Выходить из багажного отсека, где температура к полудню повысилась до критической отметки, Душила наотрез отказался. Шрам даже присвистнул, прикидывая на каком аркане можно выволочь существо, не имеющее ни формы, ни внутренних органов. Ему даже по печени не врежешь для установления взаимопонимания.
Похоже, нечисть абсолютно не волновала подобная экстремальная обстановка. Для неупокоенного что гроб без подстилки, что багажник с отсутствием вентиляции и притока свежего воздуха, одинаково комфортны. Зато темно, а не этот набор электромагнитного излучения, присутствующий в дневном спектре.
Ну нет у него ни органов чувств, ни лёгких! Так что сидеть в духовке или на раскалённой сковородке без разницы. И вылезать под прямые солнечные лучи из уютной норки он не видел никакой необходимости. Впрочем, отказ озвучил, подкрепив веским аргументом.
— Моих соплеменников здесь нет. Я бы почувствовал. А ваши людские дела, вам лучше решать самим.
— Чтоб ты тут угорел! — плюнул Шрам, закрывая створку и жестом призывая безопасника следовать сзади, прикрывая тыл.
Бойцы парами уже разбежались по сторонам, начав прочёсывать периметр блок-поста.
Его общая площадь оказалась небольшой. Меньше футбольного поля.
Слева от трассы вообще клочок, с тщательно утоптанным и лишённым растительности грунтом. Здесь стоял БТР в степном камуфляже со спущенными задними колёсами. Люки задраены. Скорее всего в нерабочем состоянии и выполнял роль памятника, пугая проезжающих одним только внешним видом. За ним ров или траншея. Малюта со своего места не определил назначение. Дальше забор из сетки рабицы, с пущенными поверх, густыми витками «егозы». Вряд ли подобное ограждение остановит мародёров, но любопытных животных заставит сменить маршрут и обойти препятствие.
Справа тот же забор, но внутри небольшая будка, сколоченная из подручных материалов и обшитая виниловым сайдингом песочного цвета. Ещё один БТР, накрытый сетью, имитирующей выгоревшую на солнце степь. Под спускающимся с крыши капонира пологом виднелись массивные стальные двери, ведущие внутрь сооружения. Все, кроме одной, были закрыты.
Строение, напоминающее кабинку для регистрации, располагалась всего в трёх метрах от дороги, и сержант решил первым делом наведаться туда. Григорий Лукьянович лишь мельком заглянул в помещение и остался снаружи. Топчан, пара стульев и стол под окном. Полка с учётными журналами и тумбочка с рацией. В углу вентилятор на телескопическом штативе.
— Рация сдохла. Батареи давно никто не менял, — сообщил сержант, передавая Малюте один из журналов, — Судя по записям обозники курсируют мимо посёлка регулярно. Но редко. Смотри сам. В этом месяце только три каравана. Зато в прошлом двенадцать.
— Ничего необычного?
— Всё то же самое. Ни крови, ни следов борьбы. Терпеть не могу эти манипуляции с разумом. Помню в Беловежской пуще мы банду брали. Так они с луками и арбалетами отбивались, когда патроны кончились. Понимаешь? Робин Гуды хреновы. Мы тогда шутили, мол, в средневековую Англию попали. Зато всё по-честному. А тут введут в транс и не поймёшь даже, когда помер, да и помер ли вообще. Колдуны, мля.
Шрам попытался в сердцах плюнуть, но в пересохшем горле не набралось слюны. Пришлось достать фляжку и прополоскать рот.
— Как обстановка? — спросил через гарнитуру.
— Нашёл следы УАЗика в ста метрах от поста. Видимо, пытались разбить лагерь, но произошло нападение, — доложил Карач, — Следы ведут вниз по склону к ручью. Духан отслеживает с дрона.
— Замрите. Выдвигаюсь к вам. Тунгус, Жимба, как закончите, присоединяйтесь.
Недавние следы от «буханки» четко выделялись на обочине. На покоцанном временем полотне трассы различить их мог разве что следопыт, а на пыльном грунте отлично просматривались две колеи. Вот здесь они остановились. Пытались соорудить бивуак. Брошен тент на растяжках, походный примус и сбитая с конфорки кастрюля.
Нападение было, однозначно. Полно стреляных гильз и чёткие отпечатки лап с огромными когтями.
— Морфы напали парой. Один отвлекал, второй пытался ухватить добычу и утащить. Есть несколько засохших капель крови, — доложил Карач, успевший более внимательно осмотреть территорию.
— То есть жертва была нужна чернокнижникам живой?
— И это странно. Есть два типа гильз: стальные от АК и пластиковые от охотничьих ружей. Если бы морфы действовали в связке с гемодами, то логичнее было бы уничтожить сначала стрелков, а потом преспокойно захватить контейнеры. Значит морфы напали сами по себе.
— Вероятно так и было, — согласился Шрам.
А Малюта отметил, что бойцы предпочитают слово «контейнер» и избегаю говорить «женщина», тем более «беременная».
— Кого-то им удалось схватить, — продолжал Карач, — Следов очень много. Подойдёт Тунгус, разберётся. Могу уверенно сказать, что морф с добычей бросился вниз по склону. Часть сопровождавших начала преследование, но потом вернулась. Снова убежали и снова вернулись. Короче, неоднократно мотались туда-сюда. Целую тропу вытоптали. Зачем? Понять не могу. Нужно спускаться, искать разгадку на склоне и в кустарнике. После паломники сели в машину и уехали. Смотри, рванули с пробуксовкой. Шибко торопились или опасались преследования.
— Бойко, подгоняй «Тигр» к нам, — приказал сержант по связи, — Тунгус, Жимба, где застряли?
Из подъехавшего броневика донёсся скрип Душилы:
— Чую ведьмака. Но он дохлый и над ним хорошо поиздевались.
Затем из-за БТР показался Тунгус. Опустился на колено, исследуя что-то на земле и дал сигнал командиру приблизиться.
— Пойдём, — пригласил сержант безопасника и направился к следопыту.
Григорий Лукьянович, прежде чем последовать за напарником, приоткрыл дверь багажника.
— Морфов чуешь?
— Нет, — донеслось из сумрака, — Они техно. Не мой уровень.
Перед следопытом виднелся прокопчённый участок земли и остатки двух сожжённых трупов. Животного, весьма большого размера, и брошенный сверху человеческий скелет.
— Жгли основательно, — доложил Тунгус.
— Бензин?
— Солярка. В капонире склад ГСМ и оружейка. Дверь прочная. Два замка. Механический и электронный. Нахрапом не возьмёшь. Вскрыли имея ключ и код попуска.
— Либо дверь была открыта, — подключился к обсуждению Малюта, — Это нам не даёт ничего. Полагаю Выживальщик заправил машину, восполнил боекомплект и укатил подальше отсюда.
— Очень похоже, — согласился следопыт, — Но, кроме этого, убил морфа и кого-то из погонщиков. А затем сжёг. Причём сжигал долго. Судя по следам, горючку таскали несколько раз. Получается, покончив с напавшими, он уже никуда не торопился. Трупы сложили вместе, облили солярой и подожгли. Дождались пока прогорит и повторили. Как минимум часов шесть.
— Догоним — расспросил, — пообещал Шрам, — сейчас важно, что случилось под холмом. Где Жимба?
— Шманает склад. Там четыре комнаты. Одна забита продовольствием и медикаментами. Жрачка в основном консервы, а вот набор лекарств впечатляет.
— Наркота? — первым среагировал Малюта.
— Она самая, но специфического характера. В основном галлюциногены направленного действия. Такие применяют при погружении в виртуальную реальность. Для иллюзии полного контакта. Используют геймеры, и любители путешествовать в мире своих фантазий. Жимба сказал, что уровень достоверности от некоторых препаратов зашкаливает. Вколовший такое может погибнуть, убитый призраком из собственного воображения.
— Ни фига себе! — присвистнул Григорий Лукьянович, — Первый раз о таком слышу. Какой же хернёй вы там в Москве занимаетесь вместо восстановления страны.
— На восстановление нужны средства, — вздохнул Шрам, — Некоторые считают, что таким образом их легче всего заработать.
— Вернее сказать, коррупция непобедима, — съязвил безопасник, — Хватит покрывать своих начальников.
— Я и не покрываю. Вам в удельном хозяйстве легко рассуждать. Народу с гулькин клюв, всё на виду. А попробуй увязать воедино сотни таких хозяйств и добиться их поддержки и благожелательности. Леший пойдёт на уступки, если центр предложит добровольно присоединиться к государственному агрохолдингу?
— Всегда можно найти компромисс, — проворчал Григорий Лукьянович, прекрасно осознавая, что Василий Иванович добровольно в петлю не полезет.
— Компромисс? Можно, конечно, как при Иване третьем шантажом и подкупом, ссылаясь на засилье Золотой Орды. Можно огнём и мечом, как при Иване Грозном. Какой вариант больше нравится?
— Да пошёл ты… — отмахнулся Малюта, — Давай со своими проблемами разберёмся сначала.
Назревающий скандал сам собой угас. Каждый занялся чем-то конкретным. Тунгус, подобрав палку, сначала ковырял обгоревшие кости, потом принялся изучать следы морфа, зажаренного в кострище. Шрам получал данные от Духана, требуя, чтобы «птичка» облетела как можно большую зону вокруг блок-поста, а не ограничивалась фиксированием одного участка. Малюта, ощущая собственную бесполезность направился в капонир, собираясь допросить Жимбу по поводу наркотиков.
Склады, как и полагается, находились глубоко под землёй. Пришлось задействовать фонарь и спуститься по бетонной лестнице метров на шесть ниже нулевого уровня. В одной из комнат наткнулся на обвешанного светильниками санинструктора. Это кроме подствольного фонарика, лежащего на оцинкованном поддоне и освещавшего пятиярусный стеллаж, полки которого уставлены разноцветными коробками с характерными для медицины латинскими надписями. Налобный светил в блокнот, в который Жимба быстро записывал названия с упаковок. Вставленный в чехол на плече направлен в пол, а плоский, приспособленный для крепления к нарукавной повязке, с тремя яркими светодиодными лампами, ослеплял любого, кто захотел бы напасть через дверной проём.
— Приглуши свет. Это я, — предупредил Малюта, прикрывая глаза ладонью.
— Заходи, капитан, — по-свойски пригласил боец, прикручивая яркость, — Заинтересовался или любитель?
— Нет уж, благодарствую. Мне «цирика» за глаза хватило. Хотя эффект интересный. Я бы своего не срубил, если бы не под вытяжкой из мухоморов был.
— Наука далеко шагнула, — кивнул Жимба, — Сейчас даже герыч и кокос без дополнительных стимуляторов не употребляют. Многие безвредны, если не злоупотреблять.
— Я по старинке. Этиловый спирт и его производные предпочитаю. Что любопытного нашёл?
— Всё любопытно. Во-первых, откуда здесь столько? Во-вторых, зачем? Это не кустарное производство. Упаковка и расфасовка явно промышленная.
— Судя по твоему замешательству, ты знаешь где всё произведено.
— Верно. Вот эти галлюциногены изготавливают в Зеленограде. Эти расфасованы в Подольске. А здесь вообще из Первоуральска и из-под Нижнего Тагила.
— Чего тут удивляться? — пожал плечами безопасник, — Контрабанда. Эта хрень вообще спросом пользуется?
— В том-то и дело, что нет! Это узконаправленные стимуляторы. Без соответствующего оборудования они бесполезны. Ну, словишь кайф, посмотришь мультики и всё. Знаешь сколько одна ампула стоит? Как целый блистер экстази. Кому такая дорогая дурь нужна?
— Прикольно, — согласился Малюта, — А опись зачем?
— Доложу куратору. Тут не фальсификат, кто-то левак за счёт бюджета гонит.
Покрутившись для вида, Григорий Лукьянович выбрался из прохлады подвала на раскалённую сковородку блок-поста.
— Хорош бездельничать, — крикнул Шрам, едва увидел напарника, — Духан всё проверил. Мы здесь одни. Тунгус по следам выяснил, что морфы перед нападением прятались в низине у ручья. Туда же вернулся выживший, но ненадолго. Там его и упокоили. Пошли посмотрим.
Втроём спустились в промытую паводками низину. Сейчас исток обмелел и превратился в ручей, который запросто можно перепрыгнуть в самом широком месте. Но так было не всегда. Да и влаги в почве хватало, чтобы тщательно вырубаемая растительность год от года возобновляла попытки утвердится. Ближе к воде вётлы и ивы. На периферии кизил и багульник.
Сломанные ветки подсохли и завяли, но чётко указывали путь, по которому бежал морф и его преследователи.
Крадущийся первым Тунгус замер почти на минуту, затем, показав на пальцах цифру шесть и направление, резко свернул в противоположную сторону.
Малюта недовольно скривился, полагая, что при наличии замкнутой системы связи, подобное общение для глухонемых недопустимо. Однако, вмешиваться не стал. Ну, привыкли ребята работать по старинке. Ради него никто правила менять не собирается.
На относительно ровном участке земли оказались не трупы, как ожидал безопасник, а шесть могильных холмиков, благоустройством которых никто не озаботился. В каждый вбили импровизированные кресты, наспех собранные из кольев и планок при помощи пластиковых стяжек. На одном висела куртка. Аккуратно расправленный лацкан с шевроном указывал на имя погребённого.
— Гаевская, — прочитал Шрам.
Григорий Лукьянович снял панаму, опустил на грудь респираторную маску-повязку.
На следующем кресте крепилась нашивка «Завьялова». На остальных могилах лежали автоматы и синтетические прямоугольники с ярко-жёлтым пластиковым напылением: «Яковлев», «Крайнов», «Непряхин» и «Кравцов».
— Завьялова — это Жанна. Одна из девушек-контейнеров, — шёпотом выдавил из себя Малюта.
Он был не просто растерян, обескуражен увиденным.
— Я помню список, — отозвался Шрам.
Сержант выглядел скорее крепко задумавшимся, чем шокированным увиденным.
— Ещё два морфа, — раздалось из вставленного в ухо микрофона, — Оба мертвы. Головы отрезаны.
— Пошли осмотрим находку Тунгуса, — распорядился сержант, — Выводы будем делать позже.
Убитый трансформер на основе собаки оказался крупнее предыдущего. Судя по хорошо сохранившимся лоскутьям кожи бежевого окраса с чепрачными подпалинами. Рядом лежало антропоморфное тело и, судя по избыточной массе разлагающихся останков, принадлежало не ведьмаку. Те имели гораздо меньшие параметры, позволяющие им действовать скрытно и ловко. Здесь же валялся какой-то борец сумо. Хотя…
— Изменённый, — сделал заключение Шрам.
— Уверен? — переспросил Малюта, — Ты же говорил, что никогда с ними не сталкивался.
— Почти, — умерил решимость сержант, — Мы предполагали, что в группе паломников был, как минимум один, изменённый. Они конечный продукт эволюционной цепочки преобразований. Контейнер необходим для вынашивания и адаптации генных изменений к физиологии обычного человека. А эмбрион переходная фаза.
— Можно подробнее? Не фига же непонятно!
— Я и так много сказал. Подробности будут, кода получишь соответствующий допуск.
— Так запроси у куратора.
— А он здесь причём? Инструкцию забыл? Твоё руководство должно решить, что ты достоин высшего допуска. Присвоить тебе его. Потом внести уточнение в реестр или обратиться к моему начальству напрямую. Иначе никак.
— На согласование уйдет полгода, ни меньше.
— Согласен, бюрократия, но другого способа не вижу.
— Пошли отсель, — потянул за рукав сержант, — Меня от этой вони мутить начинает. Я солдат, а не патологоанатом.
— Каждому своё, — пожал плечами безопасник, — Мне приходится совмещать обе профессии.
— Кто на что учился. Пошли. Обмозгуем, взвесим и решим, что делать дальше.
— Ну, пошли, — согласился Григорий Лукьянович, отмечая, как Тунгус, срезав и остругав ветку, принялся увлечённо копаться в тухлятине, выковыривая из гнилой плоти опарышей.
Безопасник очень надеялся, что азиат не собирается использовать личинки для рыбалки в ручье.
С местом для привала особо не мудрили. Расположились в тени капонира, подогнав задом к раскочегаренному примусу, брошенному паломниками, броневик. На плите уже грелась вода в кастрюле. Жимба шаманил с обедом, обрадовав, что нашёл на складе ящик МЧСовского пайка, который отличался от армейского наличием суповых наборов. Малюта как-то и не задумывался, что мужикам в военной форме не хватает горяченького на обед. Сам-то он без щей или борща дневной рацион и не представлял, а отсутствие оных в коротких командировках, терпел, воспринимая, как необходимое условие своей службы.
Трансиверы отключили, гарнитуру сдвинули на шею, оружие отстегнули с кронштейнов и составили в пирамиду. Дверь багажника отворили и в проёме нарисовался неровный овал лица Душилы. Несмотря на полумрак помещения чернота нежити выглядела впечатляюще. Любой пресловутый негр в сравнении, казался бы просто хорошо загорелым парнем.
— Итак, подобьём итоги, — заявил Шрам, усевшись на раскатанный тактический каремат, рулон которого каждый таскал в ременных хомутах поверх рюкзаков.
Никто из бойцов не обратил внимания на предложение командира, понимая, что обращался он только к капитану.
— Твоя миссия, Денис, почти закончена. Если верить нашивкам на могилах, Данила самостоятельно выполнил вашу работу. Не хватает Даны Фокиной. С ней был бы комплект.
— Это-то мне и странно. С какого перепуга он это сделал?
— Что-то спровоцировало бойню.
— Вопрос что? Без этого ответа я уйти не могу. Да и судьба девчонки меня интересует. Пусть она лишилась охраны и наставников, но она беременна Изменённым. Что из этого следует?
— Рано или поздно она родит.
— Именно. И здесь без рекомендации куратора не обойтись. Хотя… процентов на восемьдесят, указание будет: сворачивать операцию и возвращаться.
— Чего так? Сомневаешься, что Данила доведёт её до конечного пункта?
— Нет. Ваш проводник крут. Случись нам встретиться в бою, потерь моя группа не избежит. Сам посуди. Завалить двух собачачьих морфов, Изменённого и ведьмака в одной стычке просто супер. При этом не имея специальной подготовки. Респект вашему гарнизону и инструкторам. Я уже молчу про полковника и его ребят. В их случае наличие корочек ФСБ просто фикция. Все трое из службы охраны ведомственных объектов. Формально они, конечно, числились за конторой, но на деле боевого опыта ноль. Пропуска проверять и воришек с несунами ловить — максимум на что способны. Проблема в другом. Прикопав Гаевскую с Яковлевым, он лишил контейнер гарантийного обслуживания. Понимаешь, о чём я?
— Думаешь, девочке требовались регулярные инъекции, как гемодам и ведьмакам?
— Даже не сомневаюсь. Без допинга и стимуляторов она долго не протянет.
— А если допустить, что девочка знает всю рецептуру, дозы и время инъекций? Багаж они захватили с собой, а Дана не просто подопытный доброволец, а лаборантка при профессоре.
— Такой вариант я и не списывал со счёта. Вспомни, что уже говорил. Есть вторая группа, ожидающая в районе научного городка. Здесь тупик. У них неделя форы и колёса. Мы же не знаем ни нового маршрута, ни схемы перехода через хребет. Скорее всего там их уже ждёт вертушка или самолёт.
— А если предположить, что Данила решит спрятать девушку и переждать кипишь?
— Тем более! Как мы их разыщем? Сам хвалился, что Выживальщик мастер по части схронов и тайных троп. При этом учитывай, что запас медикаментов для поддержки нормальной работы контейнера наверняка ограничен. Ну не могли они предвидеть длительную задержку в пути! Максимум месяц. А дальше?
— А если препаратов хватит до родов? Всегда надо предполагать худшее. Просто представь такой вариант.
— Нет, — отмахнулся Шрам, — Это уже сюжет для фантастического боевика. Пойми! Они бежали, потому что, отсутствовала база для безопасного извлечения плода. Нужен опытный персонал акушеров, специальная медицинская техника, навороченный перинатальный центр. Гаевская, кстати, была по профессии врач-репродуктолог! Смекаешь? Как без неё? Практически уверен, что девочке запудрили мозги, а на деле она сама родить не сможет. Вероятнее всего вообще не переживёт роды. Изменённым нужен плод, а не контейнер. В случае успеха, эти уроды найдут много подходящих дурочек. Сам знаешь, как сейчас обстоят дела с зачатием. Две из трёх бесплодны. Или семя их мужей неспособно к оплодотворению. Стоит пообещать гарантированное зачатие и от желающих отбоя не будет. Так что если ребята хотят заныкаться в какой-нибудь брошенной деревушке, то и флаг им в руки! Дана Фокина умрёт при родах, ребёнок либо не родится, либо родится мёртвым. Всё! Занавес! Данила какое-то время попереживает, но, уверен, справится. Вернётся! Так Лешему и передай.