— Мой Император, такая честь! Но прошу простить меня за этот неподобающе скромный приём, — в медово-бархатном голосе не было ни капли искренности, — если бы только Империя могла уведомить нас заранее о вашем визите…
Последовал картинный вздох сожаления. Под напускным, насквозь фальшивым подобострастием и извращённой льстивостью скрывались язвительные шипы дерзости. Только один человек мог позволить себе общаться с Императором в таком духе.
Виконт Вердлем Сераф.
Вообще-то, своим титулом этот скользкий тип владел от королей старой Васки. Васки больше не было. Был Императорский Тронный город и была Вечная Империя. Но Вердлем Сераф оставался виконтом.
Ему позволило имперское правительство… под давлением определённых факторов.
Этот напыщенный мерзавец был богат. Непозволительно богат. Настолько, что запросто смог позволить себе выкупить у Империи в Тронном городе те земли, которые раньше занимало его фамильное поместье, и выстроил на его месте невероятно-роскошный дворец-шпиль в имперском военном стиле… В архитектуру которого, однако, сумели как-то проскользнуть совершенно чужеродные утверждённому направлению решения.
— Не стоит изображать удивление, виконт, — Император был не склонен участвовать в этой театральной постановке: она исключительно для одного актёра, — вы наверняка знаете, зачем я здесь.
Вердлем Сераф только непонимающе округлил глаза — у него это легко получалось: он был весьма артистичен, а помимо этого — молод и красив. Большинство людей поддавались его чарам. Но не Император. Повелителя Тьмы нельзя запутать плесканием длинных ресниц, мерцающими нежностью чёрными глазами, лицом картинного героя и сладким голосом.
— Агенты сопротивления, — пояснил Император, — их след ведёт сюда.
— В мой дворец? — изобразил удивление Сераф. — Это нонсенс, мой Император.
— Довольно, виконт, — прервал это глупое кривляние Повелитель, — ваши связи с Синодом защищают вас. Сейчас. Но нам известно также о связях Синода со Священным Союзом — однажды оккультные титулы могут утратить свою защитную ауру.
На миг этот «удар» сбил с Вердлема Серафа маску верноподданнического идиота: из-под неё блеснули клыки и взгляд опасного хищника. Соперника, которого не следовало недооценивать. Это был не просто великосветский красавец с огромным состоянием, любящий на светских раутах поигрывать перед дамами впечатляющими мышцами и не менее впечатляющей магией. Все его игры в прикрытое липко-сладкими словечками нагловато-детское противостояние с Императором — показуха. Да, в противопоставление Повелителю Тьмы он носил сверкающие белизной и расшитые серебряными нитями роскошные одежды. Да, окружил себя собственной гвардией, в пику тёмным рыцарям названной Белой Стражей и носящей соответствующего цвета доспехи. Да, интерьеры его дворца, в противоположность Железной Цитадели, походил на цветущий гарем древнего деспота-гедониста. Но это была ширма. За напускной якобы-дерзостью скрывался враг не игрушечный, а самый настоящий. Опасный. Враг лично Императора. И Император это знал. Сама Тьма шептала ему об этом.
Только ничего нельзя было сделать.
За Серафом стоял Оккультный Синод: виконт являлся правой рукой, советником, а по слухам и тайным руководителем своего формального лидера — высшего магистра Трелимина.
— Уверяю вас, мой Император, ни Синод, ни я не замышляем против Империи. Вас вводят в заблуждение.
Повелитель Тьмы никак не отреагировал на это жалкое якобы-оправдание. Вместо этого, благо — шлем позволял делать это незаметно, — он рассматривал стоящих позади виконта слуг. Шеи этих идеально-красивых мужчин и женщин элегантно облегали поблескивающие золотом колдовские ожерелья — вещь невероятно полезная, и ещё более затратная. Не только в плане стоимости, но и потребляемых ею магических сил. Огромного количества сил. Но благодаря этим грамотно закодированным сложными заклинаниями вещицам можно было заставить служить себе практически кого угодно. Носящий такое ожерелье не способен ослушаться приказа господина… Конечно, в меру своих сил.
Это решение проблемы покорности было вполне в стиле Оккультного Синода. Для нужд Вечной Империи такой штучный товар как ошейники-подавители не подходил, а Император использовал нечто близкое к этому только в создании маго-мехов — кодируя сердечники «Гаргулий» или голем-мозги «Мантикор».
А что касалось слов виконта… Империи было хорошо известно о сражающихся на стороне Священного Союза магах. Магистры могли сколько угодно объявлять их отщепенцами и изгнанниками, с которыми никто из уважаемых заклинателей дел не ведёт, но таковыми они не являлись. Это была ложь, и ложь далеко не изящная. Она зиждилась исключительно на магической силе Синода. Они лгали, потому что могли.
И до поры, как и с Вердлемом Серафом, поделать с этим ничего нельзя…
Пускай гончие лорда Истрима, промчав по окраинам столицы и запутанным лабиринтам канализаций, привели имперцев к подземным уровням дворца виконта, этот визит, даже ограничься он простым обменом «любезностями», неизбежно выльется в высказанное Синодом «фи».
— Здесь нет и не может быть никаких сопротивленцев, — убеждённо заявил продолжающий свой спектакль Вердлем Сераф.
А в следующий миг дворец-шпиль сотряс мощный взрыв. Магический взрыв. Эхо высвободившегося колдовского могущества пронеслось по этажам огромного здания, словно волна. Император и виконт оба ощутили его.
— Тогда что это? — Повелитель Тьмы спрашивал, но знал ответ: его цель была здесь.
— Нападение, — не моргнув глазом ответил виконт.
***
К чести виконта, это действительно было похоже на нападение: покорёженные стены, разбитая мебель и трупы стражников в белой броне. Вердлем Сераф разглядывал устроенный в его доме беспорядок без какого-то видимого сожаления. Как его не трогала потеря выполненной на заказ дорогой мебели, так его не трогали и смерти его людей. И даже превратившиеся в мусор драгоценные предметы искусства, некогда украшавшие ставшую полем боя часть дворца, были лишь незначительной утратой. С его богатствами всё это будет восстановлено в прежнем величии и блеске моментально.
А вот Императору вспомнились голые коридоры Железной Цитадели. Во всей императорской твердыне едва ли нашлось бы столько всякого драгоценного хлама, сколько сгинуло во дворце Серафа в одном небольшом, в общем-то, взрыве. Обстановка в императорском доме была предельно аскетичной. Отчасти, потому что самому Императору не было до роскоши дела, отчасти — потому что Империи больше требовались ресурсы на войну, чем праздные украшения. Пуская с молотка все захваченные ценности, которые не были деньгами, или не могли быть переплавлены в деньги, Вечный Трон направлял полученные от продаж доходы на нужды своих многочисленных фронтов.
— Мой Император, только взгляните, — указал Вердлем на «обновлённую обстановку» своего дворца, — мой дом подвергся нападению. Я жертва, а не преступник! Империи следовало бы озаботиться, и схватить виновных, а не предъявлять невинным гражданам такие страшные обвинения.
— Вас ни в чём не обвиняют, виконт, — устало выдохнул Император: он предчувствовал, что всё сведётся к чему-то подобному, когда подчинённые прибежали к нему, беспомощно пождав хвосты, и сообщили, что их победоносное шествие по следам Винда Райвола сотоварищи застопорилось перед дверями виконта Серафа. Для визита к этому субъекту Империи требовался целый Повелитель Тьмы.
Видимо, пока не начнёт действовать «Копьё Тьмы», Императору так и придётся терпеть этого субъекта.
Через мгновение появился один из слуг виконта — тоже в ошейнике-подавителе, но одетый куда лучше всех остальных лакеев. Это оказался личный канцлер виконта. Очевидно, даже верность подобного типа людей Сераф считал необходимым подтверждать с помощью колдовства.
— Нарушители ещё здесь, господин, — слуга обращался только к виконту, и старался говорить как можно тише, но Император всё равно услышал его.
— Найдите их, — дал жест своей немногочисленной свите Повелитель Тьмы. Сейчас он страшно жалел, что в дом Серафа нельзя было нагрянуть с целой армией — тех гвардейцев, что были с ним, могло не хватить для захвата цели. Остальные ждали снаружи и, стоило надеяться, озаботились оцеплением дворца.
— Мой Император, в этом нет необходимости, — попытался остановить имперцев Сераф, — моя стража со всем справится сама. Навести порядок — моя обязанность, как хозяина дома.
Но имперские бойцы слушались только приказов своего владыки, и уже выдвинулись на поиск цели. Император же обратился в себя, намереваясь ощупать дворец с помощью тёмных дланей. Увы, прежде всего он ощущал страшно «фонящего» собственной силой виконта — могущество Серафа было велико. Его следы были везде, затрудняя восприятие мира. К тому же, Император не исключал, что Вердлем может пытаться сбивать его чувства.
И всё же, сопротивленцы и правда были где-то во дворце, ведя отчаянный бой за право выбраться наружу и спастись.
Грянул новый магический взрыв — несколькими этажами ниже.
***
Повелитель Тьмы знал, что офицеры тянут жребий, решая, кто будет докладывать ему о дурных вестях. Разумеется, он не устраивал показательных казней за подобное, но отмечаться в памяти у Императора как гонец беды никто не хотел. На этот раз офицерам повезло — у них под рукой оказался лейтенант Доэр. Уж личному-то оруженосцу Императора ничего не будет, решили они, доблестно вытолкнув юнца вперёд.
— Мой Император, они ушли… — честно доложил лейтенант, и уже с куда меньшей уверенностью добавил, — на одной из «Гаргулий»…
Прежде, чем ответить, Император выждал десять секунд. Для оруженосца это время показалось мучительной бесконечностью.
— Благодарю вас, лейтенант Доэр, — звук собственного имени заставил оруженосца вздрогнуть, как и эта подчёркнуто вежливая форма обращения, — передайте генералу Браксару, что я буду с нетерпением ждать нашей с ним встречи в Железной Цитадели.
***
— Он был здесь, — отрапортовал Гарвда Лус Императору. Как выяснилось, наёмник также смог проследить путь сопротивленцев до дворца Серафа, где и вступил с ними в бой. Голос охотника за головами странным образом искажался, проходя через полностью закрытый шлем.
Император, кивнув, повернулся к Вердлему:
— Как вы это объясните, виконт?
Тот был предельно спокоен и уверен в себе:
— Мой Император, не только у Империи есть враги. Синод куда более древняя организация, за эти годы у нас их накопилось предостаточно.
— Это были сопротивленцы!
— Возможно, ваши сопротивленцы хотели завладеть одним из наших секретов, или чем-то из моей коллекции альдарийских артефактов, чтобы направить их на борьбу против Империи. Откуда мне знать? Я не имею дел с бунтующим сбродом.
— Это так? — теперь Император обращался уже к Лусу. Ещё оставалась надежда, что Белая Стража помогала Винду Райволу сбежать. Если это так, можно прижать Серафа.
Увы, наёмник пожал плечами:
— Возможно.
Император был раздосадован. Если Райвол сражался не только с наёмником, но и солдатами виконта, значит по крайней мере прямой связи между ними нет. Хотя это не отменяет связей Синода со священным Союзом, а Союза — с сопротивлением в самой Империи. Слишком много общих нитей и узлов. Не мог же быть случайностью визит сопротивленцев во дворец именно виконта, которого можно смело называть официальным шпионом Синода в Империи.
— Он был один?
— Нет, — ответил Императору наёмник, — несколько человек. Одного я узнал: Дэш Райдер.
— Мне это имя ни о чём не говорит, — мрачно откликнулся Император.
Зато, услышав его, оживился Вердлем Сераф:
— О, этого я знаю, — голос виконта был почти торжествующий, — ещё одно доказательство моей невиновности перед лицом Империи: Райдер давно точит зуб на Синод…
Император не сомневался: под Синодом следовало подразумевать лично Серафа.
— …Ничего не значащий персонаж с окраин, — продолжал виконт, — ввязался не в своё дело, и посчитал виноватым Синод. Он уже несколько раз пытался навредить мне, и вот — наконец-то сумел. Очевидно, он вступил в сговор с сопротивлением ради этого.
— Райдер присоединился к заварушке позднее, — вклинился в монолог Гарвда Лус, — он пришёл на выручку моим целям.
— Это ничего не меняет, — отмахнулся виконт: по всему было видно, как неприятно ему, представителю благородной крови, общаться с такой личностью, как охотник за головами, — и по-прежнему доказывает, что я здесь жертва, а не преступник. Бунтовщики вломились в мой дом, а когда столкнулись с отборной Белой Стражей — поняли, что не справятся, вот Райдер и пришёл им на помощь.
— Это домыслы, виконт, — никакие слова не могли разубедить Императора в замешанности во всём происходящем Вердлем Серафа. Он просто пока ещё не знал, как именно он замешан.
— Мой дом разгромлен! — картинно возмутился виконт, хватаясь за сердце. — Я понёс колоссальные убытки: бесценные артефакты, предметы старины, тренированные бойцы! Потребуются миллионы, чтобы восстановить утраченное. Империя должна была бы выплатить мне компенсацию, поскольку всё это случилось в ходе развёрнутого ею преследования членов сопротивления…
Вместо ответа ему было предложено лицезреть укрытую плащом широкую спину Императора?
— Наша беседа ещё не окончена, виконт, — напоследок бросил Вердлему Серафу Повелитель Тьмы, и уже не видел, как тот отвесил ему намеренно преувеличенный поклон. Следом поспешала свита, а рядом шёл, с лёгкостью подстроившись под широченный шаг своего нанимателя, закованный в доспехи Гарвда Лус.
— Продолжайте поиски, — обратился Император к наёмнику, — Империя компенсирует все затраты.
— Будет сделано, Повелитель.