Утро началось с безобразной драки, а закончилось капитальными переменами в жизни. Начинаю к такому привыкать.
Предыдущим вечером Ранф любезно пояснил, что его подопечный, то бишь я, достиг предела Амадея. Все шумно порадовались, Гиз с Лирой вдвоем сделали роскошный ужин: морепродукты, доставленные с берегов Совиного моря, подстреленная нами дичь с просторов Горелых земель (с приятным привкусом Мощи, это трудно объяснить), пяток салатов, закуски… Фелиция достала из закромов какое-то редкое вино, темное как чернила и вязкое. Вкус был просто отменный, но в голову оно давало — только держи крышу. Лира снова перебрала, и потому сейчас отсыпалась.
А так как я достиг предела проводимости, всеми было решено дать мне денек выходного. Однако, утро этого денька я проводил, стоя за кассой магазина.
Было очень тихо, народа практически не было — бабушка, пришедшая за мазью от трещин на коже не в счет. Я сидел на удобном стуле, жаль, не кресле, и читал очерки по новейшей истории стран первого круга — это Драконьи королевства, княжество Ехонта и еще пара мелких государств, окруживших собой Горелые земли. Были страны второго круга, которые, соответственно, граничили со странами первого, но как-то они мне были не особо интересны.
На моменте, когда я читал про первый драконий бунт в Нио, в зал вошел клиент. Я встал, отложил книгу, незаметно потянулся и встал за кассу.
— Доброе утро, господин. Чем могу быть полезен?
Вошедший был несколько странный. Рослый плечистый мужчина, годами подбирающийся к тридцати. Густые золотистые волосы заплетены в небрежную косицу, свисавшую до лопаток. Одет в жемчужно-серое пальто, под которым виднелась плотная кожаная куртка. Поверх пальто была расположена портупея, удерживающая за его спиной какое-то оружие, пока не видное. На ногах он носил плотные парусиновые брюки с кожаными нашивками, нечто вроде легкой бригантины для ног. Тяжелые сапоги со шпорами звенели при каждом шаге. На бедре, в чехле, висел дробовик.
Одним словом, охотник-частник. Наверняка пришел за набором зелий и элексиров для очередной охоты. Легкий клиент, который охотно купит большую партию, плюс не исключено, что попросит что-то особенное, вроде элексира огненного выдоха или дальноглаза.
— И вам не хворать. Утро действительно доброе, скоро морозец ударит, а там и до снега недалеко.
Хах, любит поболтать. Очереди нет, от книги уже глаза устали, так что почему бы и нет?
— Как думаете, когда его ждать?
— Хм, — охотник задумался. — Думаю, к концу недели выпадет. Через полтора месяца праздник середины зимы, так что уж пора. Теплая нынче зима…
— На кого охотитесь?
— Что?
— Ну, вы же охотник.
— Ха-ха, меня часто путают с охотником. Нет, я частный наемник. Дельце тут, дельце там, и, как всегда, честный подряд от Почтамта на очередных разбойников, благослови их Сонм Духов.
— Зачем благословлять разбойников? — не понял я.
— Ну а как. Благодаря им, в моем кармане чаще позвякивает, чем нет.
— В целом понял. Посоветовать вам эликсиры для охоты на людей? — невозмутимо спросил я.
Охотник зашелся смехом.
— Какой непосредственный юноша. Мне нравятся такие. Но, к сожалению, я здесь по делу. Хотя, может, и прикуплю чего.
Он развернулся к ближайшей витрине — с лекарственными мазями и сиропами — и невольно открыл мне вид на свое оружие за спиной.
Там висел топор на длинной ручке. Классическое «бородатое» лезвие из синеватого металла, такой куют на юге Фрельи.
И прямо на самой широкой части изображен знак с настолько острыми гранями, что он ощутимо царапал глаза.
Дальше действовал на инстинктах.
Я перепрыгнул стойку кассы, на ходу покрывая руки длинной острой чешуей. Приземлившись рядом с охотником, я присел, гася импульс. И прямо с приседа попытался вдарить ему по челюсти. Расчет был на то, что я раскрошу ему челюсти. Вспоминая этот момент, не могу сказать, что это было самым верным решением, но я тогда я снова сплавился с Котом, и цель у меня была одна — покалечить владельца оружия, которое может перебрасывать души. А потом с ним можно и поговорить.
К сожалению или к счастью, тут уж как посмотреть, челюсть охотника осталась на месте — он успел отшатнуться, мгновенно оценить ситуацию, отскочить и даже дотянуться до рукояти топора. Шустрый какой.
Я же перенаправил инерцию своим хвостом, который уже больше походил на крокодилий, и ринулся на него, не низко, а во весь рост, чтобы ему не было так удобно бить меня топором. А, судя по его скорости, достать топор он еще как успеет. Так и вышло, но я уже был на расстоянии удара.
Прямой удар с правой он перенаправил в сторону ударом локтя, как можно ближе к себе, оставляя мне меньше места для маневра. Тупица, меня столько раз ловили на этот трюк…
Я не стал восстанавливать равновесие, а просто подался вслед за рукой. Опустил корпус, перекрутился, и вмазал ему хвостом. Охотник или не захотел пользоваться волшебством, или просто тупанул, но удара он не выдержал — отлетел к двери, звучно в нее впечатался и немного съехал по лакированной древесине. Но вот топор, падаль такая, вытащить успел.
— Ты чего, е…лся? — вежливо поинтересовался охотник.
Я отвечать не стал. Помните? Сначала калечим, потом задаем вопросы.
— Он тебя не слышит, — раздался в моей голове потусторонний шепот. — Он ослеплен яростью. Наверное, Саул послал нас к нему. Вот только сначала надо его успокоить.
Шепот я дослушивать не стал. Промелькнуло, правда, что-то знакомое…
Снова ринулся к охотнику. Тот встретил меня прямым ударом топора, нацеленным в челюсть. Он такого удара я смогу увернуться целых три раза. После нескольких боев с Ранфом этот удар казался медленным. Придвинувшись к нему, я ладонью правой руки отвел в сторону руку с зажатым в ней древком топора, а левой нацелил кулак ему в грудину.
Но в итоге бессильно упал мордой в пол, хватая ртом воздух. Эта мразь использовала по-настоящему подлый прием, весьма действенный против мужчин. И только против них.
— Успокойся, мать твою! — крикнул на меня охотник. — Что, духи Дна тебя раздери, у тебя с руками? Какого хрена ты вообще на меня накинулся?
— Убью… — прорычал я, тяжело вставая. Пинок в печень снова бросил меня на пол и выбил из легких воздух, который я только-только начал получать.
— Да успокойся, тебе говорят! Берсерк полоумный! Тебе имя Саул о чем-нибудь говорит?
Я действительно попробовал успокоиться. Кот, уходи, сейчас я придумаю план, как бы так познакомить его морду и мой кулак. Стоп. Саул? Этого товарища я знаю.
— Да, встречались пару раз. Мы с ним, ну, схожи. Как люди.
— Слышишь меня? — снова раздался шепот. В этот раз он был какой-то скрежещущий, мерзкий, будто десяток людей водили гвоздями по стеклу. Я зарычал и рефлекторно зажал уши. — Авель, он слышит меня. Это точно наш клиент.
— Вот что, психопат, успокойся, пока мы с тобой тут все не разнесли, и поговорим спокойно. Ну ты и выдал, конечно, — охотник с опаской протянул мне руку. К этому моменту я в целом успокоился, но осадочек остался. Принял его помощь и с трудом встал на ноги. — Повторюсь, я от Саула. Я агент-внештатник Стальных рогов. Это Мелхакх, мое оружие и мой напарник.
— Приветствую, — в этот раз скрежета не было.
***
За кассу вынужденно встала Гиз. Пришлось прервать ее расчеты, но на мои слова о «вопросе жизни и смерти» она все же, скрепя сердце, согласилась меня заменить. Правда, на незнакомого парня она сильно косилась, ну да ладно. Я бы тоже на него косился, если бы пять минут назад не пытался выбить ему все зубы, до которых успею дотянуться.
Мы расселись в гостиной. Кто-то (не будем указывать пальцами на кудрявое чудо в ведьминской шляпке) вчера оставил здесь чайник, на две трети заполненный остывшим чаем. Мимолетный импульс, и чай снова горячий. Я принес два чистых стакана.
Я уселся на кресло, которое считал своим, а Авель на диванчик напротив меня. Мы некоторое время пялились друг на друга. Начал Авель:
— Где научился драться?
— Много где, много у кого.
— Просто очень эффективно. Мелхакх сильно разогнал мое восприятие, и только благодаря ему я сумел тебя успокоить. Так бы мне пришлось туговато. Ты чуть меня зубов не лишил!
— Ну а прикинь, что ты спокойно живешь себе, никого не трогаешь, даже примусы не чинишь, и тут на тебя, в один прекрасный день, кидается поехавший с ножом. Нож такой, знаешь, с характерным символом. Пару раз он дырявит тебе брюхо, и ты оказываешься вообще хрен знает где, хрен знает когда, и ты даже имени своего не помнишь. Какие, по-твоему, у меня должны быть чувства к таким вот людям, с оружием с такими символами?
— Ну тут твоя правда. Можно понять. На самом деле, тот парень — весомая ошибка в наших кадрах. Я доложу кому надо, и его уберут. Возможно, его оружие тоже.
— Не возможно, а точно. Только дефектные Клинки могут свести адепта с ума.
— Кто ты вообще такой? — спросил я, игнорируя шепот Мелхакха.
— Я — адепт Круга. Мы, ну, сущности? Души? Не знаю, как точно нас описать. Думаю, души — самое близкое. Мы храним круги перерождений в множестве вселенных. Нас можно перекинуть из одного мира в другой, и мы обладаем способностями перебрасывать души из одного круга в другой.
— А я тут причем?
— Тебе просто или посложнее?
— Где информации больше, — я откинулся на спинку кресла и хлебнул чая.
— Значит, посложнее. Круги перерождений есть у каждого мира. Они делятся на открытые и закрытые. Открытые круги постоянно меняются душами между собой, а закрытые — рождаются и угасают с одинаковым количеством душ. Вот наша задача — следить, чтобы так все и оставалось. Твоя родина обладает открытым кругом, иначе бы ты сюда не попал. Но послали тебя сюда адресно, как замену.
— Замену чему?
— Чьей-то душе.
Не понял.
Очевидно, мое недоумение было написано на моем лице, потому что Авель продолжил:
— Понимаешь ли, душ во вселенной — ограниченное количество. Сколько Спящий их создал, столько и будет. Новых поставок не предвидится. Однако, во вселенной некоторые живые существа могут получить доступ к магии душ. Она очень сильная, работает в любом мире по одинаковым законам, и топливом к этой магии служат души. Величайшее творение из снов Спящего необратимо рассыпается на ничто ради силы другой души. Вот поэтому некоторые души во время круговорота не отдают свои воспоминания и эмоции Чаше, а сохраняются неизменными и проживают тысячи жизней. Я — один из таких вот перерожденцев. Я еще молод, это мое семнадцатое перерождение, но определенным опытом обладаю.
— А в чем, собственно, цель твоего присутствия здесь? И почему там был твой товарищ?
— Вот тут я и собирался рассказать тебе нечто, к чему уже подвел тему. В этом мире завелся Пожиратель. Я и несколько моих товарищей были оперативно переброшены сюда. Вместе с Клинками, естественно. Наше оружие — это наши бессменные компаньоны. Мы с ним — две души, сплавленные воедино. Наша цель, соответственно, прибить Пожирателя. Он, понимаешь ли, сжигает души. Понемногу, но со временем он обнаружит, что смерть над ним не властна. Ну, естественная. Поэтому, в теории, он может полностью погасить этот мир. Тут, понимаешь ли, закрытый круг, и местные даже об этом знают. Тут должно быть строго определенное количество душ, и мои коллеги из других миров иногда адресно посылают сюда другие, на замену пожранным. Иначе тут все разболтается и полетит в тартарары.
— Как я понял и прочувствовал, посылают любых, кто под руку повернется?
— Не-а. Посылают или старых, или больных, или смертников, или тех, кто обладает потенциалом к становлению Пожирателем. Их опыт, эмоции, все, что составляло их личности, попадает в Чашу, а потом летит в другие миры. Ну, при адресной посылке, конкретно сюда. Судя по твоему рассказу, тебя убил дефектный адепт. Очень редко, но такое случается. Признаться, это происшествие будет пореже появления Пожирателей. И именно потому, что ты не подходил, у тебя не пропали воспоминания.
— Исключительно ради любопы…
— Вернуть могу, — перебил меня Авель, — Но не так, как ты хочешь. Могу адресно послать твою душу обратно в твой мир. Естественно, ты переродишься. Кем угодно, и в какой угодно временной эпохе. Тут я повлиять ни на что не в силах. Или же, в качестве компенсации, могу убрать остатки реинкарнационного шока, и к тебе вернутся все доступные воспоминания.
— Доступные?
— Ты же не думаешь, что беззаботно пролетел сквозь Ничто над Чашей и даже ничего не потерял? От сорока до шестидесяти процентов тебе вернется, на большее не рассчитывай.
Удивительно, но с меня как камень упал. Я давно мучился, переживая на счет своего гипотетического возвращения в свой мир, и нужно ли мне оно, а тут ответ на блюдечке.
И, честно говоря, мне уже и не хотелось возвращаться. Тут классно, я многого добился, тут друзья… И Лира…
— Воспоминания вернуть можно. Буду благодарен. Только перед этим хотел поинтересоваться. Кто хоть этот Пожиратель?
— Пока не знаем. Точно знаем, что он червивый, но уже лет двадцать мы его активно ищем. Найдешь, сообщи, — пошутил Авель.
— Заметано, — отшутился я.
— Ну, тогда приступим!
Авель выхватил топор и плашмя стукнул мне по черепушке быстрее, чем я успел сказать «ня». Естественно, этот урод меня вырубил.
***
— Джаспер, все в порядке?
Меня поднял нежный голосок Лиры.
— Ох, духи небес, у тебя синяк на половину лица!
— Да неудивительно… — я осмотрелся, наверняка с мрачным выражением лица. Авель смылся.
— Гиз рассказала, что ты был тут с человеком каким-то, что-то обсуждали. Потом он вышел, откланялся и ушел, пояснив, что тебе надо отдохнуть. Гиз тебя проверила, а ты тут лежал с синяком. Позвала меня. Ты как?
— Это был коллега того парня, что меня сюда закинул, — отозвался я, проигнорировав вопрос.
В голове шумело. Ворох воспоминаний сталкивался, перемешивался, вставал на свои места. Старые, блеклые, словно не мои воспоминания. Родители в другом городе, сестра, не любившая меня, универ…
— И… Как? — с опаской спросила Лира. Ее можно понять. Сейчас нельзя предсказать, что со мной будет.
— Он вернул мне часть воспоминаний. Максимум доступных. Часть я все же потерял.
— И что? Вспомнил имя?
— Ага.
— Давай, что ли, еще раз познакомимся, — Лира села напротив меня, достала откуда-то чистый стакан и налила себе чая. Я снова невольно залюбовался кудряшками, падающими на плечи, — Мое имя ты знаешь. А ты?
— Джаспер, — и я улыбнулся ей во все тридцать два. А Лира улыбнулась в ответ.