— Папа Дзирри, — радостно сказала Бри, подпрыгивая на широкой спине Андахара перед Дзиртом. Они находились на тропе к юго-западу от цитадели Адбар. За несколько часов, пройдя через волшебные ворота в Гонтлгриме, где они попрощались с Кэтти-бри, затем в общий портал, разделённый между тремя дварфийскими королевствами Серебряных Кордонов, и затем в цитадель Адбар, отец и дочь преодолели почти восемьсот миль. Но им предстояло пройти ещё тысячу — причём без помощи магии.
Не считая, конечно, магии Андахара, чудесного спутника-единорога, которого вызывал свисток Дзирта и который мог без устали бежать сутки напролёт.
Но Дзирт прикинул, что даже со скоростью единорога потребуется месяц, чтобы попасть к Галеновым горам и в монастырь Жёлтой Розы. В одиночку он мог добраться туда за десять дней, но вместе с Бри придётся часто останавливаться — может быть, даже слишком часто — и дневные переходы будут намного короче.
Конечно, он мог бы прибегнуть к магическим способам путешествовать. Он мог бы пройти через портал в Длинное Седло и попросить Пенелопу перенести их к парадной двери магистра Кейна. Но он хотел проделать это путешествие вдвоём с Бри, увидеть большой мир, наслаждаясь видами, народами и культурами, которые им предстояло встретить по пути. Однако этим вечером Дзирт выезжал из ворот цитадели Адбар не без некоторого трепета. Мир не всегда был дружелюбным местом; в землях, которые им предстояло пересечь, обитали чудовища всех сортов и размеров. Он знал, что о себе позаботится.
Но сможет ли он позаботиться о Бри?
Он пустил Андахара лёгким, но решительным кентером по лесу. Земля вокруг них то поднималась, то опускалась — один лесистый гребень за другим. Тени защищали их от летнего солнца, а залитая пятнами света земля постоянно развлекала Бри.
Ранним вечером на четвёртый день с тех пор, как они покинули Адбар, им встретился широкий ручей, у которого они остановились. Как всегда, Дзирт не стал отпускать Андахара — он хотел, чтобы жеребец оставался рядом на тот случай, если потребуется спасаться бегством.
Он смотрел, как Бри плещется в небольшой лужице, пока наполнял бурдюки. Он удивлялся простой радости в её глазах. Он хотел навсегда сохранить в них эту радость. Больше всего он хотел, чтобы его дочь выросла сильной, умной, полной уверенности в себе и ещё более полной счастья. Он не хотел, чтобы она когда-нибудь перестала радоваться простым вещам; залитой солнцем земле, плеску воды на камнях, звукам леса вокруг, формам облаков.
— Как меня зовут? — окликнул он её.
— Папа Дзирри! — радостно отозвалась дочь.
— Как меня зовут? — повторил он страшным голосом, подходя к ней с поднятыми руками, будто вставший на дыбы медведь.
— Папа Дзирри! — воскликнула Бри и рассмеялась, и с визгом понеслась прочь, расплёскивая воду.
— Папа Дзирри! — повторяла она снова и снова всю погоню, наконец завершившуюся со смешливым визгом, когда Дзирт поймал её и подхватил на руки, перехватил горизонтально и поднял над собой. Он прижался губами к её голому животику и подул, и Бри рассмеялась от щекотки и звука.
— Папа Дзирри пукнул, — объявила она, когда Дзирт снова опустил её.
— Я съел твой животик, — поправил он.
— Нет, — возразила она, высунула язык и сама испустила такой же звук.
Дзирт хмыкнул, но ощутил укол в этом искреннем смехе. Такого детства у него никогда не было — наполненного беззаботным смехом, которым наслаждались столь немногие. Хотелось бы ему поиграть в такую игру с Закнафейном, хотя он и представить себе не мог подобной забавы с матерью, Мэлис.
Какая напрасная трата самой жизни, подумал он, зная то, что знал теперь, то, что Киммуриэль помог раскрыть жрице Ивоннель и верховной матери Квентл Бэнр о полном надежд основании Мензоберранзана, прежде чем тот погрузился в свою текущую безрадостную реальность.
Прежде чем встал на путь Ллос, где напряжённость и возбуждение Хаоса смыли прочь радости любви и простоты.
Они перекусили рядом с ручьём, глядя на танец солнечных лучей на проточной воде, придумывая глупые песенки про Бренора, Закнафейна, и больше всего — про Кэтти-бри. Дзирт доверял своей жене и её навыкам, но не мог сдержать потаённый страх, что она не вернётся, что Бри придётся расти без этой прекрасной женщины в её жизни. Впервые за много лет Кэтти-бри отправилась на такую опасную миссию без него, несмотря на то, что опасность всегда была частью их жизни. Однако теперь, с появлением Бри, разве не должно было это измениться? Может быть, ему следовало отговорить Кэтти-бри? Стала бы она отговаривать его, поменяйся они местами?
Потому что Дзирт знал, что хотел бы пойти, и это осознание заставило его отбросить сомнения и страхи, как проявление личного эгоизма. Он вспомнил про тот раз, когда его чудесная спутница жизни в одиночку отправилась в Подземье, до самого Мензоберранзана и в дом Бэнр, чтобы спасти его.
— Мумума? — спросила Бри, как будто прочитав его мысли — этим странным словом она называла мать. Он с удивлением посмотрел на дочь и понял, что нет, дело не в этом. Она смотрела на другой берег ручья, где до сих пор шевелились ветви дерева, через которые кто-то — или что-то — прошло.
Дзирт спокойно и медленно взялся за лук. Он слегка вздрогнул, подумав, что, может быть, не стоило возвращать Тулмарил Кэтти-бри, что может быть, было бы лучше, будь у него наготове лук, стреляющий молниями. И ещё он пожалел, что не может вызвать Гвенвивар, чтобы та перепрыгнула через ручей и узнала, кто там бродит в кустах.
Звук прекратился.
Скорее всего, это была белка, сказал он себе. Он вспомнил, как впервые увидел Бри, вспомнил чувство уязвимости, заполнившее его как никогда прежде.
Потерять её…
Дзирт стряхнул эту мрачную мысль, но стряхнул так же и их радостные мгновения у ручья. Он собрал свои вещи и дочь, посадил её на Андахара, затем провёл единорога через ручей. Он уселся в седло, и они тронулись, сначала медленно, но набирая скорость.
Затем помчались быстрее, когда Дзирт заметил опалённую траву неподалёку, с которой до сих пор поднимался дым, и слабое зловоние — демоническое зловоние — в воздухе.
Здесь тропа была не так хорошо протоптана, деревья стояли теснее, и Дзирту приходилось пристально следить за дорогой впереди, в то же время оглядываясь по сторонам, ожидая погони.
За деревьями слева он увидел фигуру мчащегося всадника в чёрном на чёрном скакуне, который испускал демоническое пламя.
Затем фигура пропала за холмом, но он услышал слева новые удары копыт — а затем и справа.
В нём поднялись сомнения.
Он крепче прижал к себе Бри и ударил пятками Андахара, думая про Тулмарил, думая про Гвенвивар, думая о… немыслимом.
— Прости меня, — прошептал он ветру, как будто надеясь, что тот донесёт его послание до Кэтти-бри, где бы она ни была.
— Не может быть, что нам туда, — настаивал Артемис Энтрери, у которого начали стучать зубы.
— Северный склон, — ответила Кэтти-бри, задрожав от порыва ветра, ударившего сверху, принёсшего снег и укусы холода, свирепые, как зимняя ночь в Долине Ледяного Ветра. Но сейчас была не ночь и не зима. Солнце перед ними было бледным и жалким, левее и значительно ближе к горизонту, чем когда они покидали Лускан — но всё ещё оставалось солнцем.
— Слишком холодно, — добавила она к наклонившемуся Джарлаксу. В следующий миг он небрежно шагнул в глубокий снег, едва оставив там отпечаток, как будто совсем не обращая внимания на ветер. Только тогда Кэтти-бри заметила, что наёмник переобулся и сейчас носил не свои обычные высокие чёрные сапоги, а пару сапог до середины голени, толстых и с мехом, казавшихся не подходящими к его остальному костюму — одежде, которую он стал бы носить на калимпортских улицах жарким пустынным летом. Кэтти-бри не требовались заклинания, чтобы понять, что сапоги магические, и было легко догадаться о том, какие на них наложены чары.
— Не ожидал, что будет так холодно. У тебя не найдётся заклинаний, чтоб с этим справиться? — спросил её Джарлакс.
Кэтти-бри кивнула.
— Это серьёзный двеомер, и я не знаю, продлится ли он достаточно долго, чтобы мы успели спуститься с горы. Тёплые плащи — в твоей волшебной сумке.
Она дала ему знак достать зимнюю одежду.
— Всё равно используй своё заклинание, — попросил её Энтрери.
— Обойдёмся, — заверил их Джарлакс и перевёл взгляд на Закнафейна, который присел, как и сам Джарлакс, наполовину утонув в снегу. Заметив, видимо, их взгляды, Зак поднял взгляд, затем отвёл плечи назад, и прежде чем он выбрался на снег, подтвердив её подозрения, Кэтти-бри поняла, что он натягивал такую же пару сапог.
— Всё равно, что сидеть в пасти белого дракона, — заметил Зак. Он снял со спины ранец и принялся возиться с ремнями.
— Может быть, мы там и окажемся, — ответил Энтрери, зубы которого уже громко стучали.
Закнафейн вытащил толстое одеяло и бросил ему, потом ещё одно — Кэтти-бри. Они завернулись, а Зак продолжил шарить внутри.
Кэтти-бри наложила защитные чары сначала на себя, потом на Энтрери, который немедленно сделал глубокий вдох и вздрогнул ещё один последний раз, прежде чем успокоиться.
— У нас есть час, чтобы добраться до укрытия, прежде чем закончится двеомер, — предупредила она остальных.
Джарлакс протянул руку и посмотрел на Зака, который наконец вынырнул из своего большого ранца и достал оттуда небольшую шкатулку. Он стащил зубами рукавицу с руки, прежде чем нетерпеливо открыть шкатулку, затем легко прошёл по снегу и сунул кольцо сначала своей невестке, затем другое — Энтрери.
— Надевайте их и позвольте магии найти к вам путь, — объяснил Джарлакс. — Они должны обеспечить нужную вам защиту.
— Готов ко всему, — сухо заметила Кэтти-бри.
— Я видел снег по ту сторону врат Громфа, — пожал плечами Джарлакс.
— Тогда почему ты не раздал нам проклятые кольца до того, как мы перенеслись? — буркнул Энтрери.
— Я знал, что будет холодно, но не думал, что настолько, — признался Джарлакс. — Но да, я всегда готов. В качестве предосторожности я приобрёл некоторую магическую поддержку у более предприимчивых волшебников Главной башни. Подозреваю, те самые безделушки, что они используют для путешествий в Долину Ледяного Ветра.
— Похоже, твои сапоги будут получше, — заметила Кэтти-бри, указывая пальцем, чтобы заметить, что Джарлакс и Закнафейн стоят на вершине глубокого и рыхлого слоя снега, а они с Энтрери — нет.
— Почему ты просто не раздал нам проклятые кольца ещё в Лускане? — снова спросил Энтрери.
— На них необходимо настроиться…
— Это можно было сделать в Лускане!
— Да, но они мне не принадлежат, понимаешь? — ответил Джарлакс. — Я взял их на время у Сесилии.
— Облачной великанши? — спросила Кэтти-бри.
— Да, и она очень внимательно относится к своим волшебным игрушкам. Когда я верну их, она узнает о каждой настройке.
— И тебе придётся заплатить больше, — сказал Энтрери, качая головой.
— Как насчёт ещё одного заклинания? — спросил Джарлакс, меняя тему. — Парящего диска, чтобы вы двое смогли спуститься по склону. Может быть, по одному на каждого? Заклинание левитации и пара верёвок, чтобы мы с Заком смогли спустить вас, как воздушных змеев?
— А может быть, я просто заставлю тебя нести меня на спине, — буркнул Энтрери. — Или изобью до беспамятства и поменяю это кольцо на твои сапоги — а может быть, оставлю себе и то, и другое.
Джарлакс хлопнул в ладоши.
— Теперь ты видишь, дружище Закнафейн, почему я так скучал по путешествиям. Ах, это чувство дружеского плеча!
Артемис Энтрери хмыкнул — а может быть, зарычал.
— Вы пока настраивайтесь на защитную магию колец, а мы с Заком разведаем окрестности, — сказал Джарлакс.
— Не может быть, что нам туда, — сказал Энтрери, возвращая их к первоначальной теме.
— Громф сказал, что мы приземлимся на склоне самых северных гор, — ответила ему Кэтти-бри, махнув рукой на землю, простирающуюся внизу под склоном и за мелкими, скалистыми предгорьями переходящую в широкую белую равнину.
— Но мы отправились сюда поздним утром, а солнце — снизу и слева. Если север впереди, значит, слева запад.
Кэтти-бри признала его правоту с любопытным «Хмм» и заметила обеспокоенный вид Джарлакса, хотя Закнафейн, кажется, не до конца разобрался, в чём дело.
— В любом случае, оно слишком низко, — продолжал Энтрери. — Неужели в магическом портале прошло столько времени? Я никогда не видел такого…
— Нет, мы только что прошли, — заверил его Джарлакс.
— Но в небе Лускана солнце стояло выше, — настаивал Энтрери, и никто ему не возразил. — Но ниже, чем было бы в Калимпорте, — продолжал он, обдумывая этот вопрос, подняв палец и раскачивая им в воздухе, пока говорил. — Солнце всегда было выше в Калимпорте, чем в Лускане, и ещё выше, чем в Долине Ледяного Ветра.
— А дни в Долине Ледяного Ветра короче, чем в Калимпорте? — скорее спросил, чем заявил Джарлакс.
— Зимой, а не летом, — ответил Энтрери. — Но не намного.
— Но вокруг по-прежнему лето, как ты сказал, — вмешался Зак.
Другие переглянулись.
— Как далеко на север мы попали? — спросил Энтрери.
— Громф не сказал, — ответил Джарлакс.
— Есть ли предел расстояния, на которое он мог нас забросить?
Джарлакс пожал плечами.
— Если речь о Громфе, то, наверное, до самых границ Астрального плана.
— Мы вообще на Ториле? — обеспокоенно спросил Энтрери.
— Громф сказал, что да, — ответил Джарлакс.
— Но даже если дни здесь короче — а летом такого быть не должно, — вмешалась Кэтти-бри, пытаясь найти ответ по мере того, как у неё появлялось всё больше вопросов, — ещё нет и полудня, по крайней мере в Лускане. Так почему же солнце так низко на западе?
— Мы что, на вершине мира? — спросил Энтрери.
— Или перевалили за неё и попали на другую сторону? — спросил Джарлакс.
— Но даже в таком случае, разве слева не будет запад, если встать лицом к северу? — спросил Энтрери.
— Но тогда была бы ночь, — с сомнением заметила Кэтти-бри.
— В Подземье всё куда проще, — сухо вмешался Зак.
— Да, потому что если бы мы так долго стояли и болтали в Подземье, то нас уже прикончили бы, — ответил Джарлакс.
— Я не понимаю, — сказала Кэтти-бри, глядя налево. Она раскрыла глаза пошире, заметив, что солнце сдвинулось, но не к горизонту, а вправо. — Но разве это не к востоку? — прошептала она, скорее самой себе, чем остальным.
— Закнафейн, — решительно сказал Джарлакс. — Молочно-белый шар, пожалуйста.
Зак снова порылся в своём ранце и достал небольшой мешочек, затем выкатил оттуда к себе в ладонь безупречную сферу, похожую на огромную тусклую жемчужину, протянул руку перед собой, и шар принялся медленно вращаться у него на ладони.
— Интересно, — сказал в следующую секунду Джарлакс, глядя на шар. — Да, мы на Ториле. Мы не прошли на другой план бытия, поскольку Сесилия заверила меня, что шар будет работать только на нашем плане бытия и в нашем собственном мире.
Он указал вниз по заснеженному склону и немного направо.
— Шар, кажется, работает, и север — в той стороне.
— Тебе великанша об этом сказала? — спросила Кэтти-бри.
— И дала мне шар в аренду.
— В аренду?
— Она что, берёт с тебя золото за каждое использование? — хмыкнул Энтрери.
— И весьма немалую сумму, — отозвался Джарлакс. — Наверное, когда летаешь в воздушном замке над миром, лучше не путаться в сторонах света.
— Доум’вилль не могла знать дороги, если это место хоть сколько-то близко к тому, где её выкинул Громф, — сказал Энтрери.
— Это была простая догадка Громфа, когда он пересоздавал портал, — признал Джарлакс.
— Прекрасно.
— Она этого не знала, но какая разница? — спросила Кэтти-бри. — Она знала, что нуждается в тепле и укрытии. — Она оглянулась через плечо, на гору, нависшую над ними, всего лишь одну гору среди большого хребта зубчатых, высоких вершин. — И выбора, куда идти, у неё было не больше, чем у нас — потому что через эти горы не перебраться, если не знать походящего перевала.
— У нас есть выбор, — напомнил им Энтрери и посмотрел на Кэтти-бри.
— Где твоя жажда приключений, старик? — усмехнулся Джарлакс. — Мы знаем, что она жива.
— И скорее всего, в полумире отсюда, — возразил Энтрери, но Джарлакс просто нахмурился и продолжил:
— Давайте найдём подходящее убежище и тогда сможем начать наши поиски, используя меч. Если Доум’вилль поблизости, думаю, Хазид’хи её почувствует.
— И Кэтти-бри тоже, — сделал вывод Энтрери.
— Я чувствую себя одной из игрушек Джарлакса, — заметила женщина.
— Сначала нам придётся избавиться от Дзирта, — подколол её Джарлакс.
Закнафейн ударил его в плечо, по крайней мере попытался, но промахнулся и потерял равновесие, когда под его ведущей ногой провалился снег, заставив оружейника упасть на одно колено.
— Плащ-обманщик, — объяснил Джарлакс. — Но попытка неплохая, дружище.
— Всегда готов, — заметил Энтрери, повторяя мысли Кэтти-бри и Закнафейна и вызвав ещё более широкую ухмылку у азартного Джарлакса.
Он привязал Бри к себе верёвкой и держал в руках лук с наложенной стрелой. Дзирт тихо заставил Андахара бежать ещё быстрее, доверяя единорогу выбор пути в этом лесу, а сам оглядывался по сторонам, высматривая врагов.
Он уже слышал их, стук копыт справа и слева, и иногда замечал через густую летнюю листву — но видел только чёрных всадников на чёрных скакунах. Он решил, что это адские кони, кошмары, демонические лошади, которыми пользовалась кавалерия нижних планов. Дзирт хорошо знал их благодаря волшебным статуэткам, которыми пользовались Джарлакс и Энтрери.
И как и Андахар, эти кони никогда не уставали. И были такими же быстрыми.
Он мог лишь надеяться, что на них скачут младшие изверги, и что он сможет встречать их по нескольку за раз, расправляясь до того, как они подберутся к Бри.
И, и, и…
Он поднял лук, увидев движение за каким-то кустом неподалёку слева, но затем дёрнулся и едва не выронил стрелу, когда Андахар неожиданно перемахнул через гребень и сбавил ход, как будто спускаясь по крутому склону. Единорог ловко перепрыгнул группу больших камней в нижней точке небольшой низины — только затем, чтобы едва не застрять в мягкой песчаной почве при подъёме на другую сторону.
— Легче, дружище, позаботься о твоём ребёнке, — услышал в своём разуме Дзирт, и решил, что узнаёт вторгшегося — ещё до того, как поднял взгляд и увидел троицу дроу, двоих верхом на кошмарах, наверху склона.
Дзирт опустил лук и потянул Андахара за гриву, чтобы остановить единорога.
Центральный дроу откинул капюшон, оказавшись Браэлином Джанкуэем, и жестом дал Дзирту знак подниматься.
Дзирт так и сделал, будучи хорошо знаком с Браэлином — легко повёл Андахара вверх по склону и развязал бедную Бри, которая плакала после тряски галопа. Когда он достиг Браэлина, он уже держал Бри на плече и шептал ей на ухо.
— Могли бы и раньше заявить о себе, — упрекнул Дзирт разведчика Бреган Д’эрт. — Мне не нравится, когда меня несколько миль преследуют через лес.
— Мы всего лишь передовые разведчики, и нам приказали не подходить к тебе, — извинился Браэлин.
— А это что? — спросил Дзирт, свободной рукой взмахнув в сторону адских скакунов, на которых сидел Браэлин и ещё один дроу. — Лускан начал торговать с Девятью Адами?
— Некоторые из самых смекалистых волшебников Главной башни приложили большие усилия для создания обсидиановых статуэток, — объяснил Браэлин. — А Джарлакс потратил целое состояние, покупая их у благородных семей Глубоководья. Наверное, хочет сделать Бреган Д’эрт отрядом кавалеристов.
Почему-то Дзирт не удивился.
— Где он?
— Джарлакс?
— Нет, тот, кто привёл вас сюда.
Тот, кто только что был в моём разуме, подумал он, но не сказал вслух.
Браэлин оглянулся через плечо на густое скопление деревьев, и через несколько мгновений из тени выехал Киммуриэль верхом на ещё одном волшебном скакуне, на сей раз — полупрозрачном, не считая вспышек и искр света, очерчивающих его лошадиную форму, больше напоминающую созвездие в ночном небе, чем что-то плотное. Псионик взмахом дал знак дроу по бокам от Браэлина уйти — и наверное, отправил им телепатические приказы — прежде чем подвести своего звёздного скакуна к Дзирту.
Оправившись от общего изумления, Дзирт почувствовал, что его облегчение сменяется дурным предчувствием — ведь что-то здесь наверняка было не так.
— Нет, ничего такого, — ответил на его мысли Киммуриэль.
— Прекрати, — предупредил его Дзирт, и псионик с уважением поклонился. — Что ты здесь делаешь?
— Архимаг Громф рассказал нам о путешествии, которое ты собирался предпринять. Я хотел нагнать тебя в Гонтлгриме, но ты уже ушёл.
— И ты последовал за мной через портал в Адбар?
— Оно того стоило — хотя бы из-за лиц адбарских дварфов, — вмешался Браэлин. — И в Мифрил-Халле, хотя там с большей готовностью приняли наше присутствие, поскольку на этом отрезке путешествия с нами был король Бренор.
— Это не отвечает на мой вопрос.
— Мне нужно многое с тобой обсудить, — объяснил Киммуриэль. — И с магистром Кейном, если ты нас представишь.
— А ты не мог просто попросить Громфа телепортировать тебя в монастырь и встретить меня там?
Киммуриэль пожал плечами.
— Джарлакс, — решил Дзирт. — Он сказал тебе, что я буду здесь с Бри, и попросил меня сопровождать.
— Здесь опасные земли.
— Я уже пересекал их.
— С ребёнком?
Дзирт не ответил.
— Если мы поймали тебя, разве не смогут другие?
— Честно говоря, вы меня не поймали. Вы нашли меня, но поймать меня не так просто. Кроме того, я знаю не так много других разбойных банд, скачущих на волшебных адских конях.
Киммуриэль широко усмехнулся — и это показалось Дзирту самым тревожным.
— Теперь — тем более. Со мной два десятка дроу, включая волшебников и жрецов.
— Нуждайся я в эскорте, я бы попросил короля Бренора. Или, может, Реджиса с его отрядом полуросликов, Ухмыляющихся Пони.
— Нам стоит обижаться? — легкомысленно поинтересовался Браэлин Джанкуэй.
— В таком случае ты нас даже не увидишь, — пообещал Киммуриэль. — Как и врагов, которые могли бы на тебя напасть. Мы разделаемся с ними так, чтобы не видела и не слышала твоя девочка. За исключением меня, надеюсь. Я хотел бы проехаться с вами, хотя бы недолго, чтобы мы могли побеседовать и я, может быть, смог бы убедить тебя, что достоин аудиенции великого магистра Кейна.
— Я и так вас представлю.
— Почтён твоим доверием.
— Каким доверием? — спросил Дзирт. — Если ты станешь угрозой для Кейна, он расправится с тобой ещё до того, как ты поймёшь, что он почувствовал угрозу.
— Как пожелаешь, — ответил Киммуриэль. — Мои условия приемлемы?
— Как пожелаешь, — повторил его слова Дзирт.
Киммуриэль отпустил Браэлина, и Дзирт возглавил путь. Бри снова успокоилась, а Андахар не уставал, так что остановки не требовалось.
Долгое время Киммуриэль молчал, просто вёл своего небесного скакуна рядом с единорогом, и как и обещал псионик, Дзирт не видел никаких следов сопровождающего их отряда дроу.
Ни намёка на шум или шорох листьев.
Его это не удивило.
С уверенностью, что Кэтти-бри и Энтрери настроились на кольца, их группа пришла в движение, хотя сразу же стало очевидно, что это непростая задача. Снег был глубоким и рыхлым, и хотя Джарлакс с Закнафейном легко могли идти по нему, поскольку оба были эльфами и благодаря своим сапогам, для двух людей это было не так просто.
— Может быть, нам стоит поменять кольца на сапоги, — пробурчал Энтрери всего через несколько глубоких шагов. — Даже без них вы, тощие эльфы, не будете проваливаться так глубоко.
— Это приведёт к ещё одной долгой задержке, — сказал Джарлакс. — Такие предметы должны привыкнуть к новому носителю.
— Ну конечно, — заворчал Энтрери. — И тебе придётся заплатить Сесилии за вторую настройку колец.
— Видишь? — парировал Джарлакс. — Я ещё сделаю из тебя настоящего торговца.
— У меня нет заклинаний, чтобы защитить нас, пока мы будем ждать, — вмешалась Кэтти-бри. Она перевела взгляд с Энтрери на Джарлакса, который со скорбным видом кивал — и по её мнению, немного переигрывал. Она знала, что у Джарлакса почти наверняка есть свитки, которые могли защитить их всех от холода, или другие чудесные предметы, которые могли легко спустить их со склона.
Но Джарлакс никогда не выдавал свои козыри. И никогда не использовал свои волшебные вещи без особой нужды.
По одному тяжёлому шагу за раз Кэтти-бри брела дальше. Перед ними на тысячи футов простиралась укрытая снегом гора. Неожиданно мимо прошёл Энтрери, рыча ругательства. Он резко остановился, наконец, исчерпав свою инерцию — по крайней мере, его нижняя часть. Он согнулся в талии, повалившись лицом в снег.
Джарлакс пытался спросить, всё ли с ним хорошо, но сквозь завывания ветра Кэтти-бри услышала только смешок.
Но затем что-то ещё. Что-то низкое. Что-то под ней.
Энтрери выпрямился и даже не потрудился стереть с головы и плеч снег, просто забурчал и двинулся вперёд.
— Подожди, — сказала ему Кэтти-бри, тихо, но настойчиво.
Энтрери продолжал идти, как будто не слышал её.
— Подожди! — сказала она громче и требовательнее. — Стойте все.
— В чём дело? — спросил Джарлакс.
Кэтти-бри покачала головой и подняла руку, чтобы заставить их замолчать. Она была знакома с такого рода местностью, поскольку выросла в морозных пустошах Долины Ледяного Ветра. Этот едва слышный рокот под ногами предвещал большую опасность, и она могла только надеяться, что это предупреждение, а не начало неизбежной катастрофы.
— Ну? — довольно громко поинтересовался Энтрери.
— Шшш! — приказала она. — Тихо. Снежный покров неустойчив. По крайней мере, на верхних слоях.
— На верхних слоях? — спросил Закнафейн, у которого вовсе не было опыта с похожей средой.
— Снег становится глубже с каждой метелью, а то, что было здесь раньше, тает под солнцем, превращается в лёд и становится скользким, — пояснила она. — Такой глубокий покров снега неустойчив, слой за слоем, и если мы слишком сильно его потревожим, весь снег, покрывающий гору с этой стороны, обрушится и полетит вниз.
— Лавина, — сказал Энтрери. — Ты уверена?
— Я её чувствую, — ответила Кэтти-бри.
— Чудесно.
— Что ты предлагаешь? — спросил Джарлакс.
— Отправиться домой, — сказал Энтрери.
— Не думаю, что мы можем здесь спуститься, — ответила Кэтти-бри. — Особенно вон там, где склон становится круче.
— Тогда, может быть, двинемся вбок? И найдём другую дорогу.
— Каждый шаг может обрушить на нас половину горы.
— Отдадим им сапоги, а сами можем пролевитировать большую часть пути, — предложил Зак, но судя по всему, его предложение Джарлаксу не понравилось.
— Подождите, — сказала Кэтти-бри.
— Пожалуйста, не возвращай нас в Лускан, — взмолился Джарлакс. — Я потратил столько усилий — это слишком важно.
Кэтти-бри с любопытством взглянула на него, поскольку его неожиданная настойчивость казалась слишком велика для объявленной миссии. Она снова услышала в голове слова Дзирта: «Ты действительно веришь, что это единственный мотив, из-за которого Джарлакс идёт на такие трудности?» — и не смогла с ними не согласиться.
Но нет, она не собиралась возвращать их домой. Пока нет. Ей пришла в голову другая мысль. Она не знала, сработает ли это, но решила, что идея довольно остроумная, и начала читать заклинание. Через несколько мгновений на снегу прямо перед ней возник огромный шар пламени. Он как будто утонул, и ручейки воды потекли от его основания, прокладывая тропинки вниз, но почти немедленно замерзая снова, когда покидали жар от движущейся пылающей сферы.
Кэтти-бри заставила своё творение поплыть вперёд, вниз по склону. За шаром оставалась полукруглая траншея, шириной почти с рост Кэтти-бри, которая блестела ярче сверкающего снега.
Кэтти-бри подошла к верхнему краю ледяной траншеи и перегнулась через него, подтягивая себя. Она достала стрелу из колчана и вонзила её в лёд, садясь, затем воспользовалась ею, чтобы управлять скоростью своего скольжения вниз. По пути она заставляла огненный шар двигаться далеко перед собой.
— Ждите здесь, — сказала она остальным.
Через минуту пламя угасло, но Кэтти-бри создала ещё одно прямо на том же месте и его тоже отправила вниз по склону. Теперь она была в сотне футов ниже своих друзей, и подняла руку, умоляя их проявить ещё немного терпения.
Второй шар пламени сменился третьим, потом четвёртым, и когда магия иссякла, ледяная горка тянулась больше чем на тысячу футов от своего начала. Кэтти-бри остановилась и осмотрела гору в поисках тропинок. Одна, слева и возле гребня из чёрных камней, торчащих из-под снега, показалась ей многообещающей. Кроме того, она была рискованной, поскольку Кэтти-бри не видела, что находится за камнями, а сил у неё осталось только на ещё один, последний шар огня на сегодня.
Она услышала, как Закнафейн окликает её сверху. Она просто подняла руку в ответ и продолжила осматривать каменистый гребень.
Она по-прежнему обдумывала варианты, когда ощутила новый, более настойчивый рокот под собой.
Рокот не прекращался, похожий на глубокую вибрацию, на зевки и рычание пробуждающегося горного зверя.
Кэтти-бри прочитала последнее заклинание и отправила шар катиться к каменному гребню. Она оглянулась и яростно замахала рукой друзьям, но увидела, что их можно не понукать.
Поскольку над ними началась лавина. Огромная волна снега понеслась вниз по пустому склону.
Энтрери прыгнул на горку, за ним Джарлакс, а за ним — Закнафейн.
Кэтти-бри отшвырнула свою тормозную стрелу и заскользила по последнему отрезку, целясь прямо на торчащие камни. Если бы не охвативший её ужас, это было бы потрясающе. Вскоре она развеяла свой шар пламени, и хорошо — она сильно ударилась головой, но в оставшийся снег, а не в камень. Она вынырнула и выбралась к гребню, затем взобралась на его вершину.
Она услышала, как приближается Энтрери, и повернулась к нему навстречу. Другие два стремительно мчались за ним. Лавина набирала скорость и уже почти настигла их.
Кэтти-бри глянула вниз. Там зиял большой провал, но по крайней мере внизу был снег, а не камни, хоть она и не знала, насколько глубокий. Земля начала отчаянно дрожать.
У неё не было выбора, поэтому она перекатилась через край и упала.
Она тяжело приземлилась, скорчилась, и всё вокруг потемнело, а земля вокруг неё затряслась с силой раненого дракона.