Юноша, все еще не отошедший от резкой смены обстановки, медленно встал. Мир перед глазами дрогнул, сердце начало бешено колотиться, а по всему телу нарастал жар.
— Как вы себя чувствуете? — спросила Риэтта. — Все хорошо?
— Я бы так не сказал, — прохрипел Кэль и упал на колени. Джоль закричала, но Кэль уже не слышал звуков. Мир стремительно сузился до одной точки, в которой юноша ясно увидел Ланту, которая обернулась и посмотрела прямо на него. Затем исчезла и эта точка.
***
Мардегор вошел в теплый сайрон, погрузившись до шеи. Густая жижа сдавила грудь, но лорд привычным движением расправил плечи и набрал побольше воздуха, с легкостью побеждая наседающий сайрон. Затем он задержал дыхание и окунулся с головой.
В глубине он пробыл тридцать секунд, а затем вынырнул, перевернулся на спину и остался лежать, погруженный в сайрон до самого подбородка. — Хорошо! — крякнул от удовольствия лорд и высунул язык, касаясь поверхности звездчатой жидкости. Зачерпнув немного, он размазал сайрон под губой кончиком языка. А затем позволил порам на коже по всему телу открыться и начать впитывать сайрон.
Уже приученный лорд не смог сдержать сдавленного крика, когда густая жидкая пыль начала пробираться внутрь тела. Это было больно, очень больно. Но лорд терпел — терпел ради возможностей, которые подарит сайрон.
— Это способности бога, — сказал Мардегор и закрыл глаза. Его разум перенесся в пространстве.
Он вновь стоял посреди пустоши, здесь была только выжженная солнцем земля и полуобнаженные люди, которые рыхлили почву примитивными мотыгами. Они все работали — Мардегор видел их сгорбленные спины, видел дорожки, которые прокладывали капли пота по грязным спинам. Лорд вспомнил как тогда — тысячу лет назад, в его душе боролись два мнения - помочь им или нет. Сейчас же ему было просто смешно от их упорного труда.
На горизонте был виден первый храм Единого — выстроенный его последователями из песчаника, он напоминал уродливую башню, стремящуюся к небесам. На вершине храма торчала неровная мачта с тремя ленточками, хлопающими по ветру.
"Ты выбросил нас. Выбросил в мир, злой и негостеприимный, где ничего не было, кроме источника воды, который быстро иссяк. Ты заставил нас работать, заставил рыхлить почву голыми руками - разве так обращаются со своими детьми? Я научил их всему! Я вложил в их руки мотыги, я научил их шить одежду, научил сажать зерно и рыть колодцы. Ты дал мне разум для того, чтобы я был правителем, но не дал мне власти. Ты поставил над нами выскочку, который обладал добрым сердцем, но пустым разумом. И я убил его. Убил. Я до сих пор помню цвет его крови на ладонях. Не помню имени, но помню кровь. Первая кровь, пролитая в этом мире. Но ты не наказал меня. Созданные моими братьями рыцари — это насмешка над первым волшебником. О да, я всегда буду помнить этот день. Ведь пока они рыли землю, я впервые вкусил сайрон".
— Брат, — один из рабочих поднял голову, — разве ты не хочешь помочь нам? Ведь плоды этого труда мы разделим между всеми.
— Я не брат, — поморщился лорд, — я больше не буду безымянным дураком, как ты. Я выбрал себе имя — Мардегор. С этого дня вы будете называть меня только так.
— Мардегор… — протянул юноша, словно пробуя слово на вкус. Но ведь так принято называть противника Бога.
— А ты умнее чем кажешься, — злорадная улыбка тронула губы Мардегора.
От дальнейшего вопроса лорда отвлек крик одного из людей. Тот отбросил мотыгу в сторону и присел над находкой. Мардегор не мог управлять своим телом, он был во власти воспоминания. Его разум помнил, как ноги отталкивались от земли, когда лорд бежал к чужой находке.
В неровной рытвине лежал кристалл с множеством острых граней. Кристалл был темно-сиреневого цвета и в его глубинах словно мерцали еле заметные искорки. Сейчас Мардегор знал название этого чуда — кристаллический самородок сайрона. Но тогда, первый волшебник был еще слишком глуп.
Мардегор протянул руку и коснулся холодной поверхности кристалла. Через секунду вспышка света выбросила лорда из его собственных воспоминаний.
Мардегор стоял в полной темноте. Мгла, не пропускающая ни света, ни звуков окружила его холодной пустотой. Лорд улыбнулся — он в очередной раз достиг состояния, которого так жаждал. Мардегор вытянул руку и один за другим начали загораться лучи света, выхватывавшие из мглы человеческие сердца, сияющие пурпуром.
Мардегор обхватил пальцами мягкую податливую плоть и слегка сжал, чувствуя биение жизни. — Я могу контролировать их всех! Каждого, кто вкусил сайрон. Я могу направить их помыслы и желания, могу одним касанием прекратить пульсацию их сердец. Но… Но пока не время. Я еще не готов.
Внимание Мардегора привлекла одна фигура. Она была пропитана сайрона с ног до головы, как и он сам. "Кто это? Неужели есть волшебник, способный пережить такую дозу сайрона?"
Мардегор сделал шаг и переместился ближе к темной фигуре. Это был юноша, который неожиданно шагнул ему навстречу и покинул луч света. Вскоре Мардегор понял, что стоит напротив рыцаря Единого, которого так долго искал.
Улыбка тронула губы лорда. Он протянул руку…
И понял, что не чувствует сердце юноши.
Кэль потер лоб. — Где я? Это так похоже на те случаи, когда Господь помогал мне победить врагов…
"Магия Единого! — пронеслось в голове лорда, — он все-таки помогает своему рыцарю! Жаль, в этом состоянии я не могу придушить юнца голыми руками!"
Кэль только сейчас заметил Мардегора. — А вы… Вы кто? Господи, неужели это ты?!
Лорд не смог сдержать смеха, когда услышал, с кем его перепутали. Испуганный громким смехом Кэль шагнул назад и вновь оказался в луче света.
Мардегор заметил, что подсвечивающий его изнутри сайрон начинает стремительно исчезать. Кэль оглянулся и исчез из темного мира, словно кто-то в одночасье перерезал пульсацию его жизни.
— Это странно, — Мардегор передернул плечами, — неужели своему последнему рыцарю Единый дал больше силы чем обычно? Как бы то не было! Я все равно добьюсь своего.
Но тут Мардегора отвлекло новое сияние. Теперь это были искусственные сердца, созданные лордом из кристаллического сайрона и вложенные в гранитные тела.
Верные каменные воины, спрятанные в нишах стен, день и ночь сторожили потайные коридоры. И сейчас они заметили рыжеволосую девушку, пробирающуюся по мрачному подземелью.
— Минталента! — Мардегор потер подбородок. — Вот ведь проныра! Как она смогла сбежать со своей комнаты, туда ведь не ведут потайные ходы, я проверял. Значит ей кто-то помогает извне… Как бы то ни было, мы это остановим. Мардегор закрыл глаза и послал искусственным сердцам приказ — поймать Ланту и доставить к нему. — Будет хорошая возможность передать ей обещанные книги. Вот она бы удивилась, узнав, что я их получил из рук самого Арбунара Лакфурского. Скоро она все обо мне узнает! — Мардегор облизнул губы и покинул мир, пронизанный потоками сайрона.
***
Ланта покинула свою комнату через прожжённый зельем проход и сейчас размашисто шагала по темному коридору, пытаясь сообразить, где находятся покои отца. "Пора положить конец этим запираниям в комнате. Я добьюсь от папы освобождения, любой ценой!"
Минталента всматривалась в темные ниши в стенах, она помнила о существах с глазами из кристаллического сайрона. В этот раз она пришла подготовленной к возможной встрече с големами. С собой у нее было несколько зелий, в том числе и зелье мимикрии, которое она сделала много месяцев назад из любопытства. "Благослови добрые боги мое любопытство. Если бы не оно, я бы так и сидела запертой в комнате, не знала бы ни про Кэля, ни про големов… Эх, жалко я не успела прочитать о создании таких существ. Может бы знала как с ними справиться. Или сделала бы себе таких же, и они придушили бы этого мерзкого Мардегора!"
В нишах по обоим сторонам от нее вспыхнули фиолетовые огоньки.
Несмотря на ожидание чего-то подобного, Ланта вздрогнула и сделала шаг назад.
Големы выскочили из своих убежищ, в этот раз у них не было глаз, а крупные куски сайрона торчали из груди, пульсируя, словно человеческие сердца.
— Служите своему мерзкому Мардегору, а, каменюки? — бесстрашно выкрикнула минталента. Её пальцы нащупали за поясом зелье мимикрии.
Ланта криво улыбнулась и одним глотком опустошила маленький стеклянный флакончик. Болотного цвета зелье обожгло горло горечью трав и, едва достигнув желудка, тут же всосалось в кровь. Девушка почувствовала, как стало жарко, её пробил пот, а кожа начала стремительно менять цвет. Зелье не только меняло внешность, но и снизило температуру кожи до состояния камня.
Минталента прыгнула в одну из пустых ниш, прижалась к стене и зажмурилась, боясь, что её смогут выдать белки глаз. Она надеялась, что её волосы тоже приобрели цвет потрескавшегося камня, в противном случае, мимо голема, из этой ниши, ей не проскочить.
Ланта услышала, как тяжелые шаги гранитного монстра прекратились напротив её укрытия. Девушка до боли сжала веки и стиснула пальцы, боясь даже пошелохнуться.
Но голем все равно шагнул внутрь.
"Ну все, я пропала! Зелье не сработало" — мелькнула мысль в голове минталенты. Ей хотелось вскочить и броситься на голема, колотить его голыми руками, постараться выцарапать ногтями сайроновое сердце и грохнуть его об пол. Но девушке удалось пересилить себя, и она осталась сидеть, зажмурившись.
Голем шагнул ближе. А затем еще ближе. Он остановился прямо перед девушкой. Ланте даже показалось, что она слышит его тяжелое сиплое дыхание, что, конечно, было игрой разума, ведь камень не может дышать.
"Или может?" — задумалась Ланта. Она определенно слышала хрипло-свистящее дыхание. Минталента прислушалась и через несколько секунд поняла — это пульсировало и скрежетало о камень сайроновое сердце, а волна от этих звуков пробегала по полостям внутри тела голема и со свистом вырывалось наружу.
Каменный страж подземелья простоял еще с полминуты, а затем развернулся и шагнул назад.
Гордость от собственной победы наполнила сердце минталенты. Девушка приоткрыла один глаз, убедилась, что голем вышел в коридор и поднялась в полный рост.