-Она покончила с собой.
-Да?- несмотря на то, что новость была кристально ясна, мне пришлось взяться за косяк двери.- И когда?
-Сегодня утром, примерно между 08.00 и 08.30. Как раз после вашего дежурства...
-И как?
-Предварительная версия- ввела себе в вену шесть кубов строфантина К, вызывающего остановку сердца.
-Как? Сама?
-По всей видимости. Но поехали, есть ещё ряд вопросов, которые задаст вам оперуполномоченный Дзямко...
Затеялось громчайшее дело. В больнице я застал уже и главврача, и Мазепу, и Журу, и всех, кого могли сейчас отыскать по городу, кучу милиционеров- в форме, в штатском и с автоматами. Эта кутерьма творилась уже целый день.
Началось всё с того, что пришедшая смена отыскала Раю Гамал в процедурке- та сидела, уронив голову на руки, со всеми признаками биологической смерти- широкими зрачками, окоченением, цианозом и даже трупными пятнами. Причиной явилось самовведение в вену 6 см3 строфантина К- лекарства из группы сердечных гликозидов, вызывающих остановку сердца - практически мгновенную его остановку. Открытая коробка и вскрытые ампулы из-под лекарств лежали неподалёку. Кто-то вызвал реаниматолога, но тот, лишь взглянув на Раю, сказал, что "трупы не оживляем".
-Изменения необратимы,- холодно диагносцировал врач.- Признаки смерти- классические. Она сама это сделала?
Пока ахали и охали, кто-то догадался вызвать милицию. Приехал один из лучших оперуполномоченных города Л. Он-то и выяснил, что, хоть "Райка" и ширялась как помойка, сама колола себе в вену всякую дрянь, дежурила-то она со мной, Белошицким А.В., и на мои розыски были отправлены несколько оперов и устроена засада в квартире.
Тем временем взялись допрашивать старшую. Хоть Жура и сказала, что у неё "вся отчётность в полном порядке", сам внешний вид старшей позволил заподозрить её в употреблении веществ наркотического ряда, в связи с чем был взят анализ крови и проведена наркологическая экспертиза. Впрочем, характерные рубцы и "дорожки" на венах предплечий и кистей давали основание для весьма однозначных выводов. Хотя Жура всего-навсего утверждала, что: то сдавала кровь, как донор, то ещё какие-то анализы. Её до выяснения дела изолировали в пустой палате под охраной сержанта-автоматчика, пока судебные медики трудились над вскрытием трупа Раи, оперуполномоченный Дзямко пригласил Мазепу и проверил больных, проходящих лечение на базе травмы-1.
Многих майор тут знал - ведь травма и милиция- близнецы-братья. Но особые вопросы вызвал Богоявленский Юрий Яковлевич. Лежащий в 111-й палате, и, можно сказать, живущий там. Гражданину предложили предъявить паспорт, и оказалось, что Богоявленский Юрий Яковлевич - на самом деле Хайруллин Нурмурат Абдуллович, ни на каком проспекте Сталеваров не проживающий, а я являющийся уроженцем и жителем города Самарканда Узбекской ССР, за множественные экономические и уголовные преступления уже два года как находящегося во Всесоюзном розыске. На столь ценного кадра были тут же надеты наручники, и полюбившийся всем "Яклич" был под усиленным конвоем препровожён в КПЗ.
Задали вопрос заведующему- что фактически здоровый человек делает у него в отделении, занятом оказанием экстренной травматологической помощи.
-Ну, здоров он лишь относительно,- кашлянул Мазепа.- Здоровых людей вообще нет, да будет вам известно, молодой человек (нахождение в отделении оперуполномоченного, который теперь распоряжался всем, обширянная Лариска и внезапная смерть Раи сильно бесили Ивана Степановича, который до последнего был уверен, что контролирует ситуацию).- Юрий Яковлевич - мой давний знакомый, проходил курс лечения в соответствии с историей болезни.
-Почему он лечится у вас, на Украине, а не у себя, в Средней Азии?
Мазепа снова что-то ядовито ответил про "Конституцию" и "демократию".
-Существуют ще права людыны, которые усими должны соблюдаться... Вин- громадянин СРСР!!
Но такими заклинаниями сбить с толку следователя Дзямко, который, несмотря на относительную молодость (майору недавно стукнуло 34), распутал за свою недолгую карьеру множество дел, включая и убийства на экономической почве, нельзя было.
Хайруллин был известный фигурант "хлопкового дела", связанного со злоупотреблениями в Узбекистане и нанесшего ущерб государству на миллиарды. Улыбчивый Юрий Яковлевич оказался неслабой фигурой - в Самарканде у него было несколько личных подпольных хлопковых полей с хлопком высшего качества, не подконтрольных государству, на которых трудились задарма студенты и анашисты, там имелась охрана из вооружённых боевиков и обученных травле человека собак, подземные тюрьмы- зинданы, техника, автотранспорт и прочая атрибутика рабовладельческого хозяйства. Вокруг были понастроены несколько роскошных вилл, две из них с гаремами девушек, на Каттакурганском водохранилище имелось несколько яхт и моторок, являющихся личной собственностью Хайруллина. Были обширные связи с местной партийной, торговой и военной верхушкой - так, в командовании Среднеазиатского военного округа Нурмурат-ака был своим человеком, и часто приезжал на стрельбища- опробовать новое стрелковое оружие и поохотиться с вертолёта на сайгаков. Имелись связи с афганскими душманами, ведущие прямо через границу и через фронты. У советского правосудия давным-давно были крупные вопросы к Хайруллину, только отыскать его было непросто- проверили все его замки, гаремы и связи, но отыскать преступника не могли два года. Ещё бы, если тот с комфортом проходил курс лечения в больнице совсем другой республики, под чужой фамилией - как оказалось, историю болезни оформляли "со слов", не спрашивая никаких документов.
Как ни вертелся ужом Мазепа, ему пришлось отвечать - и про факт своего знакомства с больным, которого не было- Богоявленского попросил госпитализировать главный врач Цыбуляк. Допросили и Цыбуляка, но тот от знакомства с Хайруллиным открестился, назвав "товарища Гапенко" из горкома КПСС, по звонку которого и была проведена госпитализация.
Да, с нахождением узбекского бандюги в мирной травме 7-й больницы каша заваривалась всё круче. О нём сообщили в Москву, на Лубянку, в сам Комитет государственной безопасности. Оттуда пообещали прислать к утру следователя "важняка" по особо тяжким экономическим преступлениям, да и вообще, наверно, забрать у местной милиции это дело.
Дзямко это было только на руку. Он знал, как трудно и опасно ловить такую крупную рыбу в своём родном городе, в котором тебе ещё жить да жить. Карьерой особой тут не пахло, а вот неприятностями и ночным сбитием машиной на перекрёстке, после которой в лучшем случае попадёшь снова в травму в качестве самой одиозной фигуры - вполне.
Судебно- медицинское вскрытие трупа Раисы Якимовны Гамал показало внезапную смерть от передозировки Строфантина К- сердечного гликозида высокой токсичности. Смерть была признана ненасильственной- на коробке с лекарством, на вскрытых ампулах, даже не шприце были только её отпечатки пальцев. Умершая была наркоманка со стажем как показали многочисленные свидетели, так что ввести себе 6 кубиков гликозида внутривенно - никаких проблем для неё не составило.
Анализы показали наличие в организме трупа и другие вещества- наркотики опиатного ряда, показали они их и в крови старшей сестры Журавель. Налицо были вопиющие злоупотребления с хранением, учётом, надзором за препаратами группы "А", по поводу чего немедленно было заведено ещё одно уголовное дело.
До меня руки у Дзямко дошли только к утру - всё это время я просидел в сестринской в компании мента-автоматчика- очевидно, я был взят под охрану. Хотя вряд ли, мента просто попросили посидеть рядом. Все эти часы младший сержант Бабий вонял ваксой сапог, подмышками из-под мундира, сигаретами "Прима" и сотней почти одинаковых вопросов - а как это, когда уколешься- лучше 100 грамм или нет. Мне стоило больших усилий игнорировать его присутствие.
На допросе я держался достойно. Сказал, что покойную знал только как товарища по работе, каких-либо странностей в её поведении, равно как и суицидальных мыслей, не замечал. В предыдущее утро последний раз зашёл в процедурную, чтобы отнести стойку капельницы. Рая в это время что-то набирала из ампул- что именно, не разглядел. Кажется, была в перчатках. Мы простились, и я ушёл. На занятиях не был, так как не успел, провёл несколько часов в поездках по друзьям (из которых никого не застал) и в прогулках по городу.
Усталый бритоголовый Дзямко, курящий неизвестно какую по счёту пачку сигарет, слушал и записывал мои показания в "Протоколе допроса свидетеля"- кажется, никто не собирался браться вплотную за Александра Белошицкого, извлекать из него подноготную и сажать в тюрьму. Фактов было и без того больше чем достаточно, дело сулило перспективы невиданные и скандал по Л... сугубый. Происхождение укола на вене я объяснил сдачей крови - у нас часто брали со станции СПК, и я регулярно принимал в этом участие. Дзямко кивнул, записывая и это моё показание.
Я сидел напротив него на стуле,- усталый, бледный, в длинном пальто и чем-то похожий на Раскольникова. Желания "упасть, встать на колена и всё рассказать" не испытывал ни малейшего, целовать землю - тем более.
"Да, я - убийца. Ну и что? Вам этого никогда не доказать и даже не заподозрить. Вот и сделала ты, Рая, своё дело - и тебе теперь должно быть легко и радостно, смотря сверху на суету сует, украшающую собой эту землю, которая так непрочно держала тебя"...
Ну вот, пожалуй, и всё. Труп Раи я больше не видел- его на следующий же день тихо забрали родственники и увезли хоронить в село. Сняли первым делом Цыбуляка, потом Мазепу. Ларисе Павловне, которая сказала, что крала препараты и кололась одна, дали восемь лет строгого режима. Я уволился из травмы и легко устроился на "Скорую", на которой проработал оставшиеся годы до окончания института. Стал врачом- терапевтом и работаю в поликлинике. Женился, двое детей, но всё равно - Рая Гамал вспоминается почти каждый день в том или ином контексте. Вспоминается спокойно, к себе не зовёт, но и то, что без неё мне счастья в этой жизни нет и не будет - мы знаем оба.
Я часто спрашивал себя- согласился ли я на этот "прощальный брудершафт", зная, что в шприце у неё строфантин. Да, согласился. Я бы и сейчас, снова, сделал бы ей этот укол- как делал бы его всем красивым молоденьким девчонкам, пытающимся начать жизнь.
Прошли годы.
Наркоманов стало намного больше. Если в наших действиях можно было разглядеть хоть какую-то идею, то нынешние колются, курят и нюхают просто так, умирая от передоза в страшных количествах.
Я продолжаю жить, хоть это и тяжело, очень тяжело, глупо и бессмысленно. Как молитву, повторяю я иногда- да здравствует смерть! Ибо это и есть истина.
Где это было, когда это было-
Во сне, наяву?
.
ОГЛАВЛЕНИЕ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Вышел в степь донецкую
1.Александр Белошицкий