— Давай я расскажу тебе историю, пташка, чтобы ты не скучал. А если эта история закончится раньше, чем нужно, я расскажу ещё одну. И ещё. И ты пообещаешь мне, что не уснёшь, пока не дослушаешь их все. Хорошо? Ты ведь так любишь чужие истории. А я могу рассказать тебе то, чего нет даже в твоих глупых книжках.
Он против воли улыбнулся и позволил себе полностью откинуться на тёплую вибрирующую басом грудь пирата, чтобы лучше слышать необходимую ему пульсацию чужого сердца.
— Хорошо. Я буду слушать вас со всем моим вниманием. До самого конца.
— Вот и умница. Итак… с чего же начать… В общем, это всё было хрен знает сколько лет назад. И началась эта история даже не Архагле, как ты мог бы подумать, а в каком-то захолустном баре на захолустной планетке, который мы тогда гордо окрестили временным залом совещаний…
Сильвенио закрыл глаза, но уже не потому, что ему хотелось спать: просто внешние глаза не должны были мешать внутренним — тем, которые он подключил к разуму Аргзы, смотря на обещанную историю через призму его воспоминаний, как документальное кино. Он смотрел, а голос варвара ровно, неторопливо окутывал его с ног до головы, как четвёртым одеялом, и сердце его стучало у эрландеранца над головой: "туммм, туммм, туммм, туммм"…
В зале совещаний, в пустом пыльном баре, который они объявили своим трофеем, собралось тринадцать человек. То есть — он оглядел зал — вообще-то, четырнадцать; но двое — слишком одинаковые, слишком близкие друг другу и слишком далёкие для остальных — негласно считались за одного человека, разделённого надвое. Так что всё правильно: тринадцать.
Он, Аргза Грэн, был как раз тринадцатым, и он был здесь лишним. Они все говорили ему это: кто-то — взглядом, кто-то — показным игнорированием, а острый на язык Стрелок не постеснялся высказать это вслух, бросив ему в лицо небрежное "Ты как сюда попал?".
Аргза не реагировал на выпады и провокации и только усмехался так презрительно, что все направленные на него взгляды — сразу же отводились, игнорирующие — обходили по широкой дуге, проходя на свои места, а Стрелок — тот благоразумно заткнулся вскоре после того, как от одного из его едких комментариев у Аргзы к этой усмешке добавился ещё и нехороший, кровожадный блеск в глазах. Конечно, они считали его всего лишь телохранителем Чёрного Овна, которого тот из родственных соображений всюду за собой таскал. Это Конрад разыскивал каждого из них лично, это Конрад вёл с ними переговоры, это Конраду принадлежал огромный безликий корабль, это Конрад командовал своим собственным флотом, это Конрад был одним из тех, кто официально объявлял Федерации войну, а Аргза, и в самом деле, только тенью следовал за ним с тех пор, как потерял собственное судно и собственную небольшую флотилию в одном из первых больших сражений Войны. Аргзе доводилось слышать самые разные слухи на свой счёт: и что он просто слишком неумелый командир, чтобы быть капитаном судна, и что он как-то раз в неконтролируемом порыве собственноручно поубивал всех своих подчинённых — а те, кого он не достал, просто сбежали — и даже что он якобы спит со своим кузеном, потому и не спешит восстанавливать утраченное. И всё это было неправдой, разумеется, но никому, откровенно говоря, на самом деле не было дела до истинных его причин. Он казался всем простой пешкой, не имеющей никакого влияния на события, а значит, сочинение нелепых слухов про него среди тех, кто хоть раз слышал его имя и его краткую историю, служило чем-то вроде развлечения среднего качества. Однако, почему-то никому и в голову не приходило предположить что-то правдивое, например, что боевые операции планирует в основном на корабле Конрада именно он. Или что Конрад никогда не питал к нему даже обычной для родственников привязанности и, соответственно, ни за что бы не взял его на корабль, если бы не был уверен, что без него не обойтись. Или что на новый корабль и новую команду нужны были время и ресурсы, которые до окончания Войны можно было обнаружить разве что в тылу, а уж туда он не собирался в ближайшее время точно, потому что ему жизненно необходимо было драться в первых рядах. Пусть даже за плечом братца.
И уж тем более никому не приходил в голову почему-то самый простой вариант из всех возможных, что он всего лишь дожидался своего часа, находясь в тени по собственной воле. Что он не хотел тратить время на возвращение к собственному пути, раз уж мог забрать уже готовое: чужой корабль, чужая команда, чужая слава, чужие банковские счета, чужой золотой запас, чужие знания, чужие умения — в самом деле, перспектива быстро и легко завладеть всем этим в сравнении с перспективой зарабатывать всё самому выглядела настолько же заманчивее, насколько идея пиратства в целом в сравнении с честным законным трудом. У него был один секрет, благодаря которому он планировал окупить вскоре разом все эти насмешки и унизительные домыслы, окупить всё время пребывания в качестве чьей-то пешки.
Итак, это был Аргза Грэн, ещё без паучьего корабля, без когтей с паучьими лесками, без своего паучьего прозвища — но уже со всепоглощающей паучьей жадностью, являвшейся его отличительной чертой.
(Аргза, конечно, не сказал так о себе, но Сильвенио сделал этот очевидный вывод сам, мельком отметив ещё, что похвально не вздрогнул при намёке Аргзы на небезызвестный ритуал)
— Ты опоздала, — Чёрный Овен недовольно покосился на рыжую воительницу, прошедшую в бар последней. — Мы ждали тебя сорок пять минут, Красный Скорпион.
Та раздражённо передёрнула плечами, наливая себе виски возле барной стойки, и залпом опрокинула в себя целый стакан.
— Ну уж извините, что пришлось разбираться с двумя кораблями этих ублюдков, которых послали к здешним властям для переговоров!
С Красным Скорпионом они тогда были знакомы чуть дольше, чем с остальными, собравшимися здесь: Аргзе приходилось порой сражаться с ней бок о бок ещё тогда, когда цело было его собственное судно. Но до сих пор эта женщина была всего лишь случайным соратником, она не шла на контакт и то появлялась в самых разных боях, то исчезала так же внезапно, как не знающий покоя рыжий вихрь. То, что даже она решила сейчас наконец пересмотреть свою нелюбовь к заключению всяческих союзов, лишний раз подтверждало всю серьёзность происходящего в мире.
— Они уже послали парламентёров сюда? — Чёрный Овен вздёрнул бровь, и больше ничем его эмоции по поводу её заявления не были выражены. — Что ж, полагаю, это означает, что у нас остаётся всё меньше и меньше времени. Предлагаю начать наше собрание. Я надеялся, что будут ещё люди из Клана Волка, но мне сообщили, что они попались в засаду ещё на вылете с их базы. Тем лучше: нам не нужны слабаки, а Клан Волка в последнее время основательно сдаёт позиции. Итак… здесь двенадцать капитанов. Мы здесь, чтобы заключить взаимовыгодный союз, и вы все дали мне на это согласие. Не сомневаюсь, что абсолютно каждый из вас предпочитает работать в одиночку, но таковы обстоятельства, что сейчас полезнее наступить на горло своим принципам ради общей победы. Потому предлагаю для начала каждому назваться в следующем порядке: имя или кличка, статус, сколько самостоятельных боевых единиц имеете и, наконец, кратко — какие цели в Войне преследуете. Последнее меня не особенно интересует, откровенно говоря, но среди нас присутствуют те, чьё участие мне кажется весьма подозрительным, и я не хочу рисковать.
— А этот красавчик-дикарь, одетый по последней моде среди парней-обезьян, будет исполнять роль дизайнерского шкафчика? — тут же поинтересовалась Хенна, и тон её неуловимо успел измениться с раздражённого на насмешливый.
Аргза послал ей в ответ широкую ухмылку:
— Милая, — сказал он благодушно, и она громко фыркнула от такого обращения. — Я рад, что с первого взгляда так тебе приглянулся, но, думаю, тебе не стоит уж слишком стараться обратить на себя моё внимание подобным образом. Поверь, этот "шкафчик" запросто может свернуть твою хрупкую шейку в одно мгновение.
— Хм, ты хочешь испытать, насколько она хрупкая, козёл?! — глаза её немедленно загорелись яростью.
Стрелок, скучающе метавший до этого момента дротики в мишень, висевшую на противоположном от него конце зала, вдруг изменил направление одного из них и прицельно метнул дротик в Хенну. Самого движения его никто не заметил, он только чуть повернул запястье, не двинувшись с места, но та отреагировала мгновенно, отразив метивший ей в висок дротик мечом, сверкнувшим в свете тусклых ламп красным лезвием.
— Эй, страстная дамочка, не ори так громко, бесишь. Ты не могла бы продолжить свой флирт с этим элементом декора позже?
Разумеется, она тут же развернулась к нему. Конрад закатил глаза, видимо, предчувствуя скандал.
— Кто тут бесит — так это ты, мистер Розовая Маечка! — лицо её приобрело совершенно хищное выражение. — Повтори-ка, что ты там вякнул из своего уголка!
— Да, — Аргза тоже повернулся к нему, уже совсем не так благодушно. — Будь добр, повтори, что ты там ляпнул про элемент декора.
Конрад уронил лицо в ладонь. "Я окружён идиотами", ясно говорил весь его вид.
— Удачи нашей новой сладкой парочке, — равнодушно добавил Ядовитый Рог из другого угла, полирующий, как всегда, неизменные катаны. — Отрежьте отродью язык, у некоторых рас совместное расчленение парой кого-то третьего считается романтичным брачным ритуалом.
— А ты заткнись! — ощетинилась воительница. — Косишь под самурая — коси молча!
— Какие тут все заботливые, диву даюсь, — Аргза посмотрел на нового шутника. — Может быть, нам с этой чудесной воспитанной леди стоит начать с твоего языка? Или с каких-нибудь других частей твоего тела?
— Что я слышу? — Стрелок неприятно рассмеялся и метнул пару дротиков уже в Крэйена, но и они встретили на своём пути сталь с его стороны. — Ты не только в кои-то веки со мной соглашаешься, но и перекладываешь на других свою работу, Рогатый! А как же наша большая и светлая любовь? Ты же обещал мне, сладенький, что отрежешь мне язык лично, неужели твоя страсть уже погасла?!
Ядовитый Рог напрягся и, оскалившись, медленно встал со стула, держа катаны в боевой позиции, на скулах у него заходили желваки. Хенна пригнулась, как приготовившаяся к прыжку кошка, и крепче сжала меч, Стрелок молниеносно достал из-за голенищ высоких жёлтых сапог по пять метательных ножей в каждую руку. Аргза, не прекращая ухмыляться, взял в руку прислонённую к стене внушительную секиру, которую на тот момент предпочитал любому другому оружию. Атмосфера всё накалялась; девять остальных капитанов молчали, не принимая в разгорающемся споре участия. В баре становилось душно.
— Заткнулись все и сели. Живо, — и, персонально, уже с большей угрозой: — Аргза. Помни своё место.
Голос Чёрного Овна подействовал как ледяной душ, сразу же охладивший пыл любителей подраться, резко снижая общий градус напряжения до приемлемого. Притом говорил он вроде бы очень спокойно, не кричал, не повышал тона, но что-то в его ровном голосе было такое, что заставляло слушаться помимо собственной воли, какие-то такие очень опасные жёсткие нотки, от которых даже у бывалых воинов просыпался почти атрофировавшийся инстинкт самосохранения, подсказывавший, что лучше бы сейчас вести себя тихо и не отсвечивать лишний раз, хотя обладатель этого голоса даже не изменился в лице. Спорщики моментально стушевались: Хенна, ещё раз демонстративно-громко фыркнув, вернулась к барной стойке и недопитому виски, Аргза, скрипнув зубами от злости уже на братца, посмевшего им командовать, прислонил секиру обратно и вновь скрестил руки на груди, Сайго Крэйен, испепеляя Стрелка взглядом, тоже снова уселся на стул и убрал катаны за спину, последний же участник потасовки, так и не двинувшийся с места, только опять рассмеялся и с независимым видом бросил все десять кинжалов так, что они идеально ровным кругом очертили деревянную мишень на стене.
— Имя, — повторил Конрад чётко и раздельно, всё тем же не предполагающим возражений тоном. — Статус. Количество боевых единиц. Цель. Я жду.
— Кто назначил тебя главным, брутальный мальчик? — снова не удержалась Хенна.
Конрад одарил её таким взглядом, что она сочла за лучшее проворчать что-то себе под нос и замолчать.
— У нас слишком мало времени, чтобы решать вопросы лидерства. Я беру на себя функции главного, поскольку взял себе за труд собрать вас всех вместе. Если кто-то захочет оспорить моё право — прошу в личном порядке. И после того, как мы закончим на сегодня. Хочу напомнить вам, дамы и господа, что мы здесь не в игрушки играть собрались и не детский сад изображать. Я пригласил вас, потому что дальше так продолжаться не может: эта Война и без того слишком затянулась, а мы проигрываем грёбаной Федерации, если вы не заметили. И проигрываем из-за собственного идиотизма, мешающего нам работать сообща. Агенты Федерации же, все до единого, напротив, работают чётко и слаженно, и, во многом, если бы не эта их командная работа, если бы не их отлаженная система — ещё неизвестно, кто терпел бы поражение. Пока что, в общем, это мы. Но всё ещё может измениться. Мы можем всё переиграть даже сейчас, когда всем кажется, что формально осталось несколько решающих боёв; мы можем переиграть всё даже в том случае, если сольём их все — но этого мне бы не хотелось. Поэтому… я всё ещё жду.
Воцарилась недолгая тишина, сопровождаемая очередными недоверчивыми переглядками, и только теперь, когда все присутствующие более-менее успокоились, появилась возможность по-настоящему рассмотреть друг друга.
(Никто из тех, кого Сильвенио уже видел на собраниях Альянса, практически не изменился, судя по воспоминаниям Аргзы. Разве что Хенна была тогда ещё более порывистая, ещё более вспыльчивая, а остальные, казалось, даже не постарели за эти годы: всё те же вздорные красные вихры, вздымающиеся вверх и одновременно закрывающие всю верхнюю половину лица, всё та же обтягивающая одежда несочетаемых ярких цветов — у Стрелка; всё та же мрачная боевая раскраска на угрюмом лице и фиолетовый рогатый шлем — у Ядовитого Рога, тогда ещё только Сайго Крэйена; всё тот же простой кожаный жилет и спокойная улыбка — у Тихого Льва, уже поглядывающего заинтересованно в сторону Мирты, всё такой же голубокожей и мечтательной; и всё то же равнодушное выражение нежного смазливого личика и всё те же унизанные кольцами и браслетами изящные руки — у Водолея. Древний ребёнок Юнба — та, похоже, вообще оставалась константой в любом времени, и, глядя на неё, казалось, что она не только не стареет, но и не имеет даже такой гипотетической возможности. Она всё так же смотрела будто бы на всех и одновременно ни на кого, всё так же не проявляла никакой реакции на всё происходящее и одновременно будто следила за всем сразу. Четверо — на самом деле пятеро — были ему незнакомы, но он узнал их лица по виденным в архивах фотографиям. Похоже, это были те самые Близнецы и те, кого они убили позже).
Немолодой крепкий мужчина с бородой и угольно-чёрной кожей — даже темнее, чем у Аргзы — хмуро взирал на присутствующих с таким видом, будто маялся от нестерпимого желания всех здесь переубивать и пойти домой: очевидно, тот самый Юпитер, про которого ходил слух, что раньше он служил в армии какого-то королевства, прежде чем кровожадная натура взяла верх и увела его к пиратству. И две весьма странные парочки, держащиеся несколько отчуждённо от всех. Первой парой были миловидная девушка с нежно-розовыми локонами до поясницы, украшенными нитями жемчуга, с безмятежной улыбкой и звонким мелодичным смехом — и её спутник, ужасно похожий на примерного домашнего мальчика, неизвестно как оказавшегося среди бандитов: затравленный взгляд, аккуратно уложенные короткие волосы оттенком чуть темнее, чем у девушки, выглаженная рубашка, застёгнутая на все пуговицы, большие влажные глазки робкого ягнёнка — всё это совершенно не подходило его должности одного из генералов. И у девушки, и у спутника поблёскивали одинаковые кольца на безымянных пальцах правых рук — похоже, они собирались пожениться, потому что для уже женатых вели себя слишком скованно по отношению друг к другу.
А второй парой были Близнецы, прекрасные, как ангелы, и опасные, как демоны, и они просто сидели тихо-тихо, лучезарно всем улыбаясь и непрерывно держась за руки, и выглядели они так, словно бы были здесь всего лишь случайными гостями, не имеющими никакого отношения к происходящему. Никто с самого начала не обращал на них внимания, считая кем-то вроде четы сумасшедших феечек, безропотно выполняющих чужие приказания. Никто тогда не был настроен воспринимать их всерьёз: уж слишком блаженными они оба выглядели, да никто и не слышал о них прежде абсолютно ничего.
(- Нам стоило уже в тот момент присмотреться к ним внимательнее, — заметил Аргза, и его глаза потемнели от злости. — Потому что — запомни, Лиам — к психам никогда, никогда нельзя поворачиваться спиной. В один момент псих может держать в руках цветок и безобидно нюхать ромашку, но как только ты повернёшься к нему спиной — он немедля попытается тебя этой ромашкой задушить. И ещё не факт, что у психа это не получится.)
— Лааадно, — протянул Стрелок таким голосом, будто бы делал всем тут великое одолжение, и капризно подул на чёлку (что, впрочем, эффекта не возымело). — Все называют меня Стрелок, потому что, что логично, я превосходный снайпер. Вольный пират, раньше был наёмником, потом надоело, теперь работаю только на себя. Флота нет, подчинённых нет, имею только один-единственный корабль-истребитель и кучу разных пушек, их не считал. Участвую во всей этой херне для того, чтобы хорошенько повеселиться — и надрать вонючие задницы тех, кто возомнил, будто может диктовать мне законы. Всё.
— Сайго Крэйен, — сухо подхватил Ядовитый Рог, всё ещё буравивший Стрелка раздражённым взглядом. — Вольный пират. Раньше тоже был наёмником, довелось работать с этим кретином, — он слегка кивнул на ухмыльнувшегося при этих словах красноволосого. — После этого ушёл в одиночное плавание. Флота нет. Подчинённых нет. Корабль один. Цель: занять свободное время.
После этого знакомство пошло значительно быстрее.
— Юнба Шимеи. Глас народа скайрах-кьяр с правом ношения личного имени. Пять кораблей. Пятьсот человек. Наша цель: восстановить справедливость. Сохранить баланс.
— Меня зовут Рональд Веллистер… Я… ну… теперь я же вроде как пират, да? — его невеста ненавязчиво подтолкнула его локтем в бок. — Ах, да, я теперь точно пират! А вообще-то, я просто… ну… сын рыбака, вот… У меня восемь кораблей, две тысячи человек. Я, вообще-то, не очень-то люблю воевать. Я участвую в Войне ради Айлин… Мы с ней… у нас… миссия…
— Айлин Джей-Сандерс! — бойко перебила жениха девушка. — Лидер оппозиционного движения "Равноправие для всех"! Мы против правительства! Они гарантировали нам демократическую власть, но где же это видано, чтобы демократы насильно навязывали свои законы?! Они не уважают права других рас! Не уважают чужую культуру! Время мирных бесполезных митингов прошло, и поэтому мы с Рональдом здесь! В самой гуще боя, бок о бок с нашими последователями, с теми, кто тоже верит всем сердцем в наши идеалы! Ронни собрал людей из своей родной системы планет, я — из своей, он со своей флотилией специализируется на диверсиях, я со своей — на огневой мощи! Вместе у нас семнадцать кораблей и пять тысяч добровольцев, плюс наши наземные агенты, число которых постоянно растёт! Мы готовы сокрушить лицемерных тиранов из Федерации!
— Девка боевая, — едва слышно отметил Аргза, наклонившись к уху брата. — Но нахрена нам её размазня-женишок?