Лицо короля выглядело так, словно Каллен не видел монарха более пятнадцати лет. Курчавая борода была сплошь посеребрена сединой, голубые глаза потускнели, а лицо избороздили десятки новых морщин. Король, будучи в самом расцвете своих сил, теперь смотрелся едва ли сильно младше герцога Бэррита.
— Вам нужна помощь! — ошеломленно воскликнул Каллен, опустившись на колено рядом с тяжелораненым Сагайлом.
— Мне уже не помочь. — тяжело вздохнув, ответил король. — Проклятый артефакт вытянул из меня часть жизненной силы еще тогда, в замке. И я не думаю, что найдется лекарство способное помочь при таком ранении. — добавил он, взглянув на свою рану.
Брэндон Лоттерн засуетился возле Сагайла, доставая из запазухи два орденских лечащих зелья.
— Мой король, мы можем попробовать. — сказал отец Каллена, протянув оба флакона Сагайлу.
— Бесполезно, Брэндон. Мы оба понимаем, что это конец. — промолвил король. — Одного зелья будет достаточно, чтобы я смог закончить то, что должно было произойти уже давным-давно. Второй флакон пригодится твоему сыну. — слабой рукой Сагайл указал на многочисленные ранения Каллена. — Помоги своему королю в последний раз, бр... Брэндон. — запнулся монарх, разрешая старшему Лоттерну заняться своей раной.
С выражением глубокой скорби на лице отец Каллена склонился над ранением Сагайла, вливая внутрь зелье, затем он занялся ранами на бедре и боку сына. Каллен, стиснув зубы, зашипел от боли, когда орденское снадобье принялось сращивать пострадавшую плоть. Изменившее положение тело Брэндона открыло вид королю на пространство позади, где проходила схватка с Мордеком. Увидев обезглавленное тело Бранда, король вздрогнул и прошептал:
— Достойный сын Ордена. Это он освободил меня из клетки, в которой я был заперт все последние месяцы. — Сагайл прикрыл глаза. — Мордек опутал меня своей магией и выпустил всего один раз, чтобы одурманенный король отправил войско обманутых людей и предателей уничтожить своих верных сторонников. Тех, кто до последнего сражался за свою страну. Безумный ублюдок. — гневно добавил он.
— Тише, не трать силы. — на удивление Каллена довольно фамильярно сказал Брэндон, крепко сжав руку короля. Но тот не обратил на старшего Лоттерна никакого внимания, его взгляд был прикован к лежащему на земле телу молодого воина.
— Боги, я пришел слишком поздно. — в глазах короля навернулись слезы. — Мой сын, Эддрик... — сломленный горем король зарыдал, содрогаясь от боли утраты. Каллен и Брэндон замерли над Сагайлом, не осмеливаясь прервать страдания монарха. Каллен почувствовал, как слезы текут по его собственному лицу, стекая по щекам, они капали с подбородка на землю. — Это моя вина... — сокрушался Сагайл, когда тяжелый приступ кашля сотряс его тело. Кровь, вылетевшая из легких оросила Брэндона, который так и не выпустил руки короля.
— Это моя кара, Эддрик не заслужил подобной участи. — отдышавшись сказал Сагайл. — Времени почти не осталось, Брэндон я прошу тебя. — обратился он к старшему Лоттерну.
Отец Каллена встал на ноги и отошел на несколько шагов назад. Магический знак возник на его ладони, и мерцающая сфера барьера опустилась вокруг Каллена и короля, обрубив все звуки вокруг.
— Этот разговор только для нас двоих, тем более твоему отцу известно все то, что я собираюсь сказать. — пояснил король юноше, в то время как Старший Лоттерн безмолвным стражем застыл по другую сторону заклинания. — Ты должен узнать правду от меня, ведь это я повинен в смерти твоей матери. — с явным трудом сказал он. — Сядь, юный Лоттерн, я расскажу тебе твою историю.
Каллен, как во сне, сидел подле умирающего короля, слушая его последние слова. Вражеское войско окончательно капитулировало и, сейчас, тысячи воинов стекались к тому месту, где был убит Мордек.
— Мой отец, Баллидан, был выдающимся королем. — начал свою речь Сагайл. — Могучий воин и талантливый государь, не зря герцог Бэррит стал его лучшим другом. — усмехнулся мужчина, окунувшись в воспоминания. — Но даже великие люди — всего лишь люди. Наш род долгие годы скрывал тот факт, что он является носителем могучего магического Дара. Данная тайна тщательно хранилась в течение столетий, корнями уходя к временам падения Древних. Дабы хранить столь великий секрет, были установлены правила, которые могут показаться жестокими. Мой отец был первым, кто нарушил одно из них. Членам королевского рода было строжайше запрещено иметь сторонние связи до и после монархического брака. Рождение ребенка-бастарда могло стать угрозой трону. В течение долгих времен Орден хранил земли нашего королевства, но их взгляды были слишком консервативны. Орденские фанатики бы уничтожили правящую семью, только узнав о том, что одаренное дитя со столь могучим Даром было зачато членом королевской семьи. В связи с этим, те незаконнорожденные дети королей, которым все-таки не повезло появиться на свет за всю историю Мальвии, были умерщвлены, не прожив и больше одного дня. — продолжал говорить Сагайл. — Как я уже сказал, мой отец нарушил правило. Еще до моего рождения он встретил девушку, которую полюбил всем сердцем. К его огромной печали, она скончалась родами, последним своим подарком одарив отца крепким малышом. Суровое, но доброе сердце молодого короля не смогло сделать жестокий выбор. Он сохранил жизнь ребенку. Оставить дитя при себе он не мог, поэтому отправил его на воспитание единственному человеку, которому мог доверять. Старина Бэррит с честью взвалил на себя смертельно опасную ношу. Приняв ребенка, он воспитывал его как собственного сына, пока в тринадцать лет мальчика не призвали во дворец, когда у того проявился магический Дар. Отправляя бастарда в путь, Бэррит своим указом даровал ему фамилию, которую он носит и по сей день. Я, как вчера, помню тот день, когда впервые встретил своего старшего брата, Брэндона Лоттерна. — сказал Сагайл.
Каллен, потеряв дар речи, смотрел на короля. Его отец оказался бастардом, старшим сыном короля! Теперь все те странности, которые мучали юношу, вставали на свои места. Но, не давая Каллену времени на осмысление, король продолжил:
— Дальше мы росли вместе бок о бок. Отец, раскрыв мне секрет происхождения Брэндона, не делал различий между нами, обучая в одинаковой строгости. Брэндону предстояло стать моим лучшим щитом, как от угроз внешних, так и внутренних. Король Баллидан пытался объединить нас, сделать из нас не просто друзей, а настоящих братьев, которые будут преданы друг другу до самого конца. Молодому принцу, которым я тогда был, было тяжело принять брата бастарда, поэтому поначалу я всеми силами пытался причинить ему неудобства. — Сагайл слабо улыбнулся. — Но у твоего отца всегда была крепкая рука. Пару раз он устроил мне нехилую взбучку, выбив из головы все мысли о соперничестве. Я стал восхищаться им, и, со временем, мы и вправду стали, как родные братья. Время шло, и мы из подростков стали молодыми мужчинами. Молодая кровь кипела и играла в наших жилах. К тому времени мы успели поучаствовать в успешной военной кампании против пиратов юга, которые в то время нарастили большую военную мощь. Однажды, объезжая окрестности столицы вместе с небольшим отрядом королевских гвардейцев, мы услышали звуки сражения. Разбойники осмелились напасть на небольшой торговый караван, который проходил по главному тракту. Почти все защитники были перебиты, когда мы вломились в эту ораву отщепенцев. Буквально через несколько мгновений все было кончено. Жуткий женский крик раздался из рядов пострадавших, и мы увидели мать, которая склонилась над раненным сыном. Удар бандита порвал бедняжке бок, переломав часть ребер. Раненное дитя было перенесено в палатку, где мы попытались спасти его жизнь. Нам с Брэндоном не удалось ничем помочь страдающему мальчику. Даже лечебное зелье, которое было припасено для особых случаев не смогло излечить внутренние повреждения. Тогда мы и увиделись в первый раз. Молодая черноволосая девушка вихрем ворвалась в палатку, и, растолкав нас в стороны, склонилась над раной. И я, и Брэндон ощутили мощное магическое воздействие, которое было делом рук незнакомки. Но что самое страшное, мы отчетливо почувствовали сильный темный Дар, который в тот вечер спас жизнь невинного ребенка. — Сагайл закашлялся вновь, на мгновение прервавшись, он взглянул в зеленые глаза Каллена и продолжил:
— Миссандра, так ее звали. Зеленоглазая и черноволосая она была наделена той редкой красотой, которую не сыщешь, обойдя и весь материк. Отдавать ее в руки Ордена было бы безумием, девушка спасла жизнь мальчика, используя свой Дар. И нам было плевать, что он оказался темным. Мы знали, что братья Ордена могли ощутить темную одаренную, поэтому спрятали Миссандру в небольшой деревеньке неподалеку от столицы. Чтобы не вызывать подозрений, Брэндон сказал гвардейцам, что принц просто нашел себе мимолетное увлечение. Миссандра никогда не говорила откуда она родом, лишь легкий музыкальный акцент выдавал, что она не являлась урожденной мальвийкой. Она сказала нам, что хочет посмотреть мир вокруг, поэтому путешествует по всему королевству. Она оказалась на редкость удивительной: сильный характер, природное обаяние, темный Дар и орел таинственности, постоянно окружавший ее. Спрятав ее от глаз Ордена, мы с Брэндоном часто навещали ее, скрывая свои личности. Но еще чаще, я приезжал один, целиком поглощенный новым, доселе неизвестным мне чувством. — промолвил король. Каллен замер, его сердце пропустило удар, и он начал осознавать, к чему клонит Сагайл.
— Такие разные, два человека, которым не суждено быть вместе. Я полюбил Миссандру, а она полюбила меня. Наше счастье не смогло продлиться долго. Разразился конфликт с Ардэном, и мы с Брэндоном отправились на войну. Перед тем как проститься, Миссандра поведала мне, что ждет ребенка. — мягко говорил король, неотрывно глядя на Каллена, который не мог вымолвить и слова. — В тот день, когда мы вернулись в столицу, как победители, я был сам не свой. Я убедил Брэндона отправиться в путь, и мы без промедлений направились к Миссандре. Судьба оказалась жестокой к нашей любви. Когда мы прибыли в деревню, то обнаружили, что Орден все-таки добрался до твоей матери. Она, обессиленная после родов, смогла уничтожить боевую Длань, в которой был этот безумец, Мордек. Я мог только трусливо стоять, скрываясь среди деревьев, не в силах помочь той единственной, которую обязан был защитить. Если наследник короны вступится за темную ведьмы — это может стать крахом королевской семьи. Орден бы уничтожил нас, невзирая на препятствия. Я должен был вступить в бой, вместе с Брэндоном у нас был бы шанс уничтожить подкрепление орденцев, которое пришло на помощь Мордеку. Тогда твоя мать была бы жива. — в глазах Сагайла стояли слезы. — Но правитель внутри меня принял другое решение. Я не смог своими руками осуществить то, на что обрек ее. Чтобы избавить ее от тех мук, которые принесут ей орденские застенки, я приказал Брэндону произвести смертельный выстрел. — раскаянно вещал король. — Брэндон. — Сагайл покачал головой. — Брэндон Лоттерн человек долга, и он исполнил приказ своего принца. В тот момент, когда стрела нашла свою цель, она увидела нас. Она увидела меня, который бросил ее умирать. Она успела улыбнуться мне, прежде чем наконечник вонзился в ее сердце. Так она и умерла. Погибла с улыбкой на лице. — король тяжело дышал, с хрипом наполняя легкие воздухом. — Брэндон вынес тебя из горящего дома, пока я отвлекал солдат Мордека. Воспитывать ребенка сам я не мог, поэтому отдал его Брэндону. Только он мог позаботиться о своем племяннике, вырастив из него хорошего человека. — Сагайл с надеждой посмотрел на Каллена. — Теперь ты знаешь всю правду, ты мой сын, Каллен. Ты сын короля Мальвии. Надеюсь, ты простишь меня за все то, что я причинил тебе и твоей матери. За то, на что я обрек Эддрика... — короля начала трясти крупная дрожь, обескровленное лицо побледнело, а большие круги запали под глазами. Сагайл протянул руку к юноше, и Каллен, сам не ожидая того, крепко ухватился за нее двумя руками. — Я не был тебе отцом, которым хотел бы стать для тебя. Но я рад, что у тебя был настоящий отец. — Сагайл взглянул на своего старшего брата, который мрачно стоял за барьером.
— Я... я рад, наконец-то узнать правду. — промолвил Каллен в ответ. — Во мне течет кровь достойного человека, мудрого короля. Меня вырастил достойнейший из всех людей, лучшего нельзя и желать. — сказал юноша с благодарностью. — Легко судить других, но я больше не виню тебя в смерти своей матери. Я не смог спасти Эддрика, своего брата. Я прощаю тебя. — как только последние слова сорвались с губ Каллена, что-то взорвалось внутри его источника. Ослабленный темный дар, истощивший всю доступную энергию, не смог больше сдерживать то, что прорывалось изнутри все это время. Ощутив боль внутри, Каллен обратил свой внутренний взор на источник, где рядом с клубящимся тьмой Даром засиял ослепительный сияющий сгусток света. Две сферы закружились друг вокруг друга, удерживаясь на расстоянии. От созерцания немыслимой картины его отвлек забившийся в очередном приступе кашля Сагайл.
— Помоги мне встать на ноги, сын мой. — еле слышно прошелестел голос короля, и Каллен, позволив тому опереться на себя, поднял его на ноги.
Купол, хранивший тайну их беседы, распался, и Каллен увидел тысячи людей, которые собрались вокруг. Покрытые кровью, потом и грязью воины войска герцога столпились неподалеку. Кочевники рода Степного Орла тоже были тут, они стояли совсем рядом с ветеранами Бэррита, но не было видно и следа той вражды, что была между ними прежде. Сам герцог лежал на носилках рядом со своими воинами. Он что-то ворчал недовольным голосом Эллен, которая рыдала, замерев на его груди. Обгорелый, в ожогах, весь измазанный сажей Лаки сидел на земле возле тела Эддрика. Голова принца покоилась на его коленях, а сам мальвийский герой неслышно шептал себе под нос. Его черное лицо расчертили две мокрые дорожки, которые тянулись из прищуренных глаз. Каллен успел увидеть и мрачные лица наемников отряда «Кровь королей», неразлучная пятерка стола позади рыжеволосого, не решаясь подойти к горевавшему герою.
Брэндон Лоттерн подошел к Сагайлу, виновато взглянув на Каллена.
— Мы справились, брат. Победа за нами. — прошептал старший Лоттерн, склонив колено перед королем.
— Поприветствуйте вашего короля! На колени перед Сагайлом Мальвийским! — громкий голос, усиленный магией, разнесся на сотни шагов вокруг. Хромая, архимагистр безымянных, отошел от обезглавленного тела Бранда, его рука висела на перевязи.
— Ваше величество. — склонил колено безымянный.
— Рад, что вы живы, архимагистр. — кивнул Сагайл. — Сделайте так, чтобы каждый мог услышать мои слова. — слабеющим голосом выдавил он. Архимагистр кивнул, и вспыхнувший знак исполнил желание монарха.
— Воины Мальвии! Те, что сражались за правое дело вместе с герцогом Бэрритом, и те, что были обмануты Мордеком. Последние месяцы я был в руках у предателей, которые хотели захватить наше королевство. — собрав последние силы в кулак громогласно заговорил король. — Мы победили! Избавились от оков лжи! Ценой многих жизней, но вы защитили королевство! — Сагайл сделал небольшую паузу. — Мой сын, Эддрик мертв. Я смертельно ранен и скоро покину этот мир. Но Мальвия не может остаться без крепкой руки монарха! Сим моим последним указом я, король Сагайл Мальвийский, повелеваю! Отныне и впредь, своим преемником я объявляю своего старшего брата, Брэндона Лоттерна, который с этого момента будет именоваться Брэндоном Мальвийским! — Сагайл издал тяжелый судорожный хрип, оседая на землю. В последний раз взглянув на тело Эддрика, король перевел спокойный взор на Каллена, после чего сжал руку, подбежавшего к нему Брэндона и прошептал:
— Теперь все в твоих руках, брат. — с этими словами король Сагайл Мальвийский испустил дух.
— Король мертв. Да здравствует король! — спустя время разорвал голос архимагистра тишину, которая опустилась на поле боя.
— Да здравствует король! — тысячи глоток подхватили слова орденца, вздымая мечи в воздух.
Ошарашенный Брэндон неподвижно стоял, когда все мальвийцы опустились на колени, приветствуя своего нового короля. Кочевники Степного Орла восторженно заулюлюкали, ведь побратим их вождя стал мальвийский монархом. Каллен, опустив голову, склонил голову перед своим дядей, которого он считал отцом всю свою жизнь. Несмотря на то, что поведал ему Сагайл, Каллен понял, что все равно его отцом был и всегда будет Брэндон Лоттерн. Улыбнувшись, он хотел было поздравить отца, который все еще не пришел в себя от неожиданности происходящего, когда поток тьмы невиданной доселе мощи ударил из того места, где лежало мертвое тело Мордека. Казалось, сам воздух стал весить в десятки раз больше. Юноша чувствовал, как ему на плечи давит огромная тяжесть, стараясь прижать его к земле. Попытавшись подняться, он понял, что это невозможно.
— Артефакт, нужно было забрать артефакт. — крик отца привлек его внимание, и он увидел, как, согнувшись, окруженный защитным барьером, прилагая нечеловеческие усилия, Брэндон шаг за шагом двигается в сторону клубка тьмы, где находился Мордек. Бушующий вихрь энергий стянулся обратно, в эпицентр тьмы, и Каллен ощутил, что может свободно двигаться, давление ушло также быстро, как и появилось. Клубок тьмы распался, и юноша увидел Мордека, который стоял спиной к ним, сжимая в руке черный меч. Без давящей силы с небес Брэндон вернул былую подвижность и в стремительном рывке метнулся к поднявшемуся орденцу, в попытке снести тому голову. Не было ни знаков, ни других проявлений магии, но отец Каллена отлетел назад, когда соткавшийся из тьмы плащ за спиной так и не обернувшегося Мордека отшвырнул его прочь.
— В атаку! — громкий голос архимагистра безымянных вновь пронесся по равнине, и тысячи людей бросились на одинокую фигуру Мордека.
Каллен с ужасом увидел, как опущенный вниз клинок орденца постепенно удлиняется и упирается в землю. Медленно утолщаясь, меч принял форму длинного посоха. Каллен узнал этот посох — он был неотличим от посоха из видений, которые вызвал проклятый артефакт. Фигура с посохом развернулась, и юноша увидел то самое лицо из кошмаров. Черные волосы с легкими проблесками седины, зеленые жесткие глаза, которые холодно взирали на мир. Человек, на которого бежало все войско мальвийцев, не был Мордеком — это был древний маг из прошлого. Легко, даже небрежно, он стукнул посохом о землю, и могучая волна тьмы кругами разошлась от него в стороны. Те люди, которых коснулась тьма, парализованные падали на землю, не в силах двинуть и пальцем. Каллен ощутил, как заклинание темного мага прошло сквозь него, срезонировав с темным сгустком энергии его Дара. Шевельнув пальцами руки, он понял, что все еще может двигаться.
Древний маг медленно шагал мимо повалившихся на землю людей. Его глаза были расфокусированы, словно он не до конца осознавал происходящее. Каллен судорожно перебирал в голове варианты, но не мог придумать ни одного способа справиться с неожиданно восставшим древним чудовищем, которое было уже совсем рядом с ним. Позади юноши раздался звук приближающихся шагов, и в поле его зрения попала рыжеволосая фигура в ожогах. Лаки, на которого почему-то не подействовала магия древнего, ускоряясь, бежал в сторону мага. Зеленая вспышка почти неуловимым для глаза росчерком сорвалась навстречу Лаки с навершия посоха древнего. Зеленый шар пламени должен был пробить насквозь мальвийского героя, но тот, будто зная наперед, куда придется удар, уклонился, прижавшись к земле. По телу Каллена прошло знакомое покалывание — Лаки использовал свою удачу. Добравшись до древнего, Лаки заорал:
— Сдохни, тварь! — и попытался вонзить клинок в горло темного мага.
Угольный посох столкнулся с мечом рыжеволосого, одним ударом превратив смертоносную сталь в пыль. Удар кулака героя безрезультатно завис в воздухе, так и не достигнув лица противника. Сильное давление снова обрушилось с небес, прижимая тело огненноволосого к земле. Зарычав от ярости, Лаки со вздувшимися на шее и висках венами титаническим усилием мышц поднялся на ноги, замерев напротив древнего. Зеленые глаза темного мага сошлись на Лаки, а на лице, впервые, появилось осознанное выражение, которое сменилось искренним удивлением. Пару мгновений изучив мальвийца, древний приоткрыл непослушные губы и произнес:
— Что ты такое?
— Это ты что такое? Тварь, уничтожившая моих друзей, убийца! — ошалело ответил Лаки, на странную фразу человека из прошлого.
— Не я убил твоих друзей, не я развязал эту войну. Артефакт, который искал возможности вернуть своего хозяина, попал в руки человека, чей рассудок был осквернен безумием. Он лишь ускорил то, что произошло бы в любом случае. — медленно ответил мужчина, на мгновение погрузившись в свои мысли. — Часть его воспоминаний теперь мои, но не я повинен в случившемся.
— Все из-за твоего поганого артефакта! — упрямо процедил рыжеволосый.
Древний не ответил ему, его глаза нашли Каллена. Две зеленые пары глаз пересеклись, и, вновь, мимолетная гримаса удивления проскользнула по лицу древнего. Переведя свой взор на тело Эддрика, он прошептал с непонятной Каллену иронией:
— Судьба непредсказуема, как и всегда. — после чего, не обращая внимания на Лаки, двинулся к мертвому телу принца. — Какой стойкий дух, хотя, глупо было бы ожидать обратного. Его душа держится в нашем мире из последних сил. — сказал он, зависнув над Эддриком. Черный посох коснулся груди принца, и исковерканные доспехи рассыпались пеплом, обнажив изувеченную грудь Эддрика.
— Встань, потомок моего врага. — произнес древний, и Каллен услышал щелчки, с которыми ребра Эддрика вставали на свои места. Рана на груди исчезла, а через мгновение воздух ворвался в легкие принца. Принц мерно задышал, так и не придя в сознание.
Обессиленный Лаки упал на колени, тяжело дыша.
— Он жив? — только и смог произнести он.
— Он будет жить. Хотя еще немного, и даже я был бы бессилен. — бесстрастно ответил маг, со странным выражением разглядывая лицо Эддрика. Подняв голову, он ударил посохом, и все люди вокруг почувствовали, что к ним вернулась способность двигаться.
— Вы думаете, что война окончена. Что вы защитили свою страну и можете жить в мире. — его мрачный голос раздался в ушах каждого воина. — Но сегодня произошло нечто ужасное, ваш мир больше не будет прежним.
В этот момент гудящий пронзительный звук раздался в небесах. Словно гигантская струна, опоясывающая небосвод, лопнула, открывая путь чему-то незримому. Каллен ощутил, как завибрировали оба его источника. Будто бы ликуя, они закружились, пульсируя внутри юноши, затянув восторженную песнь.
— Магия вернулась в наш мир. — с ноткой печали сказал древний. — А значит, вернулся и он... — с гневом произнеся последнюю фразу, маг прошлого сделал шаг в клубок тьмы, который сформировался перед ним, после чего бесследно исчез с поля боя.
Все, кто был на равнине, в полном недоумении поднимались на ноги, пытаясь осмыслить произошедшее. Лаки рванулся у Эддрику, ухватив того за руку.
— Он жив, Каллен, он дышит! — восторженно проорал герой, аккуратно приложив ухо к его груди.
— У меня в голове сплошные вопросы, на которые некому дать ответ. Единственный, кто мог бы это сделать, исчез в облаке тьмы. — раздался справа от Каллена голос Брэндона. Новоиспеченный король Мальвии застыл рядом с сыном, положив ему руку на плечо. — Сагайл оставил меня в тяжелые времена. — тоскливо добавил он.
— Мы справимся, отец. — подбодрил Брэндона Каллен. — Что бы не случилось, мы пройдем через это вместе. — сказал юноша, в ответ сжав плечо отца.
— Ваше величество! — обеспокоенный голос архимагистра безымянных прервал их беседу. С побледневшим лицом безымянный подошел вплотную к Брэндону. В его руках сиял синий кристалл, который спустя мгновение разломился на сотни осколков.
— Весь ардэнский флот покинул свои воды. Несмотря на провал с кочевниками, Ардэн сделал свой ход. Их корабли направляются в сторону берегов Мальвии. — устало поведал он.
Внимательно выслушав безымянного, Брэндон обвел потрепанное войско взглядом.
— Значит они решили, что могут добить нас. Что ж, их будет ждать неприятный сюрприз. Маг был прав, война не окончена, все только начинается...