На КПП меня приняли за ничто. Реакция схожая, морды постные. Охранники увлечены беседой о славной Мякоти — насколько оправдана цена за навыки столь легендарной шлюхи. Все остальное вторично и может проходить, если не хочет проблем. Ребята заняты жизненным, понимаю, и мне проще. Не готов к диалогу. И на дневной кипеж Транзита насрать, пусть сжигают день всеми доступными способами.
На двенадцатом сторожевом пришлось задержаться. Впечатлили погнутые ворота со следами ударного воздействия — нечто рвалось в отъявленной жажде и не признавало преград. Перед выходом на тропку, едва очищенную от гнилого мяса, меня отловил Луза, вынырнувший из развалин и на ходу утиравший влагу с подбородка.
— Надеюсь вода? — спросил для затравки. Больно уж тоскливый вид у служаки.
— Пошел нахер, — прозвучало скучно, без искорки. — Куда в одну харю?
— В одну чего? — переспросил. Изучил безответную мимику охра и пожал плечами: — Смерть твою поищу.
— Пошел нахер.
— Дважды что ли?
— Значит, ответа не будет, — констатировал мужчина и потер лысину. С чувством потер, на эмоциях. Прям заполировал. — Ну и вали.
— А чего не зашел? — Я усмехнулся, притирая багор к черному росплеску крови в дорожной пыли. — Вопросы пропали?
Луза с неким фатализмом изучил городские трущобы, полные теней, и махнул рукой:
— Подумал и понял — нахер. Куда я денусь, а?
— Чет с лексиконом у тебя беда. Члены мерещатся?
Я хмыкнул и воспоследовал за суровой отмашкой собеседника. Меня направляли. Куда? Ответ озвучивать не надо. Двинулся потихоньку, избавляясь от наносного — потрепался с постовыми и хватит.
Ходьбы на полчаса — до бетонного зуба расколотого жилого дома. Площадка рядовая и ничем не примечательная — одна из многих, сотворенных катастрофой. Обломок инфраструктуры, который мне подходит, потому как слышу искомое.
Клекот, щелканье и неверный шаг.
В небольшом проулке толкалась шестерка сухостоя. Оборванные замызганные тела, слепо бьющиеся о кладку и оставляющие черную роспись. Середнячок, без претензий на эксклюзивность.
Но все же сколь отлично наполнение маршрутов — на походе к метрострою тварей выискивали чуть ли не шаманством. А к строй-маркету — пожалуйста, невовремя пернул и отгреб.
Я достал ножи. Добавить нечего, если только полоснуть заглавными буквами и наставить мысленных точек. Шаг и шаг, лицо, помимо воли сложилось в нечто злобное и отрешенное. Говорю же, свело.
Хочу. Сука. Пообщаться.
Твари почуяли живое и разом повернулись, шаркнув по камням, — подались вперед на крохотный шажочек. Медленно, упыри.
Два скользящих движения с уклонением — от стенки к стенке, чтобы раскачать тела. На выдохе удар под подбородок первой бросившейся твари, пропустить хищную отмашку. Сложившись гармошкой, припал к потрепанной конечности сухого и надломил. Треск, что музыка, сука. Осевшее тело подловил на рассекающем взмахе.
Пинок жадному тельцу, тычок плечом, закрывая сокровенное. Мясо откачнулось кеглями, путая мертвое — столкнулись конечности и кости, слиплись загнившие раны. Сверкнула сталь, еще раз.
Одну грязно-седую голову подловил на клацающем хрипе и прибил к стенке. Расплескало. Корпусной удар и следом рассечение связок — шок уже не вызвать, но маневренности лишу.
За куртку схватили жадные пальцы, потянули… Патетично высказываться не стал — не в жилу. Вдох, выдох. Продернув упырину с помятой троечкой груди, отвесил пинка и отработал по глазницам близкого противника.
Кость на кость, суки. Контакт и яростная сладость, что так мило течет. Руки по локоть в грязном и жидком, но мне мало. Удар, уход, смена позиционного вектора и на асфальт влажно шлепнулась требуха.
Завершение маневра. Вокруг оседали тела, последнее — подвисло горлом на ноже, медленно вспарывая трахею.
Я прислушался к себе и отчасти к нежданному постояльцу моего мясного храма. Функция поняла верно и на всех диапазонах транслировала умиротворение, точно ладошкой гладила по непокорным вихрам — милый Джимми, окстись, падла, мир, дружба и никто не уйдет обиженным.
— Как насчет джаза, железная? — спросил у тел.
Ответа нет. Проулок напоминал адское пристанище мясника. Но мне полегчало. Бегло вытерев руки и ножи куском оторванного подола, скупо улыбнулся. Инструктора надеялись, что джаз меня успокаивал, как и большинство призраков-фантомов. Ошиблись.
В тенях стен блеснули три зеленых искорки. Зачтем и примем от щедрот Оси. С блистерами для био надо что-то решать. Универсальные сборщики отлично справляются с штатными адхарами, а вот для био, при моем подходе к добрососедству, надо бы присмотреть тару побогаче. Но это так — на остатках озабоченности.
Подобрав багор, я заглянул в пролом торцевой облицовки и оценил степень внутренней запущенности найденного здания. Этажа до третьего заберусь, если смело брошу тело на плетение арматуры. Перекрытий в достатке, есть где прижать зад и осмыслить.
Классический уголок разрушенной комнаты — сквозь разломы плит видны развалы улиц и бетонные оползни, что тянутся в бесконечность. На полу картонная труха, щепа и мелкий щебень. Чуть ближе к провалу темнели остатки пластикового паркета. Обветшалые желто-серые стены выступали тоскливым ровным фоном.
Собрав немного древесины, сложил кучку и ткнул пальцем. Взвился сизый дымок, пахнуло нагретой гнильцой, а через секунду появились робкие язычки пламени. Я пристроился на видимости картонки, из расчета, чтобы видеть городские пейзажи в широкий панорамный разлом, притерся к стене, давая отдых форсированным мышцам, и замер перед зачатками пламени.
Пепел и уголь. Алые искры. Бег мыслей замедлялся, упорядочивая реальность.
На задворках дефектный сигнал, который мягко бесит, чуть левее — фоновый маячок Оси. А впереди по маршруту — тусклый проблеск машинной надежды. Новый сигнал, с которым рекомендовано смириться.
Направление оценил верно — строительный маркет, где скрестили немного сухостоя с любителями солнышка. А вот про расстояние сказать трудно. Зона Фермы огромна, могу утверждать наверняка. Ведет ли след за новые барьеры, которые так и не увидел, или же притаился в текущей зоне, определить трудно. Как совместить это с нормативом — хер знает. Администрацию навещу, не сомневайтесь, задам Хризу пару вопросов о насущном и решу.
Я поводил ладонью над горсткой угольков и язычки пламени послушно воспряли. Милота, бл… Апокалиптическая пастораль. Пошарив в рюкзачке, извлек надломанную галету и смачно хрустнул. Пикник на троечку, из доступного.
Внизу стукнуло, вдоль улицы прокатился легкий треск. Следом пожаловали источники звуков — четверка охотников, если судить по прикиду. Двое мужчин, двое женщин — промчались в слепом стремлении, не удосужившись прочитать следы. Ушли в сторону строительного схрона, наполненные целеустремленностью при исполнении. Зачем, почему?
Паранойя слегка встрепенулась, намекая. Вооруженный противник слишком близко и обременен целью. Так и хер с ними. Я ем. И задание машины уже принято в раздел необходимого и неизбежного. Психоз ушел. За тем вышел и то словил.
Прислушавшись к шорохам зоны и не уловив интересного, спустился вниз. Пора вернуться и принять свершения группы. Знаю, ждут и готовы поделиться. Ферма для них, что новая райская игрушка, о которой не терпится рассказать. А мой долг — выслушать.
Вернулся без происшествий — пустые метры, проведенные в молчании и ритмике дыхания. На посту при моем приближении вновь нарисовался Луза. Даже закрались подозрения, что выдвигается в попытке защитить бравых подчиненных от негатива меня-доброхота.
Мужчина пригляделся к моей измазанной куртке, открыл рот и… закрыл. Я кивнул:
— Прикинь, твоей смерти так и не нашел. Везунчик. — Выждав пару секунд и не услышав ответа, уточнил: — Нахер?
— Туда, — с облегчением выдохнул мужчина.
И я ушел. А минут через 15 уже входил в здание администрации, где фонило суетой и нервами. Хлопали двери, стучали каблуки. На втором этаже заливисто ржали. Хризолит, как всегда, пребывал на посту и в гордом одиночестве. Скучно считал брикеты в объемистой походной сумке. Деловито мусолил карандаш и записывал в тощую тетрадку. Мир, труд, что говорится.
Я понаблюдал с порога. В комнатенке ощутимо прибыло наградного. У стен навалено, сложено и подвешено добра на многие слюнки пилигримов. Хотя навскидку — все из простого. Просто есть чем обильно умаслить чаяния служивого люда.
— Слюни то подбери, — не глядя объявил мужчина. А мог бы и посмотреть на легкий приступ моего недоумения.
Я посторонился. Рядом на порожке вклинился растрепанный деловой аграрий от 20 до 30 и, ведомый идей, сходу возмущенно выдал:
— Хризолит, Шахиня сказала, что сперва био, а потом портянки. В ней вызрело недоверие, Хризолит.
Безопасник вынужденно прекратил спектакль игнора, воззрился на визитера и сделал страшные глаза. Сотрудник удивился:
— А че семафоришь? Реально же напряг с зеленкой. То, что притащил чокнутый новичок, рассосалось влет…
Хризолит сделал еще более страшные глаза. И выразительно покосился на меня. Неизвестный вдруг осознал мое присутствие и почти неслышно артикулировал:
— Это че, он?
— Пошел на ху…! — не выдержал безопасник. — И Шахине передай, чтобы шла на ху…! Скрылся!
— О, не вовремя, — неизвестный аграрий отступил и с немалой практикой улизнул за поворот коридора.
Да тут целый драматический кружок. Персонажи яркие и бесстрашные. Я переступил порог:
— Докладываю, слюни подобрал.
— Ты тоже иди на ху..! — вызверился Хриз. — Могу я просто поработать?!
— Нет, — ответил охотно. И замолчал, изучая багрянец на щеках собеседника.
Профессионализм Хризолита по итогу победил эмоциональное:
— Че надо? Норма закрыта… — Безопасник осекся и подозрительно уточнил: — Или не терпится?
— Нам некуда складывать био, — покаялся я. — А жрать прибыль — моветон.
— Ты реально псих, — констатировал мужчина. Распахнув тумбу стола, извлек средних размеров пакет-майку и кинул на стол: — Твое.
В пакете обнаружился ворох пластиковых таблетниц. Что называется, по био на день недели — удобно, практично, компактно. Принимается. Зашел не зря, но основная тема другая. И судя по напряженному виду агрария, он это понимал. Молча побыковали взглядами и Хризолит сдался:
— Ищешь смерти?
— Нам бы с пользой метнуться в сторону строительного, что разведывали, — накинул честную версию. Хриз охолонул, задумался и неожиданно помог с подноготной вопроса:
— Схрон сделали? Хотите вернуть?
— Не возбраняется, — сказал я. — Вам польза, нам почет, и я забуду, что звучало слово «псих».
— Так-то насрать, — усмехнулся безопасник, отвоевывая баллы уважения. — Но Амиго временно остановил выдачу заданий.
Тут я и понял — началось. Немного не ко времени, но ожидаемо. Главный безопасник решил добавить веселья в фермерскую преснятинку. Даже интересно — как глубоко нырнет? Я добавил мимике немного вопросительности, намекая на подробности, но Хризолит пожал плечами:
— По мне, так отпустил бы хоть сейчас. Зеленка реально нужна. Но решаю не я. До особого распоряжения сидите ровно.
— Насколько ровно?
— Максимально ровно.
— Хризолит, не душни, — попросил вежливо. — Ты понял, о чем я.
— Все индивидуально. Амиго потолкует с каждым сам… если ты понял, о чем я. А теперь свободен.
Я развернулся и ушел. Подождем гостей — наше выступление не осталось незамеченным. Смене № 7 уготована роль и даже подозреваю какая. Незатейливая, шебутная и с обилием красного.
Додумывал уже, бредя по аллейке ко второму корпусу. Спешить не стану; все мое — мое и случится, когда положено. Посторонился, пропуская команду суровых пилигримов в кожаной кустарной броне — вроде курток с нашитой чешуёй. Смотрится скорее забавно, нежели функционально. Ради любопытства я бы накинул стали — посмотреть, как сдержат. Но ведь не поймут, занизят, суки, карму.
Кожаные убыли в сторону администрации. Звоночек? Есть немного. Свернув на стертую брусчатку, миновал пару сарайчиков и вышел к нашему новому месту дислокации.
Марта отсутствовала, на ящиках подле стены ерзал Шест, который мгновенно подорвался на звук шагов и расплылся в улыбке:
— Командир, почти не ждали.
— Сам то понял, что сказал? — уточнил для профилактики.
Скрипнула дверь и голосом Крысы коротко прозвучало:
— Дебил.
— Внутрь, — коротко приказал. — Не будем радовать чужие уши.
— Это какие? — на повышенных спросил тощий и с намеком оглянулся. Уверен, первый же случайный прохожий крайне огорчится присутствию в данной точке пространства-времени. Но вероятность наличия топтунов я лучше учту. Пусть напрягаются черти.
В комнате царил легкий беспорядок и от того она выглядела живой. Фрау сражалась с туристической пенкой, Замес обследовал дымоход. На столе поблескивала россыпь бытового инструментария, освещаемая керосиновой лампой, подвешенной к потолочной балке.
На лампу я секунду помедитировал. Уютно.
— Я нашла, — гордо объявила Крыса. И поспешила добавить: — Недорого.
Замес дипломатично кашлянул.
— Молодец, — кивнул. — Шест, что по кузнецу?
— Договорился, — степенно ответил тощий. — Марту потешат.
— Измена? — спросил я строго, и мелкая захихикала. Шест грозно выпятил челюсть. Все по-домашнему, прям бальзамом. Скинув груз, я присел на койку и помассировал плечи. Оставившая пенку Фрау осторожно спросила:
— Сухие?
Команда примолкла, сосредоточившись на моей почерневшей экипировке. На лицах плохо скрываемая тревога. Надо бы подучить их лучше контролировать мимику — пригодится в условиях далеких от тепличных. Мысли отчего-то упорно возвращаются к зелени в различной интерпретации. Не попустило? Или же дело в ожидаемом госте?
— Случились немного, — ответил уклончиво.
— Полегчало? — спросил Замес и стоически проигнорировал грозное моргание Крысы.
— Умные, говорят, плохо размножаются, — озвучил я в пространство.
— Не планировал, — отрезал умник. Ладно, 1 сука 0, в пользу команды. Тогда зайду с козырей.
— Шест, бордель нашел?
— Все три, — насторожился тощий.
— Сходите, — сказал коротко. — Не приказ, но рекомендую.
Через пять минут, кроме меня, в комнате осталась Фрау, которая вернулась к обустройству койко-мест. Вот и вся философия. Я перебазировался за стол и занялся методичной чисткой амуниции — для меня медитация, для единственного бойца — урок.
Тихо потрескивала печурка. За приоткрытыми оконцами звучал фермерский день.
— Почему не пошла? — спросил я у разобранного автомата.
— А чего не видела то? — охотно откликнулась женщина, перебирая вещмешок. Ведь ожила, горжусь. — Мясо, кости и хрен. Не хочу. А ты командир?
Я помолчал. Развернуто формулировать в падлу и немного лень.
— Знаешь, человек всегда пользует пользованное, это норма. Так устроено, так принято. Из твоей чашки хоть раз да пили, твоими игрушками хоть раз да играли. Типа жизнь, понимаешь. Но я не люблю пользовать сильно пользованное.
— Уловила, — кивнула женщина. И неожиданно подвела итог: — Трудно тебе.
В этот момент, прежде чем я выразил общее охеревание выводом, в дверь изнутри цеха постучали. Чет резковато, и я немного не в кондиции. Есть соблазн проигнорировать кормящую руку… Тяжело протопав к двери, отодвинул задвижку и дернул створку. Замок мои ребятушки уже вскрыли, значит осматривались, молодцы.
За дверью серым силуэтом нарисовалась женщина опять же средних лет. Крепкая, дородная, в коротких штанах и в блеклой синей футболке. Поперек неприличных размеров груди темнела надпись «Le Evolution».
Я застопорился в моменте и взгляде. По моему скромному мнению, справедливо.
— Глаза поднял, — потребовала женщина и категорично махнула блокнотом, сжимаемом в левой руке.
Есть такой момент — человек скажет пару слов, и ты понимаешь — отношения не сладятся. Наглая стервозная тетка у власти. Даже банально.
— Не, погоди, еще не оценил, — ответил спокойно. И немного сместился, меняя ракурс. Эволюция, бл…
— Я Ладья, — прозвучало сурово и веско. — Присматриваю за корпусом.
Женщина перешагнула порог, обогнула монумент имени меня и деловито осмотрелась:
— Боз передал. Смена № 7, новенькие, — последнее слово прозвучало с оттенком презрения. Я б запротоколировал, если мог, чтобы потом не выслушивать долгие морали. — И как поступим?
— Боз просил отпустить тебя живой, — ответил честно. Позади поперхнулась воздухом замершая Фрау.
— Чего? — Она покраснела и округлила серенькие глазки.
— Ты спросила, как поступим. Боз мне почти симпатичен, поэтому ты уйдешь живой. Так и поступим, да.
— Оху…?! — Тетка занесла блокнот карающей дланью. — Ты че городишь?
Я перестал улыбаться. Устал. Женщина дернулась и удивительно быстро сменила колер лица.
— Ты знаешь, Ладья, людей со свинцовым голодом, легко узнать. Может пахнут по-особому, потеют, вот прям как ты. А может это что-то в бровях… Ты просто скажи, я голодная, Джимми. Мучима жаждой свинца. Хочу заглотнуть всем ротиком, и я пойду тебе навстречу.
Тетку проняло, и она порскнула к спасительному порогу. Там замерла и взвизгнула:
— Ты псих?!
— Ладья, ушла, — прозвучало за спиной женщины. Голос размеренный и страшный. — Прямо сейчас.
Смотрящая подпрыгнула и обернулась. Амиго заложил руки за спину и кивком показал направление. Представительницу власти унесло — я бы назвал это предвестником телепортации. Едва успел моргнуть.
— Привет Амиго. — Я помахал рукой. — Боз попросил ее отпустить.
— Ты отпустил, — согласился мужчина. — Есть разговор, да и за мной должок.
— Здесь?
— Нет. Зайду? — Безопасник чуть улыбнулся. Милый человек. Получил согласие и пересек комнату до внешней двери. — Пойдем, угощу.
— Фрау, ждите. Расскажешь, — напутствовал бойца, выдвигаясь вслед за визитером.
— Не беспокойся, командир.
Спустя минуту молчаливого марша Амиго прокомментировал:
— Хорошая дисциплина.
— На том стоим.
И опять замолчали. Тропки, дорожки кружили в многоликой инфраструктуре, я молчаливо фиксировал путь, мысленно расставляя ориентиры. В голове правильная пустота — как обычно перед важным событием. Даже малая часть ответов, думаю, мне понравится.
Шли минут двадцать, достигнув по итогу одноэтажной коробки здания, напоминающего трансформаторную подстанцию. А может некогда и было. Ныне здание обзавелось навесами, металлическим сварным декором и скромной вывеской «Сидро», оттеняемой засохшими кустами — вроде гигантской икебаны. Если не знать, где вход, хрен найдешь — место не людное, не спросишь, не оценишь контингент и общую концепцию.
— Бываю тут, — сказал Амиго и вроде как лучшей рекомендации не требуется. Интонации подразумевали. А я поверю.
Вслед за безопасником перешагнул порог и остановился в профилактическом осмотре. Никаких предбанников и ресепшенов — сразу хардкор из полутемного задымленного зала на десяток столиков. На стенах удалые надписи и несколько надорванных плакатов в стиле «пинап». В дальней части металлическая барная стойка и низенькая дверца в хозяйственную часть. Кухня? Склад? В принципе насрать. В зале тихо, за парой столиков ведут неспешную беседу четыре человека, за стойкой скучает меланхоличный бармен — кряжистый рыжий аграрий. Едва завидев Амиго, посетители резко засобирались и рыжий тоскливо вздохнул.
— Опять разогнал, — сказал он в спину уходившим. — У меня, кстати, доставка есть. Подрядил Волана…
— Я щедро плачу, Чук, — отрезал безопасник. И сразу слышно, что этот разговор у них случался не раз. — Два пива и орешков.
Мне показалось — ослышался. Устраиваясь за столом, не удержался:
— Пива?
— Чук, утверждает, что да, — пожал плечами собеседник.
— А я слышу, — донеслось из подсобки многообещающее.
— Ты или я? — спросил Амиго.
— Давай, ты.
— Чук, нам насрать, — равнодушно выдал мужчина. — Поторопись.
Через минуту передо мной опустили классическую кружку с коричневой жидкостью. Принюхался, закрыл глаза и принюхался еще разок. Пахло можжевельником. Не иначе — глюк. А еще жухлый арахис, при виде которого, каюсь, тупо открыл рот.
— Чук не признается, где достает, — поделился Амиго. — А я не настаиваю. Вздрогнули.
Напиток пенился, но это нихрена не пиво. Хотя за неимением гербовой… Опустошил холодную кружку наполовину и хрустнул орешками. Наверное, я чего-то упускаю. Амиго холодно улыбнулся — сдается мне, если начать, он с такой же улыбкой накинет оппоненту стали. И мы покружим в интимном танце. А напиток хорош…
— Пробрало? — уточнил мужчина. — Быстро заходит и быстро выходит. Потому и хожу.
— А еще, чтоб честных рестораторов доставать, — раздалось из-за стойки невнятное.
— Рестораторов, — посмаковал я слово. — Рестораторов, сука.
— Это метка Грозового Форта, — Амиго коснулся щеки. Резковато начал, но видимо таков его путь.
— Разверни, — попросил. — Если тема открытая…
— Тема древняя и никому не интересная. Но тебе расскажу… Чук, повтори напитки. Я родился в Грозовом Форте. По легенде, что бережно трепали наши старшие, форт основал осевой город во времена, когда ширмы были свободны.
Я охренел. Информация рубанула, перегружая извилины:
— Амиго, я нулевый. Ты мне разжевывай, лады?
— Не проблема. Спрашивай.
— Осевой город? — я нахмурился. Функция выдала подозрительную активность, вроде заинтересованной дрожи.
— Ну вроде как большое поселение при Оси. Рай среди говн, — выдал безопасник и сам поморщился от информативности ответа. — Это легенда. Зоны перекроило, пути закрылись и если Город когда-то действительно основал форт, то случилось это задолго до моего рождения. Теперь Форт это просто Форт, живущий по заветам.
— Ты веришь в город? — спросил я прямо. Вижу, ведь начинает мяться от недосказанности.
— Да, — сказал он просто. — Много деталей, традиций, памяти. Это откуда-то пришло. Плюсом технологии, создателей которых старшие не знают. Типа пришло и надо пользовать.
— Шмалабои? — уточнил. Догадка уже и не догадка, а тупая констатация.
— Да, пока были открыты дороги, успели наторговать.
— И что-то случилось, — услышал я главное. Надо бы по порядку…
— Давай по порядку, — сказал Амиго, прикладываясь к кружке. — Форт военизированная община, управляемая шестым легионом. Я кшатрий. — Он коснулся щеки. — Мой номер 1624. Смог подняться до сикха…
— Сикхи вроде из другой оперы? Не про легионы? — не удержался я.
— Слушай, — резанул безопасник, и я заткнулся, опасаясь прервать поток. — Шестой легион. Я сикх, наиб-субедар, командовал одиннадцатым разведывательным отрядом. Мы вышли на обычную миссию по контролю территории, зашли далеко, дальше обычного, потому что увидели перспективный след. Я повел людей… — Он закрыл глаза. Память, сучья память. Мне знакомо. — А потом тряхнуло и дороги обратно не стало. Старые ширмы закрылись, новые вели в дикие места.
— Вы нашли Ферму?
— Нас осталось двое. Я и сипай, который позже принял имя Хаш. 40 лет назад здесь было мелкое невнятное поселение. Но позиция удачная и мы задержались.
— Ты хорошо сохранился, — одобрил я. — Прям реально хорошо.
— Объяснений не будет. — Он усмехнулся. — Семь лет назад Хаш нарушил кодекс кшатриев, и я остался один.
— Лидер восходников?
— Лидер восходников.
— Да у вас непримиримые противоречия. Честь ордена, все такое?
— Нас осталось двое. Мы — Форт. — Мужчина осекся и чутка подтянулся. Смотрел на меня как сквозь прицел. Херня вопрос, тоже так могу. Стихли шорохи и бульканье, в углу перестал дышать Чук.
— Драматично, — кивнул я. Смерть отступила.
Помолчали, хрустя и цедя напитки. Тревожный бармен методично курсировал между нами и запасами. В кишках у меня дернуло. Пиво, ага… Картина немного прояснилась — самую малость, но есть с чем поработать. И уже полегче. А мы еще накатим и станет, сука, совсем хорошо. Во славу Оси, черти.
— Пытался вернуться? — задал я очевидный вопрос. Мужчина сумрачно кивнул. Ответа не требовалось. Хотя кое-что мне не понятно: — Откуда у торговцев шмалабои?
— Быстро соображаешь, — хмыкнул Амиго. — Когда я убедился, что они заносят в зоны свежие модификации, я задал вопрос.
— А можно, бл… без драматических пауз?
— Они назвали цену. И теперь я даже ее потяну, но… — Он огляделся, точно сквозь стены мог увидеть муравейник Фермы. — Кшатрии всегда в ответе за тех, кого берегут. Мое место здесь. Но торговцев здесь не будет. Пусть сидят, суки, на своей сраной площади.
Эмоции, первые настоящие эмоции. Я кивнул. Полностью согласен с товарищем безопасником.
— Значит, дорожку они знают? — протянул задумчиво. — Но не найти, да?
— Нулевый, — усмехнулся мужчина. — Большие ширмы всегда на слуху — разобраны и поделены. Но зоны — это как скомканный лист бумаги — тысячи изгибов и норок. И мелких ширм, что ведут в неизвестное, мягко говоря, до хрена. Именно за ними охотятся опытные мусорщики, риск огромный, но и выигрыш соразмерен.
— Проводники? — потянуло на лаконичность. Тема скользкая.
— Искал. Проводники, они, сука, как чудо — вроде есть, но всегда где-то не здесь. Уверен, у торговцев они в прямом доступе, но там…
— Цена, — закончил я и добросовестно приложился к пиву.
— Помогла история? — спросил невесело Амиго.
— Долг выплачен, — признал. — Теперь о насущном. Что хотел?
— Форпост восходников. Складской комплекс из уцелевших. Очень близко от Фермы, объяснять, зачем они там, думаю, не надо. Планирую удар на 10 групп, порядка семидесяти человек.
— Целевая задача? — спросил на автомате, пребывая еще в истории Грозового. И функция уверенно пульсировала в такт мыслям — форт, форт, форт.
— Не служил, да? — ехидно уточнил мужчина. Напиток слегка подточил его самоконтроль. Может и помахаемся еще, кто знает. Я — за. — Сжечь и выбить. Максимальный урон.
— Ответки не боишься?
— Иначе они ударят первыми, — просто уточнил мужчина. А выхода-то у него и нет, долг зовет и все такое. Вариант договориться даже не рассматривался, хотя все закулисье мне не ведомо. Да и не интересно, потому как, по другую сторону чуется тень администратора Марины и ее хозблока.
— Несработанная команда, минимальная разведка без инсайдерских данных, тактических наработок ноль целых хрен десятых, укрепленные вражеские позиции и идейный враг в качестве мотивации, — перечислил я. — Все из любимого. Два пиро.
— Разведка норм, — мужчина неуловимо расслабился. — Посылал лучших из имеющихся. Не разведка легиона, но уровень приемлем.
— А потом ты теряешь кровь в рачьей позе и удивляешься, — усмехнулся я. — Не обижай меня сказками. Два пиро.
— Услышал. — Амиго поднял кружку и щедро отхлебнул. — Уже говорил, что у тебя странные цены?
— Значит, договорились. Сколько команд уже убедил?
— Иди в жопу, — вежливо поставил точку мужчина. Немного подумал, покосился на затемненный выход. И решился: — В легионе я иногда хаживал в бар со старшими мастерами, у одного из них была странная манера под конец застолья задавать молодняку вопрос «Как бы ты меня убил?».
— Сука-а-а, — прошелестело обреченное в районе стойки.
Забава знакомая до боли. Инструктор № 12, который не очень любил вопросы, а сразу посылал выбранного оппонента на ху… и прыгал через стол.
— Кружка, — ответил я спокойно. — Бросок на левый вектор.
— Ты правша. Отвлечение внимания, — Слова сыпались веско и мерно. — Контроль левого сектора.
— Поэтому кружка — начало. Опрокидываю стол и разрываю дистанцию.
— Секунда. Уход в партер. — Амиго прищурился. — Маятник на два такта.
— Бросок ножа. Промах, — наклонил я голову.
— Ты не удивлен. Ты понимаешь, что я рукопашник. Попытка сорвать дистанцию вслед за броском.
— Маятник, на такт.
— Сближение. Голеностоп, колено, горло.
— Продавливание по нижнему вектору. Активный блок. Яйца.
— Уклонение. Торс. На максимум выплеска.
— Ты забыл про брошенный нож, — попенял я. — А он не ушел со сцены.
— Финт на входе, — согласился Амиго и уважительно склонил голову. Взгляда не оторвал. Ему зачтется. — Я вижу тебя, Джимми.
— Я вижу тебя Амиго, — признал.
— Тогда ответь честно — как бы ты меня убил?
— Укатился бы в угол и начал херачить из всех стволов, — пожал я плечами. — С такими как ты иначе трудно.
— Хороший бой. — Мужчина встал.
— Сука-а-а, — раздалось из угла. Мы заинтересованно посмотрели. Я мимоходом всосал остатки волшебного пойла, а следом Чук растерянно попросил: — Мужики мне бы закрыться…
— А что так? — не понял Амиго.
— Обосрался я.
Безопасник аккуратно пристроил на столике блистеры с био, и мы тихо покинули заведение. На свежем воздухе постояли, подышали и я немного подпортил эпичность момента:
— А где тут можно поссать?
Амиго ткнул в неприметную пластиковую кабинку потертого биотуалета. Цивилизация.
— На подготовку и проработку деталей с другими командами мне нужен цикл. Послезавтра жди Экса и будь готов. Потрать время с пользой.
— Команда уже потрахалась, — пожал я плечами. — Но не волнуйся, я найду чем их занять.
Мне надо крепко подумать, вот прям сука, реально крепко.