В следующие четыре дня на просторах Малого Сура развернулось настоящая битва. Армия Ордена неуклонно продвигалась на юго-восток, выбрасывая отряды то вперед, то вбок, то назад, стремясь окружить и зажать жалящие ее группу Барбоссы (коему я решил дать свободу рук) и моих парней. Мы постоянно маячили на виду у вытянувшейся в длинную колбасу армии Ордена, отлавливали разведчиков, засыпали стрелами отставших, откусывали сбившиеся с пути обозы, охотились на гаваков, целенаправленно сокращая этот ценный ресурс. Пройдя две трети пути, орденцы вынуждены были соорудить в одной из каменистых долин Черных Гор укрепленный лагерь, чтобы оставить там многочисленных раненных и приличный отряд для их охраны.
К сожалению, не обошлось без потерь. Я не раз видел, как Рыцари брали в клещи зазевавшуюся Гончую и шинковали в мгновение ока. Даже толстенная шкура не могла защитить от их мечей и слаженной работы. Лишь Гранит, весь закованный в матовую броню живым танком мог разорвать подобный круг.
Ощущалась острая нехватка доспехов. Ни Зухар (которому, кстати, пришлось брать квест на доспехи в Гахагане), ни Быр не могли набить достаточное количество монстров для обмундирования десятков и сотен новобранцев. Небольшие луки наемников с трудом справлялись даже с «Легкой броней Харахуфа», но с легкостью, навылет, прошивали незащищенных Бесов.
Уже к вечеру второго дня противостояния нам удалось захватить в плен целый отряд наемников меерала. Мы хорошенько потрепали этих суровых воинов, на плечах которых лежала вся разведка Ордена. К несчастью для них, без поддержки Рыцарей, они становились легкой добычей моих бобиков, ну а если их ими все-таки усиляли, то с относительно медленными железными болванами, наемники тут же теряли свой смысл как разведка. Когда я прибыл из Гахагана, Барбосса, аж лучившийся от самодовольной радости, пинками выгнал мне навстречу пяток окровавленных оборванцев. Кто-то уже успел неплохо с ними позабавиться, но я поблагодарил Экибастуса, что их хотя бы не сожрали.
Быстрый опрос выявил слабые звенья в этой компашке и уже к полуночи я обладал некоторой подборкой сведений о противостоявшем нам враге. Более тщательный допрос пленных я решил возложить на плечи Сани (что-то мне подсказывало, что этот хрен знает толк в подобном деле) и, начиркав приказ на куске пергамента, отправил их ночным перегоном вместе с раненными в Гахаган.
Более всего, из рассказанного юным меензинцем, меня, конечно, заинтересовала личность Комтура Ордена Харпе и мага из Квадрического Гарада, по имени Аурон Пустынник. Именно они своей волей затеяли все это предприятие. Увы, малец, что видел в своей жизни в основном бесконечные стычки на границе все с тем же Гарадом, не слишком-то много мог о них поведать.
О Комтуре я был уже наслышан. Еще тот молодой болтун, что составил мне компанию по дороге в Вочарку, немало поведал о суровом воители Харпе Сумрачном. Глава Ордена не любил шумных застолий, и даже Брачные бои за свой венец, он предпочитал устраивать во внутреннем дворе Вочарки, подальше от любопытствующих глаз. Что вызывало немало гневных слов у простого народа, коий неслабо подсела на сие неприхотливое увеселение при отце Харпе — Комтуре Идше.
Но меня мало волновали постельные игры старого пердуна, хотя и из этой инфы можно было вытащить некоторое знание о его характере.
Как воин Харпе представлялся осторожным, расчетливым командиром. Редко лез в первые ряды сражений, предпочитая удаленное командование с тройной защитой. Злые языки корили Комтура за трусость, но я видел лишь здравый расчет. Крупнейшая победа, тогда еще юного военноначальника, состоялась еще на заре его юности, лет тридцать назад, с тех пор, он более предпочитал подбирать умелых полководцев, нежели руководить войсками самому. Странно, но в этом походе, он почему-то решил возглавить армию Ордена сам. Неужели боится, что я сделаю его людям предложение, от которого они не смогут отказаться? Или так жаждет славы на склоне лет?
В этот поход не были взяты ни Лион Быстрый, ни Сархезаб Лютый — победители последней кампании против племен аржантов. Лишь жирный гарадиец был его постоянным спутником и собеседником.
Молодой наемник мало чего знал о маге, но даже крохи инфы о нем были очень интересны. Толстый ублюдок еще год назад радостно жарил пятки орденцам в долине реки Тланты — давней занозы меж двумя государствами. Каково же было удивление воинов, когда они увидели его вышагивающим рядом с Комтуром, когда прибыли на юг в лагерь близ Меензина. Аурон Пустынник слыл правой рукой дожа, а это значит, что мои противники уже начали объединение против общего врага, что не могло не беспокоить. О самой магии парнишка знал и того меньше. Он видел, как толстяк мечет молнии в моих ребят, видел, как он извлекал воду из гранитной расщелины, видел пару исцелений особо важных персон… К этому можно было прибавить виденные Барбоссой огненные стрелы, защитные щиты и еще пару стихийных заклятий, типа внезапных порывов невиданного в этих местах ветра. Но это и все.
Но на третий день этой игры в кошки-мышки, принявшись ставить палки в колеса с утроенной силой, он все-таки сумел доставить нам серьезные неприятности. Взгромоздившийся на особо крепкого гавака, чертов маг замелькал в порядках врага будто бы сразу в десятке мест. То здесь, то там появлялась его одутловатая фигура и на моих парней начинали сыпаться молнии и стрелы. Наши дела сразу пошли в раскоряк. Но это были еще цветочки. Ягодки мы получили, когда Барбосса конкретно нарвался.
Его отряд, численностью в три десятка собачек и Бесов, кружил вокруг арьергарда орденцев, что прикрывал растянувшиеся подводы. К этому дню на адской жаре даже гаваки начали выбиваться и сил и то одна, то другая телега оказывалась брошена вместе с издыхающими тушками хряков. Комтур Ордена не мог себе позволить терять время, а значит, отстающие должны были быть брошены.
На этот раз были оставлены сразу три повозки — небольших трехметровых телеги, укрытых пропыленными тентами. Они были похожи на фургоны переселенцев на дикий запад, и, увы, Барбосса не догадался, насколько хорошо их можно использовать для засады (я же прекрасно помнил момент из фильма «Человек с бульвара Капуцинов», где ковбои устроили отстрел индейцев, засев именно в таком фургоне).
Стоило воинам его отряда приблизиться, чтобы посмотреть, чем можно поживиться, как из тентованных повозок раздался залп! И хуже того, на этот раз стрелы (которые ранее были практически бесполезны против бобиков Хаоса) были снаряжены какой-то магической дрянью, что прожигала их шкуру навроде термического снаряда — несомненная работа сраного гарадийского мага! Кажется, что зачарованные стрелы и рядом не могли стоять с устрашающей ветвистой молнией, коей он уже не раз нас угощал, но оказалось, что подобная хрень много более неприятна!
Несколько Гончих, не взирая на превращаемых в лепешки Бесов, тут же покатились по граниту, пытаясь обтереть треклятую заразу о камень. А из ближайшей расщелины показалась верещащая орда наемников меерала!
Это поражение стоило нам почти полутора десятков воинов — заметный урон, учитывая разницу в численности наших армий. Но в целом, по итогу этих дней, я считаю, что своего добился. Войска Ордена не только потеряли драгоценное время, но и лишились сотен гаваков, потеряв возможность вести маневренные боевые действия. Численность наемников сократилась более чем вдвое, а обломки повозок усеивали, наверное, почти каждый километр пройденного пути. К урону армии Комтура Харпе можно было добавить еще и полторы сотни воинов (в том числе полсотни Рыцарей) и три сотни раненных, которых ему пришлось оставить в укрепленном лагере в предгорьях гор.
К вечеру четвертого дня, сильно поредевшие войска Железного Ордена подошли к Гахагану.
— Я понял тебя, Вождь. Не сомневайся, я не подведу! — костистое то ли лицо, то ли морда Барбоссы пылала фанатичной преданностью и у меня не было ни единого сомнения, что мой верный пес сделает все, что в его силах и даже больше. Поражения лишь закаляли Генерала, он ни на секунду не переставал думать о своих воинах, о тактике, о стратегии, о новых боевых приемах и маневрах. Постепенно из существа, чей разум лишь немного оторвался от звериного, этот парень превращался в настоящую боевую машину — идеального офицера и командира.
Пускай это звучит немного пафосно, но, клянусь яйцами Экибастуса, если дать ему время, он станет местным Наполеоном. Кстати, довольно неожиданно по его стопам и пошел бравый Капитан Быр. Я даже задумался о том, чтобы вручить ему Метку 2-го ранга… как только такую найду. Перворанговых, что в изобилии сыпались с местных монстров, мои ребята навыбивали уже с добрый десяток.
Мы стояли лагерем около большой двуглавой горы со странным название Мрачный Сук, которую Быр приметил дней десять назад, зачищая монстров к югу от Гахагана. Укромная расщелина, полукругом опоясывающая массивную громадину, стала базой для нашего отряда. Уже через полчаса я собирался отвалить, используя Тропы, а сейчас давал последние распоряжения своему Генералу.
Багровое солнце медленно умирало на горизонте, привычно погружая равнину в апокалипсис. Тонкие длинные тени от любой мало-мальски выпирающей детали ландшафта, острыми, словно желающими насадить и проткнуть, иглами простирались на десятки метров, а многочисленные трещины и ямы, днем практически невидимые, вдруг во множестве показались на уходящей вдаль глади. А позади высились горы. За Мрачным Суком, как тридцать три богатыря, стройной стеной шли с севера на юг пики Дугар-Адана. Этот хребет мои ребята только начали изучать, когда пришла инфа о вторжении Ордена на равнину. Эти горы были лишь слегка пониже Черных и по большей части к Жареной Равнине были обращены отвесными скалами. Лишь изредка сквозь них можно было отыскать укромную тропу, что могла привести к подобному ущелью. Но чаще они заканчивались тупиком.
Я устал. События и напряжение последних дней таки доконали даже могучий демонский организм. Размноженное гормонами раздражение периодически прорывалось свирепым ором на подчиненных, а то и молодецким пинком копытом пониже спины.
Бобики и кобы под руководством Гарея натащили сюда приличный запас копченого мяса Рабов, а также воды и перевязочного материала из мхов и лишайников. Неизвестно когда мы сможем разместить раненных в грядущих схватках воинов в Хижинах и Загонах, а значит, придется заботиться о ранах старым добрым дедовским способом. Здесь Гарей оставил пяток кобов для хозяйственных работ, а остальных переправил в Дыру.
Барбоссе я оставил солидные силы в полсотни Гончих с аналогичным количеством Бесов. Еще около трех десятков собачек, под командованием Гранита, курсировали по Малому Суру, высматривая вестовых и наблюдая за перевалом, где уже начал формироваться новый отряд. По последним донесениям, там было уже сосредоточено до полутысячи человек, из которых — минимум полсотни Рыцарей. Кроме того, чуть южнее Долины Волн, в предгорьях засел отряд с раненными орденцами. Хотя Барбосса и предлагал, собрав достаточно войск, его уничтожить, я не видел в этом смысла. Главное что они не находятся под стенами Гахагана. Этого было достаточно.
Кстати, о стенах. Странно, но они ничуть не смутили Комтура Харпе. У нуразгов была магия и Вовагры, а что собирался супротив них предложить Орден? Неужели все его надежды были на магию этого сраного Аурона? Коли так, то следует напрячь Саню, пусть покажет ему кузькину мать!
Я устало потер глаза.
Что ж. пора было собираться в путь-дорогу. Я приказал Фыху собрать командиров и когда они собрались, тревожно всмотрелся в безобразные лица подчиненных.
Костистое мрачное лицо-морда Барбоссы, огромная туша Багрового, сержанта из отряда отсутствующего Гранита, одинаковые мерзко-суетливые морды командиров Скоржей.
— Воины. Да пребудет с вами победа… И…
Черт! Опять этот долбанный кровавый накат! В последние дни я практически забыл о спящем в дальнем углу разума Агрбадане, настолько тихо он себя вел, и вот вдруг я четко ощутил, что он больше не спит. Могучая, неожиданно изрядно выросшая в силе злобная воля обратила на меня свой взгляд, но… не пыталась атаковать, как уже не раз бывало.
«Отдай им их» — четко и внятно произнес Демон и я сразу понял о чем он толкует. В дальнем углу ущелья валялось несколько связанных спиной к спине пленников. Более трех десятков мы уже переправили в Гахаган, этих же захватили, когда кольцо окружения крепости было уже сомкнуто.
«Нет».
Не знаю почему, но мне жутко не хотелось этого делать. Каждое новое кровавое пиршество из разумных, что я устраивал своим воинам, словно отдаляло меня все дальше от человеческого естества.
«Так надо» — веско сказал Агр и я почувствовал как желание отдать приказ разрывает меня на части! Твою мать, но шло оно не от него! Что-то еще более глубокое и мрачное, нежели мое подсознание диктовало свою волю, и я почти не мог этому чувству противостоять! Кровавые взбульки широкой рекой полились на мозг хома сапуса Славика, грозя погрести под собой любые отличные от внушаемых мысли.
Р-р-р-р… Я закусил губы до крови, лишь бы не произнести эти несколько слов…
«Так надо, Славик… Так надо».
Агр едва-едва присовокупил частичку своей воли к той, что давила на мои все еще опутанные земной моралью мозги… И это вызвало непредсказуемый, ха-ха, результат! Я взъярился буйным ураганом и вдруг отдавшись кровавой реке… обратил свою ярость на сраного Высшего.
«Так надо, говоришь? Так получай, тварь!»
Могучий прибой злобной тварной жижи погреб под собой ублюдка, вновь отбросив его в его темницу. Удар выжег его сознание, снова погрузив в даже не в сон, а в какое-то безмысленное небытие.
Я жестоко взоржал и пнул подвернувшегося под копыто Бухарга, заставив остальных моих командиров прыснуть в стороны.
Черт, это происшествие определенно меня взбодрило! Усталость отступила, а члены налились грубой, но могучей силой.
Я встряхнул башкой, оглядел лагерь и вдруг наткнулся взглядом на пленных. Ха! И из-за этой тли весь сырбор? Ха-ха-ха!..
— Отпразднуйте нашу будущую победу, мои воины! — крикнул я притихшему становищу. — Дарую вам орденских ублюдков на ужин!
Десятки глоток взревели в крике и вое, а уже через мгновение несколько Бесов бросились к пленным. Я еще раз оглядел лагерь и ступил на Тропы…
Бл*дь, наверное, никогда не привыкну к этой отвратной хрени. Слепое тырканье во тьме, карусель жаждущих моей крови огоньков, неимоверное напряжение сил, лишь бы только сдвинуться на пару виртуальных миллиметров… И все это под аккомпанемент раздирающей на части дрожи. Б-р-р-р…
Удивительно, но на этот раз я попал довольно точно… Даже скажем так, предельно точно — прямо в центр площади, к хрустальной арке врат портала.
Гахаган встретил тревожным гулом. Забитая войсками крепость была практически неосвещена. В отличие от недалекого лагеря Железного Ордена, что, несмотря на ночь, был похож на растревоженный улей. Хотя он был и за пределами видимости, слышимость была отличная. Оттуда слышался стук и лязг инструментов, поминание такой-то матери, неслись ароматные запахи готовящейся еды. И все это вперемешку с траханом много дней немытого тела и несравненного аромата гавачьего пердежа.
— Хозя-а-аин!
Тьфуты-нуты, я чуть было не раскроил копытом Вугру его тупую черепушку, настолько он неожиданно возник у моей ноги!
— Какого хрена ты здесь делаешь⁈ — рыкнул я на уродца, что должен был сидеть в Дыре для… э-э-э… честно говоря, я уж и забыл, к чему там его приставил.
— Я… я пришел к тебе, Хозя-а-аин… Вугр было та-а-ак плохо без тебя-а-а… Тьма сжимала его сердце-е-е…
Ишь ты, как наговаривает… «Тьма сжимала сердце»… Поэт хренов…
Но, вообще, это не смешно. Я уже замечал неадекватное поведение моих юнитов при долгом отсутствии солнцеликого Вождя на горизонте. Один ползающий в соплях Одноглазый чего стоил.
— Хорошо. Будь рядом.
— Да, Хозя-а-аин, конечно, Хозя-и-ин!
Своих ординарцев я все равно оставил у Барбоссы, так что он пригодится. Честно говоря, после того как маленький уродец отрубил моему названному братцу башку, я не мог смотреть на него без некоего содрогания… Кто знает, полностью ли я сжег управляющую им сеть?
Меня сразу заметили множество Бесов и Гончих, куковавших на площади. Уже через минуту они подняли дикий гвалт, приветствуя своего вождя, и я ощутил уже привычную горячую волну преданности и восторга, которая смыла часть напряжения и усталости, что успели на меня повесить последние дни.
Я поднял руку, успокаивая моих верных воинов и приказал Вугру разыскать ком. состав, а также распорядиться приготовить мне Раба. Желудок подсказывал, что лучше не затягивать с этим неприятным делом.
Уже скоро мы расположились вокруг большого рабочего стола в Убежище, где сам собой (но подозреваю, что стараниями Гарея) возник импровизированный, но отчасти даже торжественный, ужин. Несколько оставленных на хозяйстве пузатых кобских женщин быстро накрыли на стол, и я с удивлением увидел некое подобие этикета, что был выработан за время моего отсутствия.
Похоже, Гарей, не забыл тот пир, что я закатил после присоединения Зухара и развил идею.
Синюшние фигуры расставили глиняные расписные тарелки с небольшим количеством всякой травяной фигни, и главные блюда — куски мяса в различной подливке и нарезке. На одном панцире я с удивлением обнаружил хорошо прожаренную, хотя и холодную свинину, а на других различные части Рабов. Тут же стояли и какие-то травянистые настои, что пили местные. Изобилием прошлого пира нынешний стол, из-за отсутствия запасов кагара Адыка, конечно, похвастаться не мог, но было видно, что поварское искусство среди моих подчиненных явно росло не по дням, а по часам!
Кроме моего кресла, седалищ не было, и Бесы, кряхтя, приволокли им взамен объемистые валуны.
Я молча поднял плошку с налитым туда варевом с толченым дурманящим мхом, употребление которого мои воины переняли у парней Зухара и, вознеся тост невидимым богам, опрокинул содержимое в глотку. Мой зоопарк радостно последовал моему примеру.
— Докладывай, — приказал я Гарею, а сам принялся за рагу из Раба.
— Три часа назад осада была активизирована и больше я не могу Призывать юнитов. На данный момент в крепости следующие силы… — начал Актор. В мое последнее посещение Гахагана я выдал ему права на Призыв не только Рабов, но и воинов.
Гарей довольно долго перечислял численность легионов и их снаряжение. Я несколько раз порывался его прервать (тем более что все данные были доступны через интерфейс), но решил дать послушать эту информацию командирам. Я постепенно приучал их к ведению документации и прочей бюрократии. С чтением, у них, кстати, проблем не возникло. «Отбору» было все равно, что переводить — речь или каракули. С письмом дело обстояло пока намного хуже, но ребята двигались в правильном направлении.
Когда, наконец, Гарей закончил, а я и моя братия уже расправились как минимум с полноценной тушкой Раба, Саня взял слово.
Маг и виду не подавал, что подобная компания его как-то смущает. И даже на валуне он сумел развалиться с таким холеным видом, что мне так и хотелось врезать ему копытом по ребрам.
— Есть хорошие новости. Их чертов маг пока что не нашел практически никаких моих закладок.
— Поясни. Мы можем надеяться на некоторый урон орденскому войску?
— Я почти не ставил боевых чар. Так как точно определить место будущего лагерям орденцев было невозможно, массовое покрытие окрестностей заняло бы слишком много сил, но вот несколько ослабляющих полей я там расположил. Понос, простуда, аллергия, слабость и прочие радости с Земли о коих местные не имеют представления, им обеспечены. Ну а ближе к стенам их ожидают и некоторые неприятные сюрпризы.
Не имеют представления? Я озадаченно почесал меж рогами. Уж не хочет ли он сказать, что на Рране нет болезней? Я об этом как-то не задумывался. Бесов и Гончих, по понятным причинам, понос не мучил, а людей в моем окружении было слишком мало, чтобы сделать какую-то вменяемую выборку. Тем более что часть из них, типа Гарея и Сенки, вообще имела не вполне естественное происхождение.
— Это все чем ты занимался всю неделю? — недовольно проворчал я, разгрызая голень и высасывая костный мозг.
Саня натянуто улыбнулся, но сделал вид, что не заметил сарказма.
— Если тебя интересуют подробности, то над стенами я расположил трехслойные щиты против стихийной магии, под ними — 94 ловушки различных типов, а также заготовил три резервуара с силой, двенадцать разведывательных сетей и почти четыре десятка подвешенных чар, две тысячи зачарованных стрел…
— Каких чар?
— Подвешенных.
Выругавшись, я махнул рукой, призывая прекратить меня грузить. Маг пожал плечами и вдруг щелкнул пальцами.
— Вот. Дособирал сегодня утром.
Над столом в то же мгновение раскинулась мерцающая 3Д-схема Гахагана и лагеря Ордена. Саня покрутил ее вокруг своей оси, приблизил… Командиры легионов восторженно впялились в объемную картинку, но я не обратил на нее особого внимания. Игрушка. Карта интерфейса ей практически не уступала.
— Итак. Есть соображения?
Как ни странно в первую очередь предложения посыпались от Бесов.
— Надо делать вылазку! — веско сказал Быр. — Мы мочь быстро отдыхать, человеки нет. Надо, чтобы хураши ночь не смыкать глаз!
«Хураши» — чтот новое. Кажется, какое-то ругательство. И я даже знаю, от кого оно было взято.
— Этим займется Барбосса, — ответил я. — Дальше
— Есть ли у Вождя, есть ли у Дарталака магия, чтоб не видеть воинов? — спросил Одноглазый. На его сморщенной мордашке наблюдалась титаническая работа ума.
А еще я заметил, как скривился Саня, услышав свое настоящее имя. Похоже, для всех, кто принадлежит системе «Отбора», оно не являлось тайной.
— Такой, чтобы прикрыть большой отряд — нету, — пожал плечами маг. — Тем более что я подозреваю, у них есть возможности идентифицировать теневую магию или магию слоев…
Хрен его знает, что это за такая «магия слоев».
— Как ты оцениваешь этого самого Аурона? Доставит ли он тебе неприятностей? — выдал я давно мучающий меня вопрос. Пока что я не видел от толстяка чего-то сверхудивительного, но хорошо помнил того ублюдка, что чуть было не отправил к праотцам сразу двух Детей Дутура.
— У меня нет данных насчет него. Пока что он практически не колдовал, — Саня прямо на полуслове вдруг протянув руку к общему блюду и переложил к себе в тарелку здоровенный шмат слегка прожаренного мяса Раба. Бесы удивленно проследили за его руками, так как совсем рядом лежала нарезка из копченого гавачьего мяса, как видно, присланного из Дыры. — Из допросов пленных я узнал, что в Квадрическом Гараде немало сильных магов. Тем непонятнее, почему он здесь один.
— Почему он ему так доверяет давнему врагу и держит столь близко? — спросил Гарей.
— Держи друзей близко, а врагов еще ближе, — процитировал Саня земную поговорку и отправил в рот отрезанный от куска ломоть. Задумчиво пожевал. — Орден практически не использует магию, и магия Аурона закрывает этот пробел в его мощи.
Бл*дь! От меня не укрылось, как расширились зрачки Гарея, когда долбанный маг упомянул долбанную поговорку. Хотя… Это всего лишь означает, что Саня-Дарталак из моих краев… А я откуда? Правильно, из Грозди.
— Кстати, почему? — спросил Быр.
Я уже в который раз удивленно на него посмотрел. Интеллект бравого Капитана прокачивался на глазах. Еще пару недель назад он едва мог связать несколько слов, а сейчас, гляди-ка, в состоянии поддерживать беседу, да еще и фонтанировать предложениями различной степени бредовости. За последние дни он и его отряд набили неплохую гору монстров. Да, его потери были выше потерь в аналогичных рейдах Барбоссы или Сидраха, но для получения в итоге еще одного инициативного боевого командира я был готов закрыть на это глаза.
— Как-то связано с его основанием, — пожал плечами Саня. — Если хочешь, можешь взять у Гарея парочку пленных и попытать их на этот счет.
Про «попытать» получил крайне двусмысленно. Интересно, что магу Гарей не стал рассказывать о своих «воспоминаниях». Оно и к лучшему.
Я откинулся на спинку кресла, в задумчивости покусывая губу. В голове роилось множество мыслей о будущем штурме. Прикидки и расклады настойчиво лезли в усталый разум, превращая черепушку в гудящий улей.
— Вождь не беспокоиться. Мы победим, — вдруг сказал Быр.
— Вождь всегда побеждать! — завторил ему Одноглазый.
— Д-д-да! — рявкнул Фингал.
Черт подери, утешают они меня что ли?
Гарей неожиданно скорчил страшно хитрую физиономию и, покопавшись в складках халата, достал изогнутый рог с множеством отверстий. Быстро ощупал их пальцами и вдруг, поднеся ко рту, извлек до боли знакомый звук губной гармошки!
Скрипучие ноты разлились по Убежищу, а Бесы… Бесы вдруг затянули песню! Твою же мать!
Сла-а-авный воин Быр,
Сла-а-авный воин Шух,
Сла-а-авный воин Хрын,
Кромс-а-ают вра-агов, во славу Вождя-а-а!
Сла-а-авный воин Хтых,
Сла-а-авный воин Мырг…
Услышав эту хрень, я с трудом подобрал стукнувшуюся о пол челюсть! Лупоглазые уродцы старательно выводили рулады, ни хрена не попадая, ни в ноты, ни в рифму, но горланили с таким воодушевлением, что трудно было не прослезиться!
Бл*ядь, да они ж в говно! Сраное варево из толченого мха в мгновение ока лишило моих командиров того немного разума, что у них был…
Гарей лихо наяривал на своем странном инструменте, Саня с каменной рожей ковырялся в нарезке из копченого Раба, а я сидел, положив голову на кулак, и мне было хорошо. Под напором это сюрреалистической песни с бесконечным поименном перечислением «славных воинов», суета и беспокойство утекали прочь, сменяясь почти осязаемой теплотой, что слали мне мои юниты.