Купол командного зала словно не имел опоры. Тонкие колонны стрельчатых окон размывались в широком поясе непрерывного сине-зелёного света, и на нём повисала ребристая темнота свода — вся его громоздящаяся железом и бронзой рукотворная тяжесть. А снаружи — туман, похожий душное варево, заливающее котёл долины, и острые зубы горных цепей, смутно-алые, как окрашенные кровью.
Впечатляющий вид… До которого не было дела. Если кто и появлялся здесь, то всё внимание обращалось не к панорамным окнам, а в глубь командного зала…
На колоссальный маго-механический конструкт — пульсирующий могуществом сплав колдовства и технологий. Веющую властью мечту тиранов.
Самой внушительной частью конструкта была зависшая под куполом сфера. Беспросветно-чёрная, она была соткана из того же льдистого мрака, что и колдовской Доспех Императора. Похожая на рану в мироздании, она затягивала в себя тепло и свет, но сама испускала мистическое пурпурное сияние. Иногда оно слабело, и тогда из непроглядных глубин вдруг выныривали, мерцая багряными искрами, призрачные фигуры. Они тянули свои зыбкие руки к отделяющей их от внешнего мира границе сферы, касались её… и снова тонули во мраке. Какое-то время следы их ладоней ещё алели на чёрной глади, но затем исчезали и они.
А вокруг, словно планетарное кольцо, медленно вращался собранный из тяжёлых бронзовых блоков пояс. Чуть ниже был ещё один, но уже из отдельных частей-спутников — кристаллических левитационных амулетов. Заключённое в них колдовство удерживало навесу огромную сферу мрака, но и норовило увлечь сами амулеты в свободный полёт. Чтобы этого не произошло, с пола к ним тянулись тугие стальные тросы. Из-за этого амулеты становились похожи на воздушных змеев.
А внизу, прямо под сферой, недобро алел зев технической шахты — настоящая бездонная пропасть со стенами из витых кабелей, труб и колб, в которых бурлили и пузырились алхимические эссенции и растворы. Из неё поднимались, словно руки гигантских скелетов, мощные железные леса. Они цеплялись своими крепкими «пальцами» за ониксово-чёрный шип концентрического обелиска — поднимающийся из самых недр шахты хребет всего конструкта. Острый конус его вершины пронзал небольшую площадку, которой венчались леса, и там превращался в сердечник для ещё одного важного звена грандиозного маго-меха.
Внешне машина времён и судеб напоминала сложное сочленение масштабной армиллярной сферы и модели движения солнца, луны и пяти планет. Со всех сторон её обвешивали направленные на зависшую сверху сферу фокусирующими линзы и утяжеляли настроечные кольца и дуги системы наведения…
Строительство комплекса ещё продолжалось: кое-где коридоры выводили в пропасти технических шахт, в стенах зияли дыры, которые ещё только предстояло закрыть толстыми листами брони, а многие залы заваливали строительные материалы, мусор и хлам… Но…
Но!
Проложенные внутри стен «вены» и «жилы» конструкта были завершены. Покрывающие их километры записанных вязью контроль-заклинаний замкнулись, чтобы контролировать и направлять процессы разгона и усиления магической энергии.
Оружие было готово — оставалось только испытать его.
«Копьё Тьмы» выдыхало шипением пара, его сердце глухо перестукивало железными клапанами, зычный голос доносился звоном цепных механизмов.
Унн Фэкк был доволен.
— Наконец, наконец! — бывший магистр Оккультного Синода, главный исполняющий мастер имперских вооружений, коротышка с нервным лицом и всклокоченными волосами, он кружил вокруг воздвигнутой им машины, словно курица-наседка над единственным цыплёнком. — Оружие работает. Это момент триумфа… Даже жаль, что Император мёртв. Он порадовался бы моему новому оружию абсолютной мощи… — в глазах под болезненно-подрагивающими веками что-то недобро блеснуло. — Может, стоит ударить по Тронному городу? Даже без Императора у меня достанет сил, чтобы показать этим… Что думаешь, капитан?
Фэкк обернулся к стоящему рядом человеку в чёрном мундире имперского образца. Это был капитан Беветт — заслуженный боевой офицер, неведомо каким ветром занесённый на «Копьё Тьмы». Впрочем, «неведомым» — значит «волей Императора», решившего, что его любимому проекту не повредит зерно военной дисциплины, армейской исполнительности и здравомыслия. В конце концов, кому-то же надо настраивать и наводить механизмы «Копья Тьмы» на цель, и командовать последним рубежом обороны.
Такую тонкую работу нельзя было доверять фанатикам.
Для этого капитан Беветт и был назначен на «Копьё Тьмы», где оказался подчинён мастеру Унн Фэкку — изводящему капитана днём и ночью психопату-истеричке с манией величия и душой, полной одной только трусости, умеющему одинаково хорошо как пресмыкаться перед сильными, так и измываться над слабыми.
— Господин, я не могу отдать приказ навести оружие на город самого Императора! — голос капитана дрогнул.
К большому сожалению Беветта, сам он относился к числу вторых… Фэкк посмотрел на капитана с презрением, и с его полных, вечно влажных от плещущей слюны губ сорвалось полное злобы слово:
— Слюнтяй.
К счастью, появившийся в командном зале младший офицер, один из небольшой группы военных, прибывших вместе с Беветтом, спас своего командира от продолжения этой малоприятной сцены. Подойдя к капитану, он что-то тихо доложил.
— Господин, — Беветт шагнул вперёд, чем-то явно взбудораженный. — Мы получили световой сигнал: Последний Бастион подвергся атаке, Епископ мёртв и…
Фэкк, по лицу которого пронёсся нервный спазм, не дал ему закончить:
— Фанатик, — спазм перетёк в сардоническую улыбку, — наконец его кто-то прихлопнул. Давно пора!
— Господин… — Беветт не ждал другой реакции, он и сам с недоверием относился к сектантам Последнего Бастиона, но как прилежный имперский офицер, не мог позволить себе радоваться смерти одного из приближённых своего Императора.
— Неважно! — на висках Фэкка пульсировали вздувшиеся багровые вены, явный признак зарождающегося гнева. — Никто не смеет угрожать моему оружию! Капитан, активируйте системы обороны! Пусть уничтожат всех, кто войдёт в Долину!
— Господин, мы не уверены, — попытался направить происходящее в русло устава Беветт, — по протоколу сигнал должен…
— Мне плевать! — завизжал Фэкк. — Теперь здесь я и только я отдаю приказы! Активируйте оборону! — с пальцев Фэкка срывался поток волшебства: бледно-голубой рябью он пронёсся по залу, ударив у самых ног Беветта, и едва не задев его. — Живо!
— Слушаюсь! — капитану ничего не оставалось, кроме как броситься исполнять приказ. «Копьё Тьмы» имело множество разветвлённых, похожих на лабиринты уровней, но, чтобы проделать путь от командного зала до «казарм», Беветту не потребовалось много времени — он был счастлив возможности оказаться подальше от Фэкка, который с каждым днём становился всё менее вменяемым.
Хотя исполнять приказы мастера-оружейника тоже было делом не самым приятным. Тем более, что силы обороны главного имперского военного объекта были весьма… специфичны. На «Копье Тьмы» под командованием Беветта находилось лишь несколько младших офицеров — обученных настройке, обслуживанию и наведению главного орудия, и ни одного солдата.
Ни одного!
Только императорские маго-мехи. И вовсе не ограниченные своими примитивными голем-мозгами «Мантикоры», и не нуждающиеся в умелой руке всадников «Гаргульи»! Беветту были доверены маго-мехи новой, секретной фазы развития военной машины Вечной Империи.
Всё бы ничего, если бы ни природа их «новшеств».
Беветт активировал контролирующий амулет — массивную латную перчатку, до локтя закрывающую всю правую руку. И тут же почувствовал растекающийся по коже жар и покалывание. Каждый раз капитан боялся, что однажды, сняв амулет, найдёт под металлом лишь прах и обугленные кости…
Подчиняясь неумолимой колдовской силе, защитники «Копья Тьмы» ожили.
Сколь бы неприятной и пугающей ни казалась капитану Беветту природа его «солдат», всё же, они казались ему куда лучше, чем охраняющие Последний Бастион чудовищные зомби-воины.
***
Зазубренные красноватые скалы поджимали справа и слева, а впереди, пробиваясь сквозь мерцание сине-зелёного тумана, тянулась дорога. Истёртые временем и миллионами ног каменные плиты тонули в клубящемся мареве, а вокруг, распространяя то самое сине-зелёное сияние, кишела и дышала жизнью буйная флора: огромные лозы и пушистые папоротники, поросшие грибами замшелые пни и низкорослые плакучие деревца.
Прошло почти двадцать лет с тех пор, как Повелитель Тьмы впервые оказался здесь. И с тех пор — возвращался снова и снова… Проходил по дороге, ведущей по дну долины, между выступов скал и древних обвалов, за далёкий поворот, прямо к «Копью Тьмы». Правда же, это последнее появилось здесь совсем недавно — всего лет пять назад. С тех пор, как молодая Вечная Империя начала его строительство.
До этого здесь были лишь руины чужого увядшего величия.
И опустевшие склепы.
В самом начале пути импровизированную экспедицию встретило то, что на первый взгляд можно было принять за рухнувшие сверху обломки гор. И только затем глаз цеплялся за слишком правильные, хоть и сглаженные временем линии — явно рукотворные.
Виконт остановился, и задержал Повелителя. Мимо проходили гвардейцы Гроуввейера, Белая стража, провели пленных Райвола и Райдера, а они всё стояли. Перед ними был огромный опустевший постамент, и низвергнутый с него колосс: каменная туша, настолько громадная, что даже за минувшую тысячу лет мшистое одеяло так и не смогло накрыть ее целиком. Время стерло самые тонкие из черт лица, полускрытого массивным шлемом, но его всё ещё можно было узнать.
Это был Суверен.
«Здесь времени неумолимые клыки
Стирают в мраморе изваянную славу»
Повелитель Тьмы взглянул на обратившегося к классике виконта с удивлением — не ожидал подобной… Романтичности. Но произведённое декламацией впечатление быстро рассеялось: Вердлем печалился вовсе не о древнем изваянии.
— Какая жалость… — посетовал Сераф, — Империи стоило воздвигнуть рядом статую Императора, и тогда мы могли бы вполне насладиться красотой этого вида, предчувствуя, что через ещё одну тысячу лет здесь будут дремать, укутанные тиранией и мхом, уже двое павших гордецов…
— Возможно, стоит поставить здесь вашу статую? — не удержался от ехидного комментария Повелитель.
— Не стоит, — вполне серьёзно отказался виконт.
— Разве вы не собираетесь становиться новым владыкой?
— Собираюсь, разумеется, но, в отличие от нашего возлюбленного Императора, — он качнул головой в сторону как раз проезжающего мимо катафалка с императорским Доспехом внутри, — я не опьянён по-юношески романтичными мечтами о бесконечной, вечной власти, о некоем вечном троне. Я знаю себя хорошо — мне наскучит.
— И все равно идете к этому?
— Чтобы попробовать.
— Попробовать? — Повелитель был удивлён. — Речь ведь не о марке вина.
— О, мне нравится сравнение! Ведь суть одна и та же. Почему бы не попробовать? Мне хочется пригубить этой абсолютной власти, понять, чего желал Суверен, о чем грезил наш… Император, — Сераф огладил Повелителя жарким взором.
— Для этого вам и нужно «Копьё Тьмы»?
— Вы меня обижаете, — изобразил вселенскую печаль виконт. — Я многим лучше, чем вы думаете обо мне, поверьте. Я мог бы взять корону и без этой игрушки. Я просто не хочу оставлять ее другим. Синоду, например.
— Но вы сами состоите в Синоде.
Вердлем утвердительно кивнул:
— Скажу больше, сейчас я и есть Синод. Но, — он наставительно поднял к небу тонкий палец, украшенный перстнем с крупной чёрной жемчужиной, — так может быть не всегда. Что-то может перемениться, придут новые амбициозные магистры, не имеющие уважения к моему авторитету… Кто знает, что они задумают? К тому же, пусть лучше оружие будет в одних руках, а не руках толпы. Не люблю демократию, знаете ли. Не доверяю ей.
— Любопытные мысли.
— Более того, — на лице виконта заискрилась весёлая несерьёзность, — нельзя же оставлять оружие Унн Фэкку.
— Вы считаете его угрозой?
— Я считаю его дураком. К тому же, мы с ним давние знакомые… Он наверняка до сих пор не может простить мне, что я, будучи на несколько лет моложе, так лихо обскакал его в успехах на поприще колдовских наук. Знаете ли, — Сераф галантно приобнял Повелителя за плечи, предлагая продолжить путь, — он ведь был лучшим послушником Синода, пока не появился я. Обидчивые дураки весьма опасны — лучше не давать им в руки власть…
Где-то вдали, усиленный горным эхом и акустикой долины, раздался хорошо знакомый Повелителю Тьмы гул.