— Он что, нам угрожает?
— Похоже так, Лысак. Угрожает. А как тебе это?
— Убери пистолет, пока никто не пострадал, — в голосе Мангона появилась сталь.
— Давай деньги или я стреляю!
— Вы ничего не получите.
Раздался выстрел, а за ним высокий визг. Таня подпрыгнула на сидении, карета качнулась от того, как резко пригнулся Ано.
— Я же просил убрать пистолет, — по-прежнему спокойно сказал Мангон.
— Ах ты бурундово отродье! — заревел мужчина с грубым голосом, и послышался топот ног. Раздался еще выстрел, а за ними крики боли.
— Ты прострелил мне колено, ублюдок!
— Я предупреждал, — ледяным голосом поинтересовался Мангон. — А ты? Тоже хочешь?
— Нет, нет, — послышался еще незнакомый Тане голос. — Давай уйдем, Лысак. Ну же, вставай!
— Я убью его! — рычал разбойник с простреленным коленом.
— Или он тебя. Пойдем, Бурунд тебя забери!
— Это я возьму, — сказал Мангон. — Ано, продолжаем путь. Смотри, как будешь отъезжать, чтобы они не покалечили лошадей.
Дверца открылась, и он вернулся на сиденье рядом с Таней, хмурый, раздраженный. Слуга прикрикнул на грабителей, чтобы убирались с дороги, щелкнул вожжами, и экипаж снова тронулся. Мангон некоторое время прислушивался, все ли в порядке, а потом откинулся на спинку и отбросил цилиндр.
— Не испугалась?
— Я смотрюсь, что я теряю сознание? — спросила Таня, складывая руки на груди. Она чувствовала досаду от того, что Мангону пришло в голову обращаться с ней, как с нежной барышней.
— “Я выгляжу”, пора уже запомнить, — ответил он. — Никак не привыкну, что ты чуть что лезешь в драку.
— Что это?
— Кремниевый пистолет. Довольно старый, но все еще в хорошем состоянии. Отобрал от грабителей.
— Дай его мне.
Мангон нахмурился.
— Зачем тебе? Ты не умеешь стрелять.
— Ты объяснишь, как. Я злюсь, если не могу себя защитить, как было сейчас.
Адриан некоторое время смотрел на темное лицо Тани, но она была упряма в своей затее. Ему осталось только вздохнуть, признав, что рациональное зерно в ее желании есть. Он отодвинул шторы с боковых окон, позволяя лунному свету проникнуть внутрь, подвинулся ближе к Тане и положил ей в руки пистолет.
— Смотри, это кремниевый замок. Его нужно вот так отвести и нажать на спусковой крючок. Кремний ударит по замку, пойдет искра и подожжет порох. Там сейчас капсульная пуля, но всего одна, больше нет. Вот это предохранительный крючок, чтобы не было непроизвольного выстрела. Вот так я его снимаю, вот так ставлю.
— Снимаю, ставлю. Правильно? — она посмотрела на Мангона.
— Правильно, — кивнул он. — Теперь ты вооружена и опасна. Может, наконец отдохнешь?
— Я попробую. Я имею странное чувство, что нужно ехать быстрее. Скажи Ано.
— Хорошо. Клади голову мне на плечо.
Таня так и сделала. Шерстяная ткань пальто приятно колола щеку, экипаж подпрыгивал на каждой рытвине, но, несмотря на поселившееся в груди беспокойство, Таня через некоторое время уснула.
Ей снился залитый лунным светом двор замка, на котором лежал дракон. Его чешуя казалась черной, но Таня откуда-то знала, что она на самом деле изумрудная, а лужа под животом — темно-бордовая, как застывшая кровь. Дракон медленно опустил шипастую голову на лапы и закрыл глаза.
“Менив-Тан, поспеши. У меня так мало времени”.
Глава 22. Черный меч судьбы
В очередной раз Таня открыла глаза, когда серый рассвет проник в экипаж сквозь неплотно задернутые шторки. За ту долгую ночь она просыпалась не один раз, то жестко подпрыгнув на деревянной скамье, то почувствовав боль в затекшей шее, то увидев дурной сон. Вдоль горизонта протянулась оранжевая полоса, которая быстро расширялась и становилась все светлее, и обсидиан неба светлел, наливаясь темно-синим цветом. Возделанное поле стояло пустое, обнаженное, и птицы перелетали с одного места на другой в поисках остатков урожая. Дальний лес ощетинился верхушками елей и понемногу светлел, выступая из полумрака.
Таня поежилась от утреннего холода и решила больше не спать. Адриан сидел рядом, серьезный и напряженный, и смотрел в окно, отогнув угол шторки.
— Доброе утро, Татана.
— Да уж, доброе, — ответила Таня, потирая шею. Во рту пересохло, и вообще она не отказалась бы сейчас от горячего душа и хорошего кофе, но мысли о комфорте только еще больше испортили настроение.
— Мы почти приехали.
Экипаж давно свернул с широкого тракта и ехал по проселочной дороге, медленно, качаясь из стороны в сторону так сильно, что иногда казалось, что он вот-вот перевернется. Через некоторое время раздалась команда кучера: “Тпру! Стой!” — и лошади встали. Адриан странно посмотрел на Таню, взволнованно и немного дико, и сказал:
— Пора выходить.
— Постой, — Таня положила руку на его плечо. — Помнишь свой обещаний?
— Что еще за обещание?
— Не важно, что там произойдет, обещаешь спасти Росси и Жослена. И будешь заботиться о них.
Адриан повернулся к Тане, сжал ее холодные пальцы.
— Ничего не случится, — вкрадчиво сказал он. — Если Аррон откажет нам в помощи, мы просто уйдем.
— Нет, обещай, — упрямо повторила Таня.
— Хорошо. Если случится что-то дурное, я спасу Росалинду и художника и осыплю их золотом. Клянусь. Ты довольна?
— Сыпать не надо. Можно просто купить им дом.