Джарлакс достал жезл — очень тонкий, из гладкого металла. С его помощью он наложил на себя двеомер, позволяющий заметить любую магию. Кэтти-бри поступила так же, воспользовавшись собственными силами божественного происхождения.
— Следи за левой стороной, я сосредоточусь на правой, — сказал он ей. — Будем надеяться, что эти канте — создания магические по природе, и мы сможем обнаружить их прежде, чем они окажутся слишком близко.
— Не медлите, — сказала Кэтти-бри, обращаясь к Энтрери и Заку. — Чары долго не продлятся.
Они отправились вниз, но не так быстро, как хотели, потому что тоннель стал слишком скользким. Энтрери прошёл мимо бокового помещения и заглянул внутрь, но двинулся дальше, как посоветовала им Галата.
По бокам проход был усеян другими пещерами и помещениями, и друзья шли дальше, бросая на них лишь короткие взгляды. Энтрери подошёл к очередной дыре в стене тоннеля, закруглённой, как арка. Помещение за ней было гладкой, почти овальной формы — так, словно эта область неожиданно растаяла и вытекла наружу.
Энтрери прошёл мимо.
— Стойте! — сказала Кэтти-бри у него за спиной. Она заглянула в помещение, и волоски на её затылке встали дыбом. Она что-то почувствовала, а может быть, заметила краем глаза какое-то движение.
Она стояла там, пригнувшись, смотрела и выжидала.
К ней подошёл Джарлакс.
— Одновременно и магическое, и нет? — спросил он, и Кэтти-бри кивнула — она прекрасно поняла, о чём речь.
Что-то было там внутри.
Пол неожиданно всколыхнулся, как будто по нему прокатилась волна. И следом за этим поднялась фигура — единственная массивная водяная колонна, вставшая на дыбы, как кобра, и раскачивающаяся в медленном танце. Она забурлила и свернулась, и после этого облеклась формой, гуманоидной формой, не считая того, что полностью состояла из воды.
— Канте. Необитаемый, — прошептал Джарлакс.
Появились ещё два гуманоида.
Кэтти-бри взмахнула руками, и вперёд ударили три огненных полосы, попав одному существу точно в грудь, задев второе над коленом и отделив ему ногу, и расплавив голову третьего.
Первый уменьшился, когда часть воды расплескалась, но всё равно двинулся вперёд.
Второй растёкся по полу, растворился в нём, и сразу же поднялся снова — с восстановленной ногой.
А третий продолжал приближаться без головы, пока из его шеи не выросла новая.
Сверкнула пущенная Джарлаксом молния, снова поразив первого. Разряд ударил существо, прошёл его насквозь, оставив за собой паутину трещин и осыпающихся фрагментов.
Закнафейн прыгнул вперёд, замахиваясь своим огненным кнутом.
Энтрери попытался присоединиться к нему, но вскрикнул, когда неожиданно прилип к полу.
Кэтти-бри повернулась на его возглас и в ужасе увидела, что ещё одно чудовище ползёт по его ноге, из-за чего убийца испытал чувство погружения в грязь. Передний край водного создания оставался текучим, продвигаясь вперёд, а оставшаяся позади жидкость застывала льдом.
Энтрери обрушил на пол Коготь Харона, разбивая лёд. Он скорчился и застонал от боли, и все остальные увидели, как лёд сдавливает его ногу.
Щелчок кнута Закнафейна рассёк пол рядом с пойманной ногой, а затем раздался второй, когда Зак разобрался, где заканчивается коридор и начинается канте.
— Те, что в комнате! — потребовал Джарлакс, и с его жезла сорвалась новая молния.
Кэтти-бри призвала Тулмарил в руки и обрушила поток стрел, нацеленный не в ледяных монстров в форме гуманоидов, а на пол вокруг входа в боковое помещение. Большая часть стрел просто вонзалась в лёд, испуская небольшой шар электричества и оставляя трещины, но одна попала в существо, пытавшееся бесшумно и незаметно вытечь наружу.
Энтрери вырвался из ледяной хватки и атаковал поверхность своим красным клинком. Отступая, он выхватил свой кинжал с самоцветом и вонзил его в лёд, охвативший ногу, но дело закончил огненный кнут Зака. Затем оружейник набросился на чудовище, которое поразила стрелой Кэтти-бри.
— Не призывай план огня! — напомнила ему Кэтти-бри, когда оружейник погрузился в безумный танец, вертясь и щёлкая кнутом — оружием, которое прекрасно подходило для битвы с существами из льда.
Один монстр в гуманоидной форме подобрался слишком близко, и Зак снёс ему ноги одним разрушительным щелчком кнута. Туловище рухнуло на пол и стало растворяться, но его расколола стрела молнии.
Зак влетел в помещение, поражая всё, что видел — пол, чудовищ, стены. Он даже обрушил ледяной сталактит.
— Новые! — крикнул Энтрери дальше по коридору.
— Бежим! — сказал Джарлакс, повернувшись туда, и проследив за его взглядом, Кэтти-бри поняла — весь коридор казался живым от текучих фигур — волн элементалей, водяных чудищ или каких-то странных гибридов между этими двумя существами.
Но бежать они не могли — не было никакой надежды спастись от этого жидкого роя.
— В укрытие! — призвала вместо этого Кэтти-бри и швырнула вниз по коридору своё величайшее огненное заклинание, крохотную горошину пламени.
Она понятия не имела, каким будет результат, или насколько далеко в замкнутом пространстве разойдётся огненный шар, но была вполне уверена, что любой исход будет лучше того, что им грозило сейчас.
Как только она выпустила заклинание, она отвернулась и накинула плащ на голову и плечи. Её, их всех захлестнул горячий ветер.
А затем, так же быстро, как началась, эта стычка закончилась. Воздух был пропитан туманом и странно тих, не считая звука падающих капель. Когда туман рассеялся, четверо друзей — потрясённые, с покрасневшей и горячей кожей — ещё какое-то время держались настороже.
Но больше в тоннеле ничего не двигалось.
— Нам нужно уходить, — сказал Энтрери, напряжённо осматриваясь вокруг, меч и кинжал — готовы к бою. Он взмахнул Когтем Харона, обрушив волну пепла на пол, надеясь, что контраст покажет ему любое движение. — Немедленно!
— Но мы почти на месте, — возразил Джарлакс.
— Читай своё заклинание! — сказал Энтрери, обращаясь к Кэтти-бри.
Она бросила на него любопытный взгляд, затем стала понимать. Человеческий убийца провёл слишком много дней в волшебном коконе, и эти воспоминания явно тревожили его сейчас.
— Оно наготове, — заверила она.
— Я почувствовал это. Вы нет. Эту тварь. Это был не просто лёд. Он был не просто на мне. Он просачивался в меня, и говорил мне впустить его.
— Он говорил с тобой? — спросила Кэтти-бри.
Энтрери покачал головой.
— Да. Нет. Я не знаю.
Он выпустил ртом воздух, пытаясь взять себя в руки.
— Знаю только, что больше не хочу такое почувствовать. Никогда.
— Доум’вилль рядом, — настаивал Джарлакс. — Ты почувствовала его с Хазид’хи.
— Вы слышали предупреждения Галаты и остальных, — возразил Энтрери. — Это уже не она. Это…
Он снова посмотрел вниз по коридору, на заново застывающие лужи на полу и струйки воды на стенах.
— Это они.
— Дай мне меч, — сказала Кэтти-бри Заку, и он протянул ей Хазид’хи.
Она устремилась прямиком внутрь оружия, подчиняя меч, заставляя его вспомнить эльфийку, которая некогда им владела.
— Она совсем недалеко, — сказала остальным Кэтти-бри. — Я это чувствую.
— Мы должны проверить, — сказал Закнафейн.
— Они идут, — предупредил Энтрери.
— Сделай это, — сказал Джарлакс Заку, кивая на кнут. — А ты, Кэтти-бри, призови наших союзников. У нас нет выбора.
— Мы можем отступить, — напомнила ему Кэтти-бри, но Зак уже хлестнул своим кнутом и на сей раз проделал брешь на план огня, прочертив в воздухе глубокую горящую полосу.
— Держи заклинание возврата наготове, — сказал ей Джарлакс.
В таком совете она не нуждалась. Она потянулась через магию своего кольца в созданный Заком разрыв и вытащила оттуда элементалей — небольших, но многочисленных — а затем приказала им направиться вниз по тоннелю, где они встретились с приближающейся ордой канте в исходящей паром битве.
Они двинулись дальше. По команде Кэтти-бри Зак открыл новый разрыв, и оттуда появились новые элементали, возглавившие путь. Товарищи следовали указаниям Галаты, на развилках сворачивая направо, и если у них и были сложности с тем, чтобы заметить необитаемых, у мелких огненных элементалей таких сложностей не было — они находили чудовищ, как меткие стрелы, встречаясь с ними в шипящих объятиях.
Как только пламя угасало, щелчок кнута Закнафейна зажигал новое, и Кэтти-бри отправляла его вперёд.
Пока что Кадиж не пробуждался.
Галата знала, что им давно следовало покинуть это место, но её возражения Аззудонне и другим, желавшим задержаться, были в лучшем случае вялыми, поскольку паладин тоже хотела увидеть, на что способны эти новые друзья с юга. Галата стояла во главе того отряда, который пришёл сюда несколько месяцев назад. Она потеряла два десятка эвендроу, Доум’вилль и троицу орков.
Конечно, это поражение тяжёлым грузом легло ей на сердце.
Она помнила о своей ответственности, а приказы недвусмысленно говорили ей больше не рисковать каллидцами. Они должны были снова надеть лыжи и вернуться к предыдущему разлому, где ожидала остальная часть сопровождающей группы.
Однако их остановили звуки молний, и Аззудонна осторожно повела их назад, к месту первой битвы.
По лежащим на полу овального зала осколкам и тому, насколько гладким был проход впереди — блестящая поверхность со следами таяния от огненного шара — они могли понять, что южане сражались здесь в ужасной битве, а тот факт, что ни одного из них здесь не осталось, говорил, что в этой битве они победили.
— Может быть, они правы и Доум’вилль жива, — сказала Аззудонна, когда Галата напомнила, что нужно уходить. — Может быть, наши потерянные друзья тоже.
— Они одержимы, — ответила Галата. — Мы это знаем.
— Правда? — засомневался Эмилиан. — Нам никогда не приходилось сталкиваться с такой неразберихой в битве.
— Зато мы неоднократно сталкивались с результатом, — напомнила ему Галата.
— Мы будем держаться на безопасной дистанции, — пообещала Аззудонна.
Когда Галата стала колебаться, воительница направилась дальше по тоннелю.
Галата хотела окликнуть её, отругать и приказать вернуться.
Но та последняя битва, в которой она здесь сражалась, те потери…
— Ещё чуть-чуть дальше, — согласилась она. — Но держитесь рядом и будьте готовы бежать.
Я больше никого не потеряю, сказала себе паладин.
Тоннель выходил в широкую область, и ещё не достигнув этой точки, товарищи поняли, что впереди лежит место, описанное Галатой. Кэтти-бри приказала нескольким небольшим огненным спрайтам вернуться назад к четвёрке, чтобы перекрыть тоннель, затем дала Энтрери и Заку знак двигаться дальше. Они продвигались медленно, осторожно, и замерли у входа, осматривая поразительное помещение.
Оно было огромным, как Каскатта, большим пространством примерно квадратной формы. Ледяной потолок располагался очень высоко, почти на таком же расстоянии, как и ледяная стена прямо напротив тоннеля. Справа от них скоро начиналась боковая стена, и помещение предсказуемо — поскольку они находились с правого края ледника — уходило влево. Здесь не было темно, из большой круглой дыры в центре левой стены светили мерцающие огни Весёлых Танцоров — нет, не из дыры, подумала Кэтти-бри, а сквозь тонкий слой прозрачного льда. Как бы там ни было, где-то здесь была брешь, поскольку ветер вздыхал и выл — дыхание великана, возможно, дыхание Кадижа, гулкий и пустой звук, который придавал огромному залу чувство опустошённости. Замёрзший водопад сверкал посередине противоположной стены, словно его поместили туда для быстрого скольжения вниз с длинного уступа примерно в пятидесяти футах над полом. Может быть, в задней части этого уступа располагались тоннели, из которых на них готово было высыпаться целое войско врагов.
Сам пол был изломанным, с различными слоями сломанных ступеней, или, скорее, неровных и разбросанных плит. Если бы лёд застывшего озера растрескался на части из-за мощных волн, а затем снова застыл, когда волны миновали, он бы напоминал этот пол.
Значительная часть пола, особенно рядом со входом, была усеяна дюжинами сталагмитов. Некоторые были вдвое выше высокого человека.
— Одержимые? — спросили пальцы Закнафейна то, о чём они все подумали. Здесь была битва, в которой пала Доум’вилль — хотя, может быть, «пала» было неподходящим словом, потому что если в этих сталагмитах были тела, они наверняка стояли вертикально.
Но судя по всему, что им рассказывали Галата и Аззудонна, это было то самое место.
— Меч, Зак, — прошептал Джарлакс и кивнул в сторону Кэтти-бри, когда Зак оглянулся на него.
Зак протянул ей Хазид’хи, и она немедленно подняла меч перед собой, сжимая его не слишком крепко, так, чтобы он мог найти Доум’вилль среди фигур.
— Вот, — в следующий же миг выдохнула Кэтти-бри, схватив меч покрепче и ткнув им в сторону сталагмита примерно в тридцати футах чуть слева, у скопления нескольких торчащих вверх сосулек. — Это она!
Она вернула Заку меч, и все четверо напрягли глаза в скудном свете, пытаясь разглядеть, есть ли внутри этих колонн различимые фигуры.
Кэтти-бри достала свой лук и призвала стрелу из волшебного колчана. Она прошептала стреле командное слово, чтобы убрать электрические свойства, затем подняла ладонь к наконечнику и посмотрела на Джарлакса.
— Подсвети один, — согласился бродяга-дроу.
Кэтти-бри шагнула глубже в тоннель и отвернулась, затем поместила небольшие чары на наконечник — заклинание света. Она наложила стрелу на тетиву и обернулась, нацелила лук, чуть натянула тетиву и выстрелила. Стрела полетела к ближайшему сталагмиту и вонзилась в лёд.
Друзья ахнули в унисон, поскольку в волшебном свете смогли разглядеть внутри чей-то отчётливый силуэт, скорее всего эвендроу, запертую внутри с поднятыми перед собой руками, словно в тщетной попытке защититься.
— Они все оживут и накинутся на нас? — спросил Энтрери. — Если нет, тогда мы попытаемся освободить всех — или только Доум’вилль?
— Дай меч Кэтти-бри, — сказал Заку Джарлакс. — Отведи нас прямо к Доум’вилль. Решим, если сможем её освободить и она действительно окажется жива.
— Держитесь рядом, — сказала Кэтти-бри, принимая меч. — Я могу мгновенно телепортировать нас отсюда, но радиус действия моего заклинания ограничен.
Она возглавила отряд, следуя телепатическим указаниям Хазид’хи. Энтрери и Зак шли на шаг позади, слева и справа, а Джарлакс — между ними. Бродяга сотворил второе заклинание обнаружения магии из своего жезла, поскольку первое давно закончилось.
Кэтти-бри подалась вправо, набирая расстояние между ними и магически освещённым сталагмитом. Она вгляделась, как и остальные, пытаясь различить, не пошевельнётся ли фигура внутри.
Они ничего не увидели, лишь размытый силуэт эвендроу в, по-видимому, последние мгновения её жизни.
Они острожно прошли вглубь огромного зала мимо новых сталагмитов, направляясь прямо к нужному.
— Зак, готовь свой кнут, — предупредил Джарлакс. — Мы не одни.
Чётко определив колонну Доум’вилль, Кэтти-бри повернулась обратно к Заку и протянула ему Хазид’хи. Она достала Тулмарил и наложила стрелу.
И как раз вовремя — позади и справа от неё Зак поднял кнут и щёлкнул им у самого пола. Замерцал рассечённый надвое приближавшийся канте.
— Здесь! — позвал с другой стороны Энтрери, и Кэтти-бри потянулась через кольцо к созданному Заком разлому, но сумела оглянуться налево и увидела танцующего Энтрери, размахивающего Когтем Харона у пола. Красный клинок выпускал стены пепла.
— Хитро, — услышала она слова Джарлакса, когда извлекла сочащиеся сферы живого пламени и приказала им разыскивать монстров из воды и льда.
Орда необитаемых взметнулась вверх, принимая человекоподобные формы — настоящее войско холодных монстров, наступавшее со всех сторон.
Вверх взметнулся Тулмарил, и на чудовищ снова обрушились стрелы молний.
Вверх с громким клёкотом взметнулась огромная призванная птица Джарлакса, бросившись в бешеную атаку, махая крыльями, ударяя клювом и топча врагов своими огромными когтями.
Вверх взметнулся Закнафейн, кувырком отделившись от группы, выигрывая себе пространство, чтобы свободно орудовать кнутом. Он с яростью принялся за дело, хлестая запястьем вперёд и назад, снова и снова опуская кнут на землю перед собой, уничтожая любых подобравшихся близко чудовищ так, что по сторонам летели капли воды и осколки льда.
И, конечно, появлялись новые разрывы, ведущие на план огня.
Через них Кэтти-бри призвала новых элементалей, поскольку прежние встретились с канте в туманном ударе взаимного уничтожения. Она продолжала стрелять из лука, но сейчас их серьёзно прижали, чудовища появлялись из-за каждой колонны, как будто против них поднялся весь пол этого огромного зала.
— Нам надо уходить! — прокричала она.
— Слишком много, — согласился Энтрери. Кэтти-бри взглянула туда, увидев, как мечутся из стороны в сторону человек и диатрима, сокрушая практически прозрачных врагов. Казалось, Энтрери загнали в угол, и он был слишком далеко для её слова возвращения. Если она прочтёт его, Энтрери останется здесь.
Разряд молнии от Джарлакса выиграл Энтрери немного места, пускай всего лишь на время.
— Сейчас, Джарлакс! — крикнул Энтрери, перекатившись мимо пары необитаемых. Он оставил что-то на земле, вскочив на ноги, и в следующий миг Кэтти-бри поняла, когда появился большой, истощённый чёрный жеребец с пылающей огнём гривой.
Энтрери вскочил ему на спину и заставил его отчаянно крутиться и брыкаться. Каждый удар огненных копыт уничтожал ожившего ледяного человека, от каждого толчка по земле вокруг разлеталось пламя и дым.
Гневное ржание позади Кэтти-бри сказало ей, что Джарлакс последовал примеру Энтрери.
Но им нужно было выбираться отсюда, а сейчас они разошлись слишком далеко!
— Сражайтесь! Сражайтесь с ними! — кричал Джарлакс. Ударила новая молния, промчалась мимо Закнафейна и опутала троицу канте. Охваченных искрами, их было легче различить, и Зак быстро заработал кнутом — три быстрых удара, три уничтоженных врага.
Три из целого легиона.
Энтрери и его конь крутились и прыгали, отчаянно брыкаясь, прямо перед Кэтти-бри, хотя по-прежнему левее. У самого сталагмита, который она подсветила, адский конь вздыбился, повернулся, и ударил двумя копытами, взорвав канте — кошмары казались идеальными врагами подобных чудовищ! — и пробил его насквозь, ударив в этот ледяной нарост.
Энтрери просто двинулся дальше, как будто даже не глядя, а сталагмит треснул и раскололся, и один кусок свалился набок.
— К Доум’вилль! — приказал Джарлакс, но затем раздался второй голос.
— Помогите, — умоляла несчастная эвендроу, пойманная внутри сталагмита. Измученная, с обмороженной кожей, она отчаянно потянулась к сражающейся четвёрке, пытаясь вырваться к ним. Однако она до сих пор была скована льдом по грудь и просто безвольно упала через край разбитой колонны, жалко взмахнув руками в воздухе, как будто хотела к ним плыть.
Впереди Энтрери придержал коня и оглянулся, от изумления широко распахнув глаза.
Поскольку на них шла вторая волна, и это были не необитаемые. Они были такого же размера и тоже покрыты льдом, но с дроу внутри. Как ледяные зомби, скользящие и шаркающие.
Кэтти-бри охнула, взглянув мимо Энтрери, мимо одержимых, на ледяной водопад. Она моргнула, пытаясь удостовериться в том, что видит, и пустила в ту сторону серебряную стрелу, чтобы подсветить.
Дюжины, сотни н’диви потекли вниз с этого уступа наверху, спускаясь по водопаду.
Слева и позади завизжала диатрима, и прежде чем услышать крик от Зака с другой стороны, Кэтти-бри едва успела взглянуть на неё, едва успела осознать, что птица примёрзла к земле и вокруг её бьющегося тела образуется новый лёд, пока она напрасно пытается бить крыльями и клювом, чтобы вырваться.
Он тоже примёрз к земле среди толпы монстров. Он бешено, яростно хлестал кнутом вверх и вниз.
Но выстоять они не могли.
— К Доум’вилль! — приказал Джарлакс, и он тоже пронёсся мимо Кэтти-бри на своём адском коне, топтавшем копытами всё, что оказывалось рядом.
Кэтти-бри посмотрела мимо Зака на уступ на противоположной тоннелю стене, и там нависла новая угроза, которая заставила её замереть на месте от ужаса.
Наверное, это был слаад — нечто похожее на жабовидного гуманоида, но намного крупнее тех, кого они встречали прежде, огромное и темнокожее, глаза пылают оранжевым демоническим пламенем, пасть широкая и полная острых зубов, и тоже с демоническим огнём внутри, из-за чего голова чудовища казалась похожей на огромный фонарь из тыквы. Оно сжимало большой изогнутый клинок, зазубренный с обеих сторон, который выглядел так, будто одним взмахом способен разрубить всех четверых из них.
— Ко мне! — приказала друзьям Кэтти-бри. — Сейчас же!
Исполин спрыгнул с уступа, у него за спиной развернулись крылья летучей мыши, и он заскользил к ним. Были эти крылья из кожи или из мяса? Или просто дымом? Может быть, всё тело демона состояло из дыма? Сквозь тёмный туман Кэтти-бри видела его скелет.
— Закнафейн! — крикнула она, поскольку исполин приближался с той стороны. Она нацелила Тулмарил, но затем опустила его и вместо этого подняла подвеску в виде единорога.
— Бегите! — услышала она крик Джарлакса и поняла, что он тоже видит демона.
Кэтти-бри прижала подвеску, свой священный символ, к губам и воззвала к Миликки, направляя силу богини. Область вокруг неё озарилась ярким сиянием, божественным светом, жалящим врагов, растворяющим их, ослабляющим. Летящий дымчатый исполин коснулся этого сияния и отпрянул, явно от боли, и Кэтти-бри разрешила себе надеяться, какой бы хрупкой эта надежда ни была. Ведь её яркий свет иссяк, а серый слаад-исполин — остался.
Им нужно было бежать. Кэтти-бри знала, что нужно выбираться.
Она взглянула на Джарлакса и Энтрери, но они были слишком далеко. Как и Зак, но она решила, что сумеет добраться к нему, и прыгнула туда, готовая прошептать слово, готовая отправить себя и оружейника обратно в Каллиду.
Она что-то услышала, только у себя в голове и негромко, и решила, что это имя. Пытаясь опознать звук, она поняла, что это такое — хвастливое объявление о прибытии великого существа.
Йгорл!
Затем второе слово, ей незнакомое, слово, которое она не могла распутать и расшифровать, и не могла отбросить.
Слово, которое оглушило её, запутало, отбросило на несколько коротких шагов назад на подкашивающихся ногах.
Огромный слаад сложился внутрь, его клинок сложился внутрь, вспыхнула чернота — и он исчез, оставив за собой лишь струйку дыма.
Закнафейн что-то кричал ей, но она не слышала. Она видела взмахи его кнута, но не могла дотянуться через кольцо, чтобы призвать элементалей.
Она зашаталась, повернулась и снова увидела огромное чудовище, но теперь — в другом конце помещения, перед ярким прозрачным кругом, через который лился свет Весёлых Танцоров.
В другом конце помещения.
Телепорт?
Но всё казалось бессмысленным, пока в каждой её мысли повторялось это странное непонятное слово, снова и снова выбивающее её из равновесия.
Она увидела Джарлакса на своём коне, который вертелся и бил копытами, уничтожив ещё одну колонну, из которой на пол рухнул орк и постарался странно и жалко встать — его конечности не подчинялись приказам его разума.
Она увидела, как Энтрери поступает точно так же, лёд летит в стороны, с каждым вдохом и с каждым ударом копыт ревёт и плюётся пламя.
И самое главное — она увидела этот огромный силуэт перед большим ледяным кругом вдалеке.
Оглушённая жрица, как зачарованная, смотрела, как поднимается большой изогнутый клинок, затем неожиданно бьёт назад и наружу, разбивая лист льда — тот ломается и кусками сыпется из стены.
Внутрь влетел ветер, и даже со своей волшебной защитой Кэтти-бри ощутила неожиданный укус мороза и уколы ледяной крошки, которую ураганом внесло в огромный зал.
Она не могла вспомнить свои заклинания, не могла вспомнить своё имя.
Она в ужасе смотрела, как ледяной град несётся к Закнафейну, а затем сворачивается вокруг него в небольшое торнадо. На короткий миг он яростно забил кнутом, но затем рука перестала двигаться, когда его сковал лёд. Кнут превратился в клинок сверкающего и шипящего под бесконечным ледяным потоком пламени.
Вокруг него толстым слоем вырос ледяной сталагмит.
Она увидела, как адский конь Джарлакса скачет без наездника, увидела, как Джарлакс падает на землю, затем — сквозь землю под циклоном.
Дальше вертелся и вертелся конь Энтрери, вокруг которого образовалось торнадо, ниже и ниже. Вертелся и вертелся, пока не прекратил, поскольку вместе с наездником превратился в сталагмит, а затем адский конь исчез, и полый нарост осыпался, но восстановился снова — кусок льда, похоронивший рухнувшего Артемиса Энтрери.
Конь Джарлакса пропал, самого наёмника тоже нигде не было видно.
Наконец, оглушающее слово отпустило её, и Кэтти-бри попыталась поднять лук, ведь что ещё могла она сделать? Но он был бесполезен, поскольку сквозь ярость ледяных градин, стучащих вокруг, она даже не видела противоположную стену и дымчатого великана-слаада. Она заметила несчастную эвендроу и орка, до сих пор пытавшихся встать, но пойманных заново ледяными гробницами, и услышала наростающий рёв злобного ветра, когда градины закружились вокруг неё.
Она выронила Тулмарил на землю. Она попыталась вспомнить свои заклинания, слово возвращения, чтобы убраться отсюда. Но её лицо было сковано, и она не могла издать ни звука. Она попыталась прикрыться, попыталась вырваться из ледяной маски, попыталась схватить всё, что могло бы помочь: свой пояс, стрелу, кошель.
Но она не могла говорить, не могла читать заклинания, и не могла двигаться — она тоже превращалась в сталагмит.
Всё случилось так неожиданно.
Их планы рассыпались так неожиданно.
Они проиграли так неожиданно.
Кэтти-бри хотела закричать, но не могла. Она подумала о своей утрате, о том, что никогда больше не увидит Дзирта или Бри, о том, как глупо было приходить сюда, на север и в это место, вопреки всем предупреждениям эвендроу.
Она хотела снова увидеть Каллиду, пройтись по её улицам с мужем и дочерью.
Но такого не будет.
Она вспомнила ещё одного друга, но не смогла даже произнести её имя.
Только… этого и не требовалось.
Вспышки заставляли отряд эвендроу двигаться вперёд, медленно, медленно, но необратимо влекомый их верностью этим четырём чужакам, которые за такое короткое время стали столь дорогими друзьями.
Они слышали ярость боя, треск молний и щелчки кнута Закнафейна, и эта какофония быстро затихала.
Затем раздался рёв ветра, оглушительный и болезненный, и такой, какой уже слышали Галата и Аззудонна.
— Хватит, нужно уходить, — беззвучно закричали им поднятые руки Галаты, и паладин схватила Весси, который был ближе всего, и заставила его развернуться назад. Он сопротивлялся до тех пор, пока далеко впереди они не увидели фигуру, большую и тёмную, несущуюся по тоннелю.
Все эвендроу развернулись и бросились бежать, даже Аззудонна, которая бросила последний взгляд назад, пытаясь отыскать Зака и зная в своём сердце, что он пал.
Воительница всё равно не смогла бы обогнать преследователей, но из-за этого промедления она оказалась последней в отступающей группе, и поэтому именно она почувствовала тяжёлый удар сзади, который швырнул её вперёд и вниз, на землю.
Подмятая, оглушённая и побеждённая, она даже не почувствовала столкновения.