– Да Вы не сдерживайте себя, – я наглею окончательно и кладу руку на ее острую и такую притягательную коленку. – А вообще – предлагаю немного потанцевать. Но, увы, заранее вынужден Вас расстроить, я не такой.
– А это Вы сейчас о чем вообще? – с веселым недоумением вскинула красивые брови та.
Блин, да как же ее звать-то было? Ай, плевать. Меня не имя ее интересует в данный исторический момент времени.
– На первом свидании секса не будет, – улыбнулся я во все тридцать два.
А спустя пару часов мы уже были в подъезде ее дома в Новокосино. И была дверь ее квартиры, в которую она никак не могла попасть ключом в замок, поскольку я, в безумном порыве прижав эту куклу к себе, уже расстегивал на ней платье.
Наши дни, 1989 год… альтернативный– Максон, не спи! – ткнул меня под ребра Дэнчик.
– Не сплю я, – на автомате ответил я, стараясь не выпускать из виду вожатую. Все это сугубо с расчетом на то, что если я не буду привлекать излишнего внимания, то смогу избежать трудовой повинности на сегодня. По крайней мере, хотелось бы в это верить. Да и хоть как-то отвлекало от терзавшей меня с самого утра головной боли. Хрень какая-то снилась, а вот что – как назло почему-то именно в этот раз не мог вспомнить.
– Отряд, слушаем внимательно! – начала декларировать Ольга. – Как вы знаете, завтра к нам приезжают гости из пионерского лагеря «Волчонок» для проведения товарищеского футбольного матча. Вне зависимости от результата, хотя я буду надеяться на победу наших ребят, после игры нас ожидает праздничный стол. Для этого стола мы, посовещавшись всем нашим вожатским коллективом, решили приготовить земляничный торт. А где у нас растет самая лучшая земляника?
– Остров «Ближний», Ольга Дмитриевна! – тут же ответила Славя.
– Именно, – кивнула та. – Земляники нужно собрать много, посему решили отправить по четыре человека с нашего и третьего отряда. От нас выполнять это ответственное задание отправятся…
Чур не я, чур не я…
– Тихонова!
Так, теперь точно чур не я, а то меня потом отдельные рыжие с потрохами сожрут.
– Мартынов!
Ха!
– Жеглов!
Да еп…
– Ясенева, ты будешь у них за старшую, – закончила вожатая. – Вопросы?
Да, у меня есть. Какого лешего? Спасибо, Ольга-свет-Дмитриевна, удружили с выбором. А ведь так все хорошо начиналось – утром проснулся, а за окном солнце… Я намеренно старался не смотреть сейчас в сторону Алисы. Честное слово, проще сразу вздернуться. Пусть мы вчера вроде как решили все проблемы, связанные с возможными приступами ревности, да и Алиса девочка все же умная, не будет на пустом месте раздувать хрен пойми чего, но блин… Прогулка до уединенного романтического острова в компании Лены и Слави. Хорошо, что хоть еще Дэнчик со мной будет. Так меня, возможно, потом не шибко больно убивать будут.
– Ольга Дмитриевна, а как же наша репетиция? – возмутилась из строя Женя. – У нас и так времени…
– У вас есть время до одиннадцати часов, Соколова, – ответила Ольга. – Полтора часа вам должно быть достаточно. Еще вопросы?
– Но Ольга Дмитриевна! – топнула ногой библиотекарша.
– Никаких «но»! – поставила точку в этом споре Панамка. – У вас вообще, насколько я знаю, до сих пор нет одного актера. Ты решила этот вопрос, Женя?
– Решаю, – буркнула та.
– Вот и решай, – безапелляционно ответила вожатая. – Теперь к следующим пунктам…
Итак, пошел наш пятый день в «Совенке». И за это время наша ситуация прояснилась ровным счетом никак. Только лишь сплошные туманные намеки на происходящее. А после вчерашнего инцидента так вообще все запуталось окончательно. Об этом, кстати говоря, я не стал рассказывать другу. А по поводу странного поведения – сослался на то, что голова просто болит. Накаркал, как выяснилось на утро. Дэнчик говорил, что я ворочался и кряхтел почти всю ночь, чем не давал ему спать. Жаль, конечно, этого добряка, но себя мне жаль еще больше. Он-то просто не выспался, а у меня теперь весь день насмарку.
Не знаю, правильно ли я поступил, но почему-то казалось, что держать друга в блаженном неведении сейчас будет куда правильнее. У него-то тут самый, что ни на есть, ля-мур тужур, с таким воодушевлением рассказывал, как они вчера со Славей гуляли по ночному лесу, купались в озере, обсуждали Бажова под угасающей луной, да и легенды Урала как таковые. Откуда он их знает вообще? Генетическая память проснулась? У него вроде как дед по папиной линии как раз оттуда… Ладно, это все лирика. Собственно, я поэтому и подумал, к чему всю эту любовную линию портить новостью о том, что мы могли вернуться домой, приди он вчера, блин, буквально на пару минут пораньше!
А вот вопрос о том, смогу ли я теперь прожить без своего любимого пиджака, который я вчера отдал Двачевской, мой мозг, который, кстати, был вчера уволен, тактично игнорировал. И яро отрицал, что контекст вопроса был далеко не в пиджаке. Выслужиться пытался. Но ничего у него не выйдет, я уже ищу замену!
– Всем все ясно? – заканчивала свою речь Ольга Дмитриевна.
– Так точно! – хором ответил наш отряд.
– Замечательно, – кивнула вожатая. – Отряд! На утреннюю уборку домиков – разойдись!
Сообщите, пожалуйста, когда человечество придумает менее бесполезное занятие, чем это. Я с удовольствием подожду.
– Макс, да что с тобой? – спрашивает Дэнчик, внимательно осматривая меня своими темными глазами и как-то по-птичьи наклонив голову. – Не тебе, вроде как, соседушка полночи спать не давал. А выглядишь ты совсем уж каким-то убитым.
– Говорил же, башка болит, – ответил я сквозь зубы.
– Так сходи до Виолы, чего ты терпишь-то? – и смотрит на меня исподлобья. А чего я еще должен был ответить? Все прочие подробности, увы, должны пока остаться за кулисами.
Может, и вправду стоит до Виолы сходить? Гудение в моей бедовой головушке, ввиду моего нефигового такого напряженного состояния, доходило до точки кипения. Хотя, нет. На самом-то деле я не то, чтобы в напряге, просто банально до сих пор не понял, как правильно на всю эту происходящую вокруг байду реагировать.
– Нет необходимости, – говорю. – Зачем человека беспокоить тупо из-за того, что чувствую себя самую малость неспокойно?
– Ну, смотри сам, – улыбается, кладя руку мне на плечо. – Каша в голове сугубо твоя, тебе с ней и вариться.
– Если к нам за завтраком не подсядет Мику, то, уверен, что скоро отпустит, – вялая попытка отшутиться, ну да и ладно. – Ну, а если все же не пронесет нелегкая, то надо будет применить все обаяние, дабы попросить ее не так сильно трещать.
– С этим может быть проблема, но попытка не пытка, верно? – и ведь даже почти искреннее делает серьезное лицо. И как только получается?
Совершенно неожиданно возле нас оказывается Алиса. Взгляд – предельно хитрый и ничего хорошего для нас ну ровным счетом не предвещающий.
– Так-так, а чего это мы стоим, прохлаждаемся, никуда не торопимся? – спрашивает. – Отлыниваете от утренней уборки? Какие нехорошие пионеры, вы подумайте!
– Никто не отлынивает, рыжая, – отвечает Дэнчик. – Стоим просто, разговоры разговариваем. Хочешь, присоединяйся.
– Ой, не, знаю я ваши разговоры, потом теряешься в догадках, как уши из трубочки вернуть в исходное положение, – криво усмехается девушка. – Чего такой бледный, Макс?
Блин, серьезно, что ли, так заметно?
– Голова болит, – отвечаю я, даже как-то виновато улыбаясь.
– Ути, бедненький, – язвит Алиса, воинственно скрестив руки. – Это потому что говоришь слишком много. И думаешь не тем местом, которым надо. Вот и не выдерживает твоя черепная коробочка.
– Согласен, – киваю. – По крайней мере с тем, что думать мне действительно поменьше надо. Легче так по жизни-то получается.
– Ладно, я сейчас не об этом, – быстро перескакивает на другую тему Алиса, отведя глаза куда-то мимо нас. – Вы же ведь не собираетесь соскакивать с вожаткиного поручения?