Мила и Реджинолд решили, что лучше разойтись на противоположные концы комнаты. Таким образом, принц остался сторожить у входа, а посланница следила, чтобы никто не залез через окно. Конечно, злоумышленник мог взобраться по стене и пробраться через мансарду. Но на подобную трату времени решится только любитель скалолазания и позерства, так что Мила не боялась нападения сверху.
Разговаривать через всю комнату было неудобно, поэтому сидели молча. Мила то и дело устало терла глаза. Энергетическое зрение уже стало для нее привычным, но отнимало много сил. И, как будто мало было усталости, время тянулось мучительно медленно. Даже Солон задремал от скуки, а ведь у него сейчас период бодрствования.
Мила в очередной раз глянула на часы: до конца их смены оставалось меньше получаса. Она решила перебраться к Реджи. Конечно, безответственно оставлять свой пост. Но заснуть на посту не только безответственно, но и стыдно.
— В чем дело? — удивился принц, когда посланница, пройдя извилистый путь между пледами, подушками, дхеосами и одним милым человеком, оказалась рядом.
— У меня глаза слипаются. Вот я и подумала сесть рядом. Мало ли, вдруг засну.
— Понимаю, — Реджинолд заразительно зевнул. — Меня тоже дремота одолевает.
Повисла тишина. Информация в головах у Реджи и Милы загружалась крайне медленно.
— А расскажи что-нибудь, — вдруг сообразила посланница. — Я имею в виду, еще что-нибудь из сказаний Желтого мира.
— Еще что-нибудь, — Реджи потер виски и вздохнул. — Ничего на ум не идет.
— Совсем? А как насчет истории о Богах?
— О Богах?
— Ну да. Рирха, то есть магистр Комнисен, часто упоминает каких-то Богов.
— Так это та же история, — Реджинолд зевнул. — В Каторхо сложилась похожая легенда. Только у них говорится о едином даре для всех предков, благодаря которому повелителей ввергли в вечный сон. А Духов каторхецы привыкли называть Богами.
Мила понимающе кивнула. «Надо было читать главы про становление религии в Желтом мире, а не насмешливым пересказом Паулуса ограничиваться».
— Когда-то эти разночтения мешали контактам между государствами. Но сейчас Донанимизм вобрал в себя все версии этой истории. Небольшая плата за формирование общей религии.
— Общей для озерников и эмотивистов? — Мила и не заметила, как оживилась.
— Эмотивисты — это народность, составляющая расы озерников, пусть они и не любят этого признавать, — Реджи тоже приободрился. — А Донанимизм — религия для всех, независимо от расы. Хотя эльфы смотрят на нее свысока, превознося научную теорию эволюции.
«Обязательно надо читать главы о становлении религии в Желтом мире!» — мысленно поругала себя Мила, уже готовя длинный список вопросов.
Только задать их она не успела, заметив, как внезапно напрягся Реджи. Его взгляд был прикован к окну. Сбросив остатки сонливости, Мила проверила потоки и увидела знакомый комок искр на фоне человеческого энергетического рисунка.
Потенциальный взломщик подошел к окну. «Наверное, проверяет обстановку», — подумала Мила. Очевидно, носитель эмоционика увидел спавших на полу и потому отошел назад, а потом и вовсе скрылся из виду. Зато стало слышно едва различимое «Шкряб-шкряб-шкряб».
— Он полез наверх?!
Реджинолд кивнул и на четвереньках пополз к Фэйдре. Обернувшись, он кивнул головой на спавшего рядом с музой Макхоса: «Разбуди его». Мила подобралась к эроту и легонько ущипнула его за руку. Тот резко подскочил, но, к счастью не издал ни звука. Принц тем временем разбудил Фэйдру.
— К нам пролезли через мансарду, — пояснил Реджи. Дхеосы удивленно посмотрели в потолок, пожали плечами и растолкали Орфея и Жоэль. Последняя едва не вскрикнула, но ей вовремя зажали рот.
— Извините.
— Ничего страшного, — отмахнулся Макхос.
На лестнице послышались тихие шаги. Все находившиеся в комнате приготовились наброситься на взломщика. Даже Солон насторожился. Но никто не волновался сильнее, чем Мила. «Едва он покажется, надо разделить человека и эмоционика, — повторяла она себе. — Сразу, как увидишь, их нужно разделить…»
Гостиную заполнил болезненный шум. Люди окаменели, не в силах шевельнуться. «Он использует такой же парализатор, как и убийца в Зеленом мире!».
Через перила перепрыгнул юноша — невысокий, но необычайно гибкий.
Тела дхеосов исчезли, оставив едва заметные силуэты. В ту же секунду входная дверь слетела с петель, и в комнату ворвались еще пятеро с оружием наперевес. Юноша, пробравшийся через крышу, схватил Жоэль и приставил ей ко лбу бластер.
— Нападете на нас, и она труп, — прошипел он.
Еще двое схватили Милу и Реджинолда.
— И хватит прятаться! — рявкнул мужчина, державший Милу, прямо ей в ухо — а она даже не могла отшатнуться. — Если хотите, конечно, чтобы ваши союзники остались целы и невредимы.
Повисла тишина. Преступники осторожно оглядывались, водя оружием из стороны в сторону. Мила, оставив попытки освободиться, еле держалась, чтобы не потерять сознание. Реджи тоже с трудом стоял на ногах. Один из мужчин обратился к юноше, державшему Жоэль.
— Давай на выход.
Тот кивнул и начал медленно смещаться в сторону двери. Так как середину комнаты завалили пледами, он двигался вдоль стены, чтобы не споткнуться. Лучше бы споткнулся: вцепившаяся в него когтями сова причиняла куда больше боли. Солон стянул с головы юноши капюшон и теперь наносил яростные удары по лицу. Юноша отшатнулся, врезавшись спиной в шкаф. Стоявшие наверху часы, и без того накренившиеся, от удара рухнули юноше на голову. Солон кружил над ним, словно коршун. Раздался треск, и юноша замер. Он не отпускал Жоэль, но и сам потерял способность шевелиться.
Один из вломившихся поспешил на помощь напарнику, но его сбил с ног Орфей. Макхос подхватил ружье из рук мужчины и пальнул в его сообщника, стоявшего в центре комнаты. Тот схватился за бок.
— Командир! — мужчина, державший Реджи, перевел оружие на Макхоса и выпустил череду выстрелов.
— Нет, дурень! — прохрипел раненый.
Макхос исчез. Возник он за спиной у командира, приняв облик взрослог. Что-то хрустнуло, еще раз — и командир осел на пол. Через секунду там же оказался его несообразительный подчиненный, за спиной которого стояла Фэйдра.
Мила старательно следила за ходом событий и не сразу осознала, что ее тащат к выходу. А когда двое сообщников были убиты, ее похититель ускорил темп и буквально вылетел на улицу.
— Орфи, кончай возиться! Выруби эту гуделку! — кажется, это кричал Макхос.
Обездвиживающая вибрация не прекратилась. Но ослабла. Миле, конечно, было по-прежнему плохо и тяжело, но теперь она могла привести в похожее состояние своего похитителя. Она резко нагнулась вперед, заставив мужчину наклониться следом, и ударила его промеж ног — выше не получилось из-за роста противника. Полуоборот, еще удар — по колену. Но мужчина по-прежнему держал ее руки. Снова промеж ног — и его хватка ослабла. Мила рванула в сторону. Противник выхватил нож. Кое-как — то есть разодрав рукав и порезав руку — Мила увернулась и сорвала с головы мужчины капюшон, защитные наушники и, кажется, клок белесых волос. Противник замер. Ненадолго, конечно, но Миле этого хватило, чтобы достать фау-плекс и ударить его шокером.
Проигнорировав золотое правило схватки со смертельно опасным врагом, то есть не добив его, Мила понеслась обратно, на ходу отметив, что вибрация окончательно прекратилась.
Еле вписавшись в дверной проем, она столкнулась с Реджи.
— Ты в порядке?
— Я — вполне, он — не совсем, — Мила мотнула головой в сторону мужчины, растянувшегося на улице.
— Хорошо, — выдохнул Реджи. — Пока тебя не было…
Он отошел назад.
Мила не успела оглядеть энергетический рисунок. Ее парализовало — на этот раз от страха. Посланница видела его импульсы: темные шипастые ветви, которые обвивали вломившихся к ним мужчин. Питал ветви Орфей. Сейчас он выглядел как оплавленная свеча в форме человека, внутри которой медленно переткали друг в друга багровые, синие и черные волны.
— Орфей решил сделать работу за тебя, — с трудом сдерживая дрожь, пояснил Реджинолд.
Комнату наполнили крики и стоны. Мила могла видеть, как эмоционики мечутся, пытаясь отогнать волны страха, сливающиеся с энергией их носителей. Но тщетно — людские ауры становились темнее с каждой секундой. Эмоционикам некуда было деться, ведь снаружи их тоже окружили ветви Орфея.
Вопли стали невыносимы. Солон взметнулся под потолок. Мила и Реджинолд закрыли руками уши. Жоэль прижалась к Фэйдре. Макхос попытался подойти к Орфею, но не смог — эрот будто двигался сквозь толщу воды.
— Хватит, — бормотала Мила. — Прекратите, им тоже больно.
Даже сквозь закрытые веки она увидела вспышку, даже сквозь ладони услышала последние крики. Потом все стихло. Открыв глаза, Мила увидела повалившихся на пол мужчин и оскалившихся эмоциоников. Один из эмоциоников бросился наружу, но Макхос преградил ему путь. Эмоционика откинуло назад.
— Простите, — прошептала Мила и вскинула руку.
По крайней мере, исчезли эмоционики быстро, не мучаясь.
Люди молчали, дхеосы тоже. Только Солон кружил под потолком.
Макхос наклонился к одному из мужчин и дотронулся до шеи.
— Он умер.
— Ты ему шею свернул, — ответила Фэйдра без тени эмоций.
— Это другой, — Макхос повернулся к Орфею: — Ты перестарался.
— Я, — фобос отошел назад. — Я не думал, что так…
— Видимо, только Мила способна разделить эмоционика и человека, никого не убив при этом, — задумчиво произнес эрот, возвращаясь к юношескому облику.
— Возможно, мне просто повезло, — пробормотала Мила и ободряюще улыбнулась Орфею. — Мы все понимаем. К тому же ты спас нас.
— Да… Спас…
Фобос сполз по стенке и закрыл глаза.
— Он исчез! — воскликнул Реджинолд, неизвестно когда успевший выбежать на улицу. — Озер… Чел… Тот, кто пытался забрать Милу, исчез!
«Опять я ошиблась! Надо было сразу использовать меч. Ранила бы сильнее, и ему было бы тяжелее сбежать», — посланница закусила губу.
Жоэль отпустила Фэйдру и бросилась к юноше на полу. Последовало несколько возгласов на французском.
— Что-то не так?
— Это же Нильс, — ошарашено прошептала Жоэль.
— Его семья жила по соседству с нашим отелем, — добавила она, подняв голову. — Потом они певеехали… Он всегда гововил мне, что станет полицейским…
Жоэль замолчала. Остальные не зная, что ответить.
— Гу-гух, — сообщил Солон, устроившись у себя в гнезде.
— Что ж, — начала Мила, собираясь с мыслями, — мы убедились, что эмоционики не могут причинить вреда дхеосам… Скорее, наоборот.
Макхос хмыкнул, Орфей тяжело вздохнул.
— В таком случае я прошу помощи у вас и у всех жителей острова Филакас. Ордену нужна ваша сила.
Вместо ожидаемого согласия и обещаний помочь всем, чем получится, дхеосы притихли.
— Орфей, свяжись с Аминтой, — медленно произнесла Фэйдра. — Нашим гостям пора обратно. И Жоэль, наверное, тоже.
— Что происходит? — насторожилась Мила.
— Вы не поможете в бовьбе с эмоциониками? — спросила Жоэль.
— Понимаете, — тонкие пальцы музы смяли края платья, — первостепенная задача дхеосов в Ордене — не допустить проникновений в Пурпурный мир.
У Милы по спине побежали мурашки.
— Как думаете, почему в Совет магистров мы всегда выдвигали фобоса? — продолжил Макхос. — Все просто. Фобос сможет запугать членов Ордена и не позволит вовлечь наш мир в их разборки.
— Их вазбовки?! — Жоэль уперла руки в бока.
— Жоэль, малышка, — голос Фэйдры сочился дружелюбием. — Орден столкнулся с противником, который превосходит его по силе и, быть может, по численности. Возможно, даже для нас эти существа опасны. Вспомни рассказ Макхоса: мы представляем угрозу для самих себя.
— Но для людей эмоционики еще опаснее, — растерянно пробормотала Жоэль.
— Верно. Но ваша жизнь длится несколько десятилетий, и вы не знаете, когда умрете. А мы живем веками и обычно сами выбираем момент собственной смерти. Впрочем, это даже не смерть. Проходя слияние и давая жизнь новым дхеосами, их предки не исчезают целиком — частицы воспоминаний и черты характера сохраняются в потомках.
— Смерть в смысле полного прекращения существования — это то, что довелось испытать лишь немногим из нас. Тем глупцам из моей истории, — добавил Макхос.
— А того, чего не знаете, вы боитесь, — заключила Жоэль. В ее голосе сквозило разочарование. Мила замерла.
Фэйдра вздохнула и подняла одну из ламп: поверхность треснула, кусочки янтарных пластин выпали, оголяя невзрачный серый корпус. К счастью, вторая лампа горела очень ярко, и света в комнате хватало.
— Значит, Филакас не поможет Ордену, — нарушил всеобщее молчание Реджинолд. — А лично вы, здесь присутствующие?
Дхеосы переглянулись.
— А что мы можем? — Фэйдра пожала плечами.
— Вы лично свернули шею взрослому солдату, — принц скрестил руки на груди. Муза отвела взгляд.
— Ваше Высочество, не нужно, — еле сдерживаясь, проговорила Жоэль. Ее искрящийся от гнева взгляд был направлен на Фэйдру:
— Они все ужасно упвямы. Я ваньше ошибочно считала это уповством.
— Это одно и то же, — усмехнулся Макхос.
— Непвавда! — крикнула Жоэль и топнула ногой. — Есть вазница между неотступной бовьбой за пвавильные вещи и потаканием собственному эгоизму!
— Давайте прекратим скандал до его начала, а? — в комнату вплыла Аминта.
— Драгоценная моя, — обратилась она к Жоэль, — мы всего лишь беспокоимся о благополучии нашего мира. При этом мы не врываемся в чужие дома и леса в попытке пристрелить их обитателей. Не строим заговоры, не устраиваем переворотов и вообще ведем себя крайне пристойно.
— Но вы члены Ордена, — запротестовал Реджинолд. — Разве вы не поклялись защищать все миры?
— Мы защищаем. Просто безопасность родного дома, — последние слова Аминта выделила, — ставим выше. Но вам этого не понять, Высочество, которое отдало собственное королевство на попечение Ордену.
— Аминта, прекрати, — вступилась Фэйдра.
— Я говорю правду, Фэй! Эти детишки бесятся лишь от того, что мы не хотим спасать их мирки, а пытаемся уберечь свой. Ах, какие мы нехорошие патриоты!
— Ами…
— Спасение утопающих — дело рук самих утопающих.
— Хватит, Кислинка, — зашипел Макхос.
— Вам на нас наплевать! — всхлипнула Жоэль.
— Жоэль, не нужно, — вздохнула Фэйдра.
— Прекратите сейчас же! — рявкнула Мила и немедленно оказалась под семью пристальными взглядами. Даже Солон изучающе смотрел на нее из гнезда.
— Вы эгоисты, — продолжила посланница, обводя комнату взглядом. — Все до одного! Людей и озерников это тоже касается… В том числе и меня самой.
— Но, Мила…
— Так что давайте каждый займется тем, чем ему следует заниматься, — закончила Мила, несмотря на возглас Жоэль.
— Аминта, пожалуйста, перенеси меня в Синий мир. Сейчас.
— С чего бы?
— Оружие, которое используют заговорщики, основано на технологиях Синего мира. Один из напавших на нас сегодня тоже оттуда. Инициаторы заговора могут находиться именно там.
— Допустим, — Аминта пожала плечами с показным пренебрежением. — Но, милая Мила, я не могу этого сделать. Я должна вернуть тебя в Орден. Ты должна отчитаться Дереку…
— Который должен был давно рассказать о поселении фэйри. А Орден должен обладать продуманной системой безопасности, которая не допустит подпольной организации в его стенах. И на поселение фэйри не должны были напасть с огнеметами. И эпидемию в Каторхо должны были пресечь сразу. И Нобуо не должен был умереть. Долг уже давно ничего не значит. Правила больше не действуют.
— Мила…
— На меня они не действуют! — посланница растерянно посмотрела на музу. — Мне казалось, и тебя они не волнуют.
— Я, — Аминта смутилась. — Конечно, мне все равно, каким правилам кто-то там подчиняется.
Мила увидела в глазах музы тревогу — такую же, как во взглядах Фэйдры и Макхоса.
— Ясно. То, за что не накажут, ты делаешь и глазом не моргнув. А на хоть сколько-нибудь смелый шаг не способна. Ха! Ты еще более жалкая, чем люди.
— Не смей мне дерзить!
Аминта отвернулась. Пробубнила что-то под нос и вновь посмотрела на Милу. Протянула руку.
— Только быстро. Иначе передумаю.
— Я тоже с тобой, — вмешалась Жоэль. — Дайте минуту на сбовы.
Сделав из пледа подобие мешка, юная посланница закинула туда часть оружия, которым недавно активно размахивали их враги.
— Я тоже с вами, — откликнулся Реджи. Мила удивленно посмотрела на него.
— Ты не обязан.
— Я так хочу.
— Но…
— Время моей доброты истекает! — воскликнула Аминта. — Быстро беремся за ручки и поехали, в смысле переместились.
Все четверо встали в линию. Мила в последний раз обвела взглядом каждого из дхеосов.
— Поймите, мы не можем иначе, — тихо сказал Макхос.
— Постараемся, — одними губами прошептала Мила, прежде чем покинуть Пурпурный мир.