Чем больше я узнаю людей — тем больше я люблю зомби.
— Рэнто Барон Гарсиа "2rbina2rista"
Некромантия — один из сложнейших аспектов темного магического искусства. Это только воистину могущественные и отожравшиеся на ритуальных жертвоприношениях монстры колдовства могут щелчком пальцев поднять зомби, чья омертвевшая плоть будет неуязвима для клинка и пули, чьи глаза смогут видеть сквозь метры железобетона и чьи пальцы смогут легко сминать черепные коробки, скрытые под скорлупой касок и глухих шлемов. Они отработали эти заклинания до состояния абсолютного рефлекса, превосходящего по привычности само дыхание или сокращение определенных групп мышц. Стихийно восставшие, навроде тех, что через несколько дней заполонят улицы всех крупнейших городов, уже представляют собой практически автономный конструкт, в комплекте к которому шла большая часть необходимых для дальнейшего существования модернизаций. Смерть бесконечна и многогранна во всех своих проявлениях.
Чтобы поднять труп не нужно много сил, знаний и опыта. А вот, чтобы он не сожрал твой мозг, не развалился на гниющие ошметки спустя несколько дней или не забыл как передвигаться…
Каждое хоть немного серьезное заклинание — сложная система сцепленных друг с другом более простых компонентов.
У меня есть труп. Потрепанные временем и неправильной эксплуатацией кости уже далеко не молодой женщины. Не самый лучший материал для работы.
Жизнь танцует в моей остывшей сердечной мышце в безумном хороводе с Тьмой, медленно мутируя в Смерть. Смерть, которая укрепляет мое тело и наполняет душу каким-то паранормальным спокойствием и умиротворением. Тишина и покой давно покинутых кладбищ…
Мрак скапливается в кончиках моих вытянувшихся пальцев.
В мозгу вспыхивает простейший колдовской символ, потянувший за собой жидкую цепочку наиболее тесно связанных с этим выбросом темной энергии воспоминаний Кровавого бога. Начинающие некроманты, только ступившие на тернистый и извилистый путь служения Костлявому, одному из Великой Четверки, существу по сути придумавшему саму концепцию смерти, укрепляли этим плоть, в которой только начинали развиваться процессы разложения. Оно погружало тело в своеобразный стазис, на неопределенный срок выхватывая его из течения времени. Чем больше силы впиталось в мертвечину, тем сохраннее она пробудет.
Второй конструкт, покуда волна силы щекочет мои лопатки и наделяет опьяняющим чувством власти над жизнью и смертью. Простейшие поведенческие алгоритмы оседают в черепе моего безликого слуги. Смерть втекает в его позвоночный столб, низкочастотными колебаниями расходясь по всему опорно-двигательному аппарату.
Следующее.
Заклинания срываются с моих рук водопадом, а из щели носа начинает сочиться кровь, вперемешку с мутным гноем, оседающим на клыках.
Мышечная память. У скелета нет мышц, но его кости прекрасно помнят базовые особенности собственного организма.
Мелкая моторика, позволяющая хоть чуть-чуть шевелить фалангами пальцев.
Зрение. Нет глазных яблок — лишь пустые глазницы. Тьма сгущается в них, чуть уплотняется, становясь подобием хрусталика, передавая черно-белое изображение точно в сконцентрированный на месте усохшего мозга кусок Смерти, координирующий действия своего вместилища.
Восприятие.
Многоступенчатый поводок подчинения.
Я тяжело дышу. Первый раз — всегда тяжело. Я дышу? Воздух перестает с хрипом вылетать из моих легких, ибо мозг вспомнил, что ему это уже не нужно и он просто бессмысленно копирует поведение прежнего тела.
Скелет медленно поднимается на ноги, придерживаясь за стену коридора. Блевотно-желтый, смехотворно маленький по сравнению со мной и в то же время до жути зловещий. В тускловатом свете лампы он пугал, вселял ужас неумолимой смерти. Тени перечерчивали череп, бесконечно скалящийся в никуда.
Это противоестественно. Это обман. Подобное не может существовать. Ложь, галлюцинация, иллюзия, голограмма, гипноз и еще что-то непонятное, а потому вызывающее неподдельные опасения. Моя человеческая часть мечется внутри грудной клетки, пытаясь найти научное объяснение уже выпрямившемуся во весь рост суповому набору. Но вторая… не так давно зародившаяся во мне тьма лишь сыто урчала.
Я начинаю ощущать себя настоящим Темным Властелином. Это тяжело, геморройно, но… я почувствовал всеми фибрами своей оскверненной души, как возросли мои возможности после того, как это некротическое существо обрело возможность исполнять мои прихоти. Это походило на отдых после тяжелой и крайне изнурительной тренировки — непривычно легкое движение рук, если будет угодно. Я понял, что в случае повторения связки подъема мертвеца, у меня получется лучше, далеко не идеально и даже не среднего качества, но сам факт.
Как там говорилось?.. Погнали наши городских?
Есть много типов людей, которые самим фактом своего существования вызывают бешенство и желание схватиться за старый добрый топор, способный одним точным ударом избавиться от этой проблемы. Нет, здесь речь идет не про нацизм, расизм и что-то там еще. Чисто склад характера и мышления, который вызывает реакцию, по аналогии близкую к рвотному позыву.
Что меня больше всего бесит в женщинах? Ну, помимо того факта, что они человеки, а я ненавижу человекав, всех, без исключений, даже себя.
Абсолютное непонимание того, как работает их мозговое вещество? "Один я Д*Артаньян — все вокруг пидорасы"? Пресловутая женская логика? Послабления где только можно? Невозможность в "приличном обществе" выбить ей зубы за те поступки, за которые меня бы закопали раз семь? То, что они активно пользуются этим, наглея до неимоверной степени? Вцементированное в подкорку их мозга ничем не аргументированное высказывание, будто им кто-то что-то должен? Возможность переспать с кем-то ради достижения выгоды, когда мне придется сдохнуть на работе и не получить ничего? Высасывание денег? Манипуляции? Нескончаемые слезы и истерики, с которыми попросту непонятно что и как делать? "Ой все"? "Я обиделась"? "А ты меня любишь?" Постоянный контроль и попытки загнать под каблук? Банальный шантаж потрахушками? Френдзона? Не давание прямого ответа на четко поставленный вопрос? Это сворачивающее уши в трубочку "в каждой женщине должна быть загадка"? Патологическая ложь? "Мои деньги — это мои деньги, а твои деньги — это наши деньги"? Отбирание зарплаты? Запреты, стирающие черту между спутником по жизни и строгими родителями с гиперопекой? Непрекращающиеся попытки затащить в ненужный тебе брак, по итогу которого у тебя отожмут половину имущества? Завести ребенка, не потому что это полностью взвешенное, обдуманное и подготовленное со всех возможных сторон решения, а что-то из разряда — все подружки уже завели/бабушка сказала, что рожать нужно рано/дал бог зайку, даст и лужайку/хочу потискать миленьких карапузиков, а ты убирай за ними дерьмо и плати за все их расходы?
Да, вообщем-то, все вместе взятое.
А еще существовала некая грань, отделяющая поступки мужчины и женщины, как бы странно это не прозвучало на первый взгляд. Согласитесь, одни и те же дела от представителей разного пола воспринимаются совершенно иначе. Представьте Джокера Хита Леджера, если бы он был женщиной. Тайлер Дерден? Нар Отец Монстров? Джеймс Бонд образца Дэниела Крейга? Вас Монтенегро? Терминатор? Аид из "Геркулеса"? Капитан Джек Воробей? Сид Вишез? Дарт Вейдер? Эш из "Зловещих мертвецов"? Мозг плавиться начинает.
Когда ты бросаешь девушку — ты мудак. Когда она бросает тебя — ты мудак.
Когда женщина топит новорожденных котят — ну, кормить нечем, бывает, сложные времена. Когда тип в наколках — сотонист проклятый, ирод!
Нет, бесспорно существуют нормальные женщины и девушки, да и большую часть знакомых мной мужчин, я бы не назвал очень уж приятными собеседниками, но…
Вам когда-нибудь приходилось встречать так называемых "скульпторш"? Первый ее взгляд на тебя — это оценка. Чертов рентген, просвечивающий тебя насквозь, выявляя все особенности твоей личности. И в их головах звучит нечто из разряда "это подправим, это переделаем и можно брать". Они меняют мужчин под себя, причем иногда до неузнаваемости. Конечно, можно меняться ради любимого человека, но определенно не таким едва прикрытым насильным способом.
Вдвойне тяжело, если фактор "скульпторши" сочетается с извращенной версией "люби меня такой, какая я есть", которая в свою очередь подразумевает — "мне абсолютно начхать, как я выгляжу, но ты мне уже должен". Эгоистичный колобок на ножках с запросами на того самого "хочу парня, голубоглазого блондина, метр девяносто пять, с прессом и венами на руках".
Совсем плохо приходится, когда подобная личность встречает примерно такого же по отбитости чепушилу — какого-нибудь конченного арбузера, которого она, естественно исправит, ибо у других не получилось, но я ебучая принцесса и вообще он меня любит, вотЪ.
Так и произошло с соседями на втором этаже.
Жил-был себе Михалыч, который по отчеству, вообще-то Павлович, но всем на это было как-то класть. А соседкой ему была Людка-Стерва, достойный наследник завуча с первого. И вот у Людки, неизвестно от кого, родилась дочь. А у Михалыча, известного на весь район своими божественными навыками разобрать, починить и собрать все проще адронного коллайдера, сын, при появлении которого в иные мира отправилась его жена. Людка, оставив в наследство квартиру и невыносимый характер, умерла от пяти ножевых ранений в область живота и спизженной сумочки, в которой покоилась большая часть зарплаты. Михалыч, стараниями возмужавшего и оскотинившегося сыночка, загремел в дурку, дабы освободить жилплощадь. Они стали просто идеальной парой с гениальным бизнес-планом сдавать одну из квартир складывающимися штабелями на ночь выходцами из далекого Азербайджана, по смутным подозрениям как-то связанных с время от времени оседающей в наших ебенях партией афганского героина. Ультрачистого герыча, чище, чем вода, которая течет у большинства населения города из кранов.
Двери были хлипкими, из неизвестной мне херни, плавающей где-то посередине между деревом и пластиком. Выбить с ноги можно, если, конечно, знать как. Я знал, но был не в состоянии, а скелет, гремящий пятками по ступеням, был не того уровня, чтобы обладать физическими кондициями среднестатистического человека, да и сам мертвец при всех моих хиленьких изощрениях пока что просто не выдержал бы даже отработанного удара в челюсть — нижнюю снесло бы вместе с частью зубов верхней, а череп слишком резко мотнуло, переломав временно хрупкие шейные позвонки, нарушая ток смерти ко всем конечностям. Зомби, способные функционировать после того, как их порубят в капусту и прокрутят через ржавую мясорубку еще впереди.
Когти проникают в щель, отделяющую дверь от дверного косяка. Жалобный всхлип сминаемого под напитанными некротической энергией костяными пластинками механизма замка. Мешок костей предусмотрительно входит первым.
Микроконтроль, Четверо пожри эту ересь. Слишком слабые навыки некромантии не давали возможности понукать своими покрытыми трупными пятнами холопами в режиме более подходящем какой-нибудь стратегии в реальном времени. Скорее РПГ-шка. Мозг какое-то время буксовал, когда передаваемая в него картинка разделилась на две абсолютно разные точки мировосприятия, к тому же заметно отличающиеся друг от друга.
Вы когда-нибудь смотрели на себя чужими глазами? Незабываемое зрелище. Я смотрю на скелет, скелет смотрит на меня, и то что запечатывают в себе наши зрительные рецепторы пересылается ко мне нон-стопом. Можно отключить это, но тогда координация движения нежити падает на порядок. По ощущениям передвижение собственного тела в пространстве и времени с более сложным контролем, чем отдавание простейших приказов, походило на попытку разными руками нарисовать в воздухе квадрат и треугольник одновременно.
Обои в веселенький цветочек. Обувная полка с туфлями и кедами. Крючки с куртками. Переход уже моих глаз в режим тепловизора. Два расплывчатых и налезающих друг на друга красноватых пятна. Коридор. Поворот. Приоткрытая дверца туалета. Дальше кухня, крошечная, уставленная шкафами, холодильником, микроволновкой и раковиной, почти погребенной под завалом грязной посуды.
Я чуть прислонился к стене, закрывая глаза. Попробуем поучиться играть в кукловода. Едва тьма накрыла мои глазные яблоки, сознание перетекло в мой пока что единственный юнит. Не полностью, лишь отстранено и время от времени корректирующей движения частицей.
Довольно просторный зал. Диван, стол с компьютером, штанга, гриф, блины и гантели, перегораживающие выход на балкон.
Стоны.
Не дикие стоны боли или мольбы о помощи, а вполне тривиальные звуки, издаваемые двумя спаривающимися человеками. Завуч, не оставивший свой пост даже после смерти, ибо еще не дотянул до планки пенсионного возраста, хромает к уголку спортсмена-любителя. Что такое гантель весом в плюс-минус пять килограмм? Для среднестатистического спортсмена — максимум для разминки или все остальное сдали на цветмет, а углубляться в теорию и практику отжимания как-то в лом. Для какого-нибудь ребенка — чертов грузовик, пусть и компактный. Для сына Михалыча, имени которого я не знал и даже не собирался узнавать, это было нечто из разряда "уже не нужно, но выкидывать в лом".
Железка в правой руке. Кости левой осторожно касаются не до конца закрытой двери. Щель дверного проема медленно расширяется, давая возможность увидеть, как два потных тела занимаются тем, чем и должны заниматься взрослые люди, вместо того, чем страдаю я. Существо женского пола стоит раком, существо мужского на коленях, все действо происходит на смятых простынях двуспальной кровати с узорчатой спинкой.
Достаточно рельефная спина, широкие плечи и короткий ежик волос. Михалыч-младший находится ко мне… нам?.. спиной, так что…
Практически бесшумно по ворсистому ковру мой… нужно дать этой штуке нормальное имя, Костян?.. подходит к постанывающим личностям, женщина уже финишировала пару раз, а относительно мускулистому товарищу осталось еще немного.
Я на сколько мог перехватил управление над Костяном. Даже не удар, а скорее тычок. Но нанесенный под правильным углом, в правильное место и правильным образом, он привел к тому, что тело верзилы, заливая кровать кровью падает на свою супругу. Фаланги моих(наших?) мизинца и указательного пальца раскрошились до полностью недееспособного состояния. Слишком хрупкие.
Девушка еще не понимает, что произошло — резкий переход, мозг еще не успел переключиться с жесткого бурения ее месторождений, если вы понимаете о чем я, на заляпывающее волосы чем-то темным и липким тело ненаглядного, мешком наваливается на ее спину.
Она не успевает обернуться. Точно в затылок.
Кинематограф если и не открыто врет прямо в лицо, то определенно малость подвирает — человека нельзя вырубить на несколько часов. Или можно, но я с этим не сталкивался. Удар чем-то тяжелым и тупым по голове — это боль, это кровь, это сотрясение и потеря сознания на весьма непродолжительный срок, либо кома и смерть.
Я открываю глаза и прохожу к двум голым телам. Еще стоящий член, дрябловатые сиськи с нездорово распухшими сосками в окружении темных ореолов — да плевать, как-то. Так или иначе, теперь это временно дышащий биологический материал для черномагических ритуалов. Скелет — это, конечно, хорошо, но что-то весомее определенно будет лучше.
Я провожу когтями по стене, разрывая обои и оставляя глубокие борозды на бетоне.
Зомби? Кадавр? Химера? Упырь? Костяной Ужас?
Интрига, ибо я сам еще не до конца определился что мне больше нужно.