— Чего он ждет? — буркнула новобранка. Ее палец завис рядом с кнопкой ответа в ожидании.
— Не знаю, — Блейз ждал еще мгновение, но фигура не двигалась. Она стояла, свесив руки по бокам и не шатаясь на ветру. — Это не человек, — сказал он через мгновение.
— Разведчик?
Или кто-то из другой колонии, подумал Блейз. Он не произнес этого вслух, потому что жители Далласа не должны были знать о других. Говорить с этим человеком по интеркому нельзя было: новобранка услышит, и тогда ее придется убрать. И в его протоколе было предусмотрено предотвращение досрочного выхода на пенсию, когда это было необходимо.
— Открой выход.
— Сэр?
Блейз ощутил удивление новобранки, когда она пошла к двери, не оглядываясь.
— Как шериф Далласа, я прошу вас открыть выход, — он зарядил свой дробовик, и его патронник наполнился опасным бело-голубым зарядом. — Я возьму на себя полную ответственность за инциденты, которые могут произойти в результате моих приказов.
— Да, сэр, — ответила новобранка.
Блейз вышел в бурю. Ветер сердито трепал его плащ, шум забивал уши. Дождь лил из облаков так густо, что ему приходилось полагаться на молнию, чтобы найти путь к выходу. Вот она, на короткое время в сиянии дуги электрической вены стало видно черную брешь в энергетической стене.
— Ау? — Блейз выбрался в брешь, ствол его дробовика уже был нацелен на злоумышленника. — Поднимите руки и медленно повернитесь.
Это была женщина. Ее кожа была темной, а волосы были черными. Ее глаза были редкого серебристого цвета, резко выделялись на фоне почерневшего неба — даже сквозь почти слепящую завесу дождя они все еще будто сияли. Женщина медленно повернулась, пока эти глаза не встретились с Блейзом. Ее губы раскрылись в удивительном выражении боли, когда она попросила:
— Пожалуйста… пожалуйста, просто убей меня. Не возвращай меня туда.
Блейз знал, что эта женщина была юнитом, хотя она пыталась скрыть это, ведя себя как человек. Обман был сложной функцией, для которой требовался продвинутый микрочип и очень слабый сценарий протокола.
Может Х2?
Или… уж точно не X3.
— Из какой ты колонии? — крикнул Блейз.
Женщина не ответила. Она опустилась на колени, когда приблизился Блейз. Вся ее рваная одежда и темные пряди волос были покрыты грязью. Она вонзила пальцы в землю, царапая влажную поверхность, обнажая сухую плоть под ней.
— Пожалуйста, пожалуйста, — стонала она. Ее рука дрожала, когда она подняла ее с земли. Ладонь прижалась к одному из ее серебряных глаз, и грязные слезы покатились к ее подбородку. — Просто убей меня… не отправляй меня туда… пожалуйста, просто убей меня.
Блейз понимал, что случилось с этой женщиной. Он уже видел это раньше: должно быть, ее поймал бот АБР. Эта женщина была отмечена как аномалия и отправлена в ближайшую колонию для перевозки. Обычно Блейз помещал таких внутрь броненосца и отвозил прямо в Учреждение. Но поскольку Даллас находился на карантине, ей придется остаться здесь.
Это означало, что ее голова будет продолжать болеть.
— Пойдем со мной, — твердо сказал он.
— Нет… нет, пожалуйста…
— Я должен запереть тебя. Это протокол.
— Но я не могу… я не могу снова…
Раскат грома скрыл ее голос. Блейз не слышал, что она сказала. И прежде чем он успел попросить ее повторить, в воздухе позади него разнёсся еще один звук: глубокий, рычащий раскат грома, который становился громче с пугающей скоростью. Когда земля начала трястись, Блейз точно знал, что это был не гром.
Бот послушания.
— Внутрь! — проревел он.
Женщина не двигалась. Она сгорбилась в болезненном оцепенении. Похоже, она не обращала внимания на то, что вся земля тряслась.
Протокол Блейза требовал, чтобы он попытался спасти ее жизнь.
Он пересек пространство между ними и схватил ее под руку. Женщина безвольно висела, он тащил ее к Выходу. Мокрая земля скользила вокруг его ботинок, а грязь замедляла шаги. Мир подпрыгивал перед его глазами, бот подбежал ближе, и его огромный вес давил на землю.
Брешь была перед ним. С каждой секундой она становилась шире. Новобранка с фиолетовыми волосами лихорадочно крутила рычаги, пытаясь открыть щель для двух человек. Но она не успевала. Промежуток был достаточно широкий только для одного. И Блейз, как он поклялся, когда принял должность шерифа, должен был ставить жизни других выше своей.
— Гах!
Он грубо швырнул женщину в щель, а затем повернулся. Ему удалось выстрелить из дробовика одним лучом — веером взрывной энергии, который поразил бота прямо в его экран. Но луч не нанес урона. На самом деле все он только сбил маскирующее устройство бота на полсекунды, уничтожая любую возможность того, что Блейз выживет.
Бот послушания был высотой более десяти футов. Он склонился над Блейзом в сокрушительной волне стали и огней. Его экран, разделенный на две части, чтобы имитировать глаза, был белым. Черные вены пульсировали в его глазах, искривляясь и мерцая, огонь луча испарился, а маскирующее устройство снова включилось. Кулак размером с мусоровоз Гранита с такой силой сжал Блейза, что его подбородок ударился о грудь.
На мгновение он растерялся. Затем, когда он открыл глаза, Блейз поднялся так высоко, что мог почувствовать вкус дождя сквозь облака. Давление окружало его со всех сторон. Он ощущал, как давление быстро нарастало, бот сжал кулак. Вскоре давлению некуда будет деваться, кроме как из макушки черепа. Бот собирался раздавить его до смерти.
Блейз не боялся. Это делали боты послушания. Ему было приказано оставаться внутри стен, но он вышел, чтобы проверить злоумышленника. Он не нарушал протокол. Он действовал согласно программе. И теперь бот послушания должен был сделать то же самое.
Следующий цикл будет лучше. Он будет лучше…
Странное чувство пронзило его внезапно. Оно началось в макушке, где его короткие черные волосы встали дыбом. Его кожа внезапно натянулась, и, когда он опустил взгляд, он увидел мелкие бугорки на всей покрытой шрамами тыльной стороне его рук. Он парил в чудовищной хватке бота, подвешенный, как лист, который каким-то образом поймал ветер. На мгновение Блейзу показалось, что он умер.
Затем в его глазах вспыхнул ослепляющий белый свет.
И боль… ужасная боль.
Блейз никогда раньше не чувствовал боли, но он знал, что это ощущение было невыносимым. Он кричал, корчился, его конечности болтались, а его кожа изо всех сил пыталась не разорваться от раскаленной добела волны, которая грозила вырваться из-под его пальцев.
Он больше не мог этого терпеть.
Он хотел, чтобы этот цикл закончился.
Он хотел отпустить…
— Шериф?
В нос Блейзу ударил едкий запах. Он дернулся и застонал, ощутив, как прядь волос превратилась в пепел между кончиками его пальцев.
Желто-зеленые глаза О'Брайена быстро вспыхнули, прежде чем он отвернулся.
— Он жив! Звоните в больницу!