Этргайл оказался куда больше чем представлял себе Каллен. Огромный город из палаток, шатров и даже деревянных построек жил своей особенной жизнью. По словам Укатака это место было самым центром культуры степного народа. Лучшие кузнецы, портные и другие ремесленники обитали здесь, в безопасности развивая свое искусство. Город был окружен внушительным деревянным частоколом высотой в четыре человеческих роста с подмостками и бойницами для обороны. Массивные и толстые бревенчатые ворота служили единственным входом в город, в котором раз в пять лет собирался конклав вождей.
Отряд Укатака проделал оставшийся путь до города в суровом молчании. Предательское нападение в собственных землях повлияло на кочевников, поэтому остаток дороги отряд был готов к повторной атаке, не расслабляясь ни на мгновение. Оказавшись у стен города Каллен почувствовал, как, наконец, уходит напряжение, сковывавшее его с самого сражения. Великий конклав привлекал к себе внимание кочевников со всей степи, поэтому протяженная и разношерстная очередь тянулась от главных ворот. Вождь Степного Орла дал краткий приказ, и их делегация заняла место в конце, ожидая своей очереди на въезд в Этргайл. Колонна въезжающих в город двигалась споро, и Укатак благоразумно рассудил, что ждать долго им не придется. Они уверенно продвигались все ближе и ближе к городу, уже почти достигнув ворот, когда нежданные выкрики и шум внесли сумятицу в организованную очередь.
— Дорогу! — угрожающий низкий рык привлек внимание путников. — Дорогу роду Одноглазого Волка. — шум и голоса усиливались, быстро приближаясь.
Очередь позади воинов Укатака заволновалась словно живая, кочевники, опустив головы, расступались в стороны, освобождая путь владельцу голоса. У самых ворот в город род Степного Орла столкнулся с родом Одноглазого Волка.
Отряд кочевников вряд ли бы привлек внимание Каллена среди многих других, если бы не тот факт, что это был тот самый род, что хотел уничтожить и разграбить родное для юноши королевство. Также в глаза бросался огромный, чудовищных размеров кочевник с самым кровожадным лицом из всех что встречались юноше в жизни. Камим восседал на таком же необычном жеребце что и Укатак, мощью и размерами, нисколько не уступая вождю Степного Орла, он излучал животную силу и опасность. Его волосы были сплетены в тугую косу, которую степняки заплетали лишь во время войн или ритуальных поединков, одно его ухо отсутствовало, открывая взгляду ужасный шрам, оставшийся после удачного удара саблей. Рядом с Камимом находился шаман, на конце его костяного посоха скалила зубы одноглазая волчья голова. Сам шаман, на удивление Каллена, в отличие от шамана Степного Орла был молод, на вид ему было около сорока лет.
— Укатак. — ощерился в усмешке Камим. — Не ожидал встретить тебя до начала Совета. — наплевав на то, что перегородил въезд в город, произнес кочевник.
— Род Степного Орла приветствует тебя, Камим. — спокойно ответил Укатак, сохраняя невозмутимый вид. — Раньше или позже, но нам суждено было встретиться вновь. — добавил он. — Если бы не нападение неизвестных, то мы бы уже ожидали тебя в стенах совета. — внимательно глядя на вождя, произнес Укатак, и легкая, почти незаметная тень пробежала по лицу Камима.
— В Расколотых землях неспокойно, нападение на вас лишь подтверждает это. Под единой властью наши земли обретут долгожданный покой. — ответил Камим, оглядывая отряд Укатака. — Удивлен видеть его здесь. — продолжил он, с улыбкой указав на Ратрака, который с ненавистью смотрел на вождя Одноглазого Волка. — Думал, что он умер во время нашей последней встречи, попытавшись откусить больше чем в его силах. — укол Камима пришелся в цель. Мышцы Ратрака вздулись, вены выступили на висках, а сам воин издал тихий клокочущий рык.
— Разве ты не слыхал о доблести воинов Степного Орла? Нас не легко отправить к предкам. — спокойно ответил Укатак, успокаивающе положив руку на плечо Ратрака. — Или после нашей последней встречи ты стал слышать хуже? — взглянул на отсутствующее ухо Камима Укатак.
Лицо Камима приняло ожесточенное выражение, крепко стиснув зубы, Камим выдохнул и направился сквозь ворота, оставляя Укатака и его людей.
— Скоро я расплачусь за тот удар, что ты нанес мне. И никто не в силах будет помочь тебе, Укатак. Ни твой шаман, ни твои новые друзья. — проезжая мимо Эддрика, Камим с отвращением сплюнул под ноги его коню.
— Буду ждать. — в спокойном голосе Укатака Каллену послышалось скрываемое нетерпение.
Отряд Камима проехал мимо воинов Укатака, излучая ненависть и неприязнь. Среди них лишь четыре странных фигуры в плащах с капюшонами проехали мимо, не привлекая к себе внимания. Принц Эддрик внимательно вглядывающийся в незнакомцев успел разглядеть жестокую усмешку на бледном лице одной из фигур, когда ветер, своим порывом, чуть распахнул ворот его капюшона.
— Теперь вы знаете с кем нам придется иметь дело. — со вздохом произнес Укатак, глядя вслед удаляющимся кочевникам.
— Ну теперь все понятно. Но род Одноухого Волка звучал бы более подходяще. — сказал Лаки с задумчивым видом.
Остаток дня и весь следующий делегация мальвийцев провела на территории рода Степного Орла. Каждый крупный клан или род имел в Этргайле свою небольшую территорию, в которой постоянно проживал кто-нибудь из членов рода. Это время прошло в безопасности и спокойствии. Укатак попросил своих гостей не выходить за пределы территории рода, так как после встречи с Камимом не был уверен, что даже в Этргайле мальвийцам ничего не угрожает. Принц все время ходил с прямой спиной, что-то бормоча себе под нос. Эддрик явно опасался предстоящего совета и все свободное время проводил, сочиняя и репетируя свою речь. Юноша настолько был сосредоточен, что даже отклонил все попытки сыграть в карты от своего рыжеволосого кумира. Лаки в свою очередь оставил принца в покое и отправился шляться по территории рода, дабы как-то унять свою скуку. Эллен все свое свободное время проводила с кочевницами, с остервенением упражняясь в стрельбе из лука. Осознание того, что она может стать балластом для своих товарищей, толкало ее раз за разом натягивать тетиву, чтобы поразить мишень, в чем, судя по довольным лицам кочевниц, она имела большой успех. Бранд вместе с Укатаком занимались переговорами с непрерывным потоком вождей родов и глав кланов и семей, который проходил через шатер Укатака. Степному Орлу требовалось набрать как можно больше союзников к предстоящему конклаву. По донесениям людей Укатака Камим занимался ровно тем же у себя в лагере. Сам Каллен не мог найти себе места и в итоге большую часть времени провел со старым шаманом, расспрашивая того о кочевниках и их странной магии. Как оказалось, магия шаманов работала совсем по другому принципу, нежели та, которой пользовался юноша и его товарищи. Шаманы степняков были такими же одаренными, как и Каллен, но они шли по другому пути. Если мальвийцы использовали знаки для того чтобы творить заклинания, то шаманы не использовали подобные символы. Шаманы кочевников использовали духов, с которыми у них была выстроена давняя и прочная связь. По словам шамана, в древности дух Степного Орла и подобные ему свободно существовали в нашем мире, охраняя и покровительствуя родам кочевников. Но сейчас, для того чтобы появиться в нашем мире и иметь возможность предстать во плоти, ослабленным духам требовалась энергия шаманов. У каждого шамана было множество духов, с которыми он держал связь, но особой силой обладали лишь древние и могущественные духи, такие как Степной Орел или Одноглазый Волк. В своих посохах шаманы постоянно накапливали энергию для призыва, потому как для овеществления подобных сущностей требовалось огромное ее количество. Способность ощутить, а потом и вызвать духа, была самой большой тайной шаманов кочевников.
Беспокойство Эддрика в конце концов передалось и Каллену. Оставив старого шамана отдыхать, юноша отправился прогуляться и поискать старшего Лоттерна, который весь день отсутствовал в шатре. Брэндон нашелся на краю песчаной тренировочной площадки, где раздетые по пояс воины сходились в традиционных схватках степняков без оружия. Кочевники пользовались непривычным юноше боевым стилем, в котором преобладали броски и захваты, а решающим фактором была сила воина. Отец Каллена с интересом наблюдал за столкновениями степняков, облокотившись на не высокую деревянную стену, ограждающую место поединка.
— Совсем не похоже на то, чему ты меня учил. — Каллен примостился рядом с отцом, погрузившись в поединок.
— Не похоже, но крайне действенно. Если ты также силен как Ратрак. — Брэндон кивнул на кочевника, который поднял своего соперника в воздух, крепко обхватив того за пояс, а затем швырнул того на землю. — К сожалению, нам такой стиль не подойдет. — покачал головой отец. — Зато, думаю, их бы весьма удивила наша техника рукопашного боя. — с улыбкой сказал он. — Давненько ты со мной не тренировался. Как все это закончится, возьмусь за тебя по новой. — пригрозил он Каллену.
— Ну не всем нравится кулаками махать. — проворчал юноша, которому в отличие от отца, больше нравилось упражняться с клинком. Каллен вспомнил болезненные тумаки, которые получал от отца во время тренировок, а также болезненные падения от подсечек и бросков, что неизменно преследовали его во время тренировок с Брэндоном.
— Ну, меч и кинжал не всегда бывают под рукой, а руки и ноги всегда при тебе. — выдал отец свою любимую фразу, продолжая наблюдать за поединком. — Однажды это умение спасет тебе жизнь, как это много раз было со мной на службе у короля. — вспомнив о короле, Брэндон горько вздохнул. — Если ты конечно не нарвешься на кого-то вроде них. — отец указал на здоровенного воина, чьи мышцы валунами ходили под кожей.
— Эй, любители драк! — голос рыжеволосого оторвал отца и сына от просмотра поединка. — Пора собираться, скоро мы отправимся на этот злополучный совет. — позвал их герой.
Солнце было близко к горизонту и готовилось окончательно скрыться из глаз, а значит конклав кочевников начнется в ближайшее время. Каллен дернул плечами, отгоняя мрачное предчувствие, которое не выходило у него из головы, и направился следом за отцом.
Великий совет степняков по традиции проводился в полночь, в темную и безлунную ночь, когда связь с предками становится максимально крепкой. Круглое и огромное, место проведения конклава было единственным каменным строением во всем городе. Множество ярусов каменных сидений кругом обвивали песчаную ровную площадь амфитеатра степняков. Все вокруг было освещено яркими факелами, а в центре стоял самый старый кочевник из всех, что доводилось видеть Каллену. Главный шаман Расколотых Земель был стар уже тогда, когда шаман Степного Орла был учеником. Его кожа была словно кора древнего дуба, его глаза были мутными и светлыми, а полностью седая голова с редкими волосами крепилась на тонкую стариковскую шею. Но несмотря на его слабый вид, Каллен физически ощутил невероятную мощь, исходящую от этого древнего создания, когда тот посмотрел на прибывший на совет отряд Укатака. Им принадлежало одно из двенадцати мест в первом ряду, расположенных вокруг священного круга, в центре которого стоял шаман. Шестерка мальвийцев, сопровождающая Укатака с шаманом и Ратраком, привлекала к себе внимание многих кочевников. Их внимание разделилось, когда свое место занял род Одноглазого Волка. Камима также сопровождал шаман и главный воин рода, но долю своего внимания привлекла четверка белых людей, в которых невооруженным взглядом чувствовалась определенная выправка и стать. Камим привел на конклав своих союзников.
— А вот и люди Мордека. — прошептал Эддрик Каллену.
— Сегодня они узнают, что зря проделали такой путь. — ободряюще ответил ему Каллен, сжав плечо принца.
Участники конклава прибывали до тех пор, пока все места не оказались заняты. Амфитеатр оказался разделен на две части, одна из которых поддерживала Укатака, а вторая Камима. С прибытием последнего участника главный шаман стукнул три раза посохом, отчего пламя факелов взлетело вверх, увеличившись втрое и осветив лица всех присутствующих. Великий совет кочевников начался.
Полная тишина опустилась на древний амфитеатр, все кочевники затихли, неотрывно глядя на фигуру шамана.
— Объявляю Великий Совет открытым. — раздался дребезжащий старческий голос шамана.
— Ууух — ууух. — приветственный клич всех присутствующих степняков излился в пространство.
— Сегодня произошло то, чего не было уже сотни лет на наших конклавах. — продолжил шаман, опираясь на посох. — На совете присутствуют иноземцы и вам всем известна причина. — бельма глаз шамана ощупывали лица вокруг. — На этом совете вожди Расколотых земель должны сделать свой выбор, которому последует наш народ. И да благословят нас предки. — продолжил он и пламя факелов вновь взмыло ввысь. — Первым слово будет держать Камим, вождь Одноглазого Волка. — произнес древний старик.
— Братья, воины! — начал Камим, встав со своего места. — Наша степь ослабла, как никогда. Рода мельчают, шаманов становится все меньше и меньше, а наша разрозненность губит нас самих. — торжественно говорил он. — Но разве это удел нашего древнего народа? Беспомощно угасать на своих собственных землях не в силах что-либо изменить? — его голос становился все громче. — Великие и отважные воины должны убивать друг друга, уничтожая собственный народ? Нет. Настало время Расколотым землям объединиться под сильной и крепкой рукой истинного лидера. Настало время забрать у слабого и беспомощного соседа то, что он не в силах удержать. Расширить собственные земли, укрепить наше могущество и вернуть былое величие степи! — Камим ударял себя в грудь, разжигая в степняках огонь. Одобрительное ворчание сторонников Камима наполнило арену. — Герцогство Фронтерлайн всегда стояло на нашем пути в мальвийские земли. Стояло стеной на пути к плодородным землям, которые так нужны нашему народу. Пришла пора всем родам и кланам объединиться, одним ударом положить конец нашему увяданию. За славой и добычей! — крикнул Камим.
— За славой и добычей! — громко кричали сторонники вождя.
Каллен чувствовал, как холодные капельки пота стекают по его спине. Ровно половина присутствующих поддерживала Камима и их общие крики наполняли его страхом за герцогство и всю Мальвию. Когда крики стихли, старый шаман обратил свой взор в сторону Укатака.
— Есть ли что сказать вождю Степного Орла? — вопросил он.
— Мне есть, что сказать. — мрачный Укатак поднялся на ноги. — Многие из вас ослеплены речами Камима, которые он льет вам в уши, словно мед. Камим прав, степь слабеет, рода и кланы враждуют, а наши стойбища становятся меньше. Но разве величие нашего народа в том, чтобы отбирать земли у соседей? В том, чтобы убивать невинных людей и беззащитных детей? — Укатак говорил каждое слово словно рубил мечом. — Расколотым землям и впрямь пришло время объединиться под сильной и справедливой рукой. Но не для того, чтобы эта рука лила реки крови, не для того чтобы наши воины умирали убитые на чужой земле, лишь для того чтобы алчущие в грабеже обрели богатство. Настало время объединиться чтобы восстановить величие и процветание степи. Чтобы своими силами отстроить города, которые были у нас в древности. Чтобы развивать ремесла и торговать с нашими соседями, чтобы обратить нашу воинственность лишь на защиту наших земель, наших женщин и детей. — Укатак говорил, глядя на сторонников Камима. — Зачем вступать в войну, которая повлечет за собой долгую ненависть другого народа. Война, которая унесет тысячи жизней, не принесет ничего кроме горя и страданий нашему народу. Оставив позади междоусобицу и объединившись, мы уже сделаем огромный шаг в возрождении кочевников, как во времена, когда Сын Неба стоял над нами, справедливо правя народом степи. Нам не нужны плодородные земли мальвийцев, наш народ не обрабатывает землю и не выращивает урожай. Зачем воевать, если мы можем быть союзниками и торговать с Мальвией? У нас есть скот, наше превосходное оружие, наши лошади ценятся на вес золота. Мы можем построить собственное государство и обрести сильного друга. — закончил Укатак, глядя на задумчивых вождей.
— А теперь я прошу совет выслушать моих гостей из Мальвии. Наши соседи отправили к нам своих представителей, чтобы обрести в нашем народе друга и товарища. — Укатак указал на мальвийцев.
— Им позволено говорить. — кивнул старик, ударив посохом.
Укатак благодарно взглянул на шамана и повернулся к принцу. Бледный как мел Эддрик встал со своего места и обратился к совету.