Время шло, а встречи с заговорщиками не давали результатов. Были какие-то обсуждения насчет рабства, разделения общества на полезных и нет, но Конрад в этом не участвовал. И так было слишком много людей со своим мнением. Ему не терпелось поскорее закончить с храмом, затем разобраться с избранным и отправиться к следующей цели. Через степи, леса, деревни и города, которые менялись, и которые всё сложнее было узнавать со временем.
Он вспоминал о сёлах, что превращались в столицы, о городах, от которых спустя десятилетия не оставалось и следа. И даже брусчатка исчезала под слоем земли. А еще о людях, что встречали его, кто давал ему кров, пищу, новые идеи и размышления. Ремесленники, торговцы, крестьяне, воины, все они сплетались в узор на карте тех земель, где Конрад побывал. Сколько их еще будет? С кем ему удастся подружиться?
— Чужак! Нам одного Сайдуна хватает. Перестань спать.
Конрад оторвался от мыслей и посмотрел на Халу. Она как будто постарела за это время. Мешки под глазами от недосыпа, мимические страдальческие морщины, кожа перестала выглядеть такой же бархатной, как при их прошлых встречах. Правда, сейчас она гораздо больше подходила внешностью для группы заговорщиков. Еще бы вместо шелков добавить шерсти и ремней с ножами.
— Мы как раз говорим о плане. Посмотри.
Она указала на чертежи дворца, что лежали один на другом. Аккуратные линии, цифры, даже заметки у края страниц как это делал Зальдур. Несколько месяцев работы стоили того.
Хала провела пальцем от входа до тронного зала.
— Есть несколько переходов в спальню Кагана. Из тронного зала, из дома советников, или из черного входа.
— Мы можем пройти по нему и просто удушить его. — предложил кто-то. — Затем с отрядом пойти по дворцу, вычищая сопротивление.
— Не можете. — сказала Нарайа. — Черный ход завален.
Тот же человек не сдавался.
— Мы можем разобрать его и пойти. Это будет еще более неожиданно.
Нарайа вдохнула и сложила пальцы.
— Мне уже доложили, что выход из этого лаза забетонирован.
— Разобьем.
— Сколько это по времени?
Все задумались, но их размышления прервала Хала.
— Сколько бы не было. Любое промедление — это для Кагана шанс сбежать. Тем более, если мы не поддержим эту группу и не отрежем путь побега. А ему есть куда убегать. Посмотрите. Тут куча всяких туннелей и проходов, как только он выйдет из своего коридора. Нам придется его ловить как крысу.
— Ды он все равно запаникует, как только начнется пожар.
Хала оскалилась, отчего её шрам стал поистине зловещим.
— Именно. Для этого нам и нужен пожар. Конрад, смотри. — Она взяла другой лист и положила поверх чертежа. — к каганской спальне можно подойти с разных путей.
— Ты говорила.
Она посмотрела на него исподлобья и продолжила.
— Надо отсечь как минимум часть из них. Первое — здание стражи. Это соберет всех олухов, которые там есть. Спасать своё барахло или командира или еще что. Дальше. Нам нужно поджечь дом советников.
— Я против. — сказала старуха. — там много важных документов. Договора, расписки, информация по разным людям. Тем более там несколько произведений искусства.
Хала выпрямилась и уперла руки в бока.
— Предлагай.
Старуха всмотрелась в чертежи, и что-то заворчала. Затем добавила громче.
— Я не разбираюсь в этих ваших треугольниках, квадратах.
— Тогда не мешай планировать. — гаркнула Хала.
Наступила тишина. Старуха съежилась, и капюшон съехал с её головы, открывая седые волосы, застегнутые заколкой с семью драгоценными камнями разного цвета.
Хала моргнула, посмотрел по сторонам, смягчилась.
— Прошу прощения, госпожа. Я три дня размышляла над этими бумагами. И понимаю ваши переживания. Нарайа, твои писцы смогут скопировать документы из министерских хранилищ.
Нарайа подняла одну бровь.
— Всех. Документов?
Хала покачала головой.
— Действительно. — затем обратилась к старухе. — Как бы то ни было, все сохранить мы не можем. Произведения искусства можете попробовать выменять, уговорить советников отдать их вам на реставрацию и предложите взамен копии или хоть что-то. Это у вас получится?
Старуха вновь натянула капюшон и кивнула.
— Наверное.
— По документам. Хм. Проклятье. Почему мы не можем это сжечь и просто заново всё написать?
— Там договоренности о землях. — ответила старуха. — знать, даже если они поддержат вас, не захотят отдавать свои земли кому бы то ни было. И постараются отхватить их от соседей.
Один из мужчин откашлялся.
— Я могу запросить подтвержденные копии. Скажу, что хочу написать книгу об истории изменения юридического права по землевладению. Но для этого нужны обширные материалы. К тому же, для этого понадобятся книги по бракоразводным процессам, чтобы наблюдать, как взаимоотношения влияют на…
— То есть берешь это на себя? — остановила его Хала.
Мужчина выпятил грудь, явно уязвленный, что не дали показать свой опыт в вопросе, но кивнул.
Хала продолжала.
— Всех документов?
— Будет подозрительно. — заметила Нарайа.
Хала скрипнула зубами и прорычала.
— Солнце! — сказала тому мужчине. — Забирай, что сможешь, пусть сохранится в копиях. Остальное… будем надеяться, что хранилище хорошо защищено от огня. А вы, — Хала обратилась к старухе, — Подготовьте для него список с разделами…
— Картотеками.
Хала прикрыла лицо ладонью.
— Проклятье, да вы лучше меня знаете название. Плевать. Подготовьте список. — Она протянула руку к Йораму, тот намочил платок и передал ей. Хала вытерла лицо. — Возвращаясь к пожару. Конрад. Просто слушай, ладно? Я сейчас расскажу, мы все разойдемся, поспим нормально, затем встретимся веселые, радостные, готовые перегрызть глотку Кагану и обсудим. Ладно?
Последнее слово она впечатала словно генерал, недовольный офицерами.
— Придется поджечь еще несколько зданий. Вот здесь — гвардейские казармы. Пусть выбегают оттуда в чем мать родила. Это ослабит сопротивление. Сожги еще гребаный сад. Последнее что я хочу, чтобы мы бегали там за кем то.
— Там же. — попыталась встрять старух.
— Просто деревья. Если нужны — привезем еще. У нас будет казна! Вся сокровищница. Просто забудьте об этих мелочах. Нам нужно свергнуть Кагана и выжить сами! Хватит уже пытаться сохранить всякий сентиментальный мусор. Этот сад — просто сад. На его пепле мы вырастим новый. — Хала охрипла, но продолжала говорить и чеканить слова. — Так. Я что-нибудь забыла?
— Прачечную. — ответила Нарайа.
Хала посмотрела на чертежи, перебрала их и с недоумением посмотрела на женщину.
— С ней то что?
— Через неё водят девчонок к Кагану. — ответил Сайдун.
Нарайа кивком поблагодарила его.
Хала выдохнула.
— И прачечную.
Конрад рассмотрел отмеченные точки, посмотрел в глаза Хале, но смолчал. Она поняла всё без слов.
— Давай уже, говори. Тебе же есть что сказать? Что тебе не нравится?
— Мне придется сделать круг по всему дворцу. Сколько на это уйдет времени? Пока я добегу от первой точки до последней, вы успеете трижды убить Кагана.
Все посмотрели на чертежи, прикинули расстояние, Хала упала на стул в бессилии.
— В пустыню всё. Я больше не могу. Дальнейшее обсудим в следующий раз.
— Многие забудут. — сказала Нарайа.
— Остальные напомнят. — закрыв глаза рукой ответила Хала. — Прости, дорогая, если я продолжу… Даже думать не хочу.
Заговорщики выходили маленькими группами. А Конрад ждал своей очереди. Ему некуда было спешить, тем более он старался занять место подальше от Халы. Особенно в такие моменты.
— Чужак, — сказала она едва слышно, когда остальные гости вышли. — Останься. — перевела взгляд на Йорама, затем на второго мужа — Унгала. — вы свободны. Отдыхайте.
— Мы подождем.
Хала опустила руки на стол.
— Ваше время придет. Отдыхайте.
Мужчины сжали челюсти и вышли, бросив на Конрада подозрительный взгляд.
— Ты им до сих пор не нравишься. Никогда бы не подумала, что они будут ревновать меня к такому скучному человеку.
— Или думают, что я убью тебя.
— О, это было бы великое одолжение. — Она выдохнула и откинулась на стуле. — с каждой неделей я всё больше надеюсь, что нас раскусят и меня прямо здесь зарежут. Немного боли, но зато скольких мучений я избегу. Важные документы, прачечная, произведения искусства. Что за мелочность?
Хала покачала головой, безмолвные ругательства соскользнули с её губ, и она вдохнула, расправила плечи, приободрилась.
— Ладно, остались, все, кто нам нужен.
Она замолчала, и снова взялась за чертежи. Но её руки тряслись, несколько раз роняли уже поднятые листы. В бессилии она отбросила бумаги и опустила голову на руки.
— Ты сейчас скажешь, что мне лучше пойти отдыхать, поспать? Или хотя бы лечь на подушках?
Он молчал. Ему приходилось видеть загнанных людей, подобных Хале, которые работали, работали и не воспринимали никаких советов, кроме тех, которые рождал их воспаленный от недосыпа и утомления разум.
— Да, это было бы верным решением, — продолжала Хала, как если бы Конрад подтвердил её догадку, — Но надо разрабатывать план. Не спеша. Но чтобы все знали что делать.
— Я не буду поджигать дом советников.
Хала подняла ошалевшее лицо. В нем читались и страдание, и ненависть. Но Конрад объяснил.
— Пока я буду бегать, меня заметят и схватят. Лучше, если я подожгу казармы и несколько близлежащих зданий. Большой пожар привлечет больше людей и его сложнее будет затушить. Тем более, если это не спровоцирует панику с самого начала, то гвардейцы и другие не подумают, что это нападение. А два очага возгорания — уже сигнал для них. Я хочу выполнить свою часть уговора, а после этого наши пути разойдутся.
С каждым его словом Хала успокаивалась и внимательнее смотрела на собеседника. Она улыбнулась одними губами.
— А я то думала, ты станешь еще одним моим мужем, чтобы те двое не расслаблялись. Хотя нет. Любовником, который готов ради меня подставить шею.
Конрад нахмурился.
— Мне не нравится, как это звучит.
— Подставить шею? Залезть в логово скорпионов, уйти в пустыню в одиночку, бросить вызов шторму? Выбери что лучше.
— Я про любовника. — Ответил Конрад, и посмотрел в дверной проем, куда ушли мужья Халы. Там он встретился со злобным взглядом Йорама.
Но Хала этого не виделаю
— Любовник, друг, сообщник. Называй как хочешь. Но вопрос остается тем же. Как тебе пробраться во дворец? У меня была идея, чтобы втянуть тебя вместе с какой-нибудь группой людей. Акробаты, повара, торговцы, носильщики. Но тут случилась одна неловкость. Ты слишком тесно стал общаться с придворными.
Конрад сразу понял о ком речь, и не стал юлить.
— С Ламушем я разговаривал только два раза.
— У этого ублюдка достаточная память, чтобы тебя запомнить и с одного. И он проверять будет, чуть ли не каждого на входе.
Конрад приподнял бровь, еще раз глянул за спину Халы, но больше никто не выглядывал.
— В прошлый раз он стоял среди толпы вместе со своими девушками.
Хала сложила пальцы домиком.
— Потому что всё уже было готово. По нему не скажешь, но ради племянника он готов практически на всё.
— Даже стоять как рядовой стражник?
— Когда у тебя под боком две красавицы, то в чем проблема?
Конрад задумался. В голову тут же пришла самая явная мысль.
— Я могу уговорить архитектора, чтобы он взял меня на празднование, если его пригласят.
— Хорошая мысль. — сказала Хала. — Но есть одна особенность. Тебя досмотрят, а все, что не понравится, выкинут или отдадут на осмотр Ламушу. Так ты не сможешь спрятать бутылки с маслом.
— Но их спрятать можете вы. Где-то на территории дворца. Бочки, ящики, в куче старого белья.
Хала склонила голову на бок. Её взгляд бесцельно блуждал по планам дворца, будто она могла через бумагу поместить бутыли в нужное место.
— Рискованно. Их могут найти. Более того, их точно найдут.
— Перед праздником всегда идут приготовления. Разве не будет того же и здесь? Бесчисленное количество народа, бутылок с вином, корзин с фруктами. Подкупить слугу, дать обещание, да что угодно, чтобы оставить там всего несколько бутылочек? Если мы это не можем, тогда зачем вообще пытаться? Неужели кому-то будет дело до какого-то ящика или бочки?
Хала подняла на него невеселый взгляд.
— В том то и суть. Коридоры дворца и окрестности постоянно проверяют, убирают всё лишнее. Каган даже не может оставить коробку с нюхательной пылью, как её тут же унесут, вычистят. Потому что у него есть недоброжелатели. Тебе придется всё взять с собой.
— Хорошо. Крюк-кошка и через стену.
Хала покачала головой.
— Уже предлагали. Патрули.
— Канализация?
— Решетки.
— В брюхе деревянной лошадки?
— Приготовься, что тебя проткнут. Но идея нравится. От неё отдает чем-то классическим. Можно было бы запихать тебя в игрушечную, но придется делать это по частям. Думаю, ты не будешь в восторге.
— Попросить кого-то другого пронести?
— Я же сказала, досмотрят. Хотя подожди. Обратиться к тому, у кого присутствие этих бутылок не вызовет подозрений? Допустим, есть человек, который может заранее договориться о включении всего нужного в список и по прибытии туда, ты просто подойдешь к нему, заберешь свое оружие и начнешь осуществлять план. Так звучит убедительнее.
Конрад медленно выдохнул. Оставался вопрос: где найти такого человека? Судя по всему, ни один из заговорщиков не подходит на эту роль. Иначе Хала уже договорилась бы с ним или предложила кандидатуру. Да и кто может спокойно пронести во дворец что угодно? Стражник? Слуга? Один из советников Кагана? Слишком рискованно.
Он прокрутил в голове фразу Халы с самого начала. И нашел подсказку «Список». Посмотрел ей в глаза. Специально ли она сказала это? Пыталась ли подвести к какой-то догадке или это была случайность?
Но Хала выглядела задумчивой, как будто и сама не знала, кто может им сейчас помочь.
В памяти Конрада всплыли первые дни в столице. Рыночная площадь, толпа, финики.
— Помню одного торгаша. — Начал он. — У него огромная палатка, которую стражники охраняют. Думаю, если на него надавить или дать взятку.
Хала сощурилась, постучала ногтями по столу, поджала губы.
— Понимаю о ком ты, но есть сложности. Если надавишь, то как только отвернешься, он уже будет рассказывать все покровителям. Взятку не возьмет. У него денег столько, что ему выгоднее оставлять, как есть. Это стражники сидят на его подачках.
— Поэтому и отпугивают покупателей у других торговцев.
— Именно. На него многие жалуются, но его защищает стена из золота и серебра.
Конрад задумался. Прикинул самодовольное лицо этого человека, как он указывает всем что делать, как хохочет, угощает случайного покупателя. Вспомнил и его стражников, что стоят под зноем и отгоняют воришек или тех, кто просто смотрит.
— А чем он больше всего дорожит?
Хала удивилась вопросу и привычно отмахнулась.
— Жизнью, богатством. — Но тут она задумалась. — хотя… Хочешь проследить?
Конрад кивнул.
— Но у меня нет верных мужей и людей в подчинении.
Хала откинулась на стуле, склонила голову на бок и начала выводить ногтем на столе узоры.
— И я должна делать всё за тебя?
— Я подал идею.
— Идеи ничего не стоят.
— Пока не попадут к тем, кто может их реализовать.
Хала улыбнулась.
— Так уж и быть. Мне ведь и самой стало любопытно, зачем этому борову столько денег, если он не тратит их на девиц. — Она посмотрела куда-то в пустоту и проговорила по слогам. — А он не тратит. Вот уж любопытственно.
Конрад почувствовал, что он еще пожалеет об этом, но сейчас хвататься надо за любой шанс.
— Надеюсь на тебя. — Сказал Конрад. — с таким союзником как он…
— Инструментом. — поправила Хала, наклонилась вперед и заглянула ему в глаза.
Проклятье. Чем больше он смотрел на неё, тем больше понимал, что шрам это всего лишь полоска изуродованной кожи. Перед ним уставшая, измотанная, но очень красивая женщина. Очень желанная женщина. Кабы не её мужья, власть… Ха! Странно, если бы этого у неё не было. Странно было бы не желать её, или хотеть, чтобы она лишилась всего.
Конрад с трудом отвел взгляд.
— Главное его не сломать.
— Это будет уже второй шаг. — сказала Хала и улыбнулась так, что Конраду стало страшно.
Тогда он вытащил чертеж из середины стопки.
— Насчёт моих планов. Мне нужно попасть в южную башню. Там и живет человек, которого я должен убить.
Он лгал. Да, его цель была в одной из башен дворца, но если открыть настоящую цель, то Хала найдет как этим воспользоваться.
Она приподняла брови и откинулась назад, разочарованно выдохнув.
— Звездочет? Чем тебе этот шарлатан насолил.
— Насчитал на одну звезду больше.
Хала изучала лицо Конрада, а он её.
Она прервала молчание.
— Ладно, если хочешь закончить мучения старика, то пусть будет так. — Хала сцепила пальцы и потянулась вверх. Тонкая, стройная. — Для тебя же не будет открытием, если я скажу, что слежу за тобой?
— Еще и за каждым, кто приходит сюда. Да и они, возможно, следят друг за другом.
Хала улыбнулась.
— Да, доверие в нашем деле — самая дорогая вещь, а потому, как и золото, надо постоянно проверять. А потому я последние дни задаюсь вопросом, как вышло, что ты встретился с Ламушем?
Конрад встал с места, отошел к стене и привалился к ней спиной. Так было легче не смотреть на неё.
— Ты ведь следишь за мной.
— У меня уже нет сил думать. — Сдалась Хала. — Ты скажи, да хоть соври, я поверю.
— Разве?
Она тихо засмеялась.
— Конечно нет. Но ты сам упомянул архитектора. Его ведь Расимом зовут? К тому же тобой недовольны рабочие. Поэтому старайся не ходить после захода солнца в одиночку.
— Тогда попрошу твоих мужей меня сопроводить до трактира.
Хала засмеялась громче.
— Обязательно дам их тебе, когда захочу сломать твою шею. Им не нравятся чужаки, не нравятся те, кто мне угрожает, а еще не нравятся люди, покалечившие их товарищей. Ты объединил всё. И это даже забавно. — Она стала серьезней. — но у нас с тобой одна и та же цель, Конрад.
— Нет. — Ответил он. — У меня звездочет, у тебя Каган.
Веселье Халы улетучилось, а Конрад продолжал.
— Мы всего лишь помогаем достичь наших целей друг другу. Я не надеюсь, что у Нарайи или у кого-то еще точно такие же интересы, как у тебя или у меня. Более того, я уверен, что ваши цели отличаются от моей, иначе я бы это уже узнал.
Хала слушала, не шевелясь. А он смотрел на неё, и все больше появлялось ощущение, что она как изломанный гранит, обладает кучей граней с самой разной текстурой.
— Я, бывает, забываю об этом. — Проговорила Хала задумчиво, глядя куда-то в сторону. — Да, я забываю. — Посмотрела на Конрада, теперь в ней не было усталости. — Спасибо, что напомнил. Надеюсь, ты и дальше будешь со мной честным.
Конрад спиной оттолкнулся от стены.
— К чему это? Ты ведь следишь за мной.
Хала грустно улыбнулась, а он отправился на выход.