От дубленки, что Таня нашла в шкафу, пахло то ли мылом, то ли дешевым парфюмом. Она натянула ее и приоткрыла балконные двери, словно крышку кроличьего силка. Комнаты быстро выстыли, отдали все тепло ненасытной осени, монстрообразные батареи оставались ледяными, и приходилось кутаться. Она стояла за тяжелой гардиной и вдыхала успокаивающий аромат воротника. По всем расчетам ночной посетитель должен был вот-вот появиться. Росси спала, и из ее комнаты не было слышно ни звука. Мирно шелестели шестеренками часы. Что-то тихонько стукнуло на балконе, и сердце Тани пропустило удар. Против воли она сильнее вжалась в стену, теряя остатки решимости. Нужно было пригласить Жослена, чтобы он подстраховал ее, но тогда фигура могла и не появиться. Вдруг это всезнающий призрак, кто угадает?
Да, он был там, Таня чувствовала его присутствие кожей. Ей казалось, что она даже слышит дыхание и хлопки, с которыми треплет ветер его плащ. Конечно, воображение обманывало ее. Воображение и страх. Обратив все внимание к оконному стеклу, Таня не почувствовала, как взмокла, как по спине пробежала мерзкая капелька пота. Что-то качнулось за дверью, и через секунду Таня поняла, что он пришел, он высматривал ее, двигался вдоль окна, пытаясь увидеть, что происходит в комнате. Таня задышала часто и поверхностно, голова пошла кругом. Нет, она переоценила себя, она не готова, кто-нибудь, на помощь!
Повернулась ручка, тихо скрипнули петли. Черная рука схватилась за балконную дверь и шире отворила ее. Таня залепила ладонью рот, чтобы не выдать себя хриплым дыханием. Незнакомец медленно просочился в комнату, словно тень, встал, оглядываясь. Таня понимала, что нужно бежать, звать на помощь, и что ей потребуется несколько бесконечных секунд, чтобы справиться с щеколдой на двери. Нужно было выиграть немного времени, поэтому, пользуясь своим преимуществом, она ударила незнакомца правой ногой в бедро. Беспроигрышный прием, отточенный на тренировках, не подвел. Незнакомец охнул, схватился за левую ногу, сложился весь, согнулся, хрипло ругаясь, и Таня вырвалась со своего места, чтобы бежать. Она успела сделать буквально несколько шагов, когда ловкие пальцы ухватили ее за шикарный отороченный мехом капюшон и притянули назад. Таня развернулась, нырнула под его руку и хотела ударить кулаком в лицо, но не учла рост противника и промахнулась, попав куда-то под горло. Неудачный удар, но мужчина отпустил капюшон и отскочил назад, выставив вперед руки.
— Тихо, тихо, — прошептал он.
— Оставляй меня! — крикнула Таня, не думая о том, что может разбудить Росси, более того, надеясь, что кто-то проснется и придет на помощь.
— Тихо. Спокойно. Я Тень.
— Уходи!
— Успокойся, успокойся. Я Тень. Я не причиню тебе зла.
— Какая Тень? — способность думать возвращалась с трудом. Кровь стучала в ушах, адреналин в крови кипел, заставляя бежать или драться.
— Мы виделись в Илибурге, помнишь?
Страх и ярость отпускали постепенно, и Таня еще некоторое время стояла, готовая в любой момент дать отпор, и просто смотрела на сгорбленную фигуру старого знакомого. Он потирал больную левую ногу, в которую пришелся удар.
— Я напугал тебя? — спросил он. — Я не хотел.
— Не хотел? — Таня задохнулась от возмущения. — Ты ходишь сюда и туда перед мои окна, как дух от мертвого человека, и спрашиваешь, я не пугаюсь?
— Я только хотел знать, что ты в порядке. Был неосторожен, не думал, что ты так легко заметишь.
— Ты не прозрачный, знаешь? — она немного расслабилась, сложила руки на груди. — Тебя можно замечать.
— Догадываюсь, — усмехнулся Тень, поправляя черное одеяние, проверяя, что все тело кроме глаз надежно закрыто. — Как ты себя чувствуешь? Кажется, ты полна сил. Бьешь по крайней мере сильно, — он снова потер ногу.
— Прости меня, — начала было Таня, но тут же добавила: — Хотя это только ты вина! И если нет платья, я могу драться лучше. Без платья все лучше.
— Тут я с тобой не поспорю, — весело усмехнулся Теня, и когда она поняла двусмысленность своей фразы, ее щеки вспыхнули от смущения.
— Я говорю про другой!
— И что же, — смилостивился он, — тебе не нравится одежда, что дал тебе Мангон?
— Нет! Я всегда надеваю другое. И не могу ходить так, — она подняла руки, демонстрируя, насколько нелепо она выглядит в нежно-голубом атласе с бантиками.
— По-моему, неплохо.
Таня не ответила, просто посмотрела на него молча и выразительно.
— И вот еще. В следующий раз подумай дважды, прежде чем влезать в драку: другой на моем месте мог и ответить, — и голос его звучал немного угрожающе, возможно оттого, что очень хрипел.
Таня подумала, что не известно, кто кого бы победил в честной драке, но промолчала. Тень знал, что в комнате должна быть она одна, и потому не защищался, а будь на его месте действительно другой человек с самыми искренними темными намерениями?
— Почему ты ходишь везде? По стене и верху домов? Перед окнами и где стража?
— Потому что я хочу знать, что происходит в этом замке. Знаешь ли, я своего рода призрак, герой доброй и немного нравоучительной легенды. Тень знает о тебе все, и если ты творишь черные дела, он придет и накажет тебя.
— А если хорошие дела, он принесет вкусное? — усмехнулась Таня.
— А ты вела себя хорошо? — прошептал Тень, и она замерла, не зная, как ответить. Во всем виноват этот его вечный полухрип, или он в самом деле решил с ней заигрывать?
— Если хорошо, я принесу тебе пирожное, — мурлыкнул он.
“Навряд ли твои пирожные сравнятся с теми, которыми здесь меня кормят”, или “Можешь не утруждаться. Просто не появляйся рядом с моими окнами”, или даже “Я самая плохая девочка из всех, что ты встречал” и десяток других ответов, остроумных и не очень, Таня придумала позже, закутавшись с головой тяжелым одеялом, но в тот момент она просто молчала и хлопала глазами, мысленно ругая себя за то, что не может сказать ничего внятного. Тень же просто рассмеялся, хрипло и задорно, и заявил:
— Тебе пора отдыхать, уже поздно.
— Так я хотела бы… Но тени за окном, — голос ее звучал устало и мягко, куда только делись язвительные нотки?
— Что поделать, я буду иногда мелькать. То тут, то там. Придется тебе смириться, раз попала в дом с призраком. Ну, не грусти, — рука в перчатке легко щелкнула ее по носу, заставив поднять голову. — Твое положение пока не безнадежно, поверь.
— Не без одежды… Повтори! Что за слово?
Но Тень только драматично махнул плащом и вышел на балкон. Он удивительно легко вскочил на каменное ограждение, обернулся на прощание и спрыгнул вниз. Таня не хотела идти и проверять, что с ним случилось, но не смогла удержаться. Когда она взглянула вниз, Тени уже нигде не было.
— Положил не без одежды? — уточнила утром Росси, намазывая хлеб ежевичным джемом. Кусочки светлого ароматного хлеба стали поджаривать по просьбе Тани, и теперь они если его с разными сладостями почти каждое утро.
— Он так сказал, — пожала плечами Таня. — Что это значит?
— Что он положил, — каждую фразу Росси сопровождала жестами, чтобы было понятнее. — Не без одежды. Это очень странно.
Таня вспомнила вчерашний разговор с Тенью и его попытки задеть ее и почувствовала, как лицо заливает краска.
— Твое положил не без одежды, — повторила она вполголоса, передразнивая его речь, и тогда Росси смогла уловить, додумать иное звучание, которое все прояснило.
— Может, он сказал, что твое положение не безнадежно?
Таня подняла взгляд на Росси.
— Может. И что значит?
— Что Тень что-то знает о планах Мангона. Надо его расспросить подробнее. Хочешь я этой ночью буду с тобой?
Таня быстро замотала головой.
— Нет. Я сама.
Отчего-то ей больше не было страшно и совсем не хотелось делить общение с Тенью с кем-то еще, пусть даже с Росси. Будто он был загадкой, предназначенной лично ей, и если она узнает ответ, ее ждет награда.
В этот момент в комнате появился Жослен. Он больше не стучался и не спрашивал разрешения, его смущение тоже осталось в прошлом, теперь он заходил в кабинет, как в свой собственный, уверенный, что ему всегда найдется здесь место.