— Джаспер, какого черта?! — воскликнула Лира, глядя на перекопанную моей тушкой и тяжёлыми лапами Гальзы лужайку.
Потом девушка перевела взгляд на меня, побледнела и икнула.
— Д… Д-д-дж-жас?
— Ха-ах, — прошипел я, раскрывая пасть и выпуская оттуда всполох огня.
Лира побледнела ещё сильнее.
— Что это с тобой? Проклятья не чувствую…
— Хы-ы…
И я, чувствуя, что мне осталось минут десять, втянул чешую — просто выпил из нее Мощь, и черные пластинки втянулись в мою кожу. Тысячи мелких порезов тут же затянулись.
— Да все нормально, — ответил я, ощупывая подбородок и щеки — пришли в норму. — Гальза учил меня боевому искусству. Чтобы я мог не только пыхнуть огнем, а и дать кому-нибудь в бубен.
— Не думаю, что до бубна дело дойдет, — Лира медленно возвращала свой цвет. — Я чуть от ужаса не умерла. Выглядел ты весьма и весьма пугающе.
— Спасибки. В любом случае, ты что-то хотела?
— Да. Касательно распорядка. Сегодня плотно ужинаем, завтра летим на охоту, послезавтра — на вечер.
— Какие грандиозные планы. А на охоту-то зачем? Мы ж богаты, — тут уже включилась кошачья лень.
— А чтоб не расслаблялись, — твердо ответила девушка, — Может, ещё мотылька встретим. Я тогда ещё раз приготовлю зелье.
— А может, не надо мотылька? — вежливо уточнил я, вспомнив вкус раскаленного жидкого металла.
— Ну, там как Духи рассудят. Давай, ужин через час. Я пока позову Гиз, пусть новую траву растит за вами.
Лира повернулась и ушла.
Гальза тут же развернулся из клубка и доверительно произнес:
— А теперь вторая часть занятия. Гара фехор, или же дым, по-вашему. Отличное средство контроля территории и, теперь, самое безобидное боевое умение. Но очень полезное. Урона меньше чем от удара кулаком, а отрезвляющее действие как от выстрела резиновой пулей.
— В смысле? Как это так?
— А попробуй получить, как ты сказал, в бубен удушающим, горячим, пачкающим все и вся дымом. Говорю тебе, пьяньчуги трезвеют на раз-два. Ну, смотри…
***
Мы снова летели по небу над Горелыми землями. Мое голое, прикрытое лишь пончо тельце грели лучи уже не такого теплого солнца, под нами проносилось море разнотравья. Теплозрением я прекрасно видел в траве под нами мышек, сусликов, с трудом различал змей. Где-то вдалеке я видел какое-то крупное скопление тепла. Может, цверги, может — стадо бизонов.
Спектр, правда, немного забивался теплом, исходящим от Лиры. А вот сидящий по соседству Дамиан был таким же холодным, как и змея или, скорее, рыба.
На горизонте слева от нас вдруг завиднелась рощица, и Лира свернула к ней. Полчаса полета, и мы приземлились у низкорослого лесочка. Девушка расчехлила Ландину и скормила ей кассету.
— Подождите, мисс Фольди, — вдруг остановил нас Дамиан, — Я собираюсь позвать вашего галгару сюда. Мы хотели немного… поспарринговаться.
— А почему я не могу сейчас пойти на охоту?
— Мне кажется, вам будет поучительно посмотреть на битву разумных, ну, чудовищ, для вас. Просто вы, люди, покорили себе этот мир с помощью своего разума и способностей к волшебству. Что галгары, что роккулу более ограничены или в условиях окружающей среды, или в волшебстве. В то же время, Великое Развитие отняло у вас мех, когти и клыки, а вот нас оно пощадило. Просто мне хочется вам доказать, что я более чем способен вас защитить.
— Я, в общем-то, верю вам на слово, мистер Дамиан. — спокойно ответила Лира.
— Нет, девочка, — ответил Гальза. Появился опять невесть откуда, как и всегда. — Это, во-первых, будет занимательно, а во-вторых, люди всегда любят смотреть на драки.
— Ну это не всегда так, — возразила Лира.
— Да-да. А кто не так давно ходил на подпольные бои вместе с Гиз?
Лира смутилась.
— И даже не говори, что тебе отчасти не понравилось, — добил ее Гальза. Лира смутилась еще сильнее.
— Так что? — рыкнул Гальза, смотря на Дамиана и пару раз стукнул хвостом об землю.
— Да, конечно, — кивнул ему Дамиан и скинул с себя жилет.
Дальше прямо на землю полетела рубашка.
Как оказалось, не только руки Дамиана были покрыты узорами из бугристых шрамов. Извилистые, серо-черные шрамы густой сетью оплетали его тело, формируя замысловатый узор, сильно выделявшийся на его болезненно бледной коже.
— Что хоть это у тебя? Кро-аккарду? — спросил Гальза.
— О, ты читал о нас, что ли? — неподдельно изумился роккулу. Из верхней одежды на нем остались лишь светлые брюки и массивный амулет из медной проволоки.
— Не только читал. В молодости водился с одним роккулу, Аруббуро. Может, слышал?
— А, Аруббуро. Да, знаю. Несколько лет назад возглавил поселение Алых кораллов. Теперь контролирует третью часть добычи всего нашего железа. Хороший и волевой роккулу, достойный сын Низин.
— Тоже так считаю. Ты будешь драться со мной прямо так?
— Конечно нет, — хищно улыбнулся Дамиан и снял с себя амулет.
Амулет Дамиана и мое проклятье сильно различались между собой. Если я переходил из состояния в состояние легко и быстро, почти одномоментно, то возвращение в изначальную матрицу у Дамиана длилось около полуминуты.
Сперва его кожа приобрела серо-синий цвет, как шкура у акулы. Потом он вытянулся в длину, шрамы начали двигаться по его телу, как змеи. Мышцы начали расти. На шее появились жаберные капюшончики, переросшие в целые плащи, а между пальцев — перепонки. Глаза изменили цвет на угольно-черный, а широкие зрачки стали кроваво-красными. Дальше его тело менялось все сильнее и сильнее, и я уже не успевал смотреть за отдельными изменениями.
В конце концов преображенный Дамиан пронзительно взвыл в синее небо Солнца и Лун.
Он был выше Гальзы, но это компенсировалось тем, что по сравнению с галгарой он был более стройным. Все же по факту Дамиан высотой мог соперничать с трехэтажкой. Вся форма его тела описывалась парой слов — изящная и обтекаемая. Светло-серая, с синеватым оттенком, покрытая уже не такой частой сеткой шрамов, кожа, две пары конечностей — с одинаковыми кистями, с длинными, увенчанными загнутыми когтями пальцами. Длинный хвост заканчивался на конце тремя рудиментарными плавниками, напоминавшими кисточки на наших хвостах. Морда на длинной шее чем-то напоминала морду плащеносной акулы, которую я видел на картинках в Лириной книге, которую листал на досуге — такая же форма, такие же бездушные голодные глаза, такие же острейшие загнутые зубы, расположенные щеточками. Только глаза были намного крупнее.
Когда вой-рев Дамиана закончился, он повел всем телом и…
Расправил крылья. Огромные, кожистые, странной формы, больше похожие на «крылья» ската-манты. Не думаю, что с их помощью можно было летать.
Но Дамиан махнул ими и на пару секунд оторвался от земли.
Если облик Гальзы подавлял, то Дамиан вселял ужас. От взгляда его хищных глаз хотелось бежать без оглядки.
— Хорошо выглядишь, — бесстрастно похвалил его облик Гальза.
— Хис-с-с, с-спас-с-сибо, — низко прошипел Дамиан. — В Пос-следнем Океане я был ловчимс-с. З-с-снаешь, кто это?
— Вы охотитесь на хищных китов, реликтовых кальмаров и ракоскорпионов на Великом Плато.
— Да, пр-равильно, хс-с-с. Что ж-ш-ш, нач-ш-шнем?
— Пожалуй, да.
И Гальза вскочил на задние лапы, широко раскинув обе пары ставших боевыми конечностей.
И началась битва.
Два исполинских иномировых хищника, разных до последней мелочи, схлестнулись грудью. От мощных и ужасающе быстрых взмахов лап во все стороны летела чешуя — черная, похожая на кусочки антрацита, и серо-синяя, размером с ладонь. Чудовища нещадно драли друг друга, и я не удивился, когда на коже галгары воспламенилась его кровь, а в воздухе едко запахло акульей кровью.
Внезапно галгара исчез, а через кратчайшую секунду оказался за спиной у Дамиана. Раскрыв пасть так широко, что стало видно светящуюся оранжевым глотку, Гальза вцепился в левое крыло Дамиана. Единственный рог прочертил по коже роккулу кровавую борозду.
«Духи, они же убьют друг друга!» — мысленно воскликнул я.
Дамиан по-змеиному извернулся и несколькими взмахами исполосовал всю грудь Гальзы. Хлынувшее из ран кровопламя подожгло высушенную траву. Однако галгара не отпустил крыло, его это лишь раззадорило.
Сквозь щели между его клыками и кожей роккулу хлынуло пламя: инферниец пустил из пасти огонь. Рванувшись, роккулу высвободил крыло. Обожженная, разорванная клыками плоть повисла лохмотьями.
Махнув крыльями, Дамиан разорвал дистанцию и, изогнув шею, склонился над ужасающей раной. Из его пасти хлынула мерцающая зеленая вода. Под потоками этой воды ожоги таяли, а плоть сама по себе сращивалась.
За это время галгара успел опуститься на все шесть конечностей и, словно адская ящерица, прыгнул на роккулу.
Дамиан удивил — он на лету перехватил тело галгары, перекрутил его и с усилием приложил его о землю. Почву ощутимо тряхнуло, Лира, коротко взвизгнув, упала на пятую точку.
Океаниец повторил прием галгары — с силой вцепился ему в одну из верхних рук и замотал челюстями. Клыки Дамиана не выглядели столь пугающе, как у Гальзы, но при таких движениях плоть летела во все стороны ошметками, и от доступа к кости роккулу отделяло лишь время.
Гальза помотал головой и, на миг задумавшись, снова вцепился в крыло Дамиана. Пошло соревнование челюстей — чудовища сплелись конечностями, не давая противнику ранить себя. Невооруженным глазом было видно, как сильно Гальза сжимает челюсти. От его крови у Дамиана вся морда была в ожогах.
Гальза снова пропал и возник на небольшой высоте над Дамианом. Удар такой массы с такой высоты должен был переломать океанийцу все кости.
Роккулу задрал голову и изверг из пасти настоящий кипящий гейзер. Сила выстрела была такой, что инфернийца откинуло прочь. Гальза приземлился тяжело, грузно, пропахав собой глубокий окоп. Он тяжело встал. Я ахнул: вся грудь и две пары конечностей Гальзы безобразно разбухли от чуждой ему воды.
Гальза демонстративно поднялся и с силой сдавил свою грудь. Точно из губки, из нее хлынули потоки грязно-черной воды. Так же галгара «выжал» и руки. Дамиан стоял и смотрел.
Они ринулись друг на друга одновременно, и последняя цивилизованность ушла из этих высших хищников. Вместо тактических уловок, использовании слабостей врага и своих сильных сторон они просто давили друг друга голой физической мощью.
За битвой, нет, дракой стало почти невозможно следить. Удары сменялись ударами, шли обмены укусами, роккулу бил врага крыльями, ослепляя его, галгара не стеснялся пускать в ход шипованный хвост и рога. Кровь лилась на землю ведрами.
Я неожиданно понял, что мне никто за две жизни не было так страшно. Даже если я выдам что-то невероятное, одним махом достигнув предела Амадея, эти сверххищники даже не почешутся. Обрати они на меня внимание, просто заметь краем глаза — и я был бы безоговорочно, стопроцентно мертв.
Гальза и Дамиан встали друг напротив друга и начали бешено рубить друг друга своими когтями, больше похожими на сабли. Грудь каждого с ужасающей быстротой покрывалась кровавыми росчерками, ширился пожар, на землю летели крупные, с кулак, капли бледно-синей крови, лишь на груди галгары невредимыми сияли три строчки его гараур.
Первым сдался Дамиан — все же у Гальзы четыре боевых конечности. Взмахнув крыльями, он поднялся в небесную высь.
Я снова ощутил двойной приступ ужаса — от меня и от Кота. Что же за существа такие, роккулу? Неужели в своем мире они властвуют над глубинами и небесами?
Гальза словно мигнул всем телом. Миг — и он оказался над роккулу. Успел зацепить его когтями. Океаниец же щелкнул челюстью там, где меньше секунды назад была шея галгары.
Вместо того, чтобы упасть, инферниец снова мигнул и снова оказался на уровне шеи Дамиана, но уже с другой стороны. Гальза наклонил голову и его рог прочертил очередную борозду на спине роккулу.
Несколько секунд галгара «мигал» вокруг беспомощно порхающего роккулу и наносил ему глубокие раны. Но в перемещениях Гальзы была закономерность, и Дамиан ее уловил. На очередном перемещении галгары роккулу извернулся в воздухе и, всадив когти в тело галгары, рванул к земле.
Роккулу с грохотом вбил ящера в землю. На этот раз на ногах не удержался и я. Упал больно, прямо животом на камушек, но я не смог заставить себя пошевелиться. Я во все глаза следил за битвой чудовищ.
Первым из монструозного кратера выбрался Дамиан. Отойдя спиной вперед от кратера, он вскинул голову и снова издал свой полурык-полурев. Это было ошибкой.
Гальза резко выскочил из кратера, двумя руками ухватил роккулу за шею и свалил его на землю.
Инферниец причудливо вывернул среднюю пару рук, обратив их кистями за спину, от себя.
Я ощутил пылающую Мощь, нагнетаемую его руками. Роккулу попытался вывернуться, но было поздно.
Гальза взорвал свою Мощь, и ударной волной швырнул себя вперед на пару десятков метров, пропахав телом роккулу глубокую борозду.
Пошатываясь, Гальза отошел в сторону. Было видно, что он обессилел. Во многих местах чешую полностью слезла со шкуры, обнажая такую-же угольно-черную плоть. С тысячи повреждений, мелких царапин и глубоких рваных ран текла, вспыхивая кострами, кровь повелителей Инферно.
Из борозды поднялся Дамиан. Крылья изломаны, серая шкура вся в земле и бледно-синей крови, один глаз закрыт и не открывался, на морде новые шрамы. Роккулу тоже шатало от усталости.
Хищники снова начали сближаться. Когда между ними оставался метр, они замерли. Каждый из них вскинул правую руку для финального удара, который уж точно должен был прикончить соперника.
Их руки метнулись к телу врага.
И от рукопожатия невероятной силы образовалась миниатюрная ударная волна, что чуть не сорвала с меня пончо.
Дамиан и Гальза скалились, пожимая друг другу руки.
— Великолепная битва! — пророкотал Гальза. — Я признаю тебя как сильнейшего из роккулу!
— Роскошная схватка, — согласился Дамиан. — Давно я не дрался с таким упоением. Спасибо, что дал возможность снова почувствовать ярость схватки.
— Кстати, если ты ловчий, то и я представлюсь. Библиотекарь Крааграна.
— Хо, теперь ясно, почему ты мне такую трепку задал.
Чо? Это была дружеская битва?! Эдакий спарринг?
А. Хотя, что Дамиан, что Гальза говорили исключительно о спарринге.
Я уже от зрелища триста грамм сбросил.
— Извини за то, что водой облил, — извинился роккулу. Какой цивилизованный.
— Да ничего страшного. Уже привык в Солнце и Лунах. Кстати, не подлечишь меня? А то я все эти раны неделю затягивать буду. К слову, прошу простить за укус в крыло.
— Да без проблем, дружище.
ДРУЖИЩЕ?!
Сцена, как исполинская крылатая змееакула поливает целебной водой стремительно разбухающего галгару, навсегда отпечаталась в моем разуме.
Насмотревшись, я пошел искать Лиру. Девушку я обнаружил в лесочке, где та лежала ничком.
— Лир, что с тобой?
— Мне плохо.
— Почему?
— Духи леса, ветра, земли, сухих трав… Все они визжали от ужаса.
Мде. Показательно.
— С каких пор не смотришь?
— С рукопожатия. Моя психика этого может не выдержать.
Я оглянулся через плечо. Гальза выжимался.
— Да. Там травмирующее зрелище.
***
В тот день мы так и не поохотились. Вернулись домой на автопилоте, за который Лира заплатила духу разума, и завалились спать в неполные шесть вечера.
Ибо ну его нахрен.
А довольный жизнью Дамиан сразу по приезду утопал в подвал к своему новому другу. Вот такая она, мужская дружба. Самая крепкая — как раз после того, как набили друг другу морды.
Если Эд вернется, я тоже ему что-нибудь набью. Он же классный парень. Тоже будем дружить.