— …но с тех пор, как ты ушла от нас, ты стала ещё более своевольной и нахальной.
— Вы, ребята, меня вообще-то прогнали, так что нечего теперь жаловаться, что я скатилась, — отпарировала я.
— Ни здравая оценка собственных решений и следование им, ни дерзость не плохи сами по себе, — удивил меня Атилас, — тем не менее, мой собственный опыт показал, что они приносят больше боли, чем хотелось бы.
Хоть убей, не могла представить дерзкого Атиласа, даже в молодости. Жестоко едкого, да. До боли честного — пожалуйста. Но никак не дерзкого. Да если честно, и молодым-то представить его не могла.
— И вообще, ты с детективом говорил, — возмутилась я, — мне-то зачем слушать?
— Не замечал, чтобы участники диалога влияли на твой к нему интерес.
Я хмыкнула:
— Ну это да. О, а Зеро знает, что ты тут?
— Разумеется. Именно он меня и послал.
— Да ну? — я уставилась на него. Не знаю почему, но было чувство, что он не говорит правду. Нет, не так — что говорит правду, но подаёт её так, чтобы как можно сильнее ввести нас в заблуждение. Главный вопрос в том, что он очень осторожно пытается сказать или не сказать, в данном случае.
— Так в чём совет? — вмешался детектив, видимо его терпение лопнуло. — Сидим тут уже двадцать минут, а вы сказали лишь, что хотите передать сообщение для Северного. Где оно?
— Оно касается видеозаписи, которую вы ей передали.
— А точнее? Северный сказала, что передаст её родителям.
— Когда у одной стороны есть нечто, что интересует другую, верным шагом считается вступить в переговоры.
Туату нахмурился:
— Она просто добропорядочна. Она хочет передать её родителям Сары и взамен ничего не хочет.
— И, хотя это во всех смыслах достойно, — ответил Атилас, — в За даже друзья заключают друг с другом контракты.
— Ох, ребят, вам бы пересмотреть своё понимание слова «друзья», — сказала я. — Если Северный хочет избавиться от того, что ей не нужно, и не заключать всяких там контрактов, почему она не может просто передать эту вещь?
— Потому что в За подарки опасны, — объяснил Атилас, — иногда для получателя, иногда для дарящего. Даже простейший обмен, обозначенный контрактом намного безопасней безрассудной щедрости!
— Хочешь сказать Запредельные ограничивают друг друга просто на случай, если что-то пойдёт не так?
— Что-то в этом роде, — согласился он, — советую, детектив, убедите подругу в необходимости закрепления подарков на бумаге.
— Она не моя подруга, — возразил детектив, — а стихия. Уверен, если попытаюсь ей хоть что-то сказать, это будут мои последние слова.
— В таком случае это может сделать Пэт, — неторопливо ответил Атилас.
— Ну может, — ответила я. Пока что Северный не пыталась убить меня, но потенциально она посильнее моих психов. А поплакать из-за раздавленной букашки всегда легче, чем смотреть, куда наступаешь.
— Вижу, что здесь я бессилен, — Атилас неторопливо поднялся. — Передам господину, что попытки убедить вас в необходимости договорных отношений не увенчались успехом. В таком случае, напомните вашей подруге, что так как инициаторами разрыва предыдущего документа были не родители её молодой протеже, они вправе диктовать условия следующего договора, если таковой будет когда-либо составлен. Пэт. Детектив.
Я моргнула. Атилас подал мне очень хорошую идею, и это немного настораживало. Любая идея, которую я получала от него, вероятно, была идеей, которую он хотел мне подкинуть, и если это так, то была вероятность пятьдесят на пятьдесят того, что это на самом деле Очень Плохая Идея.
Ну, я имею в виду: хорошо для Атиласа, но — скорее всего — плохо для меня.
Глядела на его удаляющуюся спину и думала: пытался ли он что-то подсказать или это я сама до всего дошла?
— Не спрашивай меня, — мрачно сказал Туату, каким-то образом сумев правильно истолковать то, как я смотрела вслед Атиласу. — Я уже не знаю, что происходит.
— Боже правый, — раздался голос Атиласа с порога, пока мы переговаривались друг с другом.
Тем не менее, он не выглядел шокированным, поэтому и я не удивилась, когда Зеро и Джин Ён спустились в холл, а Дэниел шел следом.
— Если вы здесь, чтобы дать совет… — начал детектив Туату.
— Я здесь, чтобы поговорить с Пэт, — сказал Зеро.
Глава тринадцатая
Я была уверена, что детективу Туату на сегодня хватило всего этого, и поэтому я выпроводила всех на улицу и вынудила их говорить на ступеньках перед домом.
Было, наверное, несколько десятков фраз, которые (в моём воображении) произнёс бы Зеро, если бы пришел навестить меня. По крайней мере дюжину из них я хотела, бы услышать. Но он не вымолвил ни одной. Вместо этого сказал: «Возвращайся домой. Мы заключим сделку: этот USB в обмен на право собственности на твой дом и на нашу защиту».
— Да? И что насчёт дома? — спросила я. Старалась не очень-то радоваться тому, что не прозвучали слова вроде «движимое имущество», да и снова стать питомцем мне не предлагали. Пока. «Он прямо-таки развернулся ко мне лицом. Это несколько меняет расстановку сил, и мне кажется, что я могу выгадать и побольше».
— Мы можем обсудить это, когда ты будешь дома.
— Ты не заберешь ее домой, пока сама она не захочет уйти, — возразил Дэниел.
— Нам не нужно возвращаться, — в то же время произнёс Джин Ён, — у нас есть кофе в другом месте.
Вид у него был слегка растрёпанный: без галстука и одна пуговица даже не застёгнута. Неужто в спешке из дома выбежал?
— Питомцу больше не безопасно гулять одной, — сказал Зеро, окинув их обоих ледяным взглядом. — И мне нужна информация, которой она владеет.
— Я могу присмотреть за ней, — сказал Джин Ён, пожав плечами. — А она присмотрит за мной. Ты нам не нужен.
— Не могу представить, каким образом питомец сможет тебя защитить, — подал голос Атилас. — Джин Ён, не мог бы ты воздержаться от дальнейшего раздражения моего господина, чтобы мы смогли начать переговоры?
Не обратив никакого внимания на Джин Ёна, Зеро сказал мне:
— Возвращайся домой, Пэт. Прошу прощения. Мы… мы обсудим условия, когда будем дома.
— Я не собираюсь возвращаться с тобой, — сказала я. — Во всяком случае, не раньше, чем мы серьёзно всё обговорим. Впрочем, если ты не хочешь разговаривать, мы с Джин Ёном и Дэниелом пойдем домой, и ты можешь дальше общаться с Атиласом. По крайней мере, так никто не будет с тобой спорить.
— О чём хочешь поговорить?
— Хочу установить правила, — ответила я, — потому что сейчас я тебе не доверяю.