— Откуда у тебя символ чёрного солнца? — повторила верховная жрица, глядя мне в глаза. Её лицо было так близко, что я мог разглядеть края белой радужки.
В этот момент я понял, что надо врать. С виду она может и красивая молодая женщина, но без зазрения совести оторвёт голову любому, посягнувшему на секреты храма. А люди, по мнению местных демонов, очень близки к светлоликим.
— Какой символ? — я картинно удивился. — Ничего не брал у уважаемой дами. Если у меня что-то есть, принадлежащее храму, то только по недомыслию.
— Спину покажи, — её взгляд стал слегка прищуренным. Она смотрела мне в глаза оценивающе, словно проверяя, вру я или нет.
— Да я бы с радостью, но Вы меня держите.
Верховная жрица посмотрела на Зои поверх моего плеча.
— Беата, проводи девушку в одну из свободных комнат и предупреди Ми́ке, что это моё распоряжение.
Беата, будущая верховная жрица и сильнейшая дами, которую я знал, сейчас выглядела не старше меня. Этот факт никак не хотел укладываться в голове. Будь неладна светлоликая и её бракованная магия. Я Беату прекрасно знаю, её характер, повадки и мог бы с ней легко договориться. Но что делать с её предшественницей, обладающей даже большей силой и чёрным солнцем в тринадцать лучей? Странно, что имея такую силу, она вообще покинула храм.
— Хорошо, — Беата бесцеремонно взяла Зои за руку и потянула в сторону прохода, откуда вышла минуту назад.
Но как бы то ни было, Беата в образе юной девушки выглядела очень мило. Пальцы верховной жрицы чуть сильнее стиснули мою голову.
— Дорна, а ты поговори с мужчиной из Серебряной луны, что прячется у входа в зал. Скажи ему, что эта пара — теперь забота храма.
— Да, госпожа, — немолодая жрица подтянула подол платья и едва не бегом поспешила к выходу из зала.
— А мы с тобой пойдём и серьёзно поговорим.
Верховная убрала ладонь с моей макушки, чтобы взять под руку. Молча мы прошли через весь зал к незаметному проходу, ведущему на верхние этажи. Им пользовались только жрицы, так как мужчинам нельзя было подниматься выше первого этажа храма. Что касается мужчин, то в храмовом комплексе жили только старейшины, а мужья и сыновья жриц селились в северо-западном квартале города. В храм они не ходили, и даже садом занимались кинийцы. Но при этом почти не встретишь жрицу старше двадцати пяти, у которой нет мужа и пары детишек. Дами ценили семейные узы и любили жить большими семьями. Их родной город располагался в двух днях пути на север от Хумы, но я всего пару раз посещал его, так как Беата не любила возвращаться туда.
Мы прошли по второму этажу храма к лестнице на третий, куда могли заходить только старшие жрицы. Заниматься уборкой они не любили, но этаж всегда содержали в идеальной чистоте. Правое крыло было отдано под спальни, левое — под комнаты отдыха, обеденный зал и рабочие кабинеты. Как раз в один из таких кабинетов меня проводила верховная жрица. Удобное помещение с широким окном, массивным столом и книжными шкафами. Заумные книги на старом языке, которые с большим трудом читали дами, стояли в том же порядке, в каком я их застал, впервые посетив кабинет Беаты. Потом ещё долго избавлялся от старой писанины, заполняя полки более полезными книгами.
Верховная показала мне на один из свободных стульев.
— Рассказывай, кто передал тебе символ? И показывай спину. Да не так, олух. Одежду снимай. Нет, не всю, только спину оголи.
Она закатила глаза от моего возмущённого и смущённого взгляда. Нет, рассказывать ей правду я не стану. Пока не узнаю, почему она покинула храм, имея такую силу, да ещё и захватила с собой детей. Может, бежала от чего-то?
— На юге, недалеко от деревни рыбаков, я встретил дами, — сказал я, стягивая накидку и спуская дорогой халат так, чтобы оголить спину. — Она меня спасла, если быть точнее. Когда узнала, что я умею читать на всех демонических языках, то посоветовала прийти в храм. Сказала, что здесь хранится много старых книг, которые ждут перевода. Даже показывала мне одну.
— Да? — заинтересовалась верховная, пристально изучая мою спину. — Как выглядела?
— Книга?
— Женщина, — она больно ткнула меня пальцем в лопатку, где должен был находиться символ чёрного солнца. — Одевайся. Как выглядела женщина?
— Белые глаза, как у Вас, платье похожее, но она выглядела старше. У неё книга о символах была любопытная…
— Она называла имя?
— Книги?
— Я тебя сейчас больно стукну, — пообещала верховная.
— Нет, та женщина ничего не говорила о себе, — я развёл руками, едва не выронив из рук пояс. — Мы всего несколько дней жили в пещере на болоте, читали книгу, а потом она пропала, как будто и не было. Накануне вечером она сказала, чтобы я шёл в храм, так как очень нужен здесь. Говорила, что мне будут хорошо платить за работу и вообще.
— Что ты заладил, книга, книга, — она поморщилась. — Как называлась? Книга, не женщина.
— А, — я быстро закивал, стараясь не улыбаться. — Парящие облака и каменные водопады.
— Как? — лицо верховной резко посерьёзнело.
— Облака и водопады, — повторил я. — Глупое, кстати, название. Облака ведь летают над землёй, зачем их называть «парящими»?
Верховная встала, спешно прошла к шкафу и облегчённо вздохнула, когда нашла книгу в кожаном переплёте. Это была та самая книга, о которой я говорил. Дами смогли перевести лишь начальные страницы, откуда почерпнули два самых сильных символа. На самом деле, они были посредственными, но кто бы им об этом рассказал.
— Простите, — сказал я, так как женщина на несколько секунд ушла в раздумья. — Меня зовут Василий, я родом из далёкого мира, где никогда не слышали ни о тёмных расах, ни о светлых. Могу я узнать имя уважаемой дами?
— Тэя, — сказала она. — Верховная жрица Тэя.
Она вернулась к стульям, показала мне книгу, открыв её на первых страницах, где изображался начальный символ парящего облака.
— Эта книга?
— Та самая, — кивнул я. — У меня исключительная память на всё прочитанное. В этой книге говорится о пяти символах парящих облаков, каждый из которых в десять раз сильнее предыдущего. Первый наносят жрицам, когда они заканчивают базовое обучение, второй — через три года после этого, а третий — тем, кто может использовать усилители. Четвёртый и пятый могут взять только воины, кто не способен принять более могущественные символы.
— Четвёртый и пятый? — уточнила верховная.
— Ну да. Там дальше, через несколько страниц.
Когда-то давно эти символы использовали только жрицы, которые не планировали подниматься по карьерной лестнице. И так выходило, что они брали первые три формы, поэтому остальные и забылись. А сейчас эта ерунда считалась чуть ли не самой страшной тайной храма, которую позволялось наносить на спину исключительно верховным жрицам. Видели бы они, как рыдала Беата, когда узнала, что существует множество великих символов, а на её спине из-за этой дряни почти не осталось свободного места. Но в любом случае, пятое парящее облако делало её в сто раз сильнее, что поразило Беату не меньше.
— Покажи, — верховная переставила второй стул вплотную к моему, усаживаясь рядом и протягивая книгу. — Только осторожно, книга старая и гораздо ценней, чем твоя голова.
— Как скажете, — я не стал спорить, листая до нужной страницы. — Вот третий символ, он в десять раз сильнее второго. А вот тут — четвёртый, и он во столько же раз сильнее третьего. Пятый и последний символ. Он довольно размашистый, но тут есть оговорки, как его правильно наносить, чтобы сэкономить место. Здесь написано, что есть символы гораздо сильнее, поэтому…
— Я ничего не вижу, — оборвала меня Тэя.
— Потому что это древние руны, а вы их читать не умеете. Дайте мне перо и бумагу, я набросаю то, что вижу.
Следующие двадцать минут я выводил на листе волнистые знаки, связанные друг с другом цепочками рун, больше похожие на закорючки. С каждым парящим облаком символ становился более плотным и непонятным.
— Написано, что очень важна последовательность нанесения и вливания энергии в каждый символ, — сказал я, заканчивая узор. — Ну и ещё несколько пометок, чтобы уместить этот громоздкий символ рядом с соседними. К примеру, говорится о каменных водопадах, которые часто мешают, но их можно обойти.
Тэя нетерпеливо посыпала мелким песочком на бумагу, чтобы чернила не расплылись, стряхнула и принялась внимательно изучать.
— И ты помнишь всю книгу наизусть? — спросила она.
— Конечно, — не без гордости заявил я и даже нос задрал едва не к потолку. — Там дальше ещё два десятка разных символов. К примеру, один «заглушает» пространство, не даёт одарённым использовать силу. Второй не позволит выбрать вас в качестве цели для применения любого точечного умения. А с помощью третьего можно раздавить противника, как самый мягкий и сочный фрукт, невзирая на его силу, пусть даже это будет царь светлоликих. Последний — самый могущественный, но там нужно знать какую-то пятую молитву, чтобы направить силу голоса против врага, но в книге о ней нет ни слова.
— И рисунок можешь в точности воссоздать?
— Обижаете, — я бросил перо в чернильницу.
Насчёт последнего я не врал, но, чтобы добиться подобного, тренировался под руководством Беаты несколько лет. Каждый символ, найденный в старых книгах, рисовал несколько сотен раз, пока не получалось правильно. Всякую ерунду помнил плохо, но вот полезные и великие символы мог начертить, даже если меня посреди ночи разбудят.
Верховная засуетилась, прошла к двери, затем вернулась, чтобы поставить книгу обратно на полку, снова направилась к выходу и остановилась.
— Яви силу голоса, — попросила она.
— Зачем?
— Прекрати задавать вопросы и просто делай, что говорят, — сказала она, как строгая наставница.
— Значит, Вы берёте меня на работу в храм? — заулыбался я, даже потёр ладони. — Но только не одного, а вместе с сестрой Зои.
— Она тебе такая же сестра, как я родная тётя, — отмахнулась верховная. — Хорошо, пусть остаётся, не смотри так. Храм не место для посторонних, ты это скоро и сам поймёшь. А теперь давай, яви силу голоса. Ты делаешь это без нужного символа на спине, значит, сил должно хватить.
— На что? Хорошо, хорошо. У меня просто практики не было, поэтому плохо получается.
Пространство вокруг слегка завибрировало. Можно было увидеть, как по поверхности чернил в баночке побежали круги.
— Отлично, — она кивнула. — Пойдём. На работу я тебя беру, но ты должен запомнить и выполнять несколько правил. Это храм, а не гильдия наёмников или что-то ещё, что может прийти в твою голову. Здесь даже Император говорит вполголоса.
Она сделала приглашающий жест к выходу из кабинета. Поправив накидку и пояс, я вышел следом за ней в коридор.
— Правила простые, — сказала Тэя. — Голос без разрешения не повышать, с молодыми послушницами не заигрывать, беспрекословно слушаться… только меня, но и старших жриц не сердить, если они что-то попросят сделать. И не ходи по храму, а то случайно зайдёшь в спальню или купальню жриц, и они прибьют тебя ненароком.
Тэя умело использовала силу слов и, пока мы шли в комнату собраний, по этажу прошёл едва слышный гул. Беата собирала старших жриц тем же способом, только делала это громче, особенно когда была не в духе. Старшие в храме занимались важной работой: вели бухгалтерию, руководили хозяйственными делами, договаривались с городскими властями и гильдиями о поставках товаров и продовольствия. Какую-то часть работы выполняли старейшины, но за ними обязательно кто-то присматривал из старших жриц. В общем, скука смертная, вгоняющая в тоску и уныние. Беата от этой работы бегала как могла, и в те дни, когда она сводила расходы и прибыль храма, к ней боялись приближаться даже подруги и вечно ворчливые старейшины.
Старших жриц в храме насчитывалось чуть больше дюжины. Большинству давно перевалило за сорок лет, но они крепко держались за свои места, считая, что жить в храме лучше, чем в тихой провинции. Рутина и бумажная работа их тоже утомляла, поэтому больше всего они любили гонять молоденьких жриц или заниматься обучением послушниц.
Ждать старших жриц пришлось минут пять. Приятно было видеть знакомые и помолодевшие лица. Особенно порадовали две женщины лет тридцати, совсем недавно поднявшиеся на эту ступень. Это было видно по новеньким платьям, блестящим кулонам и важному внешнему виду. Сёстры близняшки, не из числа высокородных, но сильные и талантливые. Зная местную кухню, можно не сомневаться, что более старшие женщины гоняли их, сваливая самую неприятную и тяжёлую работу. Не любят высокородные таких выскочек, особенно если те талантливее.
— Что вы копаетесь? — недовольно бросила верховная, глядя на жриц. — Потом будете делить места.
Судя по тому, что женщины засуетились, занимая места на длинных лавках перед кафедрой, Тэю они боялись. Секунд за десять все расселись, и повисла тишина. На меня смотрели удивлённо и с любопытством.
— Знакомьтесь, это Василий, — Верховная положила ладонь мне на плечо. — С сегодняшнего дня он будет работать помощником хранителя книг в архивах и подчиняться непосредственно мне. Я поручила ему работу, важную для всего храма. Серна, выдашь ему одежду второго старейшины, а то от его чёрного наряда у меня глаза болят. Эва, а ты проследишь, чтобы послушницы и младшие жрицы не докучали ему, и чтобы сам Василий не подходил к их спальням. Потом покажешь ему этажи храма, чтобы не заблудился случайно. У меня сейчас много дел, поэтому до вечера Василия нужно занять учёбой. Хочу понять, может ли он напитать силой кристаллы света. Кто этим займётся?
Тэя обвела взглядом жриц, остановившись на незнакомой мне пожилой женщине. В моём взгляде отразилась тоска.
— Рена и Дейри, — в итоге раздался голос верховной, назвав двух жриц, тех самых сестёр, с которыми я когда-то занимался.
Я удивлённо посмотрел на верховную. Думал, что она отдаст меня на растерзание кому-то из более взрослых и опытных жриц. Она поймала мой взгляд, едва заметно прищурилась, как бы спрашивая, что меня удивляет.
— И последнее, — Тэя обвела старших жриц долгим взглядом. — Если с Василием что-то случится, именем богини клянусь, что наряжу всех вас в платья послушниц и загружу самой грязной работой в храме до конца ваших дней.
Произнесено было так, что даже у меня мурашки побежали по спине. Довольно серьёзное обещание, чтобы игнорировать его. Беата жриц тоже стращала, обещая отрывать головы самым непонятливым. Я поэтому из подвалов библиотеки и не выбирался первое время, боясь попасть под горячую руку кого-то из белоглазых женщин. Они меня так запугали, что потом долго отходил. Вот и сейчас старшие жрицы смотрели то на меня, то на верховную, не понимая, почему им грозят такими страшными карами.
— Люди — существа хрупкие, в отличие от вас, — пояснила Тэя, видя взгляды подчинённых. — Никаких наказаний без моего ведома. Поэтому в ваших интересах, чтобы не только жрицы, но и старейшины как можно быстрее это поняли. На этом всё. Карна, ты мне нужна, остальные могут быть свободны.
К нам поспешили подойти Рена и Дэйри.
— Госпожа Тэя, — сказала Дэйри, — упражнение со светящимися кристаллами, что именно Вы имели в виду?
— Василий, — Тэя посмотрела на меня. — Ты умеешь вливать энергию в предметы, как это делают жрицы храма?
— Нет, — соврал я. — А что, жрицы делают это как-то по-особенному?
— Дэйри тебя научит, — улыбнулась мне верховная и холодно посмотрела на женщин. — Хочу, чтобы к вечеру он имел полное представление об этом процессе. Ясно?
— Всё понятно, — вступилась за сестру Рена, обладающая более жёстким характером, но тщательно скрывавшая его. — Расскажем и научим.
Уверенности в её словах было маловато, но верховную это устроило. Она жестом отослала нас, чтобы не мешали. Сёстры переглянулись, пришли к какому-то согласию и синхронно взяли меня под руки с двух сторон.
Тэя, верховная жрица храма дами
Сёстры подхватили хитро улыбающегося Василия под руки, чтобы не сбежал, и повели к выходу из храма. Остальные жрицы расходились неспешно, недоумевая, что сейчас произошло.
— Кто этот человек? — к верховной жрице подошла Карна, хранительница символов. Женщине было около сорока лет, но, из-за невысокого роста и худенькой комплекции, она выглядела моложе. — И почему ты отдала его глупым сёстрам? Только потому, что он их знает?
— С чего ты взяла, что он знает «глупых» сестёр? — с едва заметной улыбкой спросила Тэя. Она тоже заметила, что равнодушное выражение лица Василия сменилось улыбкой, когда в комнате появилась эта парочка.
— С первого взгляда понятно.
— Нет, он их не знает, — верховная покачала головой. — Сёстры талантливы, обладают большой силой, и он это почувствовал.
— И как же? — удивилась Карна.
— Не важно. Пойдём, хочу тебе кое-что показать.
Тэя не стала говорить, что символ чёрного солнца позволяет парню управлять не только голосом, но и чувствовать силу в окружающих. А сёстры в этом плане выделялись на фоне немолодых жриц, рвущих жилы ради карьеры.
Женщины неспешно прошли к кабинету верховной. Тэя жестом показала хранительнице, чтобы та занимала место за её столом. Положила перед ней чистый лист, поставила чернильницу.
— Нарисуй мне символы парящих облаков, хранительница, — попросила Тэя. — Как можно точнее.
— Может, я схожу за записями? — спросила Карна, явно не ожидая такой просьбы. — Если нужно точнее…
— Рисуй, — властно сказала верховная.
Хранительница символов подтянула рукава платья, ещё раз посмотрела на начальницу и взялась за перо. Рисовала она не так быстро, как Василий, но аккуратно. Тэя следила за её движениями, порядком нанесения рун, отмечая, что молодой парень делал это точно так же, но более уверенно.
— Ошиблась, вот тут, — Тэя показала пальцем на сплетение рун.
— Да? — Карна едва ли не носом уткнулась в рисунок, пытаясь понять, что сделала неправильно.
— Вот, — рядом с листком лёг ещё один, но более чёткий и в несколько раз сложнее по форме. — Этот нарисовал Василий. По памяти. Я могу судить только о первых трёх знаках, выполненных идеально, в отличие от твоего рисунка. А остальное — это четвёртый и пятый уровень парящего облака.
— Да? — второй вопрос хранительницы звучал ещё более удивлённо.
— Ты спрашивала, кто этот человек, — напомнила Тэя. — Я не знаю. Но он говорит на языке дами лучше, чем половина старших жриц. А ещё разбирается в символах и врёт, что ничего не знает о чёрном солнце. Символ действительно пока не виден, но он есть, я чувствую это.
— Чёрное солнце? Но он же человек.
— Который умеет читать на языке древних. Я думаю, что он пришёл из другого храма. Или сбежал, что более вероятно, потому как на месте другой верховной жрицы, я бы его никогда не отпустила. Хотя если учесть чёрное солнце, то вряд ли сбежал.
— Не проще допросить? Надавить хорошенько, и он всё расскажет.
— Надавить? Да он на меня смотрит без страха во взгляде. Император и тот глаза отводит.
— Не боится, потому что глупый, — сказала Карна. — Надавить можно по-разному.
— Зачем портить отношения, если он сам пришёл? Нет, пусть всё остаётся как есть. Потому что к своей спине я не подпущу того, кто обижен или затаил на меня злобу.
— Ты… Вы в своём уме? — спросила Карна, сразу догадавшись, что имеет в виду верховная.
— Можешь нанести мне этот символ? — спросила Тэя, показывая на листок.
— Ключи нужны, — недовольно сказала хранительница, принявшись снова изучать сложный рисунок. — Порядок надо знать и… нет, я не возьмусь.
— А если будешь знать все ключевые точки и порядок?
— Тогда возьмусь, но не знаю, получится ли.
Тэя с шумом выдохнула через нос, потому что хранительница не видела очевидного. Взяв у неё перо, она провела поверх символа облаков три линии.
— Это колонны на моей спине, — сказала она. — А ведь кто-то настаивал, чтобы знаки легли плотнее, так как это сэкономит место.
— Забыла, — изумлённо сказала хранительница. — Совсем забыла. Но что получается?..
— Василий сказал, что парящее облако можно уплотнить, если что-то будет мешать. Скажи мне, ты сможешь что-то уплотнить из тех символов, в которых разбираешься?
— Можно меньше сделать, жертвуя качеством. Нет, я даже не слышала о таком… Так вот зачем ты отправила его с сёстрами.
— Сядь, — властно сказала Тэя. — Я тебя прошу, не делай удивлённое лицо и не бегай вокруг него кругами, когда он за полдня научится зажигать светящиеся кристаллы.
— Ты думаешь, что он уже это умеет?
— Уверена. Ты когда последний раз слышала городские слухи? Например, о том, что с юга в столицу едет какой-то невероятно могущественный мастер символов из гильдии Серебряной луны. Что он всем подряд продаёт символ, отталкивающий летящие предметы. Не делай такое лицо. В городе об этом уже три дня сплетничают. Беата сбежала вчера, надеясь перехватить мастера, чтобы он научил её новому символу. Мне на неё лично глава гильдии жаловался. Правда, говорят, что это женщина, но что-то подсказывает мне, что этот могущественный мастер сейчас дурит голову сёстрам. Если он проходил обучение в другом храме, то это для него сущий пустяк.
Говоря «другом», Тэя имела в виду храмы за пределами этого мира, но говорить вслух подобное не стала.
— А он… его… — Карна показала в сторону двери, но не смогла найти слов.
— Вот ты и проследи, чтобы с ним ничего не случилось. Ты же у нас хранительница символов, значит, будешь отвечать за него головой. Если он сможет нанести мне парящие облака, то пусть делает что хочет и притворяется кем угодно. Да, поговори с хранителем книг, чтобы не препятствовал парню.
— Нужно приставить кого-нибудь? Там ведь немало секретов, которые не должны покинуть храм.
— Приставить кого? — Тэя едва руками не всплеснула от недальновидности своей старой наставницы. — Того, кто умеет читать на древнем языке, чтобы он проверял, какую книгу берёт Василий?
— Но так ведь нельзя, — хранительница в который раз опустила взгляд на символ. — Мы о нём ничего не знаем. Он только появился, а ты… хотите, чтобы он к вашей спине прикоснулся?
Тэя не стала говорить, что её не покидало чувство, словно она знает этого парня, хотя не видела его никогда. Что-то в нём притягивало молодую женщину, но что именно, она сказать не могла.
— Мы задыхаемся в этом храме, — сказала Тэя. — Теряем силу и знания. Интриги старейшин, проталкивающих наверх своих дочерей, приведут лишь к тому, что через несколько поколений уже никто не сможет осилить даже четыре молитвы. И что останется делать? Снизить планку, как мы это делали много раз? Чтобы выступить против старейшин, мне нужна сила.
— Но если с Вами что-то случится?
— Тогда моё место займёт Беата. Она обладает нужным характером, чтобы основательно встряхнуть храм. Ступай, Карна, проверь, всё ли у нас есть для нанесения новых символов. Будь готова помочь мне и никому не говори об этом. Если не сегодня, то в ближайшее время, когда он научится зажигать светящиеся кристаллы. Силы голоса у него достаточно для этого.
— Старейшины будут в ярости.
— Главное, чтобы я не была в ярости, иначе мало им не покажется. Позови Беату, хочу с ней поговорить.
Сёстры Рена и Дейри долго вели меня по коридорам храма, напоминающим лабиринт со множеством ответвлений и тупиков. Так и держали под руки, одним своим видом распугивая жриц, неосторожно вставших на пути. Чтобы понять, какую странную и сложную задачу поставила перед ними верховная, нужно углубиться в процесс обучения жриц в храме. К примеру, послушницы становились младшими жрицами, когда могли овладеть силой голоса и прочесть вторую молитву. Им на спину наносили особые символы, чтобы было проще управлять голосом. Это не так просто, как может показаться на первый взгляд. Обычно младшими жрицами становились годам к восемнадцати. Затем они учились ещё четыре года, чтобы стать полноправными жрицами, способными превращать силу голоса в оружие. Тогда их спина пополнялась ещё несколькими символами, атакующими и защитными. И вот годам к двадцати пяти они были готовы для серьёзного обучения, что определяло их будущее. Манипуляция силой — одно из самых сложных направлений, которое давалось только талантливым и одарённым женщинам, таким как сёстры, сопровождающие меня сейчас.
— Сюда, — меня пропустили в просторную комнату с небольшими столиками и лавками для учеников.
Дейри подвела меня к дальнему столу, на котором лежало несколько мутных кристаллов.
— Ты неплохо говоришь на языке дами, — сказала она. — Умеешь направлять силу в голос?
— Умею, — кивнул я. — Немного. Оно само так получается.
Пространство вокруг слегка завибрировало, но быстро успокоилось. На мне скрестились два задумчивых и слегка удивлённых взгляда. Я ещё в прошлый раз обратил внимание, что они красивые женщины, только тогда им было за сорок, а сейчас нет и тридцати. Когда я с ними всерьёз познакомился, то жил в храме уже года три, то есть сейчас они выглядели на пятнадцать лет моложе. Храм тогда не мог раскрыть их талант из-за скудного набора символов. Они застряли в этом маленьком классе, способные читать четвёртую молитву, едва ли не единственные из всех старших жриц. Нет, в этот раз я не дам пропасть их таланту впустую. Ведь я знаю не только все прежние символы на их спинах, но и те, которые подойдут им больше всего.
Я посмотрел на руки, по которым бежали мурашки от мысли, как высоко могут подняться сёстры. До верховной им далеко, всё-таки они не так талантливы, как Беата, но смогут стать её старшими помощницами и опорой.
— И что ты улыбаешься? — строго спросила Рена. — Думаешь, всколыхнул слегка воздух — уже стал великим старейшиной?
— Нет, — не в силах спрятать улыбку ответил я. — Простите. Просто я рад, что со мной занимаются такие талантливые и красивые жрицы, как вы. Кстати, вы очень похожи друг на друга, может быть, вы сёстры?
— Сейчас это не имеет значения. И называй нас наставницами…
— Мы сёстры, — Дейри остановила Рену. — Скажи, ты умеешь вливать силу голоса в предметы? Делать так, чтобы она не разливалась вокруг, а концентрировалась в одной точке?
— Не пробовал, — я мотнул головой.
— Тогда слушай внимательно и смотри, — Дейри взяла один из кристаллов. — Когда чистая сила попадает внутрь кристалла, он светится, вот так.
Кристалл в её руке начал светиться. Удобная штука, когда ночью под рукой нет масляной лампы или свечки. Я с таким по подземному хранилищу книг бродил, так как библиотекарь запрещал заходить туда с огнём в руках. Не давал пронести даже безопасный масляный фонарь со стеклянной колбой.
— Нельзя направлять сам голос в кристалл, — говорила Дейри, объясняя принцип, — он треснет или даже взорвётся в руках. Нужно, чтобы голос перешёл в силу, и уже её сконцентрировать в одной точке, в самой глубине кристалла.
Я уже когда-то говорил, что сложные символы нужно не только правильно нанести на спину, но и пропустить сквозь них силу, чтобы они заработали. Нужно было активировать кровь демона, но сделать это так, чтобы она не убила. Поэтому в империи демонов так высоко ценятся мастера символов. Каждый может достать нужные ингредиенты и нанести красивый узор, но он останется лишь рисунком, если не «зажечь» его. Поэтому к своей спине я не хочу допускать никого, в ком не уверен так, как в себе. Даже хранительница символов в храме, лучшая среди других, могла ошибиться. Придётся немного подождать, пока Беата не станет сильнее. Хорошо бы это случилось как можно раньше.
— Чтобы лучше чувствовать голос, есть несколько упражнений, — теперь говорила Рена, объясняя, как не только направлять голос в силу, но и управлять ею. — Когда читаешь вторую молитву, нужно всем телом почувствовать дрожь пространства, понять, как оно откликается на голос. Если не получится, можно наносить временный символ концентрации, он отнимает много сил, но с ним ты почувствуешь прогресс быстрее.
Обычно жрицы занимаются около года, чтобы уверенно зажигать кристаллы. Сейчас я думал о том, нужно ли торопить события и демонстрировать это умение сразу. Так я привлеку слишком много внимания, но если долго ждать, выгадывая подходящий момент, то старшие жрицы успеют испортить спину Беаты никчёмными символами. Не идти же мне к ней в комнату со словами: «Не позволяй старшим наносить тебе символы, иначе потом будешь жалеть». Надо искать к Беате подход через верховную, а для этого с ней нужно наладить хорошие отношения. Я ведь обязан ей символом чёрного солнца.
— Ты нас слушаешь? — прищурилась Дейри.
— Конечно, — закивал я. — Вы очень хорошо объясняете. Могу я попробовать?
— Эти кристаллы очень дорогие, чтобы пробовать, — она покачала головой. — Научись сначала концентрировать силу голоса в одной точке, а уже потом будешь тренироваться на кристаллах.
— Сестра, — Рейна коснулась её плеча. — А он знает молитвы? Без второй нам никак не обойтись.
Они посмотрели на меня вопросительно, на что я широко улыбнулся и мотнул головой. Послышался вздох, и они пустились в пространные объяснения того, что есть молитвы и как они проявляют силу голоса.
Возвращаясь к вопросу, что делать дальше, я думал о том, сколько у меня времени. Надо ещё каким-то образом выяснить у верховной, о каком храме говорила светлоликая и как туда попасть. Чтобы спасти родной мир, нужно хорошенько подготовиться.
— Тебе понятно, почему так важно направлять силу голоса в одну точку? — спросила Дейри.
— А о каком символе концентрации вы говорили? Я в книге читал, что такой символ позволяет управлять десятком потоков силы одновременно. К примеру, можно зажечь все кристаллы на этом столе разом.
— Нет, таких не бывает, — сказала Рена. — Символы позволяют лучше чувствовать голос, но не больше.
— Странно, — удивился я. — Как не бывает, если я о нём читал. В книге о символах.
Я наносил этот символ одним из последних, поэтому мало практиковался и очень поздно понял, насколько он нужный и полезный. В этот раз сделаю так, чтобы он встал рядом с чёрным солнцем. Если я прав, то тогда смогу управлять не одним, а сразу несколькими великими символами одновременно.
— Зажечь два кристалла — это как произнести два слова одновременно, — наставительно сказала Рена.
Я показал пальцем на кристаллы, лежащие на столе учителя. Один из них ярко вспыхнул и начал тускнеть, но не погас. Затем замерцал кристалл, лежащий рядом. Мерцание переросло в мягкое свечение, и почти сразу загорелся ещё один. Оказывается, зная принцип, можно контролировать аж три камня и без символа на спине. Четвёртый я осилить не смог, так как концентрация выскользнула, как скользкий угорь из рук.
— Ух ты, — тихо произнёс я, так как сёстры посмотрели на меня таким поражённым взглядом, что стало как-то не по себе. — Не думал, что получится с первого раза. Вы очень хорошо всё объясняете и…
Женщины подплыли ко мне, поднимая с лавки. Рена ловко распутала пояс, а Дейри уже стянула накидку с плеч, чтобы посмотреть на мою спину.
— Да нет там ничего, — попытался сказать я, но хватка у них такая, что не вырваться при всём желании. — Был бы у меня тот символ, я бы их все за один раз зажёг, наверное. Кстати, подарите кристалл, чтобы ночью светить. Удобная штука.
Дейри даже провела ладонью по моей спине, чтобы убедиться, что там действительно ничего нет.
— В какой книге ты читал об этом? — спросила Дейри.
— В книге парящих облаков, что хранится в кабинете верховной жрицы.
Сёстры переглянулись и отпустили меня, чтобы я смог вернуть одежду в прежний вид. И взгляд красноречивый, словно знали, что верховная что-то скрывает от них.
— Хотите, я для вас его перепишу, когда в следующий раз читать буду?
— Нет, не хотим, — хмуро ответила Рена, хотя взгляд говорил об обратном.
— Никто не узнает, — улыбнулся. — Давайте сделаем так, вы мне кристалл подарите, который ярко светит в темноте, а я для вас символ перепишу.
Они посмотрели на меня, затем переглянулись.
— Это секреты храма, — в итоге сказала Рена. — Нехорошо, когда их знает посторонний.
— Мне эту книгу сама верховная показывала, — я пожал плечами. — Только просила никому об этом не говорить.
— Нет, — последовал ещё один ответ, но очень неуверенный.
— Дело ваше, — я развёл руками. — Наставницы, а могу я вас попросить проводить к моей подруге? Верховная об этом не упоминала, но я приехал не один. Вроде бы её где-то в крыле послушниц разместили. Хочу её проведать. Мы же можем вместе на ужин пойти?
— Надо бы перерыв сделать, — согласилась Дейри.
— Только сначала зажги ещё раз пару кристаллов, и пойдём искать твою подругу, — добавила Рена.
— Без символа сложно, — я посмотрел на стол с кристаллами, зажигая три ближайших, как в прошлый раз. Поморщился, пытаясь сохранить концентрацию подольше, но продержался всего секунд десять.
С сёстрами мы провели в классе уже часа три, поэтому, когда вышли, солнце начало клониться к закату. Послушницы и младшие жрицы заканчивали работу в храме и спешили на ужин. Вечером им предстоял час занятий с наставницами, потом немного свободного времени перед сном. В храме всегда скучно, ничего не меняется годами, поэтому многие предпочитают гулять в саду или выходить на торговую площадь, чтобы со стороны посмотреть на городскую суету прилегающих к храму улиц. Раз в неделю девушкам разрешали посещать родных, живущих в городе, или встречаться с парнями. Потом старшим приходилось проводить воспитательную работу, публично наказывая тех, кто не умеет себя вести в городе. Меня первое время вообще не выпускали за пределы храма. Только когда я пообещал Беате, что сбегу, она разрешила гулять под присмотром кого-то из старших жриц.
Зои поселили в одной из дальних комнат на этаже послушниц. Интересно, как мне её навещать, если мне к этому крылу храма даже приближаться нельзя? Молодые девушки дами при виде старших наставниц разбегались в разные стороны, спеша спрятаться в своих комнатах. Просто вид у сестёр был такой, что я бы тоже сталкиваться с ними не рискнул. Об этом надо будет поговорить с верховной. Думаю, она пригласит меня на разговор уже сегодня, поэтому стоит поговорить с Зои и хорошенько подкрепиться.
То же самое время, где-то в дальних помещениях храма дами
По пустому коридору неспешно шла пара пожилых старейшин, сопровождаемых юной послушницей, внучкой одного из них. Посещать храм в такое время им запрещалось, поэтому мужчины старались не привлекать внимание и выбрали самый тихий служебный коридор. Солнце неумолимо клонилось к закату, и жрицы спешили в трапезную, чтобы не только утолить голод, но и обсудить последние слухи.
— Сюда, — послушница указала на неприметную дверь и низко поклонилась.
Проходя в помещение, один из стариков погладил девушку по голове и улыбнулся. Он рассчитывал, что скоро она займёт высокое положение в иерархии храма. Помимо целеустремлённости, девушка обладала большим талантом. Её хвалили наставницы, ставя в пример сверстницам. Лишь одна молодая жрица своим духовным развитием затмевала достижения послушницы, но этого монстра никто всерьёз не сравнивал с обычными дами. Всего за год нахождения в храме она умудрилась стать младшей жрицей и прогрессировала невероятно стремительно.
Небольшое помещение, куда вошли старики, напоминало тихую комнату отдыха с удобными, мягкими стульями и широким окном, выходящим на запад. Здесь уже собралось несколько мужчин и женщин. Старейшины щеголяли в белых накидках с серыми узкими поясами. Женщины же носили более широкие пояса, насыщенного чёрного цвета и расшитые золотыми нитями.
— Прошу, главный старейшина, — одна из старших жриц сделала приглашающий жест к большому креслу, стоявшему во главе стола.
— Я уже слышал, что Тэя опять что-то учудила, — сказал он и недовольно поморщился. — Что на этот раз?
Мужчина сел, неспешно поправил наряд и посмотрел на собравшихся.
— Она привела в храм человека, — сказала одна из старших жриц.
— Зачем? — последовал лаконичный вопрос, так как жрица не спешила продолжать, считая уже сказанное большой проблемой.
— Мы не знаем, — ответила вторая, самая пожилая в храме. Старческие морщины покрывали некогда красивое лицо. Старейшина помнил её прекрасной и сильной женщиной, которая стремилась занять должность верховной жрицы, но так и не смогла.
— Верховная сказала, что он будет работать помощником хранителя книг в подвалах храма, — подсказала первая. — Это мальчишка лет тринадцати, может, четырнадцати, в одеждах гильдии Серебряной луны.
— Человек?
— Без сомнения, — кивнула пожилая жрица. — Но главное не это. Верховная клялась именем богини, что переоденет всех старших жриц в послушницы, если с ним что-нибудь случится. Прозвучала очень серьёзная клятва, поэтому я и решила, что она что-то задумала. Это совсем не простые угрозы. Если с мальчишкой действительно что-то случится, ей придётся либо уйти в изгнание, либо исполнить клятву.
— Среди старших жриц есть те, кто её поддерживает, — сказал пожилой старейшина. — Без поддержки она долго не протянет.
— Помните, она обещала перевернуть храм с ног на голову? — вставил более молодой старейшина. — Может, она всё же решилась на такой шаг. Устранит всех старших жриц и поставит на их место лояльных дами. Тогда старейшинам будет сложнее влиять на неё и на храм.
— Ты не видишь картину целиком, — не согласился главный старейшина. — Она сильна и одарена богиней, молода и наивна, но отнюдь не глупа. Назначить человека помощником хранителя книг — это может показаться странным поступком, но я вижу её насквозь. Тэя сделала это специально, чтобы мы начали действовать, и тогда у неё появится повод обвинить нас в чрезмерном вмешательстве в дела храма. Она никогда не откажется от тех, кто поддерживает её в совете старших жриц, и от доверенных хранителей. А вот вы уже трясётесь за свои места и скоро начнёте поступать опрометчиво и глупо. Запомните, нам не следует подыгрывать ей в этом спектакле. Не обращайте внимание на этого человека и её провокацию. В крайнем случае, можно встретиться с главой гильдии Серебряной луны и высказать ему наше недовольство.
— Да, я тоже так думаю, — сказала третья из старших жриц, молчавшая всё это время. — Пусть человек спускается в подвалы, если верховной так хочется. Нам нужно лишь запастись терпением, и когда он навлечёт на свою хозяйку большие проблемы, воспользоваться удобным случаем. Не будем же обращать на них внимания, но стоит проследить, чтобы с человеком ничего не случилось. Я уже поговорила с младшими жрицами, чтобы они избегали человека. Вы поговорите с послушницами и остальными, чтобы у Тэи не было возможности сместить всех нас. Скоро состоится совет храма, и тогда мы поднимем вопрос о том, что верховная даёт недопустимые в её положении клятвы. Она не имеет права ставить под угрозу благополучие храма, а без старших жриц храм придётся разгонять. Не думает же она, что справиться со всем в одиночку?
На несколько минут в помещении повисла тишина. Все хотя и были согласны со старшей жрицей, но понимали, что верховная в своём праве. Если бы у старейшин была достойная кандидатура, они бы уже сместили своевольную и упрямую верховную жрицу.
— А что Беата? — спросил главный старейшина.
— Эта девчонка ещё хуже, чем Тэя, — поморщилась пожилая жрица. — Непослушная и неуправляемая. Единственное её достоинство — это целеустремлённость. Она хочет обогнать Тэю и отнять у неё статус самой молодой верховной жрицы. Можно сыграть на этом и помочь девочке. Но для этого нужно время, хотя бы несколько лет. Я поговорю с предыдущей хранительницей символов. У неё остались старые записи, и если сделать так, чтобы они попали в руки Беаты, девочка будет обязана нам.
— Тогда остановимся на этом, — сказал старейшина. — На игры Тэи не обращаем внимания и делаем вид, что ничего не произошло. То, что она делает сейчас, больше похоже на детские шалости, чтобы разозлить нас. Поэтому не перестарайтесь с упрёками во время следующего совета. Лучше сосредоточьте внимание на Беате. Когда она будет способна занять место верховной, тогда и мы будем думать, что делать дальше. Но если Тэя начнёт своевольничать ещё больше, сразу ставьте меня в известность. Тогда я уже буду говорить с хранителем рода.
— Так и поступим, — согласилась пожилая жрица, показывая мужчинам, что не только они имеют право решающего голоса.
Сейчас идея о том, чтобы поставить на место верховной молодую женщину, не казалась удачной ни жрицам, ни старейшинам. Они думали, что смогут давить на неё, направлять в нужную им сторону, пока она молода и наивна, но всё оказалось не так просто. Родители воспитали Тэю так, что давить на неё можно было только с позиции силы, а таковой старые жрицы похвастаться не могли. Но хуже всего, что храм сейчас находился в состоянии раскола. Если собравшиеся здесь винили в этом молодую верховную жрицу, то те, кто поддерживал её, винили как раз стариков, прозябающих в болоте устаревших традиций и ритуалов.