Закат застал двух путников в дороге. Путешественники решили разбить лагерь поодаль от дороги под большим раскидистым дубом. Они развели костер, и теперь огонь задорно потрескивал, подогревая котелок. Лица обоих путников скрывали широкие раструбы капюшонов тёплых, не по сезону, плащей. Путники вели негромкий разговор в ожидании, когда закипит варево, на чудном, непонятной никому языке. Пожитки лежали тут же, недалеко. Несмотря на тревожные времена, оба путника беспечно увлеклись разговором, не предполагая даже, что в ночную пору что-то может случиться. Наконец, один из путешественников стянул капюшон, и взгляду открылась странная, нехарактерная для местных жителей, внешность. Светлые, почти белые волосы серебрились даже в свете костра. Правильные черты лица уродовал только шрам от подбородка до виска. Путник невзначай коснулся раны, с неудовольствием отметив осевшую на пальцах зелень.
— Проклятый Дойве, — выругался второй, так же стянув капюшон. При первом взгляде на него, сразу бросалось в глаза сходство с первым, но у второго лицо украшала густая серебряного цвета борода, давно не стриженная у цирюльника, но все равно добавлявшая лицу благородства. Единственным существенным отличием между обоими были глаза, у первого ярко-зеленые, у второго мутного белесого цвета.
— Он использовал нож из обычного сплава, — заметил первый. — Этого следовало ожидать. Такие раны долго заживают.
— Жаль, что все так обернулось, — буркнул второй, помешивая варево.
— Ничего, — первый расстелил спальник рядом с костром и прилег, обратив ярко-зеленые глаза к небу.
— Дождешься ужина, Ловкач? — Поинтересовался второй.
— Как я могу пропустить такое? — Улыбнулся первый. — Мне кажется, Джев, тебе следовало открыть трактир. Ты готовишь лучше, чем любой другой. Из тех, кого я знаю.
— И многих ты знаешь? — усмехнулся Дженве, — кроме госпожи Лиссы и Висметии?
— Всё равно вкусно, — промурлыкал его спутник, закрывая глаза.
— Какой план, Ллойву? — Посерьезнев, спросил второй. — Мне кажется, или мы импровизируем…
— План прост, Джев. Нам нужно попасть к тьярду на аудиенцию. Далее по обстоятельствам.
— Боюсь, они и слова то такого не знают, — проворчал Дженве, — Для этого мы тащим с собой кучу ненужного хлама? — Дженве кивнул на тюки. Ненужным хламом он назвал золото и драгоценности, что они смогли собрать перед отъездом.
— Именно. Думаю, золото откроет нам дорогу. На этой земле все падки на него. Оно их завораживает, — согласился Ллойву. Дженве с трудом оторвал взгляд от фигуры брата. — Нам необходимо вызволить Джария, нашего гостеприимного хозяина.
— Думаешь, мы успеем?
— Я не знаю, но попытаться необходимо, я так считаю…
Дженве помешал в котелке закипевший бульон. Ллойву задумался, вперив взгляд в звездное небо над головой, а Дженве невольно вернулся в воспоминаниях на несколько дней назад, когда они лишь планировали поездку.
… После победоносной битвы против армии люди в Черной Башне Лиры остались пережидать ночь. На следующее утро Дженве едва ли смог найти хоть кого.
Все обосновались на одном уровне, но в разных комнатах. Дженве прошелся по коридору, тыкаясь в каждую из них. Створки отворялись без препятствий. Пусто. Попробуй, найди кого-то в этом огромном лабиринте. Дженве вздохнул и поплелся вперёд наудачу. Прошел в залу, где вчера кипел бой. Нагромождения мебели, служившие им баррикадой, так и остались возле лестницы. И рядом горы иссохших трупов. Иссохших? Дженве пригляделся. Павшие люди выглядели, словно пролежали здесь лет сто, при этом тлен не захватил их тел, а плоть иссушена до состояния камня. Что произошло? Ведь бой был только вчера. Неужели, он проспал сто лет? Такое возможно? Да, нет…. это глупо… Дженве усмехнулся мыслям, и уверенно двинулся наверх по лестнице в кабинет бежавшего отца.
Дверь в комнату была открыта. Дженве пальцем толкнул створку, ожидая увидеть пустоту, но к своему облегчению, увидел дремавшего в отцовском кресле Ллойву. На груди его лежала раскрытая книга, поверх расслабленная ладонь. А окуляры сползли на самый кончик носа. Дженве осторожно поднял книгу, а Ллойву открыл глаза.
— Доброе утро, — улыбнулся Дженве, разворачивая книгу к себе. Ликаон Салле. Аст’Эллотский поэт и драматург. Его пьесы ставили и после бегства Советника.
— Уже давно день, — зевнул Ллойву. — Всегда удивлялся, как можно спать до обеда.
— Поэзия? — Усмехнулся Дженве, закрывая книгу и откладывая ее на стол.
— Первое издание… — Ллойву ласково погладил переплет, — было бы преступлением потерять его.
— Мне кажется, или ты влюблен в него? — Рассмеялся Дженве. — Ты завтракал?
— Это не любовь, — возразил собеседник. — Я лишь отдаю дань уважения тем, кто сохранил для нас это сокровище.
— Они донимали меня в школе, а затем и в Инститосе, — отмахнулся Дженве. — Не начинай и ты.
— Нет, я не завтракал. Меоке куда-то пропал, а с ним и Мильен, — поменял тему разговора Ллойву. — Я ждал, пока ты встанешь.
— Что ж, я встал, пошли, поедим.
— Мне кажется, Меоке ушел… — Ллойву поднял на брата темно-зеленые глаза.
— Это его выбор, — Дженве пожал плечами. — Ему всегда нравилось быть на стороне победителя. И он решил, что это не мы.
— Нас снова двое… — Усмехнулся Ллойву, окидывая взглядом отцовскую библиотеку. — Нужно сохранить все это. Некоторым экземплярам нет цены. Знаешь, Джев, вид этих книг даёт мне успокоение. Они столько пережили, стольких пережили… возможно, переживут и нас…
— Возможно, — не проникнувшись настроением брата, кивнул Дженве, — сделаем, как ты скажешь, — беспечно отозвался он. — Пойдем, поедим.
— Да, — Ллойву поднялся, попутно убрав окуляры в футляр. Дженве показалось, что рана на щеке брата раскрылась, и он осторожно потянулся коснуться пальцами рубцов. На щеке остались капли черной крови и зелень от воспаленной раны.
— Не надо, — Ллойву дернул головой.
— Она кровоточит, — возразил Дженве.
— Я знаю. Это закономерно… — И Ллойву отправился вниз.
После завтрака Дженве обошел все уровни, даже спускался в подземнье, заглянул в бывшую свою камеру, где остатки выкрошившегося камня напомнили ему о заключении. Башня была абсолютно пуста за исключением двух обитателей. Меоке и Мильен ушли, не оставив даже записки. Дженве это обстоятельство расстроило, Ллойву же отнесся ко всему философски. Он просидел в кабинете весь следующий день, разбирая отцовский дневник, пока Дженве рыскал в покоях.
К вечеру у Ллойву был план, который они теперь и осуществляли. Собрав, все ценное, что нашлось в башне, братья тронулись в путь, предварительно закрыв все входы, так, что башня стала похожа на монолитный столб. Родится ещё одна легенда в мире людей, легенда о Черной башне…
Дженве встряхнулся. Похлебка уже почти готова. Ллойву заложил руки за голову.
— Никогда не устану смотреть, — вздохнул он, не отрывая взгляда от черного неба, усыпанного звездами.
Дженве мельком глянул наверх. Звёзды не так сильно его трогали, как дела на земле. Вот Ллойву, казалось, другое дело, он больше походил на мечтателя.
— Ты не знаешь, куда делся твой друг? — Спросил он, вручая брату ложку.
— Кто? — Не понял Ллойву.
— Бес. Где он? Он не показался ни разу, как все закончилось, — Дженве разрезал хлеб и поделил его поровну.
— Я не знаю, куда он пропадает, и откуда появляется, — Ллойву пожал плечами. — И, кажется, не желаю этого знать. Но он рядом… — Ллойву вздрогнул от холода. — Я чувствую…
— Хорошо, — Кивнул Дженве. — Преинтереснейший тип.
Ллойву улыбнулся. Поели в молчании.
— Мы поедем домой после этой миссии? — Жуя, спросил Дженве. — Я считаю, что тебе надо показаться Валлару.
Ллойву не ответил. Казалось, что миссия их затянется, а возможно, и не закончится вовсе.
— Я буду настаивать, — добавил Дженве с нажимом.
— Хорошо, — последовал ответ. — Настаивай… — Котелок опустел, был тщательно выскоблен и убрался к остальным вещам. Ночь склонилась к своему экватору, но обоим братьям не спалось. Ллойву снова что-то чиркал при свете огня в своей записной книжице. Дженве, разлегшись по другую сторону костра, наблюдал за языками пламени.
На грани слышимости почудились шаги. А Искра дала обоим знать, что землю тревожит чьё-то присутствие. Дженве положил ладонь на холодную землю. Так и есть. Трое и три кобылы. Ступают осторожно, с опаской.
— К нам гости, — буднично сказал он. Ллойву не ответил. Убрал книжицу и окуляры.
Наконец, запоздавшие путники приблизились к костру. Дженве разглядел трех плотных бородатых мужчин, одетых в плащи и одеяния до колена для дальнего путешествия.
— Здр-равия, — произнес один из нежданных гостей, останавливаясь на почтительном расстоянии. Голос его был низок и на некоторых буквах съезжал до рычания.
— И вам не хворать, — кивнул Дженве, поднимаясь.
— Мы заплу-утали. На этом тракте опасно ночью, — Продолжил второй, чуть растягивая буквы, почти подвывая. — Мы можем сослу-ужить дру-уг-дру-угу слу-ужбу, если переждем ночь вместе.
— Что ж, — Дженев развел руками. — Я не против. А ты, Ловкач?
— Если так нужно… — Ллойву тоже сел.
— Мы вас не стесним, — Все трое подошли ближе, и теперь стало видно, что одежда их истрепалась. Дженве почувствовал беспокойство, с тревогой вгляделся за спины путников.
— Где же ваши лошади? — Спросил он.
— Лошади? — Удивился первый. Второй, молча, подсел к костру, поджав под себя ноги, рядом с ним устроился и третий. Первый сел рядом. Дженве взглянул на гостей. С виду люди, как люди, но что-то неуловимо тревожное было в их облике. Бороды — густющие, путанные до груди, черного цвета, глаза под кустистыми бровями. Только теперь стало видно старые, истрепанные плащи и ветхое одеяние.
— Что же на этом тракте опасного? — Усмехнулся Дженве, незаметно давая команду вновь обретенному в башне Октису о готовности.
— Тут недалеко Маришкин лес. Разросся за годы, — заметил первый, словно братьям должно сказать что-то это название.
— И что?
— Известно что, — продолжил второй. — Оборотни оттуда на охоту выходят. Вы разве не знаете?
— Оборотни? — Встрепенулся Ллойву. — Обратившиеся люди?
— Именно, — кивнул третий.
— Удивительно отсталый мир, — обратился Ллойву на илои к брату. — Они до сих пор думают, что можно изменить физиологию людя.
— Ну… — возразил Дженве, — ты Беса видел? Я подумал, что с ума сошёл…
Все трое путников внимательно посмотрели на говорившего, отчего у Ллойву пробежали мурашки по спине.
— Вы понимаете меня? — Обратился он к ним на своем родном языке.
— Странный язык, — вместо ответа на всеобщем сказал первый из путников, не отрывая взгляда от Ллойву. — Мы не слышали его очень давно.
Дженве напряженно вглядывался в лица гостей, ожидая увидеть подтверждения своим опасениям.
— Но слышали? Откуда вы? — Спросил он, надеясь отвлечь всех троих от брата.
— Издалека, — уклончиво ответил второй.
— Я чую, что вы не просто так заглянули к огоньку, — не отставал Дженве, рукоять кимейра удобно легла в ладонь. — Кто вы? Придётся представиться…
— Мы только путешествуем, — возразил третий. От Дженве не укрылся мимолетный голодный взгляд, брошенный на обоих братьев.
— Вы и есть эти оборотни, — тихо прошипел Дженве. Оба брата уже в следующую секунду были на ногах. Ллойву соединил кимейры в глефу, готовый к любому повороту.
Первый из путников рассмеялся.
— Ты прозорлив, иллий. Успокойся, черная кровь нам не по вкусу.
— От нее изжога, — добавил второй.
— И несварение, — кивнул третий и все трое рассмеялись.
— К тому же, на нем, — первый кивнул на Ллойву, — Метка Жнеца… Со Жнецом мы не воюем…
Дженве взглянул на потрясенное лицо брата, встретил его изумленный взгляд.
— Чего же вы хотите? — Спросил Ллойву, убирая кимейры.
— Садитесь, Посвященные, — попросил второй, — есть разговор.
Дженве и Ллойву сели по другую сторону костра от странных гостей.
— Мое имя — Кайен. Кровь старых богов вернулась в наш мир, — начал первый. — Мы приветствуем это.
— Иллии с древних времен следили за равновесием, — продолжил третий. — Таково их предназначение в обмен на силу, дарованную им ушедшими хранителями.
— Так говорят легенды, — вставил второй.
— Но они нарушили договор, — продолжил первый. — Ушли. И мир опрокинулся в пропасть.
— Весьма высокопарный слог, — Ллойву криво улыбнулся. — Сколько могу судить, вы сами опрокинули его туда.
— Не спеши, — первый поднял руку. — Пока воля древних богов покинула нас, людьми овладели демоны. Те, кто пришел к нам из небытия.
Ллойву саркастично улыбнулся и хотел сказать что-то еще, но Дженве сжал его руку незаметно, чтобы тот молчал.
— Люди научились защищаться, но при этом они стали уничтожать и нас, и все, что отличается от них. Прошло время, и Последний был изгнан из мира людей. Но людям хочется искать новых врагов.
— Они нашли вас, — кивнул Дженве.
— Именно, — согласился первый.
— Чего же вы хотите? — Удивился Ллойву. — От нас?
— Жнец привел тебя, — Кайен взглянул прямо в глаза Ллойву. — Значит, тебе следует восстановить равновесие.
— Стоп, стоп, — Дженве поднял руки. — Никто нас не привел. Решение о путешествии мы приняли еще на Аст’Эллоте. Это была спонтанная идея. Так? — Дженве обратился к брату.
— Да, — последовал тихий ответ.
— Но ты не уверен? — Удивился Дженве.
— Я…Я не знаю, Джев. — Ллойву взглянул на троих перед собой. — Вы хотите сказать, что пришли сюда от лица… оборотней? Я правильно понял?
— Истинно так, — кивнул второй. — Среди нас пошел слух, что Посвященные вернулись. Мы пришли просить вернуть нам равновесие.
— Это какой-то бред, — Ллойву потер лицо руками. — Или сон. Скажи, Джев, я не сплю? — Дженве ущипнул брата за плечо, и тот дернулся.
— Нет, не спишь, — кивнул Дженве.
— Как мы можем вернуть вам ваше равновесие? — Ллойву усмехнулся. — Вы не нашли с людью общего языка за тысячу лет, что теперь может измениться?
— Все, — ответил первый. — Я слышу ветер перемен. Его принес с собой остров на севере. Я вижу перед собой утраченное наследие. Я вижу вас, Посвященные. И вижу, что за вами стоит еще и Жнец. Может измениться все.
— Опять загадки! — Ллойву раздраженно отвернулся.
— Кто такой Жнец? — Не выдержал Дженве. — Это могучий воин среди вас? Или кто? Главный оборотень?
Все трое заулыбались в бороды.
— Он — все сразу, — кивнул первый. — Он тоже хочет равновесия.
— Он оно как, — Дженве присвистнул. — Я бы познакомился с ним…
— Ты с ним знаком, — Ллойву помассировал висок у раны. — Ты зовешь его Бесом.
Дженве открыл рот, потом закрыл его, переваривая новость.
— Мы вас услышали, — Ллойву раздражался все больше. — Что теперь? Вы убьете наших коней? Или дождетесь, пока мы заснем, и убьете нас?
— Никто вас не тронет, Посвященные, — улыбнулся первый. — И за коней можете не волноваться. Все мы знаем, кто вы, и зачем идете. Вам помогут. Только попросите…
— Вот уж нет, — пробубнил Дженве, улыбнулся гостям.
— Наша миссия исполнена, — все трое встали. — Надеюсь, вы услышали нас.
Ллойву проводил их глазами, пока они исчезали в темноте. Дженве невзначай коснулся земли.
— Они ушли, — констатировал он. — И это были не кони. А волки.
— Я сойду с ума в этой земле! — Простонал Ллойву, заваливаясь на свой спальник. — Едва мы ступили на нее, у нас сразу появилось масса обязанностей. Что дальше? Феи спустятся с дерева и тоже начнут говорить о предназначении?
— Не бери в голову, Ловкач, — отозвался Дженве, набивая трубку. — Ложись спать, я постерегу.
Ллойву лег на бок, наблюдая, как Дженве раскуривает трубку.
— Джев…
— Что?
— Ты не жалеешь о том, что мы сделали?
— Ничуть, — отозвался Дженве. — Взгляни вокруг, Ловкач. Мы столько прошли. По мне, так нас ждет интереснейшее путешествие. Только я бы отправил тебя домой…
— Ни за что… Чтобы тебе досталось самое интересное?
— Я так и подумал… — Дженве со смехом выпустил клуб дыма в небо.