-Вроде ничего...
-Лучше вот так?
-Лучше...
-Ну, отдыхайте пока. Давай, Сань, кровати на место поставим...
Сдвинуть гружённые больными койки на места оказалось не так-то просто- приходилось браться за самый низ, и осторожно, чтобы не задеть гирь и противотяг, окружающих каждую койку, и выпрямляться, используя силу ножной и спинной мускулатуры.
"А она их одной рукой,- не мог не почувствовать я новых угрызений совести, глядя, как легко старшая делает это напротив.- Качаться нужно начать... гантели купить...эспандер..."
Потом под наблюдением Ларисы Павловны я записывал поступившую в журнал, ставил ей капельницу- этому в терапии меня научили хорошо, и я ни разу не опозорился. А потом набирал и колол промедол.
Наркотики хранились в сейфе на моём посту. С виду этот промедол представлял собою совершенно обычные ампулы ёмкостью в 1 мл, по 10 штук в стандартных картонных коробочках, в которых обычно расфасовывают витамины, камфару, платифиллин и тому подобные мелочи.
Я отпилил кончик ампулы и аккуратно набрал в шприц.
-Пустую ампулу не выбрасывай! Я за них каждую неделю отчитываюсь главной сестре и начмеду. Спрячь снова в сейф, там для пустых специальный пакетик. И сразу же списывай, ещё до того, как сделаешь- в истории болезни и в журнале учёта наркотиков...
Потом я пошёл выполнять вечерние назначения на своём посту, и мы расстались часа на два. Эта работа оказалась точно такой, как и в терапии, и я быстро сориентировался. Ходячие больные приходили на укол в мою процедурку, к лежачим я подходил сам.
-Практикант? Медбрат? Студент мединститута?- расспрашивали меня в каждой палате.- Ну и правильно, нужно и учиться, и работать. Лариска вон, вообще одна осталась- и днюет здесь, и ночует...
Потом подняли ребёнка- мальчика 7 лет со сложным переломом в области локтевого сустава. Пришёл анестезиолог и давал наркоз; Поливода и Мельник вправляли. То, что перелом- сложный, было ясно и так, по наличию сразу троих здоровых мужиков, совершенно заслонивших спинами крохотное тело. Потом мы с Ларисой Павловной гипсовали- вернее, гипсовала она, Мельник держал ручку во вправленном положении, а я лишь придерживал застывающий гипс и следил за действиями старшей медсестры. Впрочем, следить было тяжело- Жура делала это настолько быстро, настолько профессионально и здорово, что я почти ничего не успел отметить для себя.
-Ничего, пару раз сам наложишь- научишься,- усмехнулась она.
Ещё не проснувшегося после наркоза пацанёнка отдали мамаше и отправили обоих в детскую палату.
-Через два часа рентгенконтроль,- озабоченно сказала моя наставница.- А сейчас пошли ужинать. Уже всё готово, и чайник давно вскипел.
Я попробовал отказаться, говоря, что совсем, ни капельки не голоден- и это была правда. Хоть я и ел последний раз утром, дома, мне совсем сейчас не хотелось- было даже какое-то отвращение к еде. Но Лариса Павловна велела мне не говорить ерунды.
-Кто не ест- тот не работает. Давай-ка, Санечка, повечерим. Пока нам новую обойму не накидали...
7. Ужин
В буфетной был накрыт угловой столик- скатерть, домашняя колбаса, сало, помидоры с огурцами, картошка, лук, хлеб, крутые яйца. Выглядело и пахло обалденно, я даже пошатнулся.
-Родители подкармливают,- объяснила старшая.- Они в Заповитном живут, в Раздольском районе. Это на самом берегу Днепра. Бывал когда-нибудь? Красота необыкновенная. Там я родилась и выросла... Село, короче. Так вот, у них хозяйство приличное- семь свиней, куры. Гуси, козы. Вишни, яблони, абрикосы, орех. Весной там... Так что налетай, не стесняйся. Самогоночки накатишь? Проверенная...
Я, уже засунув в рот кусок колбасы (зверское чувство голода нагрянуло вдруг приступообразно), в ужасе замотал головой.
-Что, совсем не пьёшь? И не куришь? Примерный мальчик... А с девушками у тебя как?
-Ну, сейчас никак,- промямлил я, отправляя в рот второй кусок колбасы.-Некогда, да и надоели- ну их...
Вторая половина ответа Ларису Павловну, кажется, позабавила, и она окинула меня своим странным, ни на что не похожим взглядом. Сейчас он был слегка насмешлив.
-И правильно,- кивнула старшая, с таким видом, будто на самом деле я сказал невероятно глубокую мысль.- Нафига они нужны? Сейчас девчонки какие? Хороших ведь нет, одни шалавы. Я вон в общаге своей насмотрелась- не успеют с села приехать, не успеют в городе оглядеться, как уже начинается- курево, водка, парни, пьянки-гулянки. Родители ещё до дому не успевают добраться, как дочке уже вовсю засосы ставят в тёмном углу. Чем думают, о чём думают- хлопец поманил пальчиком, так уже бегут, на бегу трусы снимают...
Я сделал какой-то осуждающий звук, хотя еле удержался от вопроса- в какой это общаге Л... такая благодать. Оказаться в роли такого "хлопца" я бы очень и очень не отказался.
-С пути только собьют. А тебе что нужно- учиться и в жизни определяться. Я так считаю, что раз уж пошёл во врачи, то надо специальность свою будущую в совершенстве освоить. Медицина- такая вещь, которой нужно либо очень серьёзно заниматься, либо не заниматься вовсе...
Пока я, подобно басенному Ваське, ел молча, Лариса Павловна, к еде почти не притронувшись, уселась с ногами на стул напротив, подтянула коленки к подбородку и курила в потолок. Фамилия ей, кстати, очень шла- эта женщина была похожа на не очень большую, белую, стройную птицу. Длинная шея, короткие льняные волосы, близко посаженные глаза и длинноватый нос придавали ей столько пернатого, журавлиного, что поневоле напрашивалась гипотеза о переселении душ и инкарнации. Руки у неё тоже были длинные, белые, взмахивала она ими не спеша, с силой- размашисто, точно крыльями.
Хорошую религию придумали индусы...
Видимо, Журу неудержимо потянуло рассказывать- я знал за собой способность уметь слушать собеседника.
Она рассказала, что после медучилища сама хотела поступить в мединститут вместе со Светкой Олефиренко в 1979-м, но тут, откуда ни возьмись, появился этот Толик.
-Козырный такой, в шматье хорошем, денег во всех карманах полно. Он только с вахты, с Севера вернулся...
Между ним и Ларисой Павловной в то лето возник столь бурный роман, что она, вместо того, чтобы сдавать вступительные экзамены, плюнула, "забила" и укатила с ухажёром на ЮБК.
-...Подумала- а хрен ли, один раз живём. Не буду поступать этот год, поступлю на следующий... с родителями насмерть разругалась- так ведь мы до сих пор и не помирились...
Но отношения развивались столь стремительно, что уже в октябре месяце Журавель внезапно ощутила себя в далеко зашедшем интересном положении.
...Хотела аборт делать, но Толик не дал.- "Выходи", говорит, "за меня, Ларка. Мол, люблю, жить без тебя не могу. Нафиг нам той Север- не поеду больше. Здесь прокормимся. Устроюсь на "Красный Октябрь"- я же токарь шестого разряда. Получать буду нормально, на жизнь хватит. Квартиры там быстро дают. Пора, мол, остепениться, сына, говорит, рожай, дочку- нахера нам твой институт, шесть лет горбатиться и получать всю жизнь 110"...
19-летняя девушка, разумеется, согласилась. В мае родился Васька, он был вылитый Толик- 4.800, и радости Ларисы не было предела. Только её "старики" на это никак не отреагировали и даже не приехали посмотреть на внука. Брак дочери они не одобряли. "Живите сами"...
...-Толик нормально устроился по специальности на ЛВЗ- там квартиры быстрее всего давали, года четыре, ну пять, шесть- в самом крайнем случае. Сначала вроде ничего - Толик работал хорошо, после работы- только домой, вечерами гуляли с коляской в парке. Всё мечтали, как в новой квартире заживём. Телевизор цветной купили, магнитофон, гарнитур румынский... Как будто у взрослого мужика после работы других дел нет! Ни выпить ему не надо, ни рогов жене кинуть, ни морду себе или кому-то не разбить где-нибудь...- Лариса Павловна глубоко, на полсигареты затянулась, не сразу выдохнула, помолчала. Видно, тема была уж очень горька. Я молча ел.
- Ну, а потом вдруг началось- дружки, ползавода в корешах, каждый зовёт после смены поллитру на троих раздавить. Как тут удержишься? Выпил раз, выпил два, тут как тут и шмары какие-то, заводские, ихние. С соседним цехом разборки... И пошло-поехало...
Вскоре Толик стал пить уже как следует- с утра без бутылки портвейна к работе не приступал. Начал "пороть" важные детали, скандалить, прогуливать- с завода его уволили, квартиры молодая семья так и не дождалась. Вместо того, чтобы извлечь из случившегося урок, завязать с дурной привычкой и устроиться на новое место, муж начал тунеядствовать и пить ещё сильнее, во всём случившемся обвиняя, естественно, жену и малолетнего сына. Из заводского общежития их попросили.
Ларисе Павловне пришлось отдать Ваську в детский сад, а самой устроиться работать сюда, в травму. Ей дали больничное общежитие, куда семья и переехала. Молодая женщина сутками не вылезала отсюда, "пахала как лошадь", а Толик пил всё сильнее.
-...Пропил все вещи, что у нас были. Пропил все побрякушки- золото, камешки, что мне подарил,- повествовала моя собеседница довольно бесстрастным голосом, продолжая смотреть в какую-то точку на потолке неподвижным взглядом. Едва сигарета докуривалась до фильтра, как она прикуривала следующую.- Я орала-орала, так он драться начал...
Дело, естественно, закончилось разводом. Толик ушёл к матери, но ненадолго- начал заявляться снова и снова, устраивая скандалы и драки. Видимо, он был не готов полностью потерять Ларису.
...-То плачет, в ногах валяется- "вернись, я без тебя сдохну". То сразу насиловать лезет. Пришлось Ваську к его матери отправить... мои-то и слышать ничего не хотели- мол, "видели очи, шо выбирали, тэперь ишьте, хоть повылазьте"...