А думать не хотелось. Проводив Амиго взглядом до первого сворота тропки, отвернулся и глубоко вдохнул. Под рукой качались сухие ветки с нотками зеленой побежалости. Серел бетон, наносило чем-то кислым и съестным.
Думать надо, думать полезно. Информации избыток, но весь ее объем по большей части мне в обозримом будущем не поможет. Перетасовка зон и ширм сломали картину и превратили мечты в похотливое «хочу», но, сука, не могу. Есть данность, навязанная аграриями, и команда, которую привел в эпицентр местечковых разборок. Кшатрии и кодексы; память, которая не может отпустить двух пережитков прошлого и щедрая приправа фермерских реалий.
Типа работаем, что. Я медленно двинулся по запомненному маршруту. Зачатки хмеля выветрились, а позитив не пришел. Да и насрать. Хорошо посидели, расставили акценты, точки и все такое. Амиго добавил немного жизненного в образ, и я почти готов поговорить с ним о вступлении в смену № 7. Мечты и слюнки… И что ха хрень варит Чук?
— Во славу Оси! — на обходной аллейке воспрял церковник. Мужичок в непритязательных одеждах воздел левую руку в сторону администрации, а правую укоренил на пузе. Редкий люд, что случился рядом, забормотал в поддержку. Любопытный приступ веры — показной и неопределенный. Возможно, отче слегка потек чердачной начинкой… или же норма?
— Грядет? — уточнил я, проходя мимо.
Служитель хмуро покосился, убавляя благость:
— Не верь в одиночестве.
На том свернули теологическую дискуссию. Падре вещает очевидное, пусть тешится.
По прибытии к домашней норке придержал шаг, прислушиваясь. Одиночество Фрау, уже совсем не одиночество, а крепко замешанный командный быт. Секс марафон закончился в рекордные сроки, что принял, но не понял. На таком мизере легенды о смене № 7 не сделать.
Заглянул за порог. Шест насвистывал и проволокой прикручивал к стене факельное крепление, Крыса тянула бессмысленную лыбу, перебирая скарб, Замес старался выглядеть умнее, чем был, а Фрау поочередно на них смотрела и покачивала головой. Команда вступила в фазу пост-оргазма. Для общей разгрузки полезно.
— Командир, — спокойно объявила Крыса.
— Скорострелы что ли? — уточнил я, входя.
— Это про что? — Тощий выказал тревогу.
— Шеста увел я, — вздохнул Замес. — Из экономии.
— Порицаю, — блеснул словесностью костлявый и вернулся к работе. Но легкую тревогу во взгляде от командира скрыть не сумел. И потому следующий вопрос ожидаем: — Как сходил?
— Сготовлю пока, — встрепенулась Фрау. Среди хозяйства ей легче.
Я притерся к лавке, расстегнул пару ремешков из ненужного. Немного молчания вплелось в попытки бойцов занять время. Шест сломал крепления.
— Через цикл выйдем на миссию в составе сборки Амиго. Против восходников, — озвучил я. — Фрау, останешься на базе.
Женщина уронила половник, затем пачку престарелых макарон:
— А если… Тогда как? Вот не вернетесь…
— Ты дура, что ли? — удивилась Крыса, лихо седлая стул. — Как это не вернемся?
Ее удивление искренне, отчего немного коробит. Реалии — они не такие, они, сука, удивляют сюрпризами, от которых перехватывает. Без пояснений мне не обойтись, хоть и не планировал:
— Фрау, услышь. Метнуться и навалять- задача непростая, но незамысловатая. Как херануть молотком по наглой шляпке. А ты останешься в самой мути при отсутствии основных боевых сил лагеря. Прилететь может откуда угодно и что угодно, и скорее всего прилетит с фальшивой дружелюбной улыбкой. Лично я хотел бы оставить Шеста, но он не поймет…
— Оставить? — возмущенно прохрипел тощий, отбрасывая инструмент. — Командир, откуда херня?
— Во-о-от, — вздохнул я, не отпуская взгляд женщины. И чутка подсластил пилюлю: — А с тобой можно вести диалог.
Фрау приободрилась, из взгляда почти ушла затравленная безысходность. Она решительно кивнула:
— Поняла, Джимми. Дождусь.
И я ей неожиданно посочувствовал — нет хуже, чем ждать в неизвестности. Но за лагерем нужен пригляд в условиях, когда хозблок на коне, и мой выбор окончателен. Хотя я действительно предпочел бы оставить отмороженного боевика, который не поведется на сладкие речи и забаррикадирует двери трупами.
— Тогда перекусим и хором двинем к кузнецу, — озвучил программу минимум.
— Там бородатый сказал, что не раньше пары циклов, — внес уточнение Шест. И спохватился: — Но с хера ли ждать, верно?
— Я быстро, — Фрау засуетилась у печки, и Замес дипломатично ей подсобил. Кастрюльку наполнил, макарошки поднял. Что-то тих умник, надеюсь, мысли гоняет верные — без надрыва и драматизма. Он перехватил мой взгляд и украдкой кивнул — будь спок, командир, посыл принял. Интерпретация, конечно, вольная, но пусть будет так.
— Не мнемся, проверяем экипировку, — подстегнул я незанятых бойцов.
Сам сел в сторонке и занялся разборкой пистолета. Команда, обмениваясь нехитрым трепом, устроилась за столом. Мне так сподручнее — пусть общаются, понижая градус тревоги, а я понаблюдаю. Возникнут вопросы — отвечу. Возможно — словами.
Через полчаса раскрасневшаяся Фрау объявила о готовности позднего обеда. Боевые организмы возрадовались и шумно задвигались, готовясь к приему горячего. Стол подчищен, лавки сдвинуты, и лампа желтоватым уютом рассеивает сумрак. Чуть дальше потрескивают угольки, пышет теплом. Пахнет дымком — что-то в трубе умник не доглядел.
Кулинар щедро водрузила на стол парящий котелок и поставила греться воду под чай. Все правильно и почти мило — оттеняет зональную херню, отодвигая гнилые видения и перспективы. Шест затянул историю об удачливом охотнике Павле, и я почти возымел желание с Павлушей познакомиться.
Посмеялись, попутно очищаю тарелки. Команда в берлоге, а мир подождет. Убравшись на скорую руку, чем вызвали легкое неодобрение Фрау, подобрали немного стали для укрепления деловых отношений и выдвинулись к местному мастеру. По словам тощего, кузнеца рекомендовали люди, претендовавшие на звание приличных. Даже любопытно, что в понимании Шеста — прилично. Но уточнять не стал, и Крысе запретил. Мелкая надулась, но уже через секунду оттаяла и принялась резво осматривать попутные закутки, пугая трудяг.
Искомая кузница занимала кирпичный пристрой у соседнего корпуса и выглядела на 100 % кузницей. Открытое помещение, в глубине которого клубился багрянец и гремели удары. Над крышей колыхался плотный дым. В горячем сумраке двигались силуэты мастеровых, придавая наброску нечто инфернальное.
Я углядел Марту, пристроенную в глубине помещения. Картина рабочая — над одним бортом пристроена металлическая пластина дополнительной защиты, у передней подвески ковыряется неизвестный. Шест заволновался и начал мелкими шажочками придвигаться…
— Сказал же, что не раньше двух циклов, — На свет выдвинулся бородатый поджарый аграрий. Борода зачетная — лопатой, с аутентичными подпалинами и намеками на седину. — С хера приперся?
Тощий выдал непонятный жест, чей общий посыл отчего-то намекал на мою позицию. Я вопросительно приподнял брови.
— Тот самый что ли? — заинтересовался кузнец. — А по виду вроде обычный… Простенький, я бы даже сказал.
Шест побледнел и стал казаться худее. Магия, сука.
— Боец, а не пугаешь ли ты мной честных людей, — осторожно уточнил я.
— Пугает, — сдал мастер.
— А зачем? — спросил я у него. — Ведь все ровно? Мы клиенты, ты добродушный дядька с молотком. Товар, адхары, товар. Это ж классика, согласись кузнец?
— А я предупреждал, — нейтрально сказал Шест куда-то в сторону.
— Ярило? — из дымной взвеси вынырнул второй ремесленник. В кожаном фартуке на голое тело и с молотом наперевес. Пролетарий до мозга костей. Уже не фермер. — Какие-то проблемы?
— Никаких, — отчетливо произнес я, улыбаясь. — Ты куй, кузнец, куй. Иду и куй.
— Иди, — согласился прищурившийся Ярило. Потом повернулся к тощему: — Не соврал худоба. Наводит жути. Что хотели?
Достало — почему, бл… нельзя сразу начать с продуктивного общения, а не мериться писюнами и нервами. Типа с сыклом общаться и торговать западло? А если отморозок, то и скидочку оформим? В корне неверная идеологическая позиция, так скажу. Сука.
— Ему нужно вернуть щит, — кивнул я на костлявого. — К завтрашнему утру. А нам нужно потешить любовь к смертоубийству.
Бородатый задумчиво хмыкнул, осмотрел наш обвес. Походил из стороны в сторону, заглядывая с разных углов, и остановил взгляд на Крысе:
— Мачете дрянь. Могу заменить.
Вот и все. А мне потом оправдываться перед патрулем… Но Замес, красава, успел поймать мелкую и крепко зафиксировать в братских объятиях.
— Малюту?! Пусти! Малюту?! Как падла назвал?! Сцежу!
— Ножик памятный, — пояснил я ошалелому кузнецу. — Если хочешь жить, выкажи уважение. Сейчас я прям реально серьезно.
Мужчина проявил недюжинную смекалку и торопливо кивнул:
— Подправлю баланс, укреплю рукоять, наточу. Станет красавой.
Мелкая шумно выдохнула, но задумалась. И через минуту согласно мотнула головой.
— А колун облагородишь? — уловил главное тощий. — Чтоб порхал как коршун…
Аграрий красноречиво посмотрел на бойца — на лице искреннее сомнение в реальности происходящего:
— Легко, — ответил степенно. — Тебе страшный?
— У меня норм, — усмехнулся я. — Фрау?
— Вон, — женщина ткнула пальцем в обширный верстак, на котором поблескивали заготовки и готовые изделия.
— Весь? — уточнил ремесленник, не моргнув глазом. Женщина подошла, молча взяла широкий нож для шинкования и вернулась. Мужчина решился пояснить: — Это кухонный.
— Правильно, — улыбнулась женщина и градус безумия еще чутка подрос.
— Чем топишь? — решил я сместить разговор в практичное русло. Побаловались словесным и хватит.
— Углем, — мрачновато буркнул мужчина. — Спросишь, откуда беру, пошлю и будь что будет.
— Углем норм, — я задавил улыбку, глядя на багровеющего собеседника. В кузнице уже не ковали, а просто грели уши.
— Тогда, сука, с вас три зеленых троечки и уматывайте до завтра. У меня от вас голова разболелась.
— Погоди, погоди, — торопливо вступил Замес, понимая, что выпадает из очереди. Сдернул меч из креплений и протянул аграрию: — Вот.
— Что вот? — снизошел до ехидства мужчина. Перехватил мой укоризненный взгляд и поправился: — Справный инструмент. Дальше баловать, только портить. Могу заправить…
— Ну так, а я о чем, — возмутился умник. — Или еще пояснить?
Кузнец махнул рукой, завершая дискуссию. Покатал на ладони выданные блистеры с платой и молча удалился в рабочую тьму. Без комментариев.
Команда выбралась на центральную аллею. Суета и перестуки — кто-то что-то ваял, привнося порядок в фермерскую долю. Я задумался — часа три-четыре до вечернего отбоя есть, как есть и варианты времяпровождения. Контроль хорош на контрасте и текущий момент ничуть не хуже для легкого послабления. Впереди грядет, позади тухнет, как говаривал Годри. А ты живи, сука… Возможно так старик меня и вернул.
— У вас два часа свободного времени. Как отсчитаете, мне насрать, чем будете заниматься, мне насрать. Через два часа жду в лагере. За любой косяк молитесь, чтобы первым до вас добрался Амиго.
Команда неожиданно переглянулась со значением и Замес утверждающе кивнул, точно ждал мой спич и заранее подготовил друзей к тестовой свободе. На мой немой вопрос умник отреагировал широкой улыбкой:
— Два часа, командир.
— Че покажу… — с обещанием вступил Шест. — Там такая херня, что просто в ноль. Я ж рассказывал.
Походу с проверкой вольницы я запоздал — понял, изучая спины торопливо удалявшихся бойцов. Фрау напоследок оглянулась и успокоительно кивнула. Не будет интересного и запоминающегося, из которого можно извлечь урок. Но загадывать не стану, у подопечных всегда есть шанс меня удивить. Как и я могу добавить бойцам легкого изумления — под настроение и в профилактических целях. Чего-то мысли пошли недобрые — от недостатка позитива, не иначе.
Сориентировавшись, неспешно двинулся на поиски радостного. Минут через пять заплутал, углубившись в непонятную череду тупичков у кривой бетонной дорожки, пробрался через усохшую стену вьюнов и боднул по недосмотру фонарную стойку. Сверху скрипнуло. Изучение покачивающейся мутной лампы не успокоило, но задало направление — изыски иллюминации знакомы и близки к искомому.
Точка общепита под названием «Калория» — претендент на мишленовскую звезду. У натертых ступеней крыльца толклась четверка местных, балуя себя разговором на повышенных. На помосте основной площадки бдел хостес и охранник, прислушивавшийся к беседе. Обстановка рабочая и ностальгическая. Еще бы морды били по понятиям и можно сказать, ты в родном Урюпинске.
Долговязый хостес меня узнал и окаменел, изучая фермерские дали, охранник, буркнув пару слов, утопал в угол.
— Здравствуйте, мужчина. — Я приятно улыбнулся.
— Добро пожаловать, — выдавил аграрий, обращаясь к небесам. — Занимайте любой свободный столик.
— Ты обиделся что ли? — уточнил я для порядка. — А на что?
Служивый вздрогнул и побледнел. А рядом уже зацокали каблучки. Каблучки? Не поверил звуку и добросовестно изучил стройный ножки в рабочей обувке под зеленой юбкой плиссе. Каблуки, конечно, так себе, но звучат приятно. Прошелся взглядом по фигуре, задержался на груди и финишировал на уровне глаз Чикиты, бессменной и бдительной владелицы.
— Здравствуй, Джимми, — Она приятно улыбнулась.
— Запомнила? — удивился.
— О тебе говорят, — с намеком сказала женщина и сделала приглашающий жест. — Зайди, об остальном я позабочусь.
— Да мне на вынос, — пояснил. — Хочу порадовать бойцов.
— Правильный посыл, — согласилась она. — Минутку.
И плавно развернулась с намеком на изящество. Ну так и мы можем.
— Зеленухи побольше, — добавил я в удалявшуюся спину.
Чикита отсутствовала минут пять. Вернувшись, цепко подхватила меня под локоть и повлекла в зал. Я молча воспоследовал в ожидании пояснений — походу некое решение принято и мне теперь жить с последствиями. Зал остался позади, как и подсобные помещения — короткая лесенка и аккуратная дорожка с почти зеленым газончиком привели к небольшому модульному домику. Ключевые слова — аккуратность и милота.
— Не то, чтобы мне интересно… — намекнул, пока женщина возилась с ключом.
— Подождем заказ. У нас есть что обсудить.
Всходы проявились там, где не планировал. Но власть, что паутина — хрен знает, как и кого дернет звоночек амбиций. Переступив порог, осмотрел одинокую комнату. Меблировка добротная, не вычурная, вульгарных цацек не видно — в принципе, трудно сказать, кто владелец жилплощади, мужчина или женщина. Слишком нейтрально и от того неправильно.
— Редко тут бываешь? — задал вопрос навскидку.
— Работа, — пожала она плечами. Классика 21 века, сука, я аж напрягся. Катастрофа забыла кое-что поменять. Вот это философское «работа» от деловой женщины. Она усмехнулась и присела на кровать. Развитие событий — на троечку, саспенса — ноль.
— Не люблю прелюдии, — сказала она и раздвинула ноги.
— Буду краток, — ответил, снимая штаны.
А дальше, как водится — жадный язык, острые горячие соски, влажная плоть, что трепетала под пальцами и ритм, ритм, ритм. Минут через сорок остановились на отголосках оргазма и расплелись, восстанавливая дыхание.
— Понравилось, — выдала женщина.
— Тогда спрашивай, — согласился. — Отвечу.
— Может мне обидеться, Джимми? Сказал бы комплимент, не переломился. — Слова звучали правильные, но в ее глазах лишь острый расчетливый блеск. Она хмыкнула: — Мертвые внутри, а?
— Спрашивай. — Я сел и начал неспешно одеваться. — Мы знаем друг о друге все необходимое.
— Серьезно? — тут она позволила себе немного удивиться. Хочется дамочке поиграться с кормом, да и насрать. Я посмотрел, она торопливо кивнула. — О тебе говорят, ты в фаворе у Амиго. А за Амиго вся боевая верхушка. Ты ведь слышал про совет?
— В который тебе хочется попасть? — спросил, уже зная ответ. Примерно так и предполагал. Умудрился вляпаться в политесы и немного потрахаться. День прожит не зря. Большая закулисная игра, в которой мне максимально не интересно.
— Хочется, — просто сказала она. — Но администратор Марина меня недолюбливает. Как-то не сошлись мы во взглядах. Так что, если замолвишь за меня словечко перед Амиго, буду признательна. Очень. — Она провела рукой по груди. Я добросовестно отследил.
— Вообще не вопрос, — кивнул. — Но ты переоцениваешь мой фавор.
— Ты просто не слышишь, о чем шепчутся по закоулкам, — улыбнулась женщина. — Тебе пора. Да и мне, кстати, тоже.
Я бодрым шагом выпал за порог. Долгие прощания ни к чему, все требуемое сказано и услышано. На дорожке мялся охранник с пакетом, который мне и всучил, среагировав на скрип двери. После чего торопливо уковылял в зал — точно от черта спасался. Я постоял, посмотрел… Пакет тихо раскачивался в руке. Не, ситуацию, усугублять не стану. Оглянувшись, спросил в дверной проем:
— Био кому сдать?
— За счет заведения, — послышалось ехидное. — Иди уже.
И правда, пора. Неспешно, окольными путями — для расширения кругозора, отправился до дома. Из запомнившихся событий стоит отметить только новую встречу с церковником — чего-то частят служители культа. Или же мне просто везет — этот хотя бы не проповедовал, а просто бил поклоны в сторону оси.
На всякий случай обогнул товарища — чтоб не подцепить лишнего. А там еще десяток минут и в прямой видимости проявилось жилище. И уже вижу, что у дверцы опять восседает Шест. Тощий ехидно улыбнулся при моем приближении и выдал:
— Чет долго, командир.
— Тебе с хрена под крышей не сидится? — уточнил я момент. Два раза — это, сука, почти тенденция.
— Воздухом дышу.
— Внутрь, остряк.
Команда в сборе и внимает. Я водрузил пакет на стол, и любопытная Крыса незамедлительно туда заглянула. Сглотнув слюну, на выдохе констатировала:
— О-о-о.
— Содержательно, — одобрил. — Сметали на стол. Это приказ.
По итогу, посидели крайне душевно. Я отрешился от разговора на 15 минуте и просто цедил наливку. Перед серьезными делами важен настрой и чистая карма. А вот нервов надо бы поубавить — вижу ведь, что проскакивает искра стресса. Хоть и крепятся бойцы, бравируют легкостью и правильным отношением, но в глазах туманная поволока сомнения. Такое не одобряю, ибо нехер.
— Шест, скажи-ка главное, — неожиданно вернулся я к беседе.
Тощий не подвел:
— Смена № 7.
Чокнулись, выпили. А потом я разогнал подопечных по койко-местам. У нас есть еще день, который надо потратить с пользой. А лучше тренинга в поле варианта не найти. Единый кулак, часть команды и все такое, выпестованное инструкторами.
Утром, пока Фрау готовила завтрак и судя, по огорченному виду, вспоминала вечерние изыски, которые ей не повторить, я спустился к ячейке. Проверил коридор, где бойцы не только подчистили следы, но и умудрились содрать плафоны для конспирации. Молодцы, что. Бледный ореол фонарика давал наметки света, но заблудиться в кишке коридора трудно.
Функция одобрительно встрепенулась. Оператор должен быть на посту, а если уж совсем точно — оператор должен быть. Точка. Пробравшись в зал через сбоивший шлюз, постоял обозревая неизменную машинерию. Сейчас, без нервов и трепета инсталляции, можно подметить отдельные детали, которых, кстати, сущий мизер. Трупы и погром, а в зоне релаксации — тарелки с подсохшей бугристой массой. Фатальная схватка пришла нежданчиком — конец анализа.
Огоньки на блоках, не штатно подключенных к оборудованию, мигали с тоскливым постоянством. Напрягали неким процессом, который невозможно отследить. Ничего нового.
Плюнув, вернулся к подопечным и приятному запаху консервы. Замес просемафорил бровями — мол что внизу, норма? Кивнув, решительно взялся за тарелку:
— Точим и валим. Сперва до кузнеца, потом в зону. Задача — пополнить запас био.
— Зеленки много не бывает, — одобрил тощий. — Первый сухой мой…
— С хрена? — удивилась Крыса. — Тормоз.
— Командир?
Прям музыка для ушей — привычно звучавший коллектив. По дороге до мастеровых эта парочка продолжила вялую пикировку — скорее для поддержания тонуса, нежели осмысленно. Кузнец в диалог вступать обоснованно не захотел — выдал металл и убыл в закопченный сумрак. Крыса придирчиво осмотрела мачете, но к чему придраться не нашла. Согласен — работа справная, орудие перестало напоминать поделку на коленке и обрело некое смертельное изящество.
— А ниче так, — Шест на пробу взмахнул колуном. Покрутил обновленный щит, сделал выпад. — Сухой мой.
— Ага. — Замес жадно смотрел на меч. Пристроив оружие в перевязь, добавил: — Твой.
На КПП на нас посмотрели неодобрительно. Какие указания дал Амиго неизвестно, но чувство такое, что ты уносишь мясо, на которое рассчитывали добрые фермеры. Не есть хорошо, и в некоторой степени даже подозрительно. Паранойя выдала легкий оскал — скорее всего надумываю лишнее, хотя лучше перебдеть, чем потом удивляться.
На двенадцатом сторожевом дежурила неизвестная команда — ни одной знакомой морды, зато и вопросов не задавали. Просто смотрели пристально, чем немного расшатали психику Шеста. Он вознамерился посмотреть в ответ и пришлось в приказном порядке вернуть его на путь приключений.
Надо отметить, общая нервозность зашкаливала. Не приведи Ось, поддадимся настрою и сыграем в миноре, чего допустить нельзя.
— Рысцой, — скомандовал и припустил по обломкам. Физиотерапия, уважаю.
Кто-то из охранки удивленно присвистнул. Да, мы сука такие — резкие и неутомимые в жажде наживы. И пусть слава бежит впереди нас — больше уродов подтянется, а пустая накипь схлынет, зассав.
Долго искать не пришлось. Направление верное, как уже отмечено. В одном из серых двориков, наведясь по нюху тощего, вышли на шестерку сухих — варианты средненькие, непримечательные.
— Отрабатываем защиту, — нарисовал я перспективу. — Щиты держат, остальные бьют. Кто высунется дольше положенного за линию защиты, домой отправится хромым.
— Почему хромым? — не осознал Шест. На него посмотрели. — Не, ну не факт же, что с одного удара охромеем.
— Ты совсем, да? — заинтересовалась Крыса.
— А я, Шест, пинать не стану, — пообещал. — Я стрелять стану.
— Так и понял, — торопливо кивнул боец. — Но Замес учит уточнять непонятное. Полезно для развития.
— Бл… — не выдержал умник. — Шест!
Сухостой заволновался, наводясь на угощение. Шаркнула галька под стертыми ногами — первые шажки еще неуверенные, время есть. Обозначив позиции и выдав пару вводных, отступил немного назад. Понаблюдаю из первых рядов.
Первых двух упырей гео-адепты уничтожили на встречном ударе щитами. Лады, зачту, хотя, говоря про защиту, подразумевал немного иное. Внес небольшие правки в сценарий, и бойцы короткими возгласами выказали понимание. А дальше завертелось — блок, удар, блок, удар.
Крысе сложнее всего — аэро рвало мышцы, торопя события. Ей хотелось кружится вихрем, радуя обновленного Малюту.
— Строй, — рявкнул я в ответ на очередной рывок мелкой.
Пять минут — шесть трупов, три адхары. Пора двигаться дальше, день только зачинается, а сухостой сам себя не убьет.
На третьей группе у команды начало получаться нечто осмысленное. Кто положено защищал, отсекая вражеские нападки, кто положено бил скупыми выверенными ударами. У Фрау неожиданно получалось лучше, чем у любительницы сцеживать живое. Она просто работала — колола, рубила и не увлекалась черной кровью.
К обеду набрали 34 био средней градации. На пожевать — как откомментировал тощий. Результат средний. Но адхары скорее приятный бонус — одернул я жадные мысли. Сработанность команды — первоочередная задача, над которой заморочусь. Ударный кулак, что пробьет восход и отделит зерна от плевел.
— Сворачиваемся, — сказал подуставшим бойцам. — Пожрем дома. До утра показан отдых и незатейливый досуг.
Хочу вернуть команду без потерь.