– Холодно далеко от костра, – отвел я глаза в сторону. – Не хочу, чтобы ты замерзла. Это главное.
– Ммм, – кажется, она все поняла. И я даже не знаю, хорошо это или плохо. Я вернулся к созерцанию костра, стараясь подавить внезапно возникшие чувства грусти и сожаления по отношению к самому себе из-за того, что не могу открыться. Просто тупо не выходит и все. И каждый раз, когда я становлюсь к этому близок, уши разрезает тот мерзкий голос.
«Ой, Коль, ты там с Максом общаешься? Слушай, дай поговорить с любимым, а?»
И сразу все умирает, как в ту июньскую ночь.
– Не хотят ли наши пионеры что-то спеть? – весело предложила тем временем Ольга.
Жители лагеря тут же встрепенулись, прогоняя наваждение, и возобновили балаган. Посыпалось огромное множество предложений, каждый хотел исполнить что-то, что нравится лично ему. Становилось понятно, что единого ответа просто так не дождаться. И тогда внезапно проявила инициативу никто иная, как Мику. Она взяла пару предварительных аккордов и запела:
– У синего моря…
– У синего моря! – сходу отозвались разгоряченные пионеры.
– Где бушуют бураны…
– Где бушуют бураны!
– Жила там девчонка…
– Жила там девчонка!
– С именем странным!
– С именем странным!
Каждый из присутствующих старался усиленно подпевать, а Ольга с Витей тем временем подтапливали костер. Он медленно разгорался, приковывая к себе все больше и больше взглядов. Все уже почти механически стали петь, уделяя большее внимание огню. С окончанием мелодии пламя взметнулось вверх, словно обрадованное таким положением дел.
Как только Мику закончила играть, то тут же была награждена аплодисментами. Девушка явно не ожидала оказаться в центре внимания и теперь растерянно оглядывалась по сторонам. Снисходительно наблюдавшая за этим Алиса решила выручить бедолагу и заиграла уже сама. Уже чуточку более грустную мелодию, но от этого не менее прекрасную.
Кружит Земля, как в детстве карусель,
А над Землей кружат ветра потерь.
Ветра потерь, разлук, обид и зла
Им нет числа…
Из фильма какого-то, если не ошибаюсь…
И все-таки, жую губу, – какая же Алиса красивая. Особенно сейчас, в свете костра, так дополняющим ее огненную натуру. Жаль – не моя.
А может все-таки…
Додумать я не успел, поскольку девушка закончила свою партию, и мне пришлось присоединиться к повторным бурным аплодисментам. Алиса сделала «козу», за что получила порцию недовольного взгляда от Панамки. Рыжая ей подмигнула и выдала небольшой экспромт, явно намекающий на то, что кое-кому не помешало бы сходить до мест не столь отдаленных. Не знаю, поняла ли та намек, но ее уже успели окружить господа кибернетики, посему она вынуждена была отвлечься на эту парочку. Рыжая смотрела вожатой в спину, склонив голову набок. Судя по суженным глазам – явно что-то оценивала.
– Думаю, что пора, – ткнула она меня локтем, пряча гитару за бревном, дабы никто в ее отсутствие на нее не покусился..
– А нам далеко идти-то вообще? – спрашиваю.
– Нет, до старого корпуса, он отсюда недалеко, – быстро заговорила Алиса. – Не тормози только, мы должны максимум за полчаса управиться. Так потом будет легче от Панамки отмазаться.
Убедившись, что Витя в нашу сторону смотреть и не думает, а Ольга Дмитриевна до сих пор занята словоохотливыми кибернетиками, мы бесшумно встали и быстро юркнули в лесную чащу.
Низко над горизонтом висит испещренная кратерами половинка луны. Алиса что-то напевает себе под нос. Что конкретно – разобрать я не могу, поскольку ветви отчаянно норовят залезть то в глаза, но тут хоть очки помогают, то в ноздри, отчего я был больше сосредоточен на спасении себя любимого, пока трусил следом за рыжей красавицей.
Вскоре среди крон деревьев впереди забрезжил просвет с серым прямоугольником вдалеке. Мы вышли на поляну, посреди которой стояло здание старого лагеря – ветхое, размытое дождями и изъеденное ржавчиной и жуками-короедами. Безжизненное здание, где когда-то кипела жизнь. Безмолвный призрак ушедшей эпохи, чьи очертания приобрели среди впечатлительных детей мистический оттенок.
Он уже был там. Один, без своих прихвостней. Стоит возле крыльца, широко расставив ноги и уперев руки в бока. На нем та же кожаная безрукавка, только в этот раз одетая поверх черной футболки и темно-синие спортивны штаны. На ногах – замшевые адики с Олимпийской символикой.
– Хэй, рыжая! – приветливо поднимает он правую руку. – Я тебя уже заждался… О, смотрю, ты не одна? Подружку приве… Стопэ, да я ж тебя, фраер, знаю. Ты к этому, Ермолаичу гонял на днях, верно?
– Было такое, – ответил я, не переставая хмуриться. С одной стороны причин для беспокойства вроде и не наблюдалось – пацан вроде ведет себя достаточно спокойно, хоть и вызывающе. Но это неудивительно. Я пытался представить, какая реакция у него будет, когда он увидит, что Алиса пришла не одна, и готовился к отвращению или гневу. Но он просто посмотрела на меня, как… как на пустое место. Как на докучливую букашку. Неприятно, но, в целом, ожидаемо. Но вот до какой поры будет длиться это спокойствие – тот еще вопрос.
– Привет, Ром, – здоровается с ним Алиса. – Давай быстрее только, у меня мало времени. Чем порадуешь?
– Чем-чем… – пижон потягивается и манерно хлопает себя по карманам. – «Казбек» могу предложить если только.
– Тьфу ты, – чертыхнулась Алиса. – А что, помимо этой дряни, ничего приличного раздобыть нельзя было?
– Чем богаты, – Рома легонько пожимает плечами. – Я и эту херню еле намутил. Не, ну если тебе не нужно…
– Нужно-нужно, – поспешно проговорила Алиса и направилась в сторону парня. Тот стоял, протягивая ей сигареты, но стоило девушке приблизиться, как он резко вздернул руку вверх.
– Это еще чего за номер? – вскинула брови рыжая. А я уже нехило так напрягся. Знаю я такие приколы, ничего хорошего они не предвещают.
– Да я вот думаю, чего это я тебе до сих пор сигареты просто так таскаю? Вожатой своей ты меня уже шантажировать не сможешь, вот я и думаю – не хочешь как-нибудь ко мне домой забуриться? Только без этого вот, – кивает он в мою сторону.
Тело прошибает током. Я замечаю, как Алиса теряется, явно не в состоянии сразу сообразить с ответом. Страх борется с желанием защитить мою спутницу. И второе побеждает. Спасибо темной стороне.
– О, не переживай, я прекрасный собеседник, – усмехаюсь я. В этот момент я совершенно не думаю о том, что у типа за пазухой может быть спрятан нож. Как и не думаю о банальном инстинкте самосохранения. – Посмотрим кинцо, а потом, как положим Алису спать, можем с тобой всю ночь разговаривать о насущных проблемах. Только ты своих шестерок не зови, а то интеллектуальной беседы точно не получится. И железяку тоже свою не доставай. По той же причине.
Рома оценочно смотрит в мою сторону, его глаза недобро сверкают. А потом он неожиданно опускает руку, продолжая при этом смотреть прямиком мне в глаза. Его губы чуть подрагивают, а потом улыбка становится еще шире.
– Это была просто шутка, – несмотря на улыбку, в голосе появляются стальные нотки. – Держи.
Он отдает Алисе сигареты, которые та буквально вырывает у него из рук и резко прячет во внутренний карман пиджака.
– Еще раз так пошутишь – я тебе голову отвинчу, – вернула самообладание девушка.
Некоторое время они смотрят друг другу в глаза. Рома пару раз цокает языком.
– Послезавтра смогу тебе принести пачку «Экспресса», если угодно, – добавляет он, делаю пару шаркающих шагов назад. – Дед обещал подогнать. Так что, если надумаешь, то в то же время, в тот же час.
– Подумаю, – бросила Алиса и круто развернулась в обратную сторону. – Пошли, Макс.