирают. Свободу ограничат, это да. Минус. Но минус до тех пор, пока я слаб. А как в силу войду, так варианты появятся. Или через этого Сокольникова дела начать свои вести, или уйти от него. С целителем никто ссориться не захочет, особенно с сильным.
Неплохой план, оставлю его запасным. На то три причины. Я уже вроде как договор с Аристархом Павловичем заключил. А договоры, любые, надо исполнять и соблюдать. Это и для репутации полезно, и для внутренней гармонии. Что, в свою очередь, Масло очищать помогает. Вторая причина — сколько всего от кочевников слышал, но каждый соглашался с тем, что лечебница Васильки — лучшая. И целители там самые сильные работают. А я, как ни крути, всё же полевой целитель, обучение полностью не закончил. Поэтому поучиться у признанных мастеров будет не лишним. Глядишь, чему полезному научусь. Третья же причина — информация. Знаю я, что в этой лечебнице много кто лечится. Аристократы, их люди, военные. Идеальное место, чтобы связями обзавестись да информацию собрать. Зуб даю, нежить свои дела проворачивает там, где война случается.
Так что планы не меняются, но то, что появился запасной вариант, — радует.
Вечером обсудил с Петром произошедшее. Он сказал, что повезло и что про Сокольников особо ничего не знает, поэтому совета дать не может.
— Могу поспрашивать, — предложил Петр.
Улица по пути домой пустой оказалась, и, о чудо, он не стал разговор откладывать.
— Да не надо. Пока не надо.
— А что, жизнь под рукой аристократа — сытная.
— Я сначала в лечебницу.
— Высоко метишь?
— Как пойдет.
Петр хмыкнул и больше ничего говорить не стал.
Дарвин, по прозвищу Лютый, сидел на заднем сиденье джипа и с беспристрастным лицом наблюдал за тем, как мимо проносятся пейзажи.
Если бы кто-то посмотрел на него, никогда бы не подумал, что этот парень с интеллигентным лицом носит такое прозвище. Волосы были аккуратно подстрижены, глаза умные, на лице — очки.
Наконец машина въехала на территорию загородного особняка.
— Выходи, — сказал мужчина из охраны, которому было велено доставить Дарвина к господину.
— Вы так любезны, — улыбнулся парень.
Ничего не ответив, охранник провёл его внутрь дома, в зимний сад, где его ждал не кто иной, как Иван Давыдович Голыновский. Одет он был по-простому, в брюки свободного кроя да кофту. Сидел на диване, раскинув руки и забросив ногу на ногу.
— Лютый, — сказал он. — Рад видеть в моем доме.
Дарвин не стал поправлять юношу в том, что дом не его, а отца, и говорить, что стать главой семьи ему не светит. Не после того скандала, который учудил этот псих.
— Ты немногословен, — заметил Иван, не дождавшись ответа. — Работа есть. Возьмешься?
— Если по оплате договоримся, — спокойно ответил Дарвин.
— Конечно-конечно, — расплылся в улыбке Иван. — Дело простое. Про случившееся ты наверняка в курсе. Но про то, что мне помешал какой-то недоумок-посудомойщик, наверное, не слышал. Хочу, чтобы ему ноги и руки переломали. Убивать не надо. Пусть страдает.
— А конкретнее? Что за посудомойщик?
— Волосы русые, мелкий такой, щуплый. Живет… — Иван сделал паузу. — У хорошо знакомого тебе Повара. Адрес-то помнишь? Найти сможешь?
— Дело громкое, а значит, риски выше, — невозмутимо ответил Лютый.
— Намекаешь, что твой гонорар надо увеличить? — понимающе улыбнулся Иван и полез в карман. — Здесь тысяча. Ещё три получишь, когда сделаешь.
— Получу от кого? Ходят слухи, что тебя в ссылку отправляют.
— Отправят или нет не твое дело! — разозлился Иван.
— Не моё. А оплата — моя. Хочу всю сумму вперед.
— Да ты совсем оборзел, — разозлился Иван.
Что Дарвин проигнорировал.
— Хорошо! — не выдержал Иван и снова полез в карман. — Вот ещё тысяча! Остальное тебе передадут мои люди! По факту подтверждения исполнения заказа!
— Договорились, — забрал Дарвин деньги. — Сломать руки, ноги, оставить в живых.
— Только так ломай, чтобы он уже не восстановился. С душой к делу подойди, — усмехнулся Иван.
Дарвин кивнул и отправился на выход.
С Игорьком закончил через неделю. Думал на две растянется, но нет. Быстрее вышло. Заодно додавил Петра и узнал, как местные до сих пор не померли все. Своеобразным путем они пошли, конечно. Без нормальных, доступных техник очистки, работая с грязным Маслом и уж точно не чистой Кровью, они… адаптировались. Часть поглощаемых сил уходила на укрепление тела.
У того же Игорька ноги особо крепкие были. Что пересекалось с его любовью драться именно ногами. Научил кто или бессознательно тело укреплял, я спрашивать не стал. Молча сделал выводы. Когда «предел» обратно перешёл, тело само исцеляться стало. И вот среди наших я такого не видел. В смысле, чтобы так быстро организм сам чистился.
Хорошее качество и так сразу не скажешь, что лучше. Собственная адаптация или более развитое в моральном и духовном плане общество, где адепты в принципе не сталкиваются с грязным Маслом в таких количествах. Так-то адаптация штука полезная, но это как принимать яд, чтобы выработать иммунитет. Пожалуй, в здешних условиях — единственный выход.
С «пределом» тоже интересно у них тут. Официальный термин, считай. Пределом называли то, сколько адепт способен Масла в себя принять и «переварить».
Только вот, кажется, люди не учитывали, что после каждого использования Масла осадки остаются. Сами они уже не выводятся. Что я и наблюдал у Игоря. Настоящие залежи парень к своему возрасту накопил.
Что касается Игорька, я над ним немного пошутил. Без вреда и с серьезным лицом, но не удержался. Самое смачное напоследок оставил.
— Что, дружок, — сказал я ему утром, после завтрака, — финальная процедура?
— Что-то у тебя взгляд подозрительный, — прищурился Игорь.
— Так это, кишечник у нас последним остался. Прочистит тебя сегодня, в самом буквальном смысле, основательно. Поэтому ты побольше водички пей.
— Шутишь? — поерзал на стуле Игорь.
— Нет. Вставай давай. Иди сюда, — поманил я его.
Там и правда мало работы осталось. Как основную массу проблем расчистил, так молодой организм сам чиститься стал. Последний бастион «масляных отложений» остался как раз в кишечнике. Из-за чего Игорь постоянно со вздутым животом ходил. Настолько к этому привык, что и внимания не обращал. Ничего, сегодня ощутит легкость в полной мере.
У меня за эту неделю Источник до двадцати Капель вырос. Для полноценной техники нужно хотя бы пятьдесят. Но тут какое дело… Это как из ведра черпать. Из него ведь и забрать можно, и долить. Не бесконечно, разумеется. Когда Вдох делаешь, приходится самому чистить, отделять, много грязи выводить обратно, скидывать куда-то. Грубо говоря, мне, чтобы двадцать Капель чистой Крови получить, нужно все шестьдесят Капель грязного Масла через себя пропустить и вывести излишки. Это нагружает организм, отнимает силы. Хорошо, что тело уже привыкло немного.
Где-то за двадцать минут управился. Создал полноценную, пусть и самую простую технику очищения. Силой в пятьдесят Капель. Для чего Источник три раза наполнить пришлось. Сам взмок весь, но оно того стоило. Петру на домашний телефон позвонил кто-то, он сказал, что отлучится, поэтому сам картину не застал. Игорек же заскучать успел, так и стоял все двадцать минут.
А потом… Как говорится, дно прорвало. В смысле Игорьку. Живот скрутило, и парень в туалет убежал. Я ему графин воды набрал, кружку прихватил да отнёс.
— Всё пей. Потом ещё принесу. Так легче будет.
— Уйди! — взмолился Игорек.
Я и ушёл. Под звуки рулад.
Этим утром за завтраком Петр наблюдал за Олегом и Игорьком, думая о том, откуда такие умения у случайного знакомого.
Когда живешь в семье целителей, невольно разбираешься, что к чему. Те навыки, которые демонстрировал Олег, выходили за рамки всех возможных талантов. Но лезть в чужие дела Петр не собирался. Придёт время, сам всё расскажет или нет.
Олег подшутил над Игорьком, обрадовал его последней процедурой. Петр хмыкнул и отвлекся от разговора, когда телефон зазвонил. Звонили сюда крайне редко, поэтому парень удивился. Встал, подошёл и взял трубку.
— Через десять минут во двор спускайся, разговор есть, — услышал он хорошо знакомый голос.
Положив трубку, Петр нахмурился. Этот голос ничего хорошего не предвещал.
Когда-то давно трое парней… Петр, Игорь и Дарвин, собирались вместе, чтобы хорошенько подраться. Получалось у них настолько отлично, что их троица быстро завоевала уважение и начала подминать под себя район. Закончилось это плохо. Народ собрался и отметелил их так, что без серьезной помощи целителей было не выкарабкаться. Хорошо, что бабушка тогда помогла, всех троих вытащила. Только стребовала с Петра завязать с непотребством. Он и завязал. Уход был воспринят, как предательство.
С тех пор Петр не общался ни с Игорем, ни с Дарвином. А тут разом двое появились. Почти в одно время.
Накинув пальто, Петр спустился во двор. Его старый друг уже сидел в беседке. Почти такой же, как и раньше… С короткими волосами, в очках… Только из-под кофты, на груди, ближе к шеи, виднелась татуировка — рога торчали. А ниже, под одеждой, и череп был. Петр его не видел, но догадался, что там.
Мясо у черепков никаких опознавательных знаков не носило. Сержантам дозволялось надевать одежду с черепами. Офицерам — набивать татуировки. Петр подошёл, уставился на друга. Тот смотрел на него без эмоций, холодными глазами.
— Смотрю, ты времени не терял, — первым заговорил Петр.
— Как-то само закрутилось, — одними губами улыбнулся Дарвин. — Я к тебе по делу.
— Конечно, как иначе, — хмыкнул Петр. — Так говори тогда, раз по делу.
— Переходи ко мне, вступай в Черепа.
— Ты знаешь мой ответ.
— А ты ещё не всё услышал.
— А стоит ли слушать?
— Думаю, тебе это интересно будет… Я заказ взял. На Олега.
Петр помрачнел. Дело принимало совсем уж дурной оборот.
— Попросили сломать ему руки и ноги. Так, чтобы не восстановился. Оплату я взял, так что… — развёл Дарвин руками, — если пойдешь под мою руку, оплату верну и выплачу неустойку. Между прочим, двадцать тысяч рублей. Вот сколько за тебя готов заплатить. Цени.
— Зачем? Зачем ты взял заказ? — обреченно спросил Петр.
— Это моя работа, — пожал плечами Дарвин. — Соглашайся. У Черепов не так уж плохо. Сержантом станешь. Я тебя кое-каким трюкам научу, чтобы копыта не отбросил. Да-да, Петя, у них есть техники очищения, которые они передают офицерам.
— У меня есть время подумать?
— Тут есть над чем размышлять? — наклонил голову Дарвин.
— Дай мне месяц.
— Шутишь? Три дня, не больше. Дальше… — развёл он руками, — не обессудь. Игорьку привет передавай. Знаю, что у тебя гостит, прячется. Пусть тоже приходит, возьму к себе.
Встав, Дарвин оправил пальто и ушёл.