Чем ближе колонна подходила к городу, тем чаще на встречу попадались люди. Кто-то шёл один, кто-то по двое, а кто-то целыми семьями. Все несли большие мешки со своими пожитками. Все покидали район боевых действий.
Беженцы с интересом разглядывали Яну. Она единственная шла свободно, без конвоя. И у неё у единственной из невоенных на поясе висел меч.
Постепенно начали появляться и другие колонны с мобилизованными. Со всех концов империи сгоняли граждан в эту точку для борьбы с тёмными воинами. Яна знала, что скоро начнётся распределение вновь прибывших по отрядам. Распределение шло через две башни перед городскими воротами. И ей нужно было обязательно попасть на распределение в левую башню. От этого зависели её дальнейшие шансы на выживание.
Про левую башню ей подсказал капитан Рунар, с которым у Яны сложились дружеские отношения за последние два дня пути. Хотя вначале всё было совсем не гладко.
Когда Яна вернулась в лагерь после сражения с Багором, капитан не поверил в её историю. Отобрал оружие и приказал взять девушку под арест. Сам с небольшой группой солдат отправился к пещере, куда указала Яна.
Назад вернулись уже поздним вечером. Привели двух освобожденных солдат, серых от изнеможения. Принесли с собой тело Винса. Солдаты были без сознания, когда Яна сражалась с Багором, но они смогли подтвердить, что на них напал именно капрал, который оказался сагуром. Девушку выпустили из-под ареста.
— Никогда бы не подумал, что Багор… — капитан потрясенно покачал головой, — Теперь после каждого боя надо будет проводить проверку выживших солдат, чтобы такие истории больше не повторялись.
В благодарность за помощь капитан вернул Яне меч и разрешил оставить его себе. Яна сразу повесила меч на пояс. С ним она чувствовала себя намного увереннее.
Винса похоронили в тот же вечер прямо в поле, где стоял лагерь. Всю ночь горели высокие скорбные костры с синими языками пламени — последняя дань уважения храброму мальчику. Возле одного из костров спасенные солдаты приглушенными голосами что-то рассказывали своим сослуживцам. Те периодически бросали взгляды на Яну, которая в одиночестве сидела в стороне.
На следующе утро колонна опять собралась в путь. Никто из солдат не решился приказать Яне вернуться в толпу деревенских жителей, окруженных конвоем. Поэтому Яна шагала в стороне ото всех и впервые за всё это время ощущала себя почти свободным человеком.
Через полдня пути снова сделали привал. Тогда-то к Яне и подошёл капитан Рунар. Принёс девушке мяса и воды. Пока Яна подкреплялась, капитан рассказывал о своей жизни. Оказалось, что у Рунара есть дочь, почти ровесница Яны. Но он её очень давно не видел, потому что его бывшая жена запрещала им общаться.
— Что же вы такого натворили, капитан? — спросила Яна, тщательно пережёвывая сухое и жесткое мясо неизвестного ей животного.
— Любовь, Янни… Погубила меня любовь, — ответил Рунар. Он достал и своего походного мешка небольшую книжечку и показал Яне портрет молодой красивой девушки.
— Её зовут Селина. Известная актриса в Мирпаксе. Увидел её и влюбился. Ничего не смог с собой поделать. Даже семью бросил… Осуждаешь? — спросил пожилой капитан и покосился на Яну.
— Нет, не осуждаю, — честно ответила девушка. У самой Яны личная жизнь складывалась неудачно несмотря на яркую внешность. Из-за плотного графика она редко выбиралась на свидания. К тому же мужчины, которые ей нравились, быстро находили способы её разочаровать, и Яна без сожаления с ними расставалась. Любовь — это сложно.
— А я вот себя осуждаю, — продолжил капитан, грустно глядя на изображение своей любимой, — Никакого покоя мне теперь нет. Я ведь всё время в походах, а она там одна. И она там… целуется.
Яна удивленно посмотрела на капитана:
— С кем целуется?
— С другими актёрами. Они ставят спектакли, где обязательно есть герой любовник. Высокий, красивый, сильный. И с каждым героем по сценарию она обязательно целуется! — капитан отвёл глаза и покраснел.
— Ревнуете значит? — спросила Яна.
— Не то слово, — ответил Рунар, — Я даже на её спектакли перестал ходить. Потому что не могу на это смотреть. А она только смеётся надо мной. Точнее, сначала смеялась, а потом начала злиться. И я перестал ходить на спектакли, потому что не хочу её злить и расстраивать.
Яна дожевала мясо, отпила воды из фляги и спросила:
— А если бы она целовалась с маленькими и горбатыми старичками?
— Что? — изумился капитан.
— Вот вы говорите, что все партнёры у неё высокие и красивые. Представьте, что её партнером будет маленький горбатый старичок. Лысенький, беззубый. И с ним она по сценарию целуется. Вы бы её ревновали в таком случае?
— Конечно нет, — ответил Рунар.
— Вот видите, — продолжила Яна, — значит дело не в ней, и даже не в её партнёрах по сцене. Дело в вас и в вашей самооценке.
— Это в каком же смысле? — всё ещё не понимал Рунар.
— Вам кажется, что молодые и высокие герои-любовники лучше вас. Поэтому вы и ревнуете. А беззубый горбатый старичок явно во всём вам уступает, поэтому к нему вы ревности не испытываете. Переверните это в обратную сторону. Как только вы начнёте спокойно воспринимать высоких молодых красавцев рядом с вашей женой, то и она увидит, насколько вы уверены в себе. Ваша высокая самооценка спасёт вас от ревности.
Капитан задумчиво посмотрел на Яну. Некоторое время ничего не отвечал, а потом спросил:
— А что такое «самооценка»?
Яна уже и забыла, что говорит не на родном языке, поэтому иногда использовала слова, которые в этом мире просто не понимали.
— Ну, самооценка — это то, как вы сами себя оцениваете.
— Тебя старейшина оценивает, а не ты сам, — возразил капитан. — Если сказали в детстве, что у тебя третий уровень — значит всегда у тебя будет третий уровень. И ничего с этим не поделаешь. Вот я дал тебе нулевой уровень, значит с ним тебе всю жизнь и жить.
— Вы думаете? — Яне не понравился такой подход, который в её мире назвали бы «ограничивающим мышлением». — А как вам такой «нулевой уровень»?
Она встала на ноги и поискала вокруг взглядом подходящий предмет. Увидела небольшое толстое бревно. Поставила бревно вертикально на землю, а сама отошла от него на несколько шагов. Достала из ножен свой короткий меч, который уже успела про себя прозвать «Огненным зубом».
— Смотрите, капитан! — позвала Яна и сосредоточилась на бревне. Рассказывая Рунару про то, что случилось в пещере, Яна не стала описывать, как именно погиб Багор. Просто сказала, что капрал сам упал в пропасть. Она не знала, как капитан отнесётся к новости о гибели своего помощника, и что сделает с его убийцей. Но сейчас она собиралась продемонстрировать, на что способна.
Взмахнула мечом и резко направила клинок на торчащее из земли бревно. Однако ничего не произошло. Яна сосредоточилась ещё сильнее. Представила перед собой бородатое лицо Багора и несчастное лицо погибшего Винса. Собрала в кулак всю ярость, какую только смогла, и снова взмахнула мечом. Но из клинка не вырвалось ни единой искорки. Яна разочаровано опустила оружие.
Капитан с интересом наблюдал за действиями девушками. Потом подошёл и взял у ней из руки меч.
— Это не так работает.
Он приблизился к бревну и легонько стукнул его острием. На месте удара появилась небольшая вмятина, которая почернела и задымилась. Капитан размахнулся и ударил со всей силы. Сталь вошла в бревно, разрубив его почти пополам. И в этот же момент дерево вспыхнуло и занялось ярким пламенем.
— Чем сильнее ты наносишь удар, тем выше дополнительный урон огнём, — объяснил капитан, возвращая меч Яне.
— То есть выпускать из меча огненные струи не получится? — спросила Яна.
Капитан только сочувственно покачал головой.
— Слушай, Янни 100500… — тихо сказал капитан и быстро огляделся вокруг. Остальные жители деревни и солдаты были далеко, их разговора не слышали. Вот тогда-то капитан и рассказал Яне про левую башню.
Всех новобранцев в городе направляли на распределение через две башни. Одна из них находилась чуть левее от ворот, а вторая чуть правее. На первый взгляд, башни выглядели совершенно одинаково, и не было никакой разницы, через какую башню входить в город. Но это было не так.
Те, кто проходил через левую башню, отправлялись на службу в Белый отряд. Солдаты из Белого отряда занимались охраной императорского дворца и поддержанием правопорядка на улицах Мирпакса. Спокойная работа, безо всякого риска для жизни.
А вот те, кто заходил в город через правую башню, попадали в Красный отряд. Бойцы Красного отряда становились штурмовиками. Их выдвигали в оцепление далеко за окраины города. Именно они принимали на себя основной удар тёмных воинов. Служба в Красном отряде была почти равносильна самоубийству. В первые же дни погибали пять из десяти новобранцев.
— Об этом знают только офицеры высших рангов, — тихо объяснял Рунар, — Постарайся попасть именно в левую башню, в Белый отряд.
— А почему такая несправедливость? — спросила Яна, тоже переходя на шёпот. — Почему бы не отбирать солдат в разные отряды по их способностям? Ну или хотя бы распределять случайным образом?
— Личный тайный приказ императора, — ответил капитан. — Император верит в силу Судьбы. Вот подходит человек к городским воротам. И перед ним две одинаковые дороги. Одна ведет направо, а другая налево. Какой путь он выберет — там он лучше всего себя и проявит.
— Глупость какая… — начала говорить Яна, но увидела круглые от ужаса глаза капитана и осеклась. — Извините, я хотела сказать, что не верю в судьбу. Человек сам всё должен решать в своей жизни.
— Не говори ерунды, — жестко прервал её Рунар, — Судьба есть судьба. Никуда от неё не денешься. Ты, главное, держись поближе к левой башне и всё.
Яна печально улыбнулась, кивнула и пообещала сохранить всё в секрете.
— Спасибо за совет, капитан. Буду держаться левой башни. Но потом мне всё равно надо будет добраться до Запретного города. У меня там есть одно дело.
Рунар посмотрел на Яну и впервые улыбнулся по-настоящему, не только губами, но и глазами:
— Знаешь, — сказал он, глядя на девушку. — Кажется я понял, что такое «самооценка». Береги себя, Янни 100500, — капитан махнул рукой на прощание и отправился к офицерам, которые уже готовили отряд к последнему переходу до города.
Ближе к городским воротам, ручейки мобилизованных граждан начали сливаться в одну большую реку. Уже не менее тысячи человек шли по дороге в окружении солдат.
Все между собой перемешались, и Яна потеряла из виду и капитана Рунара, и жителей деревни Либарк. Теперь возле неё шагали совершенно незнакомые люди. Но Яна уже знала, что её ждёт впереди, поэтому почти не беспокоилась.
Надо только попасть в левую башню, а дальше уже будет видно. Но, как оказалось, Яна напрасно так рано перестала волноваться. Ей не довелось воспользоваться добрым советом Рунара и попасть в левую башню, потому что судьба распорядилась иначе.
****
Когда большое количество людей собирается в одном месте — это всегда опасно. Стоит споткнуться — и тебя затопчут. Стоить зазеваться — размажут о стену. Яна вспомнила новостные сюжеты из своего мира о гибели людей во время давок и с беспокойством отметила, что толпа становилась всё плотнее и плотнее по мере приближения к городским воротам.
Ей то и дело наступали на босые ноги тяжелыми башмаками. Из-за невысокого роста Яне становилось всё труднее разглядеть, что происходит впереди. Спины более рослых местных жителей смыкались перед ней, как стена. Яна делала всё, что могла, чтобы продолжить свой курс на левую проходную башню, но людское море её периодически смещало правее, и приходилось опять проталкиваться в левую сторону.
Окружающие Яну люди ничего не знали про две башни и про систему фильтрации новобранцев на Белый и Красный отряды. Поэтому они спокойно пропускали Яну влево, а сами откатывались вправо. И Яна чувствовала себя за это виноватой. Получается, что она крала чей-то шанс на спасение. Она знала секрет, а эти несчастные люди были обречены погибнуть в Красном отряде, потому что им не повезло иметь таких хороших друзей, как Рунар.
В какой-то момент Яна увидела возле себя женщину средних лет, которая крепко держала за руку девочку-подростка. Девочка едва доходила до плеча даже невысокой Яне. По сравнению с остальными людьми она выглядела совсем крохой.
— Неужели вас тоже мобилизовали? — не удержалась Яна от вопроса, когда оказалась рядом с женщиной.
Та удивленно обернулась на Яну, посмотрела на меч на её поясе и ответила:
— Призвали только Линну, — женщина кивнула головой на девочку, которую продолжала крепко держать за руку. — В нашей деревне призывали не по возрасту, а по уровню магической силы. У Линны пятый уровень, очень высокий. А я пошла с дочерью сама, не могу же я её бросить.
У Яны защемило сердце, когда она вспомнила про собственную маму. Нет, детей бросать нельзя, это точно.
— А у нас в деревне всех подряд брали. Даже меня с нулевым уровнем, — снова заговорила Яна с женщиной. — Проходите сюда, тут свободнее, — Яна слегка пихнула упитанного мужчину в зеленой рубахе, прокладывая путь к левой стороне дороге, и увлекая за собой безымянную женщину с дочерью подальше от правой башни.
— А какой у вас уровень?.. На нас сагур по дороге напал, представляете?.. Четыре дня шли от деревни, а вы сколько?.. — Яна гипнотизировала женщину разговором и тянула её за собой к левой башне. Женщина охотно включилась в беседу, и увлеклась настолько, что потеряла бдительность.
— Мама! Мама! — раздался вдруг крик в стороне. Женщина, которая только что показывала Яне красивый платок, сотворённый из древесной коры, испугано оглянулась. Всего на мгновение она выпустила из ладони руку дочери, чтобы достать платок из плечевого мешка. А теперь Линны уже не было рядом. Людской поток унёс маленькую девочку далеко вправо. А ведь они уже приближались к башням.
— Линна! Не бойся, — прокричала женщина. — Проходи в город и жди меня у входа, я тебя найду!
— «Ох, беда!» — подумала Яна. Нельзя девочке в правую башню. Что же делать? До судьбоносной развилки оставалось всего ничего. А это была «точка невозврата». После неё мама с дочерью вряд ли когда-нибудь снова увидятся. И виновата в этом будет она, Яна. Женщина убрала платок обратно в сумку и взглянула на разговорчивую спутницу. И в этом взгляде явно читалось всё, что она думает и про неё, и про её разговоры.
Яна хотела извиниться за то, что так получилось. Но разве одними извинениями тут обойдешься? Девочку надо было спасать, и как можно скорее.
— Оставайтесь здесь, я её сейчас приведу, — сказала Яна женщине и начала пробиваться к Линне.
Но пробиться через толпу уставших и злых людей было гораздо сложнее, чем пробраться через самую густую чащу леса. Яну пихали, окрикивали и всячески мешали ей пройти. Девушку начало охватывать отчаяние. Встав на цыпочки, она увидела в десяти шагах перед собой высокий каменный столб. Как волнорез он рассекал людской поток на две части — правую и левую. Линну уже сильно захлестнуло вправо. Её светлые волосы то и дело мелькали в толпе впереди, но добраться до девочки вовремя было невозможно.
Упитанный мужчина в зеленой рубахе ударил Яну локтем в живот, когда она пыталась его обойти, чтобы дотянуться до Линны. Яна вскрикнула от боли и разозлилась.
— Именем императора! — неожиданно для самой себя вдруг закричала Яна и выхватила из ножен свой меч. Люди перед Яной шарахнулись во все стороны. Огненный зуб вспыхнул, как факел в руке девушки.
— Именем императора! Разойдитесь! — ещё громче крикнула Яна. Из меча вылетел столп искр, и перед Яной мгновенно образовался свободный проход. Смутьянка бросилась вперёд и успела схватить Линну до того, как она повернула в правый от столба проход.
— Давай за мной, быстрее! — прошептала Яна девочке и потащила её за собой в левую сторону, к матери. Но в этот момент саму Яну крепко схватили за руку. Яна толкнула девочку вперёд и увидела, как та благополучно добралась до женщины. Обернулась посмотреть, кто её схватил и обомлела.
Перед ней стояли два высоких солдата с недобрыми выражениями на лицах. Один из солдат поднял руку на уровень лба Яны, и у девушки вдруг всё поплыло перед глазами. Она почувствовала, как у неё из руки выпал меч. Клинок звякнул о булыжную мостовую и потух. Головокружение усилилось, а потом вдруг стало темно и тихо. Яна потеряла сознание.
****
— Незаконное использование имени императора… Преступная магия… Неправомерное применение заряженного оружия… Угроза жизни людей… — Яна постепенно приходила в себя и всё отчетливее слышала высокий мужской голос, который зачитывал список её преступлений.
Список был длинный. Туда вошли и отсутствие законной регистрации на территории империи, и даже сопротивление аресту. Неприятный высокий голос почему-то повторял одни и те же слова по несколько раз.
Яна открыла глаза и увидела, что находится в небольшом помещении без окон. Комнатка освещалось несколькими факелами, которые крепились на стенах, выложенных из камня. Было холодно и сыро. Яна сидела в углу, а перед ней на полу красной краской была нарисована толстая линия с непонятными символами по обеим сторонам.
В другом углу помещения стоял стройный юноша в красивых белых доспехах. Именно он перечислял все проступки Яны по-девичьи высоким голосом. Неприятный тембр так сильно резал слух, что Яна невольно поморщилась. Голова ещё немного кружилась и побаливала.
Тонкоголосый молодой человек внешне был так сильно похож на Давида Иллиодоровича с её бывшей работы, что Яна сразу прониклась к нему сильной неприязнью. Юноша по нескольку раз повторял одно и то же, потому что рядом с ним сидел старик с седой бородой и записывал всё сказанное на бумагу.
— Доставлена из деревни Либарк… Либарк. Нулевой уровень магической силы. Ну-ле-вой. Суду достоверно известно имя — Янни. Порядковый номер 100500.
Старик скрипел пером, записывая каждое слово.
— Приговор… А, очнулась! — Молодой человек увидел, как Яна шевелится в своем углу и прервал диктовку на самом интересном месте. Подошёл поближе.
Яна встала на ноги и тоже хотела сделать шаг вперёд, но наткнулась на невидимую стену. Перед глазами опять всё поплыло. Яна отступила и головокружение исчезло.
— Магический барьер! — радостно сообщил молодой человек в белых доспехах, — В связи с особой опасностью преступника, пришлось использовать благородную магию! — юноша почти перешёл на фальцет, и Яна опять поморщилась, как от зубной боли. Посмотрела на красную линию у своих ног и отошла от неё подальше в угол.
— Эврисфильд Багорский, — представился звонкий юноша и церемонно поклонился Яне в пояс. Распрямился и почти женственным жестом откинул назад шикарные каштановые кудри, — Глава императорской тайной службы.
Яна недоверчиво посмотрела на узкие плечики молодого человека. Оценила его светлый незамутненный взор. И это глава императорской тайной службы? Какие тайны можно доверить этому мальчишке? И что за странная фамилия? Где-то Яна её уже слышала…
— Багорский? — переспросила пленница и сама испугалась своей догадки, — А вы случайно…
— Да-да, — весело прервал её Эврисфильд, — Отряд моего отца капрала Багора доставил вас сюда из деревни Либарк. Отца я ещё не видел, но жду, что он расскажет мне про вас много интересного!
— «Не расскажет», — злорадно подумала Яна и помрачнела. Как только к списку её преступлений добавится ещё и убийство отца главы тайной службы, тут ей и конец.
— Но мы можем и не дожидаться показаний господина капрала, ведь так? Вы нарушили пять из семи смертных запретов империи. Теперь, в любом случае, ваш приговор — это Последний выбор, — Эврисфильд состроил серьёзную мину на своем кукольном личике и значительно посмотрел на Яну.
Яне даже не хотелось знать, что такое «последний выбор». Она подозревала, что этот выбор ей не понравится в любом случае.
— А что такое «последний выбор»? — обреченно спросила нарушительница пяти из семи смертных запретов империи.
— О, это очень просто, — опять просиял пустоглазый глава тайной императорской службы, — Вам дают право выбора — жизнь или смерть. Вот и всё.
Подвох! — Яна понимала, что в таком идиотском «последнем выборе» не может не быть подвоха.
— Что, уже выбирать? — уточнила она.
— Выбирайте.
— Жизнь или смерть?
— Совершенно верно.
Яна крепко задумалась. И думала она вовсе не о том, какой сделать выбор в «последнем выборе». Тут-то как раз всё было очевидно. Любой выбор приведёт её к гибели. Кровожадные огоньки, пляшущие в прозрачных глазах Эврисфильда, явно об этом говорили. Поэтому единственный правильный вариант — это ответить парадоксально и выбрать «смерть». Так Яна хотя бы успеет насладиться изумлением на лице этого молокососа.
Вопрос — что делать дальше? Честно рассказать про своё пришествие из другого мира или послушать совета покойного Винса, и сохранить это в тайне? Яна решила послушаться Винса.
— Смерть, — жёстко ответила Яна и гордо выпрямилась во весь рост. Её задумка удалась на сто процентов. Эврисфильд удивленно открыл рот, от чего стал похож на очень ухоженного, но очень неумного пуделя.
— Прекрасно! — оскорбленно взвизгнул молодой человек, услышав ответ Яны. — Тогда вы проговариваетесь к смерти через службу в Отряде!
Яна удовлетворенно кивнула. Если бы она ответила «жизнь», то её наверняка бы приговорили к «жизни в Отряде». Только тогда Яна уже не увидела бы этого разочарования на мордочке главы имперской тайной службы.
— Красный отряд? — покорно спросила Яна. Ничего другого она и не ожидала. В город она попала через правые ворота. Значит Красного отряда ей было не избежать в любом случае. Так что, можно считать, что она ещё удачно отделалась.
— О, нет, прекрасная незарегистрированная незнакомка! — Эврисфильд опять неприятно улыбался, а его голос от удовольствия почти перешёл на писк, — Красный отряд не для таких отъявленных преступников, как вы. Вас ожидает Чёрный отряд.
Юноша отошёл от Яны и снова начал диктовать седобородому старику:
— Приговор: направить Янни, уровень ноль, номер 100500 на службу в Чёрный отряд.
Потом повернулся к девушке и с приторно-сладкой улыбкой добавил:
— Убийцы, грабители и прочая нечисть со всех концов империи. Этих прекрасных господ уже оповестили о вашем скором прибытии, и они вас очень ждут.
Яна опустилась на пол и обхватила колени руками. В этом мире она прожила меньше недели, а уже допрыгалась до штрафбата.