Взяв полагающиеся кекс с соком, подсели к кибернетикам. Полемику они уже прекратили и теперь сидели надутые, картинно отвернувшись друг от друга.
– Чего хмурые, господа? – спросил я.
– Мой коллега совершенно не готов совершать подвиги ради науки, – пожаловался Шурик. – Зато, как выяснилось, ради дам он всегда готов!
Кудрявый в ответ лишь сострил рожицу. А мне стоило усилий не пошутить про «не дам».
– Стремление нравиться дамам в том числе способствует самосовершенствованию, – усмехнулся я. – Спорим, Серега уже всего Ильфа и Петрова выучил?
– Да дались вот сейчас кому Ильф с Петровым, – фыркнул Шурик. – У нас важнейшее открытие выгорает. А на него уже даже аргумент в виде Витьки Громова не действует!
– Все на меня действует! – не выдержал Электроник. – Просто, Сань, ну пойми меня тоже правильно, это у тебя с Лидой твоей уже все давно сладко-гладко, а у меня это, ну, первые отношения…
Старший кибернетик беспомощно закатил глаза и остервенело вгрызся в кекс.
– То есть, тебя можно поздравить, с библиотекаршей все чики-пуки? – хитро спросил Дэнчик.
– А то! – оживился Электроник. – У нас, оказывается, так много общего, я даже и подумать не мог! Мы после танцев пошли в библиотеку, там взобрались на крышу и сидели, болтали обо всем на свете!
– Какие милости, – вздохнул я, немного скривившись.
– Это, Макс… – смущенно обратился ко мне кибернетик. – Спасибо, кстати, за твои советы, я без них бы еще долго на месте топтался. С меня причитается, это я тебе по-мужски сейчас заявляю.
– Поверь, он наверняка сейчас сам в шоке, что они сработали, – вставил мой друг с легкой издевательской улыбкой.
– Тишину в зале соблюдаем, пожалуйста, – отозвался я, допивая остатки сока.
Подождав, пока Дэнчик неторопливо умнет свою порцию, мы уже было направились к выходу, посидеть на лавочке, да подождать остальных культурных деятелей лагеря, но Панамка заметила нас раньше и быстренько перекрыла нам пути к любому тактическому отступлению:
– Мартынов! Где твоя форма, стесняюсь спросить? Как тебя не увижу – ты в спортивном щеголяешь!
– Так это, Ольга Дмитриевна, я же на тренировке был, – ответил тот. – Сразу оттуда на полдник. Не успел.
– Не успел он, – пробубнила вожатая. – А мне потом за вас, шалопаев, перед начальством отчитываться, почему у меня пионеры форму одежды нарушают! Никаких нервов на вас не напасешься. Эх, говорила мне мама, иди, Оля, в математический, далась тебе эта педагогика…
– Циферки любите? – спросил я.
– Золотая медаль на Олимпиаде по математике, – вздохнула Ольга. – Ладно, не суть. У вас какие планы?
– Репетиция сейчас, – отвечаю.
– Точно, – цокнула языком вожатая. – А то я обход территории решила сделать, увидела, что пара досок на сцене подгнила, хотела вас отправить заменить… Ладно, Сухова с Полено озадачу.
– Кого? – хором переспросили мы с Дэнчиком.
– Ну, Федю Сухова и Толика Полено, – пояснила вожатая. – Ладно, идите на свою репетицию.
Я, конечно, уже перестал удивляться хоть чему-то, но… Толик Полено… Идеально.
Не успел я выйти из столовой, как меня кто-то наотмашь огрел по спине. Сдавленно ойкнув, я обернулся в сторону хулиганья и увидел счастливую Аленку.
– Добрейшего вечерочка, – улыбнулась девушка.
– Рад тебя видеть, – кивнул я. – А этот акт членовредительства был обязателен?
– А что, девушке уже и похулиганить нельзя? – синие глаза Алены озорно смотрели прямо на меня с некоторым вызовом.
– Да можно, конечно, но в следующий раз я этого так не оставлю и защекочу тебя до смерти, – бросил я последнее китайское.
– Значит, Макс, жди очередного пинка, – рассмеялась Алена.
Мы обнялись и уже втроем стали дожидаться остальных. Аленка откуда-то выудила непонятную цилиндрическую коробочку, которая на поверку оказалась мыльными пузырями, которые девушка тут же начала безмятежно пускать по всей округе. Оставалось лишь отмахиваться от этих злодеев, которые так и норовили залететь в нос.
– Хотел бы я так сейчас с мыльными пузырями побегать, – мечтательно произнес Дэнчик, лопая пальцем очередной пролетающий мимо шарик.
– Что мешает? – спросила Алена.
– Не солидно, – протянул тот.
Девушка несогласно фыркнула, продолжая запускать пузыри в воздух, которые на солнце переливались всеми цветами радуги. Зрелище действительно было очень красивым. Даже вскоре подошедшая к нам Женя уставилась на них с какой-то непонятной грустью в глазах.
– Флакончик мыльных пузырей – больших чудес кувшин! В нем пена радужных морей и добрый мыльный джинн, – тихо пропела библиотекарша.
– И даже нам, сухим, как старый книжный лист, не чуждо ничего человеческого, – ткнул я ее под бок.
Женя сначала недовольно на меня посмотрела, но потом едва заметно улыбнулась.
– Мне, кстати, умник, с тобой нужно поговорить будет, – сообщила она. – Не сейчас, потом. В библиотеке, перед репетицией.
– Как скажешь, – кивнул я. – Это же ведь не предлог, чтобы тайком огреть меня мешком с мукой?
Женя хмыкнула, но отвечать ничего не стала. Ладно, вряд ли она планирует мое убийство. Я ведь ей такого мужика подогнал. Статного, видного.
– Если тебя кто-то и огреет вскоре мешком, то это буду я, – раздался из-за спины голос Двачевской.
– Алисонька, ну чего ты так жестоко? – донеслось следом возмущенное щебетанье Мику. – Максимушка хороший!
– Так я, вроде, и не спорю. Но огреть мешком – идея очень заманчивая.
Я повернулся в сторону гитаристок и с максимально грозным видом уставился на рыжую. Не помогло – янтарные глаза Алисы как сверкали насмешливо, так и продолжали.
– Ну, допустим, испугалась, – улыбнулась девушка.
Мику захихикала, одарив меня такой же сногсшибательной улыбкой. Ну и как тут можно злиться, когда тебе искренне улыбаются две такие прекрасные девушки?
– Ладно, есть еще, кто хочет огреть меня мешком? Дэн, ты не в счет, – отрезал я, когда увидел, как мой друг приоткрыл рот.