— Эй, на них не написано, что они драконьи! Я имел возможность хорошо рассмотреть, — усмехнулся Вук. — Пусть твой хозяин хотя бы клеймо ставит. Волки сожрали бы их и не подавились. Я спас ваших девчонок и рассчитываю на награду.
— Ты прекрасно понял, что они не простые девки, иначе даже разговаривать с ними не стал, — Тень подошел к оборотню и посмотрел на него из-под капюшона. — Хотел показать, кто тут альфа? Животные инстинкты взыграли?
Вук коротко рыкнул и попытался толкнуть Тень плечом, но тот неожиданно ловко увернулся.
— Мангон не забудет тебе этого.
— Лучше ты не забывай о моих условиях, — нахмурился Вук. — Я не отпущу их, пока дракон не вернет мне мой дом.
— Он никогда не бы твоим. Ты даже не родился там, — пожал плечами Тень. — Что тебе за дело до гниющих бревен?
— Это дом моего отца, моего рода! — взревел оборотень. — Ни тебе, ни твоему… Хозяину не понять этого чувства, — у него явно было хлесткое словцо для дракона, но он сдержался. — И мне почему-то кажется, что девчонки стоят этой маленькой уступки.
— Хммм, — протянул Тень. Прошелся по комнате, демонстративно оглядывая стены. — Как думаешь, Татана, а что, если дракону спалить здесь все дотла?
— Он хочет сжечь оборотней, — подсказала подруге Росси.
— Именно это я и предлагаю, — он остановился перед Таней, ожидая ее мнения, делая ее равной участницей обсуждения. Черная с вышитым серебряным драконом маска скрывала нижнюю половину лица до самых глаз, которые яростно блестели в свете керосиновой лампы. — Как думаешь?
Таня посмотрела на Вука. Тот стоял, хмурый, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Настоящий богатырь, вожак своей стаи.
— Да мы разорвем быстрее девиц, чем дракон успеет прилететь! — он ткнул пальцем в Росси.
— Он спас нас, — коротко ответила Таня. И это было правдой. Если бы их даже не нашли волки, они бы, скорее всего, замерзли на берегу, погибли от холода и ран. Вук дал им теплый кров, пусть нелепые, твердые, но лежанки и чистое белье. То, о чем захлебывающаяся в воде Таня не могла и мечтать. — Его люди были добрыми со мной, они давали вкусную еду и праздник. Не делай им плохо, Тень.
— А еще он бросил тебя в лапах этого рыжего ублюдка, — прохрипел Тень, и Таня с удивлением поняла, что он был в ярости. Но на кого он злился: на оборотней или на нее?
Таня тяжело вздохнула, погладила больное плечо правой рукой, обхватила его, будто хотела сжаться в маленький комочек. Ужас того, что едва не произошло, обрушился со всей необратимостью на нее, никогда не знавшую настоящей жестокости. Мысли о том, что хотел сделать Лис, вызывали тошноту.
— Я убью его, — прорычал Тень, и хриплый голос его дрожал от гнева. — Вырву к Бурунду позвоночник и развешу на ветках!
— Тихо, тихо, драконова Тень, — заговорил Вук. — Мартин, конечно, сволочь и заслужил наказание, да вот только он на моей территории и разбираться с ним буду я. По лесным законам.
— Ты встанешь у меня на пути, волк? — обманчиво вежливым тоном поинтересовался Тень, наклоняя голову. Он сделал несколько шагов к оборотню, легких, плавных шагов убийцы.
— Я не знаю, кто ты, но вот на моем пути вставать я бы тебе не советовал. Я обещаю, что найду Мартина и спрошу с него по полной, даю тебе слово волка. Спроси хозяина, он знает, что значит мое слово. Мабон — веселый и добрый праздник, и многие парочки не сдерживают свои порывы, — Вук усмехнулся, — но то, что собирался сделать этот парнишка, — недопустимо. Только я сам буду судить в своем лесу, Тень. Договорились?
Тень некоторое время молчал, замерев, словно огромная цапля. Потом вздохнул.
— Договорились. Полагаюсь на твое слово, Вук, — он повернулся к Тане и Росси. — Поехали домой, вам нужен врач.
— Девки никуда не пойдут, пока я не получу согласие дракона на сделку! — заявил оборотень.
— А моего слова тебе не достаточно, волк?
— Ты никто, а твое слово — пердеж в лесу. Я не вчера родился и знаю, как вы ведете дела. Мне нужна бумага.
Тень вздохнул.
— Будьте готовы. Через десять минут уезжаем, — бросил он девушкам, а потом обратился к Вуку: — Пойдем поговорим.
Оборотень спокойно последовал за ним. Складывалось впечатление, что он способен одним ударом сломать Тени хребет, но тот держался на удивление уверенно, будто был бесспорным хозяином положения. Таня и Росси проводили мужчин взглядом.
Таня застегнула последнюю пуговицу нижнего платья на Росси, когда в комнату зашла Мана. Она выглядела взволнованной, глаза на широком открытом лице так и сверкали. В руках дочь Вука мяла платье.
— Вот, я принесла, — сказала она, протягивая Тане одежду. — Это для твоей подруги.
— Спасибо, — ответила Таня. Задача засунуть измученную Росси в ее некогда изумрудное платье, влажное и грязное, казалась непосильной.
— Как ты себя чувствуешь?
— Нормально, — кивнула Таня, а потом, увидев, как в нерешительности Мана грызет нижнюю губу, вздохнула: — Давай, говори.
— Я же предупреждала! — выпалила девушка, подаваясь вперед. — Держись подальше от Лиса, он коварный и злобный. Протяни ему руку, так он ее по локоть отгрызет и не подавится. Но ты не слушаешь волчиц, ты самая умная, и стоит мне отвернуться, как ты пьешь мед с пройдохой. Не удивительно, что ты не доживешь до свадьбы, с таким-то инстинктом самосохранения. Ой, — она осеклась, прикрыла рот широкой ладонью. Таня грустно усмехнулась.
— Все нормально, ты правая.
— Извини, я не должна была, вот голова бестолковая!
— Спокойно, — Таня положила руку на локоть Маны и даже выдавила из себя улыбку. — Все закончилось, и мы будем уходить. А в венок, который тонет, я не верю. Поэтому буду бороться. И кстати, спасибо тебе за все.
— Ой, да что ты, — начала было девушка, но махнула рукой, не в силах выразить свои простые и сильные чувства, и просто сгребла удивленную Таню в объятия. Поврежденная рука вспыхнула болью. Таня, сдерживая стон, похлопала волчицу по спине. — Обещай, что будешь беречь себя.
— Я буду стараться. А ты находи хорошего мужчину.
— Куда он от меня спрячется, — широко и весело улыбнулась Мана. — Ладно, пойду я. Там тебя ждут, — она сделала большие глаза, будто увидела что-то страшное.
— Я знаю.
— Это он? — прошептала Росси, когда Мана вышла из комнаты. — Тень? Тот самый, что приходил к тебе в комнату?
Таня оглянулась на дверь, а потом принялась запихивать безвольные руки подруги в рукава нижнего платья, которое принесла дочь Вука.
— Да. Он за нас.
— Он такой страшный, Северянка. У меня от него мурашки.
— Совсем нет. И красивое лицо… Оно не говорит, что человек хороший.
“Или Лис.”
— Это точно, — тихо согласилась Росси. — И что, он отвезет нас домой?
Таня замерла на мгновение. Посмотрела в преданные глаза Росси, покусала губу, чтобы легкая телесная боль помогла справиться с накатывающим отчаянием. “Меня никто не заберет домой”.
— Он вести нас к дракону.