Кабинет, выделенный под мои занятия с учителями, находился по соседству с классом танцев. Окна очень удачно закрывало большое дерево, и сейчас я могла насладиться видом неторопливо падающих жёлтых листьев. Если бы захотела. Но сейчас меня больше интересовал сам кабинет.
Первый урок должен был состояться только через полчаса, но я не смогла удержаться. Я ждала этого дня так долго, в конце концов.
Уроки Симоны были хороши, но немного однобоки. Травы и растения — полезно и познавательно, но мало применимо для меня сейчас. Принцессам редко нужно знать о том, что ромашки бывают двух видов, и их лечебная версия помогает при обработке ран или от отравления. А чтение… Ничего серьёзного из книг мне было недоступно, а те несколько книг со сказками из далёкого уже детства и так зачитаны до дыр и успели надоесть.
Поэтому кабинет, куда мне раньше не было хода, манил меня, как огонёк мотылька. И Сима не смогла отказать. Хотя, быть может, ей и самой не терпелось посмотреть на комнату, где будут проходить мои уроки. Да и никто иной меня не пытался останавливать. К тому же, я пришла всего-то на полчаса раньше.
Больше всего помещение напоминало именно кабинет. Почти как у отца, только в миниатюре. Книжных шкафов всего два, да и те полупустые. Большой круглый стол, с двумя креслами напротив друг друга. И огромное пустое пространство рядом с картой на стене. И много-много света, несмотря на то что одно из окон надёжно закрывал широкий ствол дерева.
И карта на стене, и заполняющие шкафы книги были одинаково интересны, но я выбрала всё же карту. Любопытно ведь посмотреть на страну оборотней и отыскать на карте загадочную родину лоири. Но если первую найти оказалось легко — её от Нерении отделял всего лишь большой, судя по карте, и густой лес. А вот загадочная страна детей стихий на карте обнаружилась лишь после тщательного изучения — на карте от неё остался лишь маленький кусочек. Впрочем, не только от неё.
Сегодня первый день занятий с учителями, но уроков должно было состояться сразу три: письменность, геральдика и история. Ничего более я не знала, и с двойным нетерпением ожидала, кто же из преподавателей придёт первым. С нетерпением и волнением. Вдруг я окажусь совершенно бездарна к наукам и мне останется лишь просиживать целые дни в комнате под присмотром строгих дуэний и вышивать, вышивать, вышивать…
Дверь открылась раньше, чем я успела себя напугать всерьёз.
— Магистр Виарно? — приветственный реверанс я выполнила совершенно рефлекторно.
— Доброго дня, Ваше Высочество. Симона.
Мне достался короткий поклон, а Симе — уважительный кивок, что в общем-то уже само по себе является доказательством особого расположения. Всё же придворный маг стоит в дворцовой иерархии значительно выше чем всего-лишь-няня, пусть даже эта самая няня сейчас дуэнья да ещё и при «наследной» принцессе. Но мой недвусмысленный взгляд Симона словно не заметила вовсе.
— Для начала. Принцесса, как мне лучше к Вам обращаться?
— Магистр, а почему — вы? — осторожно спросила я, оглянувшись на дверь. — Учитель не придёт?
— Я тоже учитель и буду обучать тебя, — мужчина мягко улыбнулся, приглашающе махнув на ближайшее ко мне кресло. — Примерно через час придёт учитель геральдики, а уже за ним — истории.
Я послушно заняла предложенное место, но всё равно смотрела на магистра с недоверием.
— Что-то не так, Ваше Высочество? — ни злости, ни раздражения, ни угрозы, лишь искреннее любопытство и заинтересованность в голосе.
— Вы — придворный маг. А я всего лишь маленькая принцесса, — я постаралась говорить ровно, но полностью радость скрыть не удалось.
Меня будет обучать придворный маг. Лично! Несмотря на всю его занятость.
— Ты наследница. Второй человек в замке, после отца.
Я подняла на него скептический взгляд. Быть наследницей настолько здорово?!
— В будущем, — магистр смущённо кашлянул, поняв, что переборщил. — В не столь далёком будущем. И для меня честь обучать тебя.
— Но ведь…
— Только так. И никак иначе, — его взгляд был твёрд.
Он словно пытался заразить меня этой уверенностью.
Я слабо улыбнулась и кивнула. В конце концов, Лонесия — бастард, но ведёт себя как истинная принцесса. А я ведь целая наследница, пусть даже только понарошку и только в чужих глазах. Но вести то я должна себя соответственно! Даже в присутствии тех, кто знает правду. Я выпрямилась и посмотрела на магистра, всем своим видом показывая, что услышала его слова.
— Чудесно. А начнём мы, пожалуй, с теории… Долгое время считалось, что магический дар просыпается в день совершеннолетия, — магистр покачал головой, увидев, что у меня возник вопрос, и продолжил свой рассказ. — Да, до сих пор находятся приверженцы этого мнения. На самом же деле, дар просыпается в возрасте от пятнадцати до двадцати лет. Это стандарт, который подтверждает многовековая статистика. Но бывают исключения. Иногда дар просыпается раньше. Редко, но бывает. И такого человека, или нечеловека, непременно ждёт великое будущее. Сложно не стать великим, если твой дар проснулся в самом мечтательном возрасте, — магистр грустно улыбнулся.
Я слушала его, затаив дыхание. Словно не урок, и диковинную сказку.
— Вы думаете я… Могу быть в их числе? — я спросила совсем тихо, не отводя взгляд, хоть и очень хотелось.
— Я искренне надеюсь, что тебя минует эта честь, — серьёзно произнёс магистр. — Проснувшийся в раннем возрасте дар это, безусловно, звучит весьма сказочно, но зачастую несёт лишь беды. Мои слова про величие не пустой звук, — добавил он строго, заметив готовое сорваться с моих губ возражение. — Но великим всегда уготованы тяжкие испытания. Хуже, пожалуй, приходится лишь детям Богов.
— Дети богов? — я недоумённо моргнула, удивлённая неожиданной сменой темы. — Он боги ведь… Они… Ну…
Смутилась, не зная, как объяснить. Я была уверена, что Боги живут где-то далеко или, точнее, высоко. В сказках часто упоминались проводники божественных сил, но ни разу — сами Боги.
— Хоть это не относится к теме урока, но всё же. Да, Боги могут обретать тела и ходить по нашему миру. Могут влюбляться, заводить семьи… Иногда настолько прикипают к мирской жизни, что больше не хотят возвращаться к себе в скучные чертоги. Это одна из причин того, почему их сейчас осталось так мало. Однако, чаще всего, детьми богов называют обычных разумных, которые получили особое внимание Богов.
По спине пробежал холодок, а рука невольно потянулась к плечу, где невидимыми чернилами начертана божественная бабочка. Вдруг это и есть то самое «особое внимание». Я ведь так и не спросила у Симоны, что это может значить. Да и волосы у меня светлее, чем у Астер…
Магистр, кажется, заметил мою нервозность и успокаивающе улыбнулся.
— Дети Богов большая редкость и их отличительные признаки видны с рождения — их легко отличить по белоснежным волосам и рубиново-красным глазам. Сейчас в нашей стране таких, к сожалению или же к счастью, нет.
Я медленно кивнула, соглашаясь. Хорошо, что я не обладаю подобной внешностью.
— А теперь, давай немного погрузимся в историю…
«Луи Летруш — простолюдин, первый маг, чей дар доказанно пробудился в пятнадцать, и один из основателей Академии», — факты магистр записывал на доске, которая пряталась под картой королевства.
Дальше последовала поучительная история о том, что никто не хотел обучать сына селян, и, чтобы учиться, он устроился мелким служкой к местному магу, у которого был ученик. Дата встречи с будущим учителем, дата начала обучения, пять крупных магических дуэлей с представителями консервативной части магов с датами и подробностями, хоть и сильно приглаженными, судя по смешкам Симоны…
Магистр рассказывал, параллельно делая записи на доске, а я слушала, приоткрыв рот. Это было интереснее всяких сказок!
— А Летруш был ребёнком Богов? — я с любопытством посмотрела на учителя.
— Нет, — магистр покачал головой и хитро улыбнулся. — Но характерными признаками обладал его маг-учитель. Твой предок, к слову. А теперь, как насчёт научиться основам медитации?
Медитация была совершенно не сложной и, по ощущениям, не принесла совершенно никакого эффекта. Моя растерянность наверняка была видна невооружённым взглядом и, пользуясь перерывом между уроками, Симона приободрила меня, сказав, что медитация помогает достичь спокойствия и учит концентрации, что весьма полезно будет в дальнейшем — когда у меня наконец проснётся магический дар.
Геральдика была гораздо скучнее — преподаватель даже не пытался меня как-то заинтересовать, уныло гундося какие-то общие факты. «На гербе Китенских фиолетовый фон, символизирующий, что это королевский род. А два льва, стоящих спиной к спине, один с магическим жезлом, а второй в короне, символизируют особые таланты, присущие вашей семье».
Пожалуй, из всего его нудения, полезным было лишь знание, что синий цвет герба присущ герцогским семьям.
Зато урок истории пролетел даже быстрее, чем занятие с магистром Виарно. Никаких сухих фактов, лишь похожая на сказку история, которая звучала настолько живо, будто учитель видел все эти события собственными глазами.
И это было замечательно. Вот только весь энтузиазм и восторг испарились, когда мы с Симоной подошли к дверям обеденной залы. Очень захотелось пить и от волнения совершенно пропал аппетит.
Первый мой обед с семьёй. Первый — полноценный и домашний.
— Мне страшно, — тихо призналась я няне, с опаской глядя на закрытую пока ещё дверь.
— Просто будь собой. От тебя никто не ждёт большего, — Сима ободрительно улыбнулась и едва заметно кивнула в сторону двери.
Шумно вздохнув, я энергично кивнула и, сжав руки в кулаки, шагнула вперёд.
Комната не была незнакомой, я ведь уже присутствовала на семейных трапезах. Вот только было это ещё когда «я», то есть Артемия, была «жива», а Астер не заперли в башню. И сейчас комнату я оглядывала с жадным любопытством, пытаясь перебороть угнездившееся внутри и не желающее уходить волнение.
— Проходи, сестричка, — Терион нежно улыбнулся, отрывая меня от созерцания обстановки.
Он даже встал, чтобы помочь мне и придвинуть стул ближе к столу, и снова занять своё место, слева от меня и напротив Корнелии.
— Спасибо, — я смущённо улыбнулась и, спохватившись, вздёрнула готовую опуститься голову.
Смущалась — Артемия. А Астерия всегда смотрела прямо и смело. И я должна об этом помнить, даже сейчас… Особенно сейчас.
Отец ещё не пришёл, брат и сёстры молчали, а я чувствовала себя неловко под пристальным, задумчивым взглядом Корнелии. И я не могла ответить ей тем же — я всё ещё больше Мия, чем Астер. Но я не опустила голову, не смутилась открыто, и это уже хорошо… Наверно.
— Ну как тебе первый день занятий? — с любопытством спросила Лонесия, перетягивая внимание на себя.
И удивилась не только я. Терион тоже посмотрел на Лону недоумённо, и лишь Корнелия осталась царственно спокойна. Но вторая сестра смотрела на меня с нескрываемым любопытством, и я решилась ответить.
— Мне…
— А меня, представляешь, — Лона экспрессивно взмахнула руками, — меня сегодня спросили, как называлась страна, где впервые на землю сошли Боги. А я говорю…
— Лонесия, будь так добра — не позорься, — голос Корнелии звучал холодно и властно, неся в себе характерные отцовские нотки недовольства. — Если спросила — будь добра выслушать или же не открывай свой рот вовсе. Ты принцесса или же твоя мать тебя от конюха пригуляла?
— Да как ты?! — Лонесия вскочила со своего места, полыхая румянцем на щеках и шее.
— Что здесь происходит? — строгий голос короля поставил точку в почти начавшемся споре.
Лона совершенно невоспитанно плюхнулась на стул, обиженно надувая губы, а я невольно опустила голову чуть ниже, лишь украдкой взглянув на отца и тётю.
Его Величество Лерион был сдержанно недоволен, а вот тётя Шонель явно раздосадована. И, судя по взглядам, что она бросала на Лонесию, именно моя вторая сестра была причиной подобных эмоций.
Нам вставать, чтобы поприветствовать отца не пришлось — всё же обед семейный, а не торжественный. Король занял место во главе стола, а тётя слева от него, и трапеза началась, заставив меня задуматься над тем, что «точно ли это обычный обед».
Всё так же чинно и медленно, каждое блюдо приносилось на отдельном подносе под серебряной крышкой, а стол украсили различные тарелочки маринованных грибов и овощей, а также с десяток разных соусников.
— Корнелия, дорогая, ты точно уверена в своём решении?
Вопрос отца прозвучал, когда на стол подали десерт, и я заинтересованно подняла голову. Кроме меня явный интерес проявила разве что Лонесия, чей взгляд был каким-то ну очень уж жадным. А вот брат явно знал, о чём речь, и, кажется, был не в восторге от поднятия этой темы.
— Отец, мы уже обсуждали это. Мне в Академии делать нечего. Достаточно и того, что туда поедет Терион и., — она прервалась и, выпрямившись, пристально посмотрела на меня. — И «Астерия».
Астерия? В Академию?! Радостный порыв был задавлен тяжёлым взглядом отца. Я ведь только притворяюсь Астерией, но не являюсь ей на самом деле. Значит ли это, что в Академию отправимся обе мы? Или же туда отправится Астерия, но тайком, а я продолжу притворяться ею во дворце. А может… Может во мне вовсе отпадёт нужда, когда для Астер придёт пора поступать.
Я нервно сглотнула и опустила голову, делая вид, что полностью поглощена десертом. Яблоки в карамели с корицей и все это на шарике сливочного мороженного. А Астер ведь обожает яблоки с корицей.
— Хорошо, — отец вздохнул. — Переговоры я начал, если правитель оборотней согласится, назначим свадьбу на следующую осень.
— Благодарю, отец, — Корнелия величественно кивнула.
Мой собственный вздох прозвучал эхом. Мне до такого уровня ещё учится и учится. Да у меня выполненные по всем правилам поклоны не выглядят столь эмоционально, как простой кивок старшей сестры. В нём чувствовалась глубочайшая искренняя признательность, и это вызывало во мне зависть… Совсем чуть-чуть.
— Терион, как твои успехи?
— Магистр говорит, что дар проснётся к моему дню рождения, — с горящими глазами отозвался брат. — Учитель фехтования хвалит… Отец, я хочу спарринг с тобой!
— Желаешь сделать сестру королевой раньше срока? — Его Величество рассмеялся. — Я уже не так хорош и слишком давно прикован к трону, чтобы состязаться с тобой на мечах.
Тери вздохнул, но без особого расстройства. Словно он примерно такого ответа и ожидал. Заметив мой изучающий взгляд, брат подмигнул.
— Лонесия? Как твои успехи? — голос отца прозвучал чуточку прохладнее, хотя мне могло просто показаться.
— Всё-хорошо-отец, — скороговоркой пробормотала она, опустив голову.
— В самом деле? — этот вопрос задала Шонель, впервые за весь обед подав голос.
— Мне не нравится этот учитель танцев, — Лона недовольно надула губы. — Мастер Тей был лучше.
— Зато этот гарантированно учит, — спокойно отозвался отец, переведя взгляд на меня. — А как твои успехи?
— Мне понравилось заниматься, — осторожно произнесла я, подняв голову от тарелки, и облизнула губы. — Отец…
— Да? — кажется, его удивила моя просительная интонация.
— Я бы хотела заниматься фехтованием… — под суровым взглядом синих глаз моя решимость таяла быстрее, чем мороженное в креманке. — Вместе с Терионом… Если это возможно… Пожалуйста, — тихо закончила я.
— Фехтованием? — задумчиво протянул отец.
Я неловко повела плечами, под скрестившимися на мне взглядами. Не ожидала, что простая просьба привлечёт столько внимания — даже Корнелия выглядела заинтересовавшейся.
— Почему бы и нет, в самом деле. Думаю, тебе пойдёт на пользу умение обращаться с мечом, — Его Величество Лерион едва заметно улыбнулся, одними глазами.
— Благодарю, отец.
Я попыталась изобразить такой же величественный кивок, как старшая сестра недавно, но вызвала лишь новые улыбки.
— Я тоже хочу фехтование! — Лонесия требовательно уставилась на тётю Шонель.
— Тебе оно не пригодится, — отец недовольно поджал губы. — К тому же, тебе уже поздно начинать заниматься. Лучше уделяй больше внимания танцам и каллиграфии, это пригодится гораздо сильнее… В твоём случае.
От этих слов нахмурилась тётя, а Терион и Корнелия отчего-то развеселились.
— Отец, мы можем идти?
— Разумеется, — он задумчиво кивнул. — Астерия, подойди ко мне.
Терион с Корнелией покинули столовую вместе и одинаково величественно, а я отодвинула вазочку с нетронутым мороженным и поспешно сжала кулаки, пряча нервную дрожь в пальцах.
— Шона, — отец устремил строгий взгляд на свою сестру, решившую задержаться. — Я хочу поговорить с дочерью наедине.
Жрица Ортана громко фыркнула, последней покидая комнату. Я медленно приблизилась к отцу.
По его лицу было совершенно невозможно понять, о чём он думает и о чём хочет со мной поговорить. Мне оставалось лишь гадать, связано это со мной, с Астерией, или с чем-то мне пока неизвестным.
Он рассматривал меня задумчиво и пристально — словно видит в первый раз за долгое-долгое время. Хотя, по большому счёту, так оно и было. Не помню, чтобы мы виделись после того бала.
Молчание начинало давить своей неопределённостью. Я переступила с ноги на ногу, всё сильнее ощущая повисшую в воздухе неловкость.
— Отец?
— Ты… Ты молодец, — он тяжко вздохнул, отведя взгляд. — Ты можешь идти.
Непонимающе моргнув, я медленно исполнила положенный реверанс.
— Ваши слова — честь для меня. Доброго дня… Ваше Величество.