Повернув голову в сторону голоса, я пригляделся, но к своему немалому удивлению смог разглядеть лишь смазанный силуэт в темноте, конечно после многочисленных ударов по лицу я видел не очень хорошо, а один глаз и вовсе открываться не хотел, но второй-то ещё держался и до этого исправно справлялся со своими обязанностями, ночное зрение также работало, а вот сейчас случился внезапный облом. И не то чтобы в телеге было прям очень темно, в досках периодически попадались небольшие зазоры, пропускающие скудные лучики Лунного света.
— Ыоо ыфе ыафо? — с трудом выговорил я, попытавшись спросить, а кто собственно тут сидит.
— Чего? — недоумевающе спросил в ответ не известный — Тебе там что кляп что ли в рот сунули?
— Ыфе ыфыф фыфафы! — попытался я сообщить о травме челюсти — Фхять!
— Ничего не понял, — сокрушённо констатировал мой собеседник — Мда уж, а я то было понадеялся будет с кем поболтать пока остальных уволокли.
В этот раз я решил промолчать, всё равно ничего внятного выговорить не смогу, интересно сколько мне ещё так мямлить? Зубы фигня полная, даже с ослабленной регенерацией отрастут за пару дней, а вот челюсть, если не вправить на место не факт что вообще заживёт, а если заживёт, то может как-то криво, да даже и вправленная, она минимум неделю будет приходить в норму.
— О кстати, а второй кто? Или это она? — вновь подал голос мой коллега по несчастью, не сумев выдержать наступившей тишины — Я сначала подумал вы две бабы, но по голосу ты вроде мужик, а второй тоже мужик или всё же баба? Наверно мужик да? Ну просто баб то на ночь забирают, будь бабой наверно бы забрали.
Я покосился на говорливого парня и прищурился, напрягая зрение изо всех сил, смог разглядеть его чуть получше, такой же голый, как и я, на теле множество ушибов и синяков, сидит в дальнем углу, скрестив ноги. Лицо, к сожалению, рассмотреть не удалось, слишком неудачно на него падала тень.
— Ыфы фы фуф фыфыф? — вновь попытался я наладить диалог.
— Мммм, о дай угадаю, ты спрашиваешь, чего я тут один сижу и где остальные? Ну с бабами то понятно, я уже говорил, да и ты наверно не маленький сам всё понимаешь… или не понимаешь? Тебе сколько кстати?
— Ыфыф…
— Ладно потом ответишь, — перебил он меня — Короче, с бабами понятно, а мужиков сейчас кормят, ну и пиздят. Вернее, самых борзых или не нужных пиздят, а остальные смотрят, устрашаются типа, чтоб особо не дёргались, а я просто самый тупой и борзый, ну и ценный тоже, меня сначала тоже били часто, но в итоге забили, хехе каламбур получился. Сейчас просто жратвы лишают, если особо надоедаю им болтавнёй, думаю, через часок, должны обратно притопать, могу кстати поздравить, вы попали в что-то типа мега крутой тусовки, в этой повозке самых перспективных собирают.
Я хмыкнул и ухмыльнулся, в силу своих нынешних возможностей, я кажется начинал понимать за что невзлюбили парня.
— На твой вопрос я ответил, давай теперь на мой. Тебе сколько?
— Фыфыф ыфыф.
— Шестьдесят три? — с сомнением произнёс парень.
— Фыфыф ыфыф!
— Тридцать три?
— ФЫФЫФ ЫФЫ!!!
— Аааа, двадцать один! — наконец допёр он или нарочно издевался — А тебе сколько, ты с пыхтелкой знаком?
Переключился он на Агнес, которую кстати, судя по всему, считал мужиком. Стоп как он меня только что назвал?! Пыхтелка?! Сволочь, ну выпустят нас я тебе покажу пыхтелку, свою челюсть будешь по кускам собирать.
— Эй, молчун! Я к тебе обращаюсь, или тебе тоже что-то в рот засунули?
Я хотел было уже злобно на него шикнуть, но Агнес внезапно подала голос:
— Затки свою пасть или говори по существу. Ты нас раздражаешь.
На данный момент это была самая длинная, чёткая и осмысленная фраза из всех, что говорила Агнес на моей памяти, более того слова эти были сказаны с таким холодом и безразличием, что жутко стало даже мне, хотя меня то они точно не касались.
— Хех… а ты всё-таки баба, круто. — нервно хихикнул этот бесстрашный парень.
Я уже приготовился, что Агнес что-нибудь выкинет, но нет. Девушка продолжила спокойно сидеть, пялясь на меня, назойливый сокамерник, если нашу повозку конечно можно обозвать камерой, притих, оставляя меня наедине с мыслями. И мысли эти были ой как не утешительны, мы чёрт пойми к кому попали, неясно что с нами будет дальше, магию я использовать не могу, а Агнес, которая является в данный момент моим единственным шансом на спасение не может сражаться из-за, мной же, по дурости, наложенных на неё ограничений, снять которые мне не даёт сломанная челюсть.
Просто замечательно, если и можно выбить бинго из неудач, так это оно!
Тяжело вздохнув, я откинулся на холодную деревянную стенку и прикрыл глаз, второй и так был закрыт, всё тело ужасно ныло, нос дышал просто ужасно из-за крови в нём, а также наверняка был сломан, как и несколько рёбер, руки, грубо стянутые за спиной, уже начинали побаливать и затекать, а сколько мне так сидеть было абсолютно не ясно. С целью отвлечься, я попытался обратиться к воздушным потокам, но и тут меня ждала неудача, ветер то я почувствовал, смог понять, как он движется, прочувствовать потоки и даже слиться с парочкой, войдя в транс, но вот как-либо повлиять на них я не мог, энергия просто отказывалась покидать моё тело и вливаться в них, вместо этого отзываясь острой болью в шее и электрическим покалыванием.
У меня не осталось ни-че-го. Без своих воздушных способностей я обычный человек, лишь немного сильнее, выносливее и быстрее, от моего некогда могущественного тела, способного за секунды восстанавливать конечности, сращивать переломы и рвать когтями каменные стены и плоть врагов не осталось даже тени. Меня, прошедшего путь через всё подземелье наверх, убившего тысячи монстров с глубинных уровней, водящего дружбу с лидерами четырёх великих семей монстров и трахнувшего… женившегося на принцессе одной из этих самых семей, поймали и избили простые люди! Это даже не обидно, тут просто стыдно, за всё стыдно: за то как тупо я себя вёл, выбравшись на поверхность, за то как сломя голову бросился вперёд, за то как необдуманно я себя вёл, общаясь с людьми, мог же ограничиться в гильдии простыми словами и всё бы обошлось, но нет, надо было избить нахального ухажёра и закончить вот так.
Молодец Нотиус, просто красавец, продолжай в том же духе и скоро будешь сидеть не со сломанной челюстью, а валяться в могилке сырой. В бессильной ярости несколько раз больно ударился затылком о доски стены, стало ещё хуже из-за осознания, что я теперь могу расшибить голову от банального удара о деревяшку.
— Эй, да не бесись ты так, — подал голос осмелевший паренёк, надо бы имя его спросить по возможности — Ну поймали тебя и поймали, всё равно долго в рабстве мучиться не придётся, это же «Королевские шавки». Сам наверно догадываешься куда нас повезут.
Я не догадывался и про шавок никаких не знал, тем более королевских, поэтому отрицательно помотал головой, надеясь, что собеседник правильно истолкует мой жест. Тот к счастью оказался не только болтливым, но и весьма сообразительным.
— Да ладно! Реально не знаешь кто тебя словил?! Ха-ха вот ты офигеешь, когда нас до места назначения довезут! Ладно, ладно, шучу, — тут же рассмеялся он, услышав моё злобное сопение — Королевские шавки, они же подсосы гильдии героев, та же гильдия авантюристов только для мудочья, ну да про случившиеся со старой гильдией и так все знают, так что плевать. Короче, шавки эти работают на корону, можно назвать их поставщиком элитного мяса в ряды её армии, отлавливают бывших авантюристов что послабее или понеудачливее да просто способных ребят вроде меня, после чего тащат нас на продажу в специальные рабские отряды королевства, ну это те, которые самую жопу первыми отправляют. Вот в них нас с тобой и твоей подружкой видимо и занесёт, остаётся лишь молиться богам, чтобы командир нормальный был. Эх печаль, печаль.
Несмотря на весьма мрачное описание происходящего, той самой печали в голосе парня я особо не заметил, скорее задор и веселье, либо он что-то задумал, либо просто был неунывающим дураком. Хотя, кто из нас ещё больший дурак решить трудно.
Неуёмный попутчик продолжал о чём-то болтать, но это было уже настолько далеко от интересовавшей меня темы, что я просто предпочёл пропускать всё мимо ушей, когда он и вовсе перешёл на анекдоты и истории из жизни, я полностью потерял интерес. Поёрзав, я кое как подполз к Агнес и положил голову на её прохладное плечо, щёку обожгло холодом и почувствовал мерзотное ощущение от расползающихся под кожей белых нитей, но сейчас это было даже к лучшему помогало отвлечься от боли по всему телу. Спустя ещё некоторое время, я провалился в сон, может я так пытался убежать от проблем, а может просто пережитый стресс требовал разгрузки, не знаю, да и какая вообще разница? Главное, что во сне мне не больно.
Следующая неделя или около того пролетела, как в бреду, хотя нет, я и вправду бредил, в буквальном смысле этого слова: как только челюсть начала заживать у меня отнялось пол лица, меня бросало то в жар, то в холод, голову порой пронзали вспышки боли на пару мгновений приводящие меня в сознание, а ещё эта чесотка. О этот грёбаный зуд, когда зубы растут все разом, просто ужасен. Несмотря на то, что я приходил в себя всего несколько раз за день я буквально сходил с ума от зуда, я рычал и стучался головой о стену, завывал так, что все, кто ехал в нашей телеге забивались в угол от страха, их вроде было несколько, но не помню сколько и когда их привили. Только тот пацан, что первый встретил нас, ловил от происходящего кайф и ржал как конь, наблюдая за мной или мне это просто привиделось, кто бы знал.
Если я не выл от зуда и боли, то валялся в беспамятстве, и единственным моим спасением стала Агнес, она была островком прохлады и покоя в сковавшем меня жаре, она всегда была рядом, пусть беззвучно, но она меня поддерживала, я чувствовал это, знал, что я не один, если бы не это не знаю смог бы я вообще пережить эту неделю в тележке. Моя регенерация словно пыталась меня убить, казалось будто с каждой минутой мне только хуже.
В себя я пришёл только когда перестали расти зубы, челюсть ещё не зажила и периодически взрывалась болью, на несколько секунд выбивая меня из реальности, но остальное тело уже было почти в норме, разве что руки были словно отрезаны по локоть, ведь, пока я тут бредил, меня никто и не думал развязывать и кормить, так что затёкшие конечности и зверский голод не стали особым сюрпризом.
Оглядевшись по сторонам мутным взглядом, я обнаружил себя в окружении порядка десятка тел, все они старательно сторонились нас с Агнес, но это было не удивительно после моих метаний, судя по потряхиванию и качке нас сейчас куда-то везли, значит, сейчас, наверное, день. Попробовал пошевелить челюстью, учитывая то, что со мной творилось буквально несколько часов назад это было весьма опрометчивое решение, но я был просто обязан проверить возможность заговорить, увы, тут меня ждал облом, а жаль, потому что тогда я мог бы поговорить с Агнес, и она бы обязательно вытащила меня из телеги, а после разобралась с работорговцами.
Но так как реальность была сурова, я по-прежнему оставался в безвыходной ситуации, а от мысли о том, чтобы как-нибудь вправить челюсть ударив головой о стену повозки я сразу же отказался, быть может, приди мне подобное в первый день моего пленения, я не раздумывая попробовал бы, но после осознания серьёзного недостатка своих регенеративных способностей, я предпочту избегать столь радикальных методов лечения.
Продолжив осматриваться, я обнаружил, что лежу на коленях у Агнес, наверное, свалился во время одного из приступов бреда, а я-то всё думал, чего мне так лежать удобно, а дело вот в чём было, вечно прохладные коленки, почти кстати не жгущиеся, видимо Агнес как-то приглушила свою высушивающую силу, что весьма кстати, ведь я опрометчиво заснул у неё на плече, а она вообще-то далеко не простой человек и последствия могли бы быть очень серьёзными. Немного подумав, я решил остаться лежать, подниматься совсем не хотелось, боль только-только отступила и хоть как-то нагружать тело не было никакого желания.
На том я и закончил свои размышления и прикрыв глаза постарался заснуть, мне стало лучше, но ещё далеко не хорошо, а выматывать себя ненужным волнением от томительного ожидания чёрт знает чего тоже не хотелось.
Вот только поспать мне не дали, телега резко дёрнулась и остановилась, снаружи стали доноситься неразборчивые голоса, воспользовавшись единственной доступной мне на данный момент способностью, я мысленно слился с одним из воздушных потоков и просочившись на улицу прислушался.
— Эй, как думаешь сколько выручим в этот раз? — спросил незнакомый голос.
— Да кто его знает, — ответил ему кто-то — Сам же понимаешь, всё от боса зависит и от того на какого генерала мы попадёмся.
— А кто в этот раз там?
— А хрен его знает. Венси! Эй Венси, глухая ты скотина, не знаешь на кого мы в этот раз попали?
Дальше последовало молчание, а затем что-то неразборчивое
— Блин, — расстроено произнёс первый из говоривших — Похоже на Стальную нарвались, эта падла не раскошелится. С ней хоть два дня торгуйся, еле тыщу золотом наскребём, а как на всех разделят, так и вовсе медяками побираться пойдём, чтоб копыта не протянуть от голодухи.
— Фэээ, жадная баба, — недовольно протянул второй работорговец — Надеюсь её в этом походе орки во все щели оттрахают, мне в этот раз как-то совсем не везло, на премию при делёжке можно и не рассчитывать, а ведь планировал в следующем месяце отпроситься. Думал купить подарок и к Нике съездить.
— Ой, да ради такого дела я тебе займу! К дочери и без подарка!
— Да брось, не стоит. Как-нибудь сам наскребу.
— Ещё как стоит! Сколько ей уже кстати?
— Этой зимой пять исполнится, ой да у меня же её портрет есть, заказал недавно у одного мастера миниатюру, чтобы с собой носить. Хочешь покажу?
— О, давай! А то в последний раз её такой крохой видел.
Дальше я решил не слушать, единственное что я узнал полезного, так это то что нас продадут какой-то Стальной, и что она очень жадная. Вот только толку мне с этих знаний было, как с козла молока. Опять оставалось лишь ждать, ну а я и ждал.
Сначала мы ещё немного проехались, а потом остановились окончательно, вокруг сразу стало шумно, все куда-то спешили, переговаривались, но выпускать нас пока и не думали. Со временем шумиха стихла, но судя по продолжавшим доноситься снаружи голосам работорговцы просто закончили какие-то свои приготовления и выставив охрану куда-то ушли.
Это затишье длилось очень долго, гораздо больше нескольких часов, может даже полдня или типа того, среди моих сокамерников к тому моменту началось шевеление, кто-то тихо переговаривался о том, что делать дальше, некоторые обсуждали меня, вернее то что я не буяню, даже предположили, что я помер, а кто-то…
— Эй, эй пыхтелка! — раздался чуть ли не у меня над ухом громкий шёпот, без понятия, как эта сволочь ко мне подкралась, но испугался я знатно — Я же вижу, что ты пришёл в себя, что это с тобой была такое, а? Тебя словно калёным железом тут пытали, даже охрана обосралась, приходили пялились на тебя, но чего-то зассали. Ну ладно, сейчас не время об этом говорить, я может и не выгляжу серьёзным, но не дурак точно, к тому же внимательный, пока все думали, что с тобой, нас выгнали отсюда, но я-то всё видел: эта девчонка, которая с тобой сидит, она ведь одетая и при ней есть оружие, да и не лезли они к вам особо, а значит её боятся.
Я задумчиво покосился на сидящее рядом со мной размытое пятно, разглядеть лицо болтуна вновь не удалось.
— Но учитывая всё выше сказанное вы почему-то не свалили, — продолжил он — Короче, я не знаю, что вы задумали и что тут вообще происходит, но хочу кое-что тебе предложить, в общем, давайте будем друзьями, если сильно прижмёт сможем друг другу помочь и вот ещё что, я тут с последней остановки умыкнул кое-какую жратву, можно сказать это аванс, подтверждающий то, что со мной выгодно дружить. И не смей думать, что она побывала в странных местах, ловкость рук и никакого мошенничества.
Закончив говорить, он сунул мне в руки что-то мягкое и слегка хрустящее, заглянуть за спину я не мог, но думаю это был хлеб, ещё бы я мог его съесть, вообще шикарно было. Словно услышав мои мысли Агнес, на чьих коленях я продолжал лежать, зашевелилась и я почувствовал, как холодные пальцы осторожно вытянули из моих затёкших рук кусок хлеба, спустя секунду девушка ткнула мне им в рот. Я дёрнул головой и укоризненно на неё поглядел, как это я должен его жрать с отнявшейся челюстью.
Агнес, судя по всему, сама поняла суть проблемы и отщипнув небольшой кусочек хлеба вновь протянула его мне, кое как проглотил этот сухой и безвкусный сухарь, не жуя, горло неприятно царапнуло, убедившись, что я закончил, Агнес протянула мен следующую порцию хлеба. Пока ел, думал о неплохом прогрессе со стороны девушки, причём он наблюдался по всем фронтам: она стала умнее, стала говорить, более того она научилась как-то сдерживать свои способности, в противном случае хлеб который я сейчас ем рассыпался бы в её руках за пару секунд, но пока тот не сыпется нужно пользоваться моментом и жрать.
Приём пищи у меня закончился сразу же, как на дверях нашей телеги заскрежетал засов, и они начали медленно открываться, остатки хлеба в руках Агнес моментально обратились прахом, я же с кряхтением принял вертикальное положение, разлёживаться больше было нельзя. В телегу хлынул яркий свет, ослепивший меня на несколько секунд, но глаза быстро привыкли и, проморгавшись, я, как и все, кто сейчас был рядом, уставился на стоявших у входа людей.
Всего было человек десять, облачены в одинаковую стальную броню со шлемами, скрывавшими их лица, на плече у каждого находилась эмблема изображающая лук с наложенными поверх него на манер стрел копьё, меч и булаву, был ли это герб страны или конкретного отряда я не знал, но оно было и не важно. Вместе с ними был уже хорошо знакомый мне парень, бывший главой поймавших меня работорговцев.
— Принимайте господа, — весело сказал он, махнув на нас рукой — И вот с этой поосторожнее, ну, впрочем, вы уже всё слышали.
— Слышали. — грубо ответил один из солдат и первым полез в телегу.
К входу я сидел ближе всех, так что и досталось мне первее всех, грубо схватив за ошейник, солдат рывком поднял меня на ноги и потащил наружу, я с надеждой поглядел на Агнес, но та спокойно поднялась и неторопливо отправилась за нами, даже не думая вступиться за меня. Стоящие снаружи люди не обратили на неё никакого внимания, начав по одному залазить в телегу и вытаскивать людей наружу, после чего тащили их вслед за мной.
Рывок за ошейник заставил меня прибавить шаг и вскоре телега скрылась из моего поля зрения, так что я переключил внимание на происходящее впереди, чтобы понять куда меня вообще ведут. Судя по стоящим вокруг телегам и видневшийся неподалёку деревянной стены из кольев нас привезли к какому-то лагерю, под ногами у меня была сухая потрескавшаяся местами почва, а воздух оказался непривычно сух, словно мы были где-то около пустыни, об этом же говорило и палящее как чёрт солнце.
Пройдя сквозь ряды повозок, мы оказались перед крупными деревянными воротами, метров пять-шесть высотой и дополнительно укреплённые железом, за воротами располагались длинные ряды палаток, у некоторых из них стояли маленькие группки людей, одеты они были в обычную одежду, а не доспехи, как у моего сопровождающего, однако оружие носили. На наше прибытие местные особо внимание не обратили, разве что поймал на себе несколько ленивых взглядов, идущая следом Агнес вызывала куда больший интерес, но всё равно очень кратковременный.
К палаткам нас не повели, мы шли вдоль стены направо, удалось увидеть несколько дозорных вышек вдоль стен. В конечном итоге нас вывели на крупный пустырь с абсолютно голой утоптанной почти до состояния камня почвой, вокруг него был небольшой забор, за которым видимо собралось большинство местных и вот они то разглядывали нас с очень большим интересом, виденные мной ранее люди, видимо, имели более важные дела чем поглазеть на новичков.
Проведя меня к центру отгороженной площадки, солдат наконец перестал тянуть ошейник на моей шее и отступил в сторону, предварительно разрезав верёвки на моих руках ножом, который он достал из неприметных ножен за спиной.
— По линии встал. — грубо ткнул он пальцем в землю.
Убедившись, что я выполнил приказ, он посмотрел на пристроившуюся рядом Агнес и направился в сторону своих товарищей, приводящих на стадион остальных пленников, теперь-то я мог всех нормально рассмотреть, тут были как мужчины, так и женщины, возрастом где-то от двадцати до тридцати пяти, хотя видел парочку совсем уж молодо выглядящих ребят. Все мы за исключением Агнес были абсолютно голые и многих этот факт очень беспокоил, особенно девушек, что злобно или боязливо зыркали на соседей, сжимаясь и начиная прикрывать руками грудь и промежность, как только их освобождали от верёвок, парни тоже стыдливо закрывались руками. Что, по моему мнению, не особо имело смысл, стоящим рядом людям было не до разглядывания женских и уж тем более мужских прелестей, а наблюдающая из-за забора публика, давно уже всё рассмотрела при желании. Но они, похоже, думали иначе.
Меня же собственная нагота нисколько не смущала, приходилось уже гулять голышом перед людьми, а точнее монстрами… хотя какие из этой парочки монстры, получше многих людей будут. От воспоминаний о знакомстве с Кожи и Раги в подземелье на душе стало чуть теплее, но лишь на краткий миг.
Предаваться глупым воспоминаниям, я переключил внимание на собравшуюся вокруг толпу, чей гул доносился аж до нас, люди определённо чего-то ждали, и я даже примерно догадывался чего.
Тот болтливый парень в телеге же упоминал, что меня определили к элитному товару, да и то что на эту огороженную арену привели от силы человек двадцать говорило о многом, потому как телег, а, следовательно, и рабов в лагере было гораздо больше. Остальные видимо отправились куда-то сразу, а вот нас хочет лично посмотреть покупатель, кто там нас покупает? Вроде бы генерал какой-то и судя по кличке девушка. Я тяжело вздохнул, увидев, как с противоположной стороны площадки к нам направляются три человеческие фигуры, одна из которых определённо женская. Рука сама собой потянулась к мечу, который Агнес так ни разу и не выпустила из рук.
Надеюсь, меня не поломают ещё сильнее чем сейчас. Ненавижу боль.