Что видит умирающий человек? На Земле тысячелетиями пытались заглянуть за грань смерти. Кое-кто даже утверждал, что ему это удалось: свет в конце туннеля, собственное бренное тело внизу, абсолютная тьма и ничто…
Когда ты умираешь в «Отборе», это просто смена кадра. Вот только ты корчишься на раскаленном граните, а вот вонючая жижа Чана облепила тебя всего и норовит вторгнуться в рот и в нос.
Я закашлялся, но, похоже, это было лишь кажущееся ощущение. Дурнопахнущая субстанция тонкой пленкой прилипла к телу, но и не думала проникать внутрь. Я завис будто в космосе, не чувствуя опоры и лишь смутно осознавая где верх, а где низ.
Это и есть перерождение? Воскрешение? То, что на Земле приписывалось богам, «Отбор» совершил быстро и без напряга.
Даже как-то обидно. Никакого божественного вмешательства, ни апостола Петра, ни пафосной музыки и райских кущ… Просто перестала болеть нога, да поразительная легкость наполнила грудь… Но вот рядом…
Рядом была сила. Очень близко. Колоссальный резервуар скрывался где-то прямо под ногами. Грубая и пластиковая, механическая и неживая, и смутно знакомая… Оказавшись здесь я это ощутил еще яснее, чем когда-либо. Саня задавался вопросом, откуда у «Отбора» такая мощь?.. Теперь я практически соприкоснулся с ней, вернее, с ее малой частичкой… и она ошеломляла. И мало того, этот резервуар просто невозможно было вычерпать до дна — наполняющие его потоки уходили куда-то вдаль, за грань мира. Если подобные хранилища скрыты и в других поселениях Детей Дутура… Страшно представить какая это силища!
Но это все лирика. В голове пульсировал лишь один вопрос: какого, мать его, члена? Клянусь драными яйцами Экибастуса, мне перерезал глотку один из Бесов! Как он посмел? Как он мог? Как он… смог? Зачем и нах*я? Какой в этом смысл? Его подкупил Орден? Да такое разве возможно?
Гнев и ярость, разбуженные этими мыслями, вспыхнули сверхновой, норовя сжечь меня изнутри дотла. Даже Агрбадан опасливо отполз в сторону, вздрогнув от полыхнувшей в моем сознании злобы.
Я забарахтал ногами, пытаясь, аки лягушка из притчи, выбраться на поверхность. С полминуты ничего не происходило, а потом грязевой мир вдруг вздрогнул, и я почувствовал медленное движение вверх: к воздуху, к свету, к жизни.
Уф-ф-ф!
Короткий взбульк и моя голова оказалась на поверхности Чана. И тут же я ощутил под ногами твердь. Вот только там была густая соплеобразная масса, а тут р-р-раз, и я нащупал ступени.
Шаг, другой… Черт, как же круто вновь увидеть это сраное багровое солнце, вдохнуть воздух, полный «ароматов» Бесов, Гончих и гаваков. О боги! Долбанный Зог, Экибастус, Ганеш, Гакотска, этот хрен с непроизносимым именем, наш земной Господь и прочие, прочие, прочие! Жизнь — это же прекрасно!
Я зарычал, оторвал взгляд от неба и… Увидел Кузнеца, стоящего прямо перед Чаном. Чуть в стороне, привалившись к Убежищу, стоял Саня, а у его ног скрючился Гарей. На тонких губах мага играла странная улыбка. А позади мрачной закованной в черную броню фигуры, столпилось полтора десятка Бесов.
— И какого х*я вы тут делайте? — вопросительно рыкнул я, уже понимая, что это «ж-ж-ж» неспроста.
Вместо ответа Кузнец медленно снял шлем, обнажив костистое рыло. Один из Бесов стремглав рванулся к нему и осторожно, будто то была фарфоровая ваза времен династии Мин, принял массивный котелок.
Кузнец взглянул на меня провалами глаз… Твою мать, оттуда полыхнуло такой ледяной злобой, что я содрогнулся от пяток до кончика рогов.
Что я ему такого сделал? Что вообще, бл*дь, здесь происходит⁈
Мне жутко не хотелось выбираться из Чана, ежу понятно, что эти ублюдки собрались неспроста! Но неведомая сила все сильнее толкала меня сделать шаг из булькающей грязи на пыльный гранит. Я чувствовал, что пока я в ней, они не смогут причинить мне вред… а они явно собирались!
Нет, но какого х*⁈ Они что, решили меня завалить? Зачем?
— Нет, ну какого…
Начал, было, вопрошать я, но, кажется, меня никто и не собирался слушать. Кузнец поднял руку и десяток Бесов, не медля ни секунды, вонзили ножи себе в глотку.
Р-р-р-р! Сознание обожгло колючим ветром. Боль потери внезапно была такой острой, что я схватился руками за колени, чтобы не упасть в склизкую жижу.
Не успели тела юнитов упасть, как свет померк. Краски потускнели, а красная палитра Ррана сменилась на блекло-желтую. Взвыл не пойми откуда взявшийся ветер, в мгновение ока я вдруг продрог, словно стоя в карауле морозной ночью в армейке. Я вдруг увидел, как белесая дымка покидает кровоточащие тела и, свиваясь в толстую косу, стекается к Кузнецу. Его рыло внезапно посетило какое-то сладостное выражение, будто ему отсасывает Мисс Минет 2020.
Надо кончать этот цирк! Эти ублюдки затеяли какое-то говнецо, и я не намерен дожидаться окончания представления!
Знакомая клокочущая ярость взвилась в утробе. Похоже, наконец-то я научился вызывать ее тогда, когда мне надо! Ее вязкие потоки заполнили вены, грозясь выплеснуться всепожирающим пожаром, и я был не намерен его сдерживать.
Я поднял секиру и сделал шаг, чтобы уже следующим прыжком покрыть отделяющее меня от Кузнеца расстояние и снести на хрен его лысую башку, закончив с этим представлением.
Ох, если бы это было так просто!
Кузнец вдруг растянул бескровные губы в подобии улыбки и с лязгом хлопнул в ладоши… И мир вернулся в свои естественные краски. А на граните, позади угловатой фигуры, возникло согбенное существо. Оно было все покрыто инеем и целыми пластами льда, что мешал разглядеть подробности его внешности.
Вдруг оно резко распрямилось, и меня захлестнул ледяной шторм. Вмиг поднятая вьюга обдала режущим ветром, что, казалось, натурально пытается содрать кожу живьем. Напор заставил меня сделать шаг назад и едва не свалил в булькающую жижу Чана. Колючие брызги злобного льда были наполнены страданиями, и каждое их прикосновение причиняло боль.
Ростом около двух метров, существо, оказалось чрезвычайно худо. Под белой с синюшным оттенком кожей разбегались черные вены, жгуты мышц, кажется, могли бы принадлежать ребенку, настолько они были тонки и хлипки. На лысом черепе выделялись два темных провала глаз. В них плескалась истинная тьма. Ни зрачков, ни радужки… лишь древняя субстанция, что зародилась тогда, когда и Земли-то в помине не было.
— Ну здравствуй, Славик, — неожиданным и жутко знакомым баритоном сказало существо, от чего пергаментная кожа на лице осыпалась, обнажив заиндевелые мышцы.
— Э-э-э… — протянул я, пытаясь найти подходящее высказывание. Вся моя тщательно пестуемая ярость куда-то испарилась, сменившись дрожью, при виде ожившей древности.
Зог медленно сделал глубокий вдох. Пергаментная кожа, что плотно облегала ребра, натянулась, пошла трещинами и, наконец, лопнула, обнажив сухие замороженные мышцы. Но в тот же миг с раскаленного гранита поднялась пыль и, закружившись в воронке, осела на мертвенно бледное тело. На глазах кожа мертвого бога набрала пигмент, срастила глубокие трещины и рваные раны. Мышцы-веревки укрупнились, тощая фигура по-прежнему осталась очень худой, но Зог перестал походить на оживший труп. Морщины разгладились, а на подбородке пробилась редкая смешная бороденка. Белесые брови разлетелись почти до висков, впалые щеки подчеркнули высокие скулы, а тьма в глазах сменилась голубым огнем.
Оживший Зог здорово походил на Иных из Игры Престолов, и не думаю, что его характер был лучше.
А еще он был голым. Божественное мужское естество было совсем маленьким и невзрачным.
Зог проследил мой взгляд и улыбнулся.
— Рад познакомиться.
Я попытался взять себя в руки и унять колотившееся, как старый дизель, сердце.
— Что все это з-значит?
— Ты был крайне э-э-э… пассивным последователем. Никакого энтузиазма, хе-хе… — еще шире улыбнулся еще недавно бывший мертвым бог. — Я решил сделать ставку на более покладистого э-э-э…
Он растерянно посмотрел на Кузнеца, пытаясь подобрать подходящий эпитет.
— Дай мне свершить предначертанное, — отозвалась своим писклявым голоском змея, что я пригрел на своей груди.
И это писклявое чмо вновь всколыхнуло мой гнев. Страх, что, было, закрался в сердце, исчез, уступив знакомой мутной волне, которая захлестнула грудь и кровавым туманом полезла на глаза. Больше не раздумывая, я шагнул за парапет Чана. Где-то на третьем плане, сознание земного Славика кричало, что нет ничего хуже, чем бросаться сломя голову в неведанную хрень! Но взращенное на Рране естество нового Славика, того что повелевает сотнями ужасных Демонов и считает себя практически Сыном Дутура, желало лишь одного — размазать ублюдков как тараканов!
— Тобой я займусь позже, — ткнул пальцем я в костлявого бога, а затем перевел его на ублюдка в черных доспехах. — А тебя я урою прямо сейчас.
— 5 Маны Хаоса. Кулак Огня сорвался с моей руки, но за мгновение до того, как он врезался в мрачную фигуру Кузнеца, Зог коснулся его плеча. Даже за несколько метров я почувствовал, как океан ледяной тьмы покинул моего, теперь уже бывшего, покровителя и перетек в лысого гондона.
Огненный плевок разбился о его ухмыляющуюся морду, даже не опалив!
Угловатая фигура задышала иномировой мощью. Флюиды древней силы буквально фонтанировали из каждого сантиметра поверхности матовых доспехов. Легкая морозная дымка поднималась от его плеч, быстро растворяясь во вскипяченном воздухе.
Кузнец пискливо рассмеялся и шагнул ко мне. Только сейчас я заметил в его руке недлинный угольно черный кинжал.
— Но это же идиотизм! Ты променяешь меня, повелителя полчищ «Отбора», на этого уродца⁈ — вскричал я, обращаясь к Зогу.
Мне почему-то стало жутко обидно от подобного нелепого размена. Будто я сам не хотел избавиться от назойливой опеки мертвого бога.
Бл*, хотел-то, хотел, но явно не таким способом!
— У меня есть кандидат на твое место, — Зог склонил голову на бок с ехидной улыбкой. Тонкие фиолетовые губы, кажется, были единственной подвижной частью его тела.
Я помимо воли обвел взглядом присутствующих и почти сразу наткнулся на самодовольно ухмыляющегося Саню.
Черт, черт, черт! Как так⁈ Никто не может управлять структурой, кроме Детей Дутура! Или я чего-то не знаю? Или, кто-то совсем не тот, за кого себя выдает?
— Так получилось, что и во мне течет толика крови нашего Великого предка, — сказал маг и пнул Гарея. Сдается мне, что просто так.
— Хватит, — вдруг прервал нашу светскую беседу Зог. — Шаиг, кончай его. У нас много дел.
И точно, где-то вдалеке раздался рев сотен глоток. По визгливым ноткам я понял, что Бесы пошли в атаку.
Кузнец только этого и ждал. Уже в следующее мгновение я отмахивался топором от сраного кинжала. Кто бы мог подумать, что подобное недооружие будет столь опасным!
Я уже видел Кузнеца в бою, но с силой Зога он стал поистине страшным противником. Внешне неуклюжая фигура резала воздух, будто нож масло, в мгновение ока, оказываясь то слева, то справа, то подныривая под мою секиру, а то прыжком уходя с линии атаки. На бледном костистом лице застыло выражение безграничной ненависти, как будто я передушил всех его любимых котят. Лишь чудовищная сила демонского тела помогала мне вовремя подставлять секиру под лезвие проклятого кинжала. Не знаю, что это было за дерьмо, но все эти козлы были абсолютно уверены, что им можно меня завалить. И я не собирался проверять их правоту.
— 5 Маны Хаоса. Щит Дутура. −5 Маны Хаоса. Когти Огня. −5 Маны Хаоса. Еще одна попытка угостить ублюдка Кулаком Огня… Но все тщетно. Он был слишком быстр.
Я же стоял, словно гранитная статуя, направив всю силу и ловкость в секиру. Она порхала как бабочка и вертелась как пропеллер Карлсона, отбивая десятки наглых наскоков и хитрых ударов. Я полностью отдался на волю инстинктам, что вбили в Агрбадана в школах Грозди. Минимум мыслей Славика с Земли и максимум спинно-мозговых рефлексов. Только так я имел шанс выжить. Но не прошло и минуты, как сраный кинжал прочертил по костяному щитку на ноге.
Твою ма-а-а-ать!..
От дикой запредельной боли захотелось завыть десятком волков. Кипящая лава и то не смогла причинить подобных страданий.
Я упал на одно колено, с трудом отбил еще два выпада и закричал, что есть мочи, призывая моих верных воинов.
И тщетно… Гахаган был практически пуст. Я скорее почувствовал, нежели увидел, что лишь пара десятков раненных Бесов смогло выползти из своих Хижин и с отчаянной решимостью поковылять в сторону Чана.
Кузнец, вдруг остановив кружева своих атак, расхохотался жестоким, убивающим не хуже стали смехом. Не составляло труда понять причину его заминки. Он хотел навсегда запечатлеть в памяти этот миг позора и унижения. Зог и Саня улыбнулись, снисходительно глядя на мой конец.
Неужели это и в самом деле конец? Неужели меня, Высшего Демона, Сына Дутура, Повелителя полчищ Демонов может завалить… мой юнит? Завалить прямо здесь, у сосредоточия моей власти, в самом сердце моей крепости, полной дармовой силы?
Да, солидная часть моей мощи была отрезана «Отбором», но взамен он предлагал поистине колоссальные объемы энергии! Толстенные потоки, как нефтепроводы перегоняли ее из изнанки мира в резервуар под поселением. Заготовки для будущих строений, для полчищ еще нерожденных юнитов, для еще несотворенной магии. Все это было моим… Все это станет моим… Все это могло стать моим…
Выкормыш Зога чудовищно силен. Мертвый бог не пожалел сил, чтобы поставить его вровень со мной… и даже выше. Кузнец фонтанирует ледяной черной злобой, позаимствованной у края вселенной, оттуда, откуда пришло это мрачное божество. Но эта сила ничто по сравнению с силой «Отбора»! С системой, что смогла переформатировать целый мир!
Я отчаянно звал на помощь, но мои верные воины были слишком далеко. Те пару десятков, что откликнулись на мой зов, завязли в схватке с Бесами Зога и Кузнеца. Наполненная темной силой пятерка кромсала верных мне воинов, как опытные боксеры наглых гопарей в подворотне. А Гарей трепыхался под тяжелым сапогом Сани. У меня остался лишь один источник, где я мог добыть себе спасение, но, черт подери, я не мог сам лично его призвать!
«Гарей, друг…» — прошептал я мысленно и скрючившийся под сапогом землянина старик ответил мне слабым взглядом.
«Вызывай собачек. Сколько возможно».
— Они тебе не помогут, — вдруг сказал Зог, обратив на меня льдисто синий взгляд. — Не трать понапрасну наше время. Я так соскучился по живому миру…
Этот ублюдок читает мою мыслесвязь!
— Убей его, наконец, — раздраженно присказал бог Кузнецу, и я понял, что его следующий удар будет последним.
Солнце коснулось горизонта, когда я устало прошептал Гарею:
— Вызывай.
И тут же, собрав всю свою силу, всю свою злость и всю свою власть, рявкнул, что было мочи:
«УБЕЙ!»
И один из Бесов, что уже продал то, что заменяет ему душу, Зогу, не посмел ослушаться прямого приказа своего Вождя.
В мгновение ока он отвернулся от атакующих его инвалидов и стрела, будто помимо его воли, сорвалась с лука и вонзилась мне в глаз.
Последнее, что я услышал сквозь обрушившуюся на меня кровавую пелену, был веселый баритон Зога:
— Какая досада. Но ничего страшного, подождем минутку.